Kitabı oxu: «Иллюзии теней»

Тем, чьи души помнят вкус любви – чистой, как утро, и стойкой, как вечность.

Глава 1

– Какого черта, Брай? – я тихо вздыхаю, поднимая голову к небу.

Этого просто не может быть. Я стараюсь глубоко дышать, пытаясь сохранить остатки нервов. Но это получается чертовски плохо. Скидывая туфли около входной двери, я прохожу в глубь дома, ступая по холодной плитке босыми ногами. Ступни отзываются приятными покалыванием.

– Витэлия, нам нужно что-то с эти сделать! – протестует мой помощник.

– Я знаю! Насколько все плохо?

Опираясь руками на холодный мрамор кухонного островка, я стараюсь успокоиться и услышать все, что собирается рассказать мне Брай. Дела в моем подпольном казино идут чертовски плохо, и я знаю, что это была моя ошибка. Я не должна была соглашаться на это соглашение, но что сделано, то сделано.

– Еще несколько месяцев и мы будем банкротами. Ставки упали, процент выигрыша повысился. Я не знаю, что за напасть, но многие постоянные гости перестали посещать зал, – тараторит Брай.

Банкротство. Согласитесь страшное слово, которое может разрешить жизнь и повернуть ее на все триста шестьдесят градусов. Меня не особо волнуют деньги. Я родилась в одной из богатейших семей Италии. А если быть точнее, то дедушка – премьер – министр Италии, а папа – министр экономики. И конечно же я пошла по стопам своей семьи. Я не останусь на улице без гроша в кармане.

Но принимать поражения крайне тяжело.

– Я смогу приехать через неделю и посмотреть, что можно с этим сделать. Действуем по старой схеме.

Брай что-то шепчет себе под нос, а потом произносит одно слово:

– Хорошо.

Вызов прерывается. Бросив телефон на стойку, я смотрю на потускневший дисплей. По лицу ползет грустная улыбка. Нынешняя ситуация очень символична. Буквально три года назад мое нелегальное казино светилось ярче всех конкурентов в Лас-Вегасе, а сейчас мы гаснем как самая яркая звезда на небосводе.

Еще немного и мы упадем, погаснув навсегда.

Я нервно раскачиваю ногой, наблюдая за отцом, Антонио Руссо, который сосредоточенно перебирает множество бумаг на столе. Он – воплощение статного мужчины, которому уже за сорок пять. В белой рубашке, подчеркивающей его загорелую кожу, он выглядит как истинный итальянец. Статные плечи, широкая грудь придают ему внушительности и строгости. С тех пор как мама ушла из жизни, он стал самым завидным женихом в нашем округе. Говоря о ней, он всегда с теплотой вспоминает, как она была его любовью. Мама погибла, когда я только появилась на свет. Это потеря оставила глубокий след в его сердце, но он часто повторяет, что, несмотря на утрату, он обрел гораздо больше – меня. Эти слова приводят меня в смятение. Каждый раз, когда он говорит это, у меня подступают слезы. Даже сейчас, в этот момент, я стараюсь моргать чаще, чтобы сдержать эмоции.

Вдруг его небесно-голубые глаза, такие же, как и у меня, поднимаются от бумаг и проникают в меня своим теплым взглядом. Это удивительное совпадение – один цвет глаз, который передается из поколения в поколение в нашей семье, несмотря на итальянские корни.

– Что такое, дорогая? – спрашивает папа, хмуря брови, но его голос остается мягким, полным заботы.

Я стараюсь собраться с мыслями и отвечаю:

– Я в порядке, папа.

Ничего не говоря, отец с легкостью поднимается с кресла, его движения уверенные и целеустремленные. Он начинает надевать пиджак, аккуратно застегивая пуговицы.

– Сегодня важное собрание. Нужно убедительно выступить. Вся команда рассчитывает на меня, – произносит он, стараясь скрыть волнение, которое, как мне кажется, проскальзывает в его голосе.

