Kitabı oxu: «Краткое руководство для настоящего искателя приключений»

Şrift:

* * *

Приглашение к путешествию

«Ответь без лишних поучений,
Чего ты хочешь?» – «Приключений!
Я показать хочу в бою
Отвагу бранную свою.
Прошу, молю, скажи мне честно,
Не скрой, когда тебе известно,
Где приключение найти?» —
«Нет, я не ведаю пути.
В страну, где приключенья эти
С тех пор, как я живу на свете,
Я не слыхал подобных слов,
Однако дать совет готов…»

Кретьен де Труа,
«Ивэйн, или Рыцарь со львом» (пер. со старофранцузского В. Б. Микушевича)

Пьер Дюмарше появился на свет 26 февраля 1882 года в Перонне, что на севере Франции. Старинный городок с древним замком, который фигурирует в рыцарском романе Вальтера Скотта «Квентин Дорвард», станет в 1916 году одним из ключевых населённых пунктов в битве на Сомме, в ней герою нашего повествования доведётся поучаствовать, впрочем, об этом чуть позже…

О ранних годах Пьера Дюмарше известно не слишком много, почти ничего. Всё в том же злосчастном 1916 году снаряд угодил в административное здание (во время Второй мировой войны, городу, кстати, тоже досталось), где содержались архивы, в которых были сведения относительно его фамилии. Нельзя сказать, что этот факт сколько-нибудь расстроил самого Пьера, который с детства привык несколько приукрашать, искажать, преувеличивать детали действительности, в том числе и собственную биографию. Сам он говорил, что учёба давалась ему непросто, на уроках он часто имел вид мечтательно-отстранённый, чем вызывал недовольство своих преподавателей в Орлеанском лицее. Зато отлично преуспевал в активных видах спорта, особенно в регби, в которое начал играть с 7 лет и продолжал последующие 20. Эта игра настолько завладела Пьером, что в поздних воспоминаниях он признавался, что с 15 до 25 лет считал своим предназначением на земле создание собственной регбийной команды. К тому же активное участие в спортивной жизни лицея давало некоторые привилегии и служило хорошим алиби при прогулах занятий. Но было бы несправедливо говорить, что учёба вовсе не интересовала молодого человека: его захватил мир приключенческой литературы, а также стихи Франсуа Вийона.

В эти же годы в лицее учился и некто Гастон Куте, под чье влияние попал Пьер. Чтобы понять, какого рода это было влияние, достаточно кратко коснуться темы жизненного пути и увлечений Гастона. Это был отчаянный юноша, влюблённый в просторечный жаргон, средневековую французскую поэзию и народные песни. Вскоре он сбежал из лицея и отправился в странствия, стал бродячим поэтом – продолжателем славных традиций вагантов, влился в круги анархистов, написал ставшую легендарной «Крестьянскую Марсельезу» и сгинул в нищете в возрасте 30 лет от чахотки и алкоголизма. Как водится, признание придёт к поэту уже после его смерти. Гастон был скорее знакомым Пьера, чем близким другом, но, видимо, именно он вселил в нашего героя мятежный дух и любовь к балладной лирике.

Тогда же мальчик открывает для себя творчество легенды парижской богемы, шансонье Аристида Брюана. Что и говорить, ориентиры, настроения и интересы – далёкие от культуры добропорядочных буржуа! Возможно, Пьеру была уготована карьера военного или чиновника, так как его отец происходил из этих кругов, но отношения с ним не заладились, а семейная жизнь родителей быстро дала трещину. Так он остался на попечении своего дяди, преподавателя истории в Орлеане. Человек это был незаурядной эрудиции и удивительной литературной культуры. Впрочем отношения Пьера с дядей тоже были далеко не идеальными, к тому же, видя низкую успеваемость подопечного в учёбе, он отправил племянника в школу в Руане. Что ж, это был отличный шанс удрать подальше от ненавистного опекуна и броситься в пучину вольной жизни.

