– Ой это долгая история, потом расскажу, – отмахивается она и неотрывно смотрит на парней. – Я про вас читала, Виктор и Максим. Очень рада знакомству.

– А вас как зовут? – скучающе произносит Макс.

– Я – Маша. А это Кристина, – показывает она на меня и громко смеется своей же шутке. Я натягиваю улыбку, и лихорадочно пытаюсь сообразить – как она сюда попала. И зачем?

Показывая какое никакое гостеприимство, братья приглашают её за стол. Маша быстро начинает общение и много говорит сама, позволяя братьям лишь задавать вежливые вопросы. Мол, откуда вы? Как познакомились с Кристиной? На кого учитесь?

Когда Маше дают тарелку, она с удовольствием уплетает всю предложенную ей еду, так и оставив небольшой красный чемоданчик, прямо в середине зала.

Макс, щелкнув пальцами, вызывает уже знакомого мне, лысого носильщика и кивает ему на чемодан. Тот забирает его и уносит на второй этаж. Мне становится легче на душе, когда я понимаю, что он относит чемодан в соседнюю от моей комнату.

– Боже, я хочу у вас жить, это просто потрясающе. Не хотите еще сестренку принять? – говорит Маша с набитым ртом.

– И что вас к нам привело? – спрашивает Виктор. Я вдруг, понимаю, что он впервые вклинился в беседу.

– Каникулы и желание посмотреть, как теперь живет моя подруга. А то она всё ныкается, по телефону стала такой зажатой. Потомкает меня да завтраками кормит, на все вопросы. Потом в инете объявление видела, у вас девушка пропала. Карина какая-то там, не помню фамилии.

– Оля, блин, – рычит Виктор.

Я сижу рядом с ним, и незаметно, под столом хватаю его руку и сжимаю. Почему-то, я чувствую, что он сейчас вскипает и ему нужно успокоится. Он сжимает мне руку в ответ, и чуть гладит большим пальцем.

– А как вы адрес-то узнали, как поняли, что наш дом? – продолжает Макс беседу.

– Так мама Вики и сказала, она ж тут жила.

А, мама. Понятно. "Спасибо" ей большое.

– А мама не хотела навестить меня и узнать, как я живу? – вдруг вырывается у меня.

– Прости, зай, – только и может сказать Маша.

– Понятно, спасибо за честность.

Теперь очередь Виктора сжать мою руку, показав этим жестом "я с тобой". Я смотрю на него и посылаю легкую, благодарную улыбку.

***

После завтрака мрачные братья, со мной не особо разговаривают оставив на меня Машу. По взглядам обоих вижу, как там написано «выгони ее». Но я не могу. Все-таки подруга да и вообще, невежливо это как-то.

– Маш, блин, нельзя так врываться кому-то в гости. Это просто показатель невоспитанности.

– А вдруг тебя тут покромсали уже? А, любимые новоявленные братики? – поднимает она на меня возмущенный взгляд.

– И поэтому ты приехала с чемоданом? – замечаю я. – Не надо делать вид, что ты заботишься обо мне. Ты бы тогда ментов вызвала а не приехала гостить.

– Ой не бузи. – отмахивается она. – У меня каникулы, я хочу отдохнуть. Плохо что-ли? А у тебя дохрена комнат, чего мне на гостишку тратится, ты мне скажи?

Маша сидит на корточках, разбирая чемодан. Я же, оказавшись впервые в новой для себя комнате с интересом её разглядываю. Вроде бы обычная комната с пастельным цветом стен, деревянным полом. Ну и есть в ней то, что меня удивляет – снова картины с Хатхор. Кстати, в моей, гостевой комнате картины нет и статуи тоже. Кажется, в единственном в этом доме помещении. Надо спросить об этом у братьев.

– Ну, не знаю, как тебе подружка, а мне нравятся твои братики, – вдруг начинает Маша.

– В каком смысле?

– В самом, что ни на есть, прямом. – фыркает она. – Точнее, мне нравится блондинчик.

– Да он… хорош, – киваю я. Оба хороши, честно говоря.

– Ну вот я и планирую с ним провести время очень даже хорошо. Не знаешь, у него есть девушка, там невеста, жена?

Пожимаю плечами, и сама не знаю, что ответить на этот вопрос. С одной стороны, вроде бы как есть я, но говорить об этом Маше как-то не хочется. С другой стороны, являюсь ли я ему девушкой?

Мы так и не договорили, и я уже сказала «я ваша». Но насколько наши отношения, если это можно так назвать, подразумевают еще и верность? Я не знаю.

– Ну понятно, если ты постоянно не видела, значит у него полно девочек. Я бы его попробовала. Думаю, у него офигенный член! – громко шепчет она.

Моргаю. Она-то права, но сказать этого я не могу.