Хотя внешне он выглядит уверенно, я знаю, как сильно он переживает. Отец совсем недавно вступил в должность министра. Я поднимаюсь с кресла, следуя его примеру, и подхватываю бумаги, разбросанные по столу.

– Все пройдет наилучшим образом. А если нет, – я пожимаю плечами, стараясь развеять напряжение. – То мы устроим вечер дегустации вин.

Папа тихо посмеивается, и в его глазах появляется искорка надежды.

– Спасибо, дорогая. Твоя помощь всегда ценна, – отвечает он, и в его голосе ощущается теплота. Я вижу, как его лицо озаряется улыбкой, которая растягивается от уха до уха.

Дверь за нами хлопает, и в кабинет входит Карло Руссо – мой дедушка. Высокий и статный мужчина, он несет в себе все черты благородства. Его аккуратно подстриженные седые волосы сверкают, словно под светом софитов. Безупречно отглаженный костюм сидит на нем идеально, подчеркивая его достоинство и опыт.

– Не волнуйся, сынок, – говорит он с легкой улыбкой. – Ты всегда хорошо выступаешь. Я вспоминаю свои молодые годы. Тоже участвовал в подобных собраниях. Главное – говорить честно и с душой.

– Так, – вмешивается папа, хлопая в ладоши. – Перестаньте успокаивать меня, как маленького истеричного ребенка. Я надеру им всем зад в этом зале! А теперь давайте пойдемте. Нам нельзя опаздывать.

Мы выходим из кабинета и направляемся в главный зал заседаний правительства Италии. Волнение меня переполняет, когда мы проходим мимо строгих лиц сенаторов и министров, которые уже собрались.

Как только начинается собрание, я проваливаюсь в свои размышления. Ситуация с казино грызет изнутри. Мне нужно что-то делать, но я пока что не понимаю, что именно. Вкладывать деньги попросту совершенно не хочется. Есть вариант обратиться за помощью, но один раз я это сделала и оказалась на самом дне.

– Витэлия, – произнес дедушка, его голос, как всегда, был строгим и уверенным, вырывая меня из пучины угрызений совести. Я подняла глаза, встретившись с его проницательным взглядом. – С завтрашнего дня у нас будет новый член команды и советник. Вам нужно будет заняться его пиар-компанией и помочь благополучно влиться в деятельность и коллектив, – продолжал он, что-то черкая в планере и собирается перейти к другой теме, но я останавливаю его

– Премьер-министр, – резко произнесла я, подаваясь вперед. – Мы можем отдать это дело Ассанте? У меня в ближайший месяц запланировано множество мероприятий, связанных с благотворительностью, – быстро тараторила я, одновременно молясь всем богам, чтобы дедушка согласился на мое предложение.

Обучать новичка – это последнее, что мне хотелось делать. Мне не нужна еще одна головная боль, когда дела и так идут не слишком гладко.

– Синьорина Руссо, – начал дедушка, и его голос звучал как удар молнии. Я почувствовала, как холодок пробежал по спине от его не одобрительного взгляда. – Вы лучшая в пиар-компаниях, а семья этого человека занимает престижную должность за пределами этого здания. Мы не можем оставить его на кого-то другого, – произнес он с решимостью, словно его слова были неоспоримыми.

Бесцеремонно отмахнувшись от моих доводов, он снова углубился в обсуждение других вопросов на собрании. Дедушка никогда ни в чем мне не отказывал, но, когда дело доходит до политики, он совершенно непреклонен к чарам его внучки.

Я с досадой поджала губы.

Меня записали в няньки. Просто отлично. 

Глава 2

Родиться в мафии – тот еще аттракцион.

Мой старший брат Марко – Дон итальянской мафии. После того как наш отец решил, что ему пора на законную пенсию, он занял его место, а мне как среднему сыну перешло место младшего босса. Не поймите меня неправильно, я люблю жизнь, которая у меня есть. Многие видят во мне холодного, отстраненного человека, будто я не связан с делами семьи, но это обманчивое впечатление. На самом деле, запах крови вызывает у меня прилив энергии, а внутренний демон ликует в предвкушении насилия. Я не могу представить себя вне этого мира. Убийства, пытки, власть – все это неотъемлемая часть, крепко укрепившаяся в глубине моей души.