В 1899 году Пьер приезжает в Париж. Это первое авантюрное путешествие изменило его жизнь навсегда. О столице Франции эпохи Fin de siècle написано столько, что, как не начни повествование, угодишь в сети избитых сюжетов и шаблонов. Вместо этого предлагаем читателю обратиться к знаменитой книге Франсиса Карко (друга нашего героя) «От Монмартра до Латинского квартала», где подробно и живо описываются те круги, в которые и попал Пьер Дюмарше, прибывший в Париж за лучшей долей и свободой, что, впрочем, для него означало одно и то же. Поселившись на Монмартре, прибежище богемы, разного рода искателей приключений и проходимцев, Пьер пробует освоить ремесло художника и пишет картины и афиши в духе Тулуз-Лотрека, которого боготворит. Пробует себя также (с переменным успехом) в поэзии, работает в типографии.

Но Париж оказывается сильнее, не даёт шансов. В конце 1900 года ему приходится вернуться в Руан. Пьер снова приезжает в столицу через год, работает, кем придётся, посещает анархистские кружки и становится завсегдатаем кабаре, в первую очередь Le Zut и «Проворный кролик», двери, которых были открыты для начинающих поэтов и писателей. Здесь же он знакомится с Максом Жакобом, Гийомом Аполлинером, Роланом Доржелесом и другими будущими звёздами французской литературы. Об этом времени Пьер вспоминает так: «Был беден. Не знал настоящей богемы, но зато хорошо познакомился с нищетой примазавшихся к ней бездельников. Многие из людей, которых я встречал в ту эпоху, погибли насильственной смертью еще до войны. Чтобы не умереть с голоду, я был и землекопом, и маляром, и живописцем, и корректором».

В октябре 1905 года Пьер был призван в армию и зачислен в 156-й пехотный полк. Неплохая альтернатива скитаниям и существованию впроголодь – по крайней мере, поставят на довольствие. Однако последствия образа жизни дают о себе знать во время службы и спустя полгода нашего героя комиссуют по состоянию здоровья. По возвращении из армии, жизненная траектория Пьера Дюмарше становится более запутанной, следы петляют, теряются. Он то живёт на Монмартре, то оказывается в Голландии, то в Бельгии – в среде праздношатающихся матросов Фландрии, то сам становится моряком и несёт службу на судне, которое идёт в Англию или Сицилию «по следам сиракузских галер». Род занятий постоянно менялся, но свои творческие изыскания он не прекращал. Так проходят год за годом, странствия перемежаются с литературной подёнщиной. Всё изменилось в 1914 году. Мобилизацией он был заброшен в один из пехотных полков и выбыл из строя только в октябре 1916 года, получив ранение в битве на Сомме, в нескольких километрах от родного города. В Париже, в госпитале, оказывается, что ранение слишком серьёзное. Так, рядовой первого класса Пьер Дюмарше был отправлен на гражданку, получив крест участника боевых действий.

Незадолго до того, как Пьер Дюмарше отправился в армию, на Монмартре появился молодой художник-оформитель по имени Пьер Мак Орлан. После пары выполненных заказов (роспись гостиницы и иллюстрации к книге) ему становится понятно, что так на жизнь не заработать. Он пропал на несколько лет, его поглотила изнанка Парижа и всё то, что сопутствует беднякам в их погоне за куском хлеба. Скитаясь по кабакам, он познакомился с поэтом-авангардистом Андре Саль-моном, который устроил его пожить в одну из кают легендарного пристанища художников и поэтов «Бато-Лавуар». Комнатка без отопления, вместо кровати – куча старых газет. Пытаясь заработать, Мак Орлан предлагал свои зарисовки в различные журналы, часто сопровождая их остроумными подписями. По иронии судьбы, именно их и оценил редактор юмористического журнала Le Rire, а по совместительству художник-иллюстратор Гюс Бофа. Он предложил Мак Орлану писать небольшие рассказы специально для этого популярного издания. Встреча стала для Пьера судьбоносной, после неё он навсегда свяжет себя с миром литературы, станет писателем. В эти годы он пишет небольшие вещи эротического и приключенческого характера, формирует стиль. Лишь в 1912 году выходит в свет первый роман Мак Орлана «Дом безрадостного возвращения» (фр. La Maison du retour écœurant). Это бурлескное повествование о двух братьях-матросах, незадачливых контрабандистах опиума, непростых семейных взаимоотношениях и хождениях к дальним берегам. В нём наметились основные черты, отличающие произведения Мак Орлана: карикатурное описание действительности, ирония, соседство мрачного и комического, как будто традиционный приключенческий роман отражается в кривых зеркалах кабаре на Монмартре. Сам Мак Орлан называл свой стиль «социальной фантастикой», а литературные критики отмечали его близость к экспрессионизму (с некоторыми экспрессионистами Пьер состоял в дружеских отношениях, например, Георг Гросс делал иллюстрации к его книге «Порт мёртвых вод»). Кстати, «Дом безрадостного возвращения» произвёл большое впечатление на наследника парижских литературных кругов начала XX века, ещё одного авантюриста и мистификатора – Бориса Виана. Следующая книга Пьера «Жёлтый смех» останется почти незамеченной, она выйдет в 1914 году, накануне большой европейской катастрофы. Мак Орлан мобилизован в армию, участвует в сражениях, получает ранение на Сомме. Он вернётся к литературе уже после окончания Первой мировой войны.