– Извини, конечно, они ж тебе типа родственники, официально. Ну и вообще ты у нас девочка скромная, так что больше от меня никаких пошлостей.

Снисходительно махнув на меня рукой, Маша заканчивает разбор своих вещей. Выгребает из огромной дамской сумочки несколько склянок с духами, выбирает подходящие и интенсивно пшикается. По комнате разносится запах клубники и отдушек.

– Ну что, зайка. Пошла я соблазнять твоих миллионеров.

– Удачи, – только и могу сказать я.

В обед Маша потребовала себе экскурсию. Устраивать её вызвался Макс, что ей не сильно понравилось. Она явно рассчитывала на Виктора. Виктор, же вел себя как кот, которого разбудили и стали тискать непрошенные гости. Но Макс, зачем-то, упросил его ходить вместе с ними по дому.

Я же, помня свою ассоциацию про кота, понимаю, что надо быть рядом, чтобы Виктор не оцарапал гостью. Так и идем мы громоздкой глупой группой по дому. Макс, за ним Маша, за ней я, ощущая запах её клубничных духов, рядом со мной Виктор.

– Выгони её, – просит он, когда Маша отходит достаточно далеко.

– Я не могу просто взять и выгнать человека. Она приехала в гости. Она моя подруга.

– Ты её звала?

– Нет.

– Я тоже. Макс тоже. Выгони её. Или я это сделаю, и ей не понравится.

– Слушай, ну это уже смешно! Ну будь ты немного более компанейским. Да, такое бывает. Все нормально, отдохнет тут пару дней, потом уедет.

– Я весьма компанейский, но не тогда, когда кто-то просто так заходит в мой дом. Тем более, ты знаешь, что дом не простой. Здесь есть много того, о чем ей знать не положено.

– Ей здесь что-то угрожает? – спрашиваю я. – Из… ну, вашего, мистического?

– Не думаю. Быстрее, я ее убью, – быстро говорит он. – Прогони её, если не хочешь, чтоб она пострадала.

С этими недобрыми словами он отходит от меня и идёт ближе к Максу и Маше, которые уже стоят на кухне.

Пока Макс что-то рассказывает про свою любимую комнату (и я молюсь всем богам, чтобы он не начал ей рассказывать про тот самый стол) Маша залезает в холодильник без спросу, вытаскивает оттуда огурец и откусывает.

Я не знаю почему, но мне кажется, что эхо того, как она его откусывает отражается от всей мебели на этой кухне. Виктор поднимает на меня тяжелый взгляд. Я слегка пожимаю плечами и улыбаюсь, пытаясь показать этим «все нормально».

Между ними происходит какая-то светская беседа, в которую я не вклиниваюсь. Маша отходит от Макса, подходит к Виктору, и явно невнимательно слушая снова откусывает огурец. Она стоит ко мне полубоком, и я могу увидеть только его спину и её глаза, которые она не отрывает от его лица.

Да уж, соблазнение миллионера движется резво.

Макс отвлекает её чем-то, и Виктор опять оборачивается на меня. Взгляд печальный.

***

Вечером Маша собирается погулять.

– Ты чё, еще не одета? – спрашивает она, заваливаясь в мою комнату когда я лежу на кровати.

– Ну, я не иду, – мягко отвечаю я.

– Ты находишься в Питере и не ходишь по питерским вечеринкам?

– А они какие-то особенные? – не понимаю я.

– Вот и проверим. Давай-давай, вставай отсюда.

– А ты не хочешь продолжать Виктора соблазнять?

Я почему-то надеюсь, что она займется Виктором пока я посплю. Правда, это может быть опасно для неё.

– Не, он импотент.

– С чего ты взяла?

– Ты видела что на кухне было? После такого моего перфоманса, мужики меня сразу зажимают, а он посмотрел как на больную. Так что, член может и большой у него, но точно не стоит, поверь, я шарю.

– Это не так, – вырывается у меня когда Маша уже разворачивается от меня к двери.

– Ты то откуда знаешь?

Я молчу пью воду из бутылочки, что всегда стоит у моей кровати.

– Короче, давай, вставай. Пойдем мне искать нормального мужика. И тебе тоже.

– Маша, я не думаю… Ну… Я не могу.

– Что у вас происходит? – спрашивает она чуть опускает голову набок.

– Ты знаешь, наследство. Ждем пока пройдет полгода от смерти моего отчима.

– Нет, тут. В доме. Ты спишь с кем-то из них? – она кивает назад, там никого нет, но я понимаю о чем она. О братьях.

Две секунды и я делаю глупость. Полную.

Которую еще не раз буду вспоминать.

– Нет конечно. С чего ты взяла? – качаю быстро головой.

– Тогда какого чёрта? Ты рассталась со своим идиотом, так что отговорки не принимаются. Идем тусить.

– Ну… может быть, – мямлю я.