Проходя через двери дома, в котором прошло все мое детство, я чувствую, как меня окутывает атмосфера. В нос бросаются ароматы итальянской кухни, смешанные со специями. Это возвращает меня в те беззаботные дни, когда три брата дрались за первую ложку лимонного тарта или пытались решить, кто займет место отца за столом.

Я не успеваю подняться на второй этаж, как меня окликает Лукас, мой младший брат. Он всегда был источником головной боли. Широкая улыбка озаряет белоснежные зубы брата, а он, словно энергичный ветер, трусцой бежит ко мне.

– Ты что такой серьезный? – спрашивает он, и в его голосе слышен легкий налет озорства.

Нет в моей жизни большей занозы в заднице, чем он. Не сосчитать, сколько раз мне приходилось вытаскивать его из неприятностей. У него на них, кажется, прямо магнит стоит. Каждый раз, когда я думаю, что он, наконец, успокоится, он снова попадает в какую-то передрягу, заставляя меня вмешиваться.

– Почему ты сегодня не в фирме? – спрашиваю я, вскидывая брови. – Марко надерет твой зад.

– Наш мистер старший брат собрал собрание, я тоже приглашен, – отвечает он с дерзкой самоуверенностью.

Я тихо вздыхаю и направляюсь за ним в кабинет.

– Спокойствие когда-то придет по нашу душу? – недоуменно спрашиваю я, глядя на него.

Лукас прыскает.

– Даже не надейся. Я сделаю все, чтобы твоя жизнь никогда не стала спокойной.

– Я даже не сомневаюсь в этом, – с усмешкой отвечаю я.

Когда мы, наконец, подходим к кабинету, атмосфера становится напряженной. Марко и его консильери Нико расселись за столом из красного дерева, который служит центром наших встреч. Стол выглядит внушительно, с высококачественной отделкой, отражающей свет.

– Вы опоздали, – бросает на нас недовольный взгляд Марко, его брови сдвинуты, а губы сжаты в тонкую линию.

– Чувак, я ехал сюда, нарушая все скоростные режимы, – отвечает Лукас, поднимая руки в знак капитуляции.

Марко глубоко вздыхает, и я готов поспорить, что его терпение на пределе.

– Заткнись, – произношу я, слегка толкая Лукаса в сторону ближайших двух стульев, чтобы он сел.

– Никогда бы не подумал, что тишина станет моим любимым звуком, – стонет Нико, откидываясь на спинку кресла. – Близнецы сводят меня с ума.

Я не могу не улыбнуться и, смеясь, смотрю на Нико.

– Ты был так счастлив, когда Аспен родила, – подмечаю я.

– Я до сих пор этому рад, – признается он, – но только тогда, когда эти два демона спят или ведут тихий образ жизни. Моя жена берет на себя все, и я безумно благодарен ей за это.

– Никогда бы не подумал, что она станет твоей женой, а тем более матерью твоих чертовых детей, – посмеивается Лукас.

Вдруг Нико резко подрывается с места и хватает брата за галстук, чуть ли не таща его через стол.

Познакомьтесь, это меньшая часть нашей семьи, и у нас действительно безумно весело.

– Аспен моя жена, кусок ты дерьма, – Нико тянет сильнее, но я вижу лишь самодовольную улыбку Лукаса, которая кажется мне безумно раздражающей.

– А еще она моя подруга, – еле дыша произносит брат.

– К моему глубокому сожалению, да, и именно поэтому я не могу убить тебя прямо здесь. Я не люблю расстраивать свою жену, – бросает Нико, отпуская Лукаса.

Мой брат, кашляя, рухнул в кресло, словно лишенный сил. Воздух в комнате сгустился. Нико, готовясь что-то сказать, замер на полуслове. Громыхнувший хлопок прервал надвигающуюся бурю.

