Kitabı oxu: «Письмо А.X.Бенкендорфу по поводу закрытия журнала «Европеец»»

Генерал, соблаговолите снисходительно уделить минуту внимания моему письму. Я начинаю с просьбы извинить меня за шаг, который вам может показаться неуместным, однако я осмеливаюсь его сделать, подчиняясь голосу моей совести и полностью доверяя прямоте и честности ваших чувств. Поверьте мне, что это вступление не является простой вежливостью. В глубине души я ценю вас как человека, которому свойственны благие намерения, человека беспристрастного и доступного истине, по крайней мере, искренности; человека, который может заблуждаться, но повинуясь при этом лишь внутреннему голосу своей совести.

Речь идет о журнале «Европеец», который, по слухам в обществе, недавно запрещен. Генерал, я рассматриваю эту меру как несправедливую и, во всяком случае, несовместимую с интересами правительства. Я с исключительным вниманием прочитал и перечитал статьи, содержащиеся в первом номере, и, положа руку на сердце, удостоверяю, что никакое недоброжелательное намерение, никакой ниспровергающий принцип мною не были обнаружены под покровом слов, которые, следуя известному изречению Лабрюера, являются лишь «искусством скрывать мысли». Внутреннее убеждение, которое я почерпнул из чтения этих статей, доказывает, по крайней мере, что смысл этих произведений не является явно злонамеренным. Если бы смысл этих статей был таков, он меня поразил бы, как любого другого, а если бы у меня осталось подобное впечатление, то я не предпринял бы защиту их. Моя честность и мой здравый смысл мне запретили бы это, несмотря на доброжелательность, с которой я отношусь к редактору этого журнала и ко всей его семье. Следовательно, лишь истолкование, исходящее из предвзятого мнения или, по крайней мере, предубежденного, может побудить нас счесть достойным порицания то, в чем другой читатель, нисколько не предубежденный, не увидит никакого недоброжелательного или злонамеренного намека, причем от подобного предвзятого мнения нас зачастую не спасает ни наиболее просвещенный ум, ни самое искреннее чистосердечие. Известное изречение гласит: «Дайте мне четыре строчки, написанные кем-либо, и я найду в них повод для обвинения».