Внимательный читатель этих строк, должно быть, уже догадался по схожим моментам в жизнеописаниях наших героев, что Пьер Дюмарше и Пьер Мак Орлан – это одно лицо. Любитель мистификаций и ретуширования собственной биографии Дюмарше придумал Мак Орлана. Авантюрист и путешественник становится писателем. То, что первый пережил, второй описал. Эту дистанцию между миром реальных приключений и его художественной проекцией Дюмарше/Мак Орлан и решил раскрыть в форме весьма остроумного и ироничного эссе «Краткое руководство для настоящего искателя приключений». Эта миниатюрная книга впервые была опубликована в парижском издательстве Éditions de la Sirène в 1920 году. На её написание Мак Орлана, по всей видимости, вдохновил другой ветеран Первой мировой войны – писатель-скиталец и душа парижской богемы Блез Сандрар. На тот момент 38-летний автор имел за плечами огромный опыт, связанный с миром странствий и приключений, а вот в литературе продолжал оставаться новичком. Так что «Руководство» стало своеобразной формой суммирования жизненного опыта в литературной форме.

Всех искателей приключений Мак Орлан разводит на два больших лагеря: активные и пассивные. Активные искатели приключений бросаются на поиски сокровищ, записываются в матросы и Иностранный легион, бороздят океаны и пустыни, терпят всяческие лишения, чудом остаются в живых или погибают. Но главное их предназначение – быть описанными, подарить историю своей жизни искателю приключений пассивному, который переживёт её в рассказах первого, а в лучшем случае ещё и сделает активного искателя приключений героем книги или рассказа. Пассивный искатель приключений – это домосед, его главное транспортное средство – воображение, он живёт мечтами и образами, которые уловил в моменты своих коротких поездок, а ещё из матросских песен, услышанных в портовом кабачке, приключенческих романов и, конечно, от своих активных двойников. При этом «слово» – устное или печатное – значит для пассивного искателя приключений столько же, сколько быстрая, крепкая шхуна для активного. К слову надо прислушиваться, находить его в морских шанти, в воровском жаргоне Вийона и менее известных поэтов позднего времени, подслушать в случайном разговоре бывалых мореходов, наконец, отмыть его, как золото, из грязного арго. Согласно «Краткому руководству»: «Пассивный искатель приключений – это, можно сказать, сборник песен с рисунками на полях и парочкой полузабытых латинских выражений».