– Вы находитесь в моем доме! Здесь моя жена и дочь! Проявите хоть немного уважения, идиоты! Хватит этих разговоров об убийствах. Мили на все это отреагирует мгновенно, как губка на воду! – рявкнул Марко, останавливая парней.

Тишина повисла в воздухе.

Марко, прервав молчание, спокойно, но с явной усталостью в голосе произнес:

– Банды в Катании и Сиракузы ведут между собой настоящую войну. Они дерутся за влияние, за территории, за контроль над потоками… Снова, черт побери, все это начинается заново!

Нико, потирая подбородок, пробормотал:

– Я же говорил, что нужно было прикончить каждого из них в самом начале! Сорвать этот пластырь раз и навсегда.

Марко покачал головой.

– Мы не можем этого сделать. С ними заключен договор, несмотря на всю эту бессмысленную бойню.

– Мое предложение об устранении всех лидеров до сих пор актуально. Мы можем все подстроить так, чтобы это выглядело как междоусобная резня, – предлагает Нико.

– Не сейчас, – резко ответил Марко, его взгляд упал на меня, будто спрашивая моего мнения.

– Ты общался с Анчелотти и Раймондо? Нам нужно понять истинный мотив их конфликта. Трафик и территории – это слишком слабое объяснение для такой масштабной войны. Это всего лишь видимая причина. Должно быть что-то еще.

Марко взял стакан с виски, одним глотком осушив его содержимое. Глядя на него, я понял – ситуация куда серьезнее, чем казалась на первый взгляд.

– Есть причина… Сын Анчелотти лишил девственности младшую дочь Раймондо, и теперь их отцы дерутся как разъяренные звери. Этот Анчелотти-младший, кажется, хочет жениться на дочери Раймондо. – Марко тихо вздохнул, в голосе его звучала усталость и отвращение, – Я ненавижу всю эту чепуху с браками и семейными разборками.

– Да-да, – хмыкнул Лукас, – сказал человек, который сам пошел против отца и женился на нашей сводной сестре.

– Лия не из нашей крови и плоти, – заключает Марко, – Но об этом сейчас не время говорить. Нам нужно вразумить этих двух стариков. Дино, тебе придется этим заняться, – говорит брат, бросая передо мной черную папку с золотыми инициалами C&N. – Здесь вся информация, которая может понадобиться. Попробуй сначала поговорить с ними.

Подвинув папку к себе, я быстро пробегаю глазами по содержимому. Иерархия обоих кланов, слабые и сильные стороны их бизнесов, территории и компаньоны, все это такая чепуха, известная всем, но которая может помочь. Хотя я в этом сомневаюсь.

– Я займусь этим.

– Отлично, Нико будет твоей подстраховкой. Если что-то пойдет не так, дай ему знать. Не нужно проявлять излишний героизм. Эти двое застряли в средневековье и пистолетом размахивают чаще, чем ходят отлить.

– Принял.

– Собрание окончено, – объявляет Марко, взглянув на телефон после звука сообщения.

Нико поднимается и кивает Марко, направляясь к выходу. Лукас следует его примеру, сдержанно ведя себя после недавней выволочки.

– Дино, останься, – просит Марко, указывая на стул рядом с собой.

Я присаживаюсь ближе к брату.

– Как Мили и Лия? – спрашиваю, подливая виски в наши бокалы. Откинувшись назад, я замечаю, что передо мной сидит мой старший брат, а не бесстрашный Дон итальянской мафии.

– Девочки в порядке, но скучают по тебе, – говорит Марко, делая глоток из бокала. – Не планируешь вернуться в поместье?

– Чтобы дать вам с Лией больше времени друг для друга? – смеюсь я, отпивая виски.

– Да и это тоже. После отъезда отца и Элизы дом кажется слишком огромным для троих человек.

– Я всегда рад провести время с любимой племянницей, но возвращаться туда не планирую. О чем ты хотел поговорить? – бросаю озадаченный взгляд на Марко.

– Вчера вечером звонил наш отец. В разговоре, как обычно, он выразил свое беспокойство по поводу наших слабых позиций в политике и напомнил, что ситуация требует незамедлительных действий. У меня для тебя новости – с завтрашнего дня ты начинаешь свою работу в правительстве. В качестве сенатора.

Для меня это звучит как худший из возможных сценариев, который только можно придумать. Последнее, что мне хотелось бы делать, – это оказаться в роли самодовольного бюрократа, который весь день только и делает, что красуется в дорогом костюме, делая вид, будто меняет этот мир к лучшему. Марко не даст мне возможности возразить или хоть как-то обсудить ситуацию. С его точки зрения все ясно: никакого выбора у меня нет. В семье уже определились – я именно тот, кто справится с такой задачей лучше всех.

Марко продолжил:

– Я разговаривал с Карло Руссо, он будет на месте, чтобы помочь тебе освоиться в новой роли и войти в курс дела.

Я чувствую, как в груди закипает жар негодования, а в голове уже начинают формироваться сотни аргументов против этой идеи. И я уверен, что мое лицо достаточно ясно показывает, насколько я против этой идеи.

– Ты ведь понимаешь, что это не просто просьба? Это прямой приказ Дона. Похоже, придется смириться с этим фактом, если уж ты ищешь способ облегчить ситуацию.

Молча поднимаюсь с кресла, поправляя пиджак и бросаю взгляд на брата. Внутри все кипит, но последнее слово все же за ним.

– Честно? Лучше бы ты отправил меня в клетку к нашим собакам, чем приговорил к этому позорному будущему.

Голос брата догоняет меня в спину:

– Поздравляю с назначением, Дино!

Я бросаю через плечо последнее слово прежде, чем хлопнуть дверью:

– Катись к черту!

Глава 3

Я не отрываю взгляда от часов, нервно постукивая по столу. Мой маникюр не скажет «спасибо», но это помогает отвлечься. Мне стоило пойти к дедушке и надавить на него. Отказаться и забыть это как страшный сон, но моя гордость не позволяет этого сделать. Я никогда не боялась трудностей, так как чаще всего они закаляют и выводят на новый уровень. Но тут мне просто не хочется ходить за человеком, как бездомный щенок, который рьяно хочет, чтобы его приютили.

И это ужасно.

Ровно в девять дверь в конференц-зал открывается. Я поднимаю глаза, уже готовая вскочить с кресла, но моя задница прилипла к нему. Пронзительные, глубинно-синие глаза пристально смотрят на меня с легким прищуром.

Этого просто не может быть.

– Витэлия? – Дино поднимает брови и оглядывает пустой конференц-зал.

О, поверь мне, я не ожидала увидеть тебя точно так же, как и ты меня.

– Ты теперь покоряешь политику? – Смешок против воли срывается с моих губ.

– А ты теперь занимаешься тимбилдингом для новобранцев?

Не могу сдержать улыбки, она сама собой расцветает на лице. Может, все не так уж и плохо? Дино Морелли терпеть не может политику и все, что с ней связано. И мысль о том, что я смогу вывести этого невозмутимого итальянца из себя, греет душу.

– Давай, Ви, обними своего друга, – Дино захлопывает дверь и подходит ко мне.

– Я даже не буду спрашивать, как Марко уговорил тебя, – хихикаю я, заключая знойного итальянца в объятия.

Мы познакомились три года назад в одном из казино Вегаса. Он отчаянно пытался спустить все свои миллионы, а я изучала подноготную конкурентов. Видеть его здесь – приятный сюрприз, однозначно лучше, чем перспектива работать с незнакомым человеком.

– Так это значит, что я теперь привязан к тебе все свое нахождение здесь? – Дино отходит на шаг от меня и присаживается на ближайший стул.

– Вроде того, – я присаживаюсь на свое место. – Но сделай все, чтобы я не захотела избавиться от тебя через несколько часов, – облокотившись локтем на стол, я подпираю подбородок.

– Будто ты сможешь это сделать, – ухмыляется брюнет.