В своём очерке Мак Орлан приходит к парадоксальному и имеющему все шансы разочаровать молодого читателя выводу: «На деле путешествия – как и войны – не стоят затраченных усилий. В таких развлечениях нельзя участвовать лично, поскольку красоту самого процесса рано или поздно загубят досадные мелочи». Ну как тут не вспомнить слова другого известного путешественника и литератора Джозефа Конрада, которые он вложил в уста своего героя Марлоу из «Сердца тьмы»: «Большинство моряков ведёт, если можно так выразиться, оседлый образ жизни. По натуре своей они – домоседы, и их дом – судно – всегда с ними, а также и родина их – море. Все суда похожи одно на другое, а море всегда одно и то же. <…> После рабочего дня случайная прогулка или пирушка на берегу открывает моряку тайну целого континента, и обычно моряк приходит к тому заключению, что эту тайну не стоило открывать. Рассказы моряков отличаются простотой, и смысл их как бы заключен в скорлупу ореха». Но не стоит поспешно впадать в апатию и хоронить мир приключений, хотя такая точка зрения и существует. Взаимоотношения между переживанием приключений и их описанием гораздо сложнее. Путешествие – это тяжёлый труд, а на него часто обречены те, кто вовсе о нём и не мечтал и при прочих равных хотел бы остаться дома: «В трёх случаях из четырёх основной причиной, побуждающей активного искателя приключений к действию, становится нищета со всеми её восхитительными художественными проявлениями». Труд этот носит особый характер и окружён многими мифами, которые и создают из него нечто большее, чем простую рутину. Этой мифологией и занимаются пассивные искатели приключений, которые одновременно производят, вдохновляют новых активных искателей приключений. Два типа искателей приключений существуют за счёт и благодаря друг другу. Быть может, активным искателям приключений вовсе не понравится осознание своей зависимости от пассивных, но это единственный способ попасть в историю, обрести бессмертие, выйти за пределы человеческой жизни, ведь «мёртвое влияет на живых куда сильнее, чем любой элемент окружающей действительности». Возможно, это деяние потом обернётся против обоих типов искателей приключений и уведёт по ложному следу, но мораль в этом деле – вещь весьма условная. Легендарный капитан Кидд не был бы так знаменит, если бы не Эдгар По, Марсель Швоб, Вашингтон Ирвинг и, конечно, Роберт Льюис Стивенсон. Несомненно, история мировой литературы знает немало примеров писателей, далёких от тех тем, которые принесли им мировую славу и известность. Чего только стоит книга, считающаяся одним из гимнов так называемого «потерянного поколения». «На Западном фронте без перемен» была написана Эрихом Ремарком, который пробыл на фронте всего две недели, а затем почерпнул материалы для неё из рассказов солдат в госпитале.

Но самым редким и самым ценным типом искателей приключений, по мнению Мак Орлана, становится тот, который сочетает в себе достоинства и активного, и пассивного. К такой категории можно отнести, например, Джозефа Конрада и Джека Лондона. К ней же, безусловно, относятся Пьер Дюмарше и Пьер Мак Орлан, образуя пару – активный/пассивный искатель приключений в одном лице. В романе «Интернациональная Венера» (1923) он пишет: «Человек проживает две жизни. До сорока пяти лет он впитывает то, что его окружает. Но внезапно процесс обрывается, и он теряет восприимчивость. Тогда он живёт дубликатом первой жизни, пользуется старыми ритмами и запахами, чтобы скоротать череду дней». Свидетельствует ли здесь Мак Орлан сам о себе, ведь на момент выхода этого произведения ему исполнился 41 год?

Внимательный и благодарный читатель Мак Орлана Ги Дебор высоко ценил «Краткое руководство», часто обращался к нему и воспринимал его как своеобразную эпитафию миру приключений. Пессимизм классика левой критики современной цивилизации понятен и объясним. Всё вокруг подвержено эрозии смыслов, подлинность стремительно исчезает. Мир расколдован, а путешественника заменил турист, потребитель рекреационных услуг. «Возвращаясь с мероприятия, все люди в мире испытывают меньше воодушевления, чем когда они шли на него. Прекрасные друзья, приключение умерло», – пишет Ги Дебор в сценарии к фильму «Критика разделения» (1961). А это уже Мак Орлан в «Руководстве»: «Необходимо раз и навсегда уяснить себе, что приключений не существует.

Приключение живёт лишь в мыслях того, кто о нём мечтает, а когда, казалось бы, до него можно дотянуться рукой, оно исчезает и опять маячит вдали, приняв уже новое обличье – такое, на какое только хватит фантазии». Можно найти в этом фрагменте перекликающиеся со словами Ги Дебора мотивы, но вполне вероятно, что Мак Орлан вовсе не выносил диагноз своей эпохе (хотя местами в «Руководстве» проскальзывает и эта тема), а лишь воспроизводил непреходящую истину, справедливую для всякого времени. В XII веке легендарный французский поэт Кретьен де Труа, с творчеством которого, наверняка, был знаком автор «Руководства», в романе «Ивэйн, или Рыцарь со львом» пишет: «„Я рыцарь, – говорю мужлану, – Искать весь век я не устану. Того, чего найти нельзя. Вот какова моя стезя“. „Ответь без лишних поучений. Чего ты хочешь?“ – „Приключений!“» Разве это не о том же, о чём повествует нам Мак Орлан? Где ещё живут приключения, кроме как в мечтах? Для тех, кто грезит – весь мир наполнен приключением. А для тех, у кого с воображением туго, – куда ни отправься, – везде тоска.

Pulsuz fraqment bitdi.