Дино всегда был красивым мужчиной, заставляющий многих девушек трепетать от одного его нахождения рядом. От него исходит природная энергетика самца. Высокий, с невероятными синими глазами, легкой небритостью и убийственно привлекательными ямочками на щеках – воплощение мужской привлекательности.

– Мой брат – босс боссов Чикагской мафии. Гарри без проблем развезет твое тело по всему восточному побережью, – я лучезарно улыбаюсь.

Поправочка. Гарри – мой двоюродный брат по отцовской линии. Моя тетя Эбигейл сбежала с американцем, который, как оказалось, был главой мафии. Закончилось все печально, но этот союз подарил мне брата Гарри и сестру Аспен. Более взрывоопасного человека, чем Аспен, я еще не встречала. Но мы нашли общий язык.

– Никогда бы не подумал, что ты дойдешь до того, чтобы прикрываться им, – Дино откидывается на спинку стула и расстегивает две верхние пуговицы темно-синей рубашки.

Я слежу за его пальцами, но вовремя останавливаю себя.

– Итак, я подготовила для тебя увлекательное путешествие.

Дино издает полный отчаяния стон.

– Я обязан заниматься всем этим дерьмом? – Он показывает на лежащие под моей рукой листы бумаги.

– Теперь это твоя жизнь, Дино. И поверь, ты не сможешь сделать ни шагу, не посоветовавшись со мной. Я веду твою пиар-кампанию и должна знать абсолютно все, что ты собираешься предпринять, особенно то, что может вызвать хоть малейший интерес у прессы.

Встречали ли вы когда-нибудь женщину, при взгляде на которую внутри вас рождалось абсолютное, безоговорочное понимание: вот она – та самая? Я не верил в любовь с первого взгляда. Вся эта романтическая чушь казалась мне нелепой выдумкой. Но Витэлия Руссо… Она пробуждает во мне чувство, такое хрупкое и драгоценное, что его хочется укрыть от всего мира. И, возможно, именно поэтому мы всего лишь друзья.

Я никогда не был создан для быстрых связей, и это решение идет из далекого детства. У меня были девушки, но я никогда не был заворожен ими. Это было как уходящее и приходящее, не вызывают совершенно никаких чувств. Но когда Витэлия Руссо присаживается на край стола в своих черных, идеально выглаженных брюках, я не могу отвести от нее взгляда. И что-то глубоко внутри меня отчаянно желает эту женщину.

Себе. Навсегда.

Пряди светлых волос нежно обрамляют ее лицо, когда она наклоняется, чтобы поднять первый листок. Ее красота кажется чем-то запретным, невозможным. И осознание того, что она никогда не прибегала к помощи пластических хирургов, повергает меня в еще больший транс. Как Бог мог создать настолько совершенное творение? Идеальная линия челюсти, нежная, тронутая загаром кожа, полные, чувственные губы, которые хочется целовать до бесконечности…

И как бы меня это ни вводило в изумление, я знаю одно: Вита не хочет отношений. За все время нашей дружбы она ни разу не была с кем-то, если это не рабочая встреча или что-то подобное. Она не ходит на свидания и отдает всю себя карьере.

Если бы я шел по стопам своего старшего брата, то мог взять ее нажимом и изнеможением, но я за здоровые отношения. Мой брат души не чает в своей жене, но у них было достаточно увлекательное путешествие под громким названием: «Я возьму тебя измором, и в конце ты откажешься от всего и будешь моей».

– Дино, ты слушаешь меня? – Вита щелкает пальцами перед моим лицом.

– Я весь во внимании.

Девушка тяжело вздыхает и продолжает говорить.

– Так, давай начнем с аналитики и подготовки, – Вита останавливается на секунду, окидывая взглядом мой костюм. – Текущий имидж вполне подходит, – констатирует она и что-то чиркает на листках. – Твои сильные и слабые стороны и так понятны.

Ухмылка расплывается по моему лицу.

– И что с моими сильными и слабыми сторонами? – Я готов поспорить, что список сторон был готов еще до того, как она начала его озвучивать.

– Ты уравновешенный, с аналитическим складом ума, – Вита задумывается на долю секунды. – Немного угрюмый и немногословный.

– А еще я знаю, в какой кислоте можно растворить человека, чтобы от него не осталось и следа.

Ее небесно-голубые глаза расширяются от неожиданности, и она тяжело вздыхает, качая головой. Я прекрасно понимаю, что не шокировал ее своим заявлением. Она слышала вещи и похуже, но сейчас не об этом.

– Поверь, эти навыки вряд ли понадобятся тебе в стенах этого здания, – Вита бросает на меня укоризненный взгляд и продолжает: – В сфере благотворительности нам предстоит участвовать в нескольких акциях по поддержке фондов, создать собственный благотворительный проект и…

– Я не собираюсь ходить на ваши снобские проекты и сверкать там лицом. А тем более делать вид, что меня это хоть на грамм интересует, – отрезаю я.

– Будешь, – на ее губах расплывается обворожительная улыбка.

Да будь я проклят прямо на этом месте.

– И я еще не дошла до самого интересного, – продолжает Вита. – Твоя личная жизнь.

Я хмурю брови, смотря на девушку, не понимая, чего она от меня хочет.

– Людям важно видеть, что ты поддерживаешь семейные ценности нашей страны. Это дает им ощущение стабильности и уверенности в завтрашнем дне. И именно поэтому тебе нужно продемонстрировать им, что ты либо с кем-то встречаешься, либо активно пытаешься завести отношения…

– Нет! – рявкаю я, готовый вскочить из кресла и заявить, что я не подписывался на это. – Я не собираюсь заниматься этим дерьмом.

Вита склоняет голову набок, ее прекрасные глаза внимательно изучают меня, пытаясь прочитать эмоции. Но ей незачем так напрягаться, потому что я чертовски зол. Я не собираюсь тратить время на эти бессмысленные фиктивные, а тем более реальные отношения ради кучки придурков, переживающих за свое жалкое наследие.

– Я понимаю, как это звучит. Пару свиданий – и ты свободен, – она пытается меня успокоить.

Ни хрена подобного.

– Я уже сказал «нет», Витэлия, – чеканю я каждое слово.

В том вопросе мы точно не найдем компромисс. Для меня не проблема сходить с девушкой на свидание, но я не хочу, чтобы мои встречи были достоянием общественности. В этом вопросе я тот еще отшельник и предпочитаю никого не подпускать к своим отношениям.

– Ладно, – сдается Вита. – Мы поговорим об этом позже.

Я не стану спорить с ней, но своего мнения я не изменю. И, скорее всего, мне придется просто замять эту тему с проклятыми отношениями.

– А что насчет тебя? – Я поддаюсь к ней чуть ближе, и мои колени едва касаются ее безупречных брюк. – Почему твою личную жизнь не выставляют на всеобщее обозрение?

Витэлия задумчиво постукивает пальцами по бедру, подбирая слова.

– Я занимаю не ту должность. Ты собираешься стать сенатором, а я – нет.

– Да брось, – фыркаю я.

Она прикусывает губу и, поднимаясь со стола, начинает собирать документы. Ее тонкие пальцы порхают над листками, и я остро ощущаю перемену в атмосфере. За годы нашего общения я научился безошибочно определять, когда Вита расстроена, сердится или негодует. Сейчас она находится на перепутье всех этих состояний.

– Мне еще нужно провести тебе небольшую экскурсию, – констатирует она, прижимая бумаги к груди. – И нам лучше поторопиться, мое время расписано по минутам.

– В этом я даже не сомневался, – поднимаюсь со стула и следую за ней.

Вита останавливается в дверях и, повернув ко мне голову, произносит всего одну фразу, после которой я готов даже согласиться на это дерьмо с фиктивными отношениями.

– Не доставляй мне проблем, пожалуйста. У меня сейчас не самый лучший период в жизни, а еще большие неприятности просто добьют меня.