***

Объяснив себе и братьям, что она гость, и поэтому мы должны ее развлекать, я, сопровождаемая очень тяжелым и злым взглядом Виктора, ухожу.

Тусовкой оказывается ночной клуб в центре города куда мы едем на такси. Маша отнекивается от моих вопросов о том, откуда она знает про клуб.

Место издали оказывается готическим домом в три этажа с острыми шпилями, будто вдохновлялись не то Нотр-Дамом не то замком Дракулы. Сначала, я надеюсь, что нас не пустят. Но Маша что-то говорит охраннику, и он нас пропускает. Я даже удивляюсь, откуда у неё оказывается пригласительный, причём пригласительный в вип-ложу.

Но спросить сложно, потому что музыка играет очень громко. Маша буквально за руку приводит меня на второй этаж и сажает на красный диванчик.

– Я скоро подойду, – кричит она сквозь музыку.

Сверху видно весь дизайн помещения: квадратный танцпол и по углам на высоте расставлены клетки, в которых танцуют девушки и парни в очень откровенной одежде. Вообще клетки, или паутины это стилистика клуба. Я понимаю, что на каждом столе вырезаны формы пауков а на полу тонкая серая ниточка в виде паутины.

Мне становится неуютно в этом месте. Но не успеваю я разобрать свои чувства, как Маша возвращается под ручку с мужчиной. Высокий, крупный, с черной легкой бородой, пухлыми губами и колким взглядом.

– Это Олег, – говорит она. – Мы познакомились в инете.

– Он тебя и пригласил в Питер, – поняла я. – Никакая Карина не привлекла твое внимание, это ты уже потом гуглила.

– Ну извини, – шутливо тянет она. – Я очень хотела встретить Олега в реальности.

Я машу рукой, да все равно. Однако спутник Маши мне не нравится. Если бы мне сказали его описать каким-то образом, я бы сказала, что это нож, завернутый в вату. Его внешность кажется такой мягкой, но что-то подсказывает мне, что это не так.

Странно, я раньше не чувствовала людей, а сейчас, будто бы вижу его насквозь. Не понимаю, как это объяснить, но будто бы я ощущаю от него, каким-то шестым чувством, что он недобрый человек, темный. И еще… грязный. Да, грязь, он живет в грязи, не физической а внутренней.

И мне не нравится его взгляд на меня.

– Угостить чем-нибудь? – спрашивает он. Голос низкий, глубокий, мягкий.

– Нет, спасибо.

– Крис, ну не будь занудой. – говорит мне Маша и улыбается ему. – Да, пожалуйста, мне космополитен. А тебе, Крис, – дайкири?

– Мохито, безалкогольный, пожалуйста.

– Блин, ну ты скучная, – откидывается Маша на кресле и смотрит на Олега, будто бы виновато. Да, я порчу ей вечер.

– Да, я всегда скучная, – киваю я, и чувствую, как уже начинаю беситься. Олег смотрит на меня, и от взгляда становится мерзко. Когда также на меня смотрел Виктор или Макс, хотелось зайти за все грани, но, когда смотрит этот тип, я чувствую себя будто грязной.

В конце концов, какого хрена?!

– Маш, я пойду домой. У меня голова болит, – говорю я ей, когда Олег уходит за напитками. Что-то мне подсказывает, что он меня не выпустит. – Ты со мной?

– В смысле, ты куда? Мы ж только присели. Ты оставайся.

– Я ухожу, Маша. Вопрос тут только один – ты со мной? – говорю и сама удивляюсь тому, каким жестким и твердым у меня может быть голос. Маша обиженно надувает губы.

– Ну и иди отсюда.

– Ты идешь?

– Я не фригидная трусиха, как некоторые, – отвечает она мне.

Не знаю, почему сейчас она подбирает именно это оскорбление, но сейчас мне плевать Я лишь сжимаю губы.

– Хорошего вечера.

Ухожу быстро, чуть расталкивая людей. Нет времени быть вежливой, я четко понимаю, что, если Олег поймет, что я ухожу он точно меня не выпустит. У него есть здесь власть. Вспоминаю, как нас легко впустили. Да, он либо владелец клуба, либо хорошо с ними знаком. Это его место.

Хотя, если призадуматься, откуда я могу такое знать? А его взгляд… мне могло и показаться.

Чуть задерживаюсь у двери и думаю, что нехорошо так оставлять подругу, портить ей вечер… Вдруг, мои мысли перекрывает мой же голос изнутри. Спокойный и властный. Будто четко знающий что делать.

Нет, надо уйти. Срочно. Времени мало. Надо бежать.

Будто подгоняемая внутренним голосом я выбегаю из клуба и даже там не могу постоять и отдышаться. Надо бежать.

Левее.

Застываю на месте и смотрю налево. Глухой двор, темный без освещения. Туда точно не надо идти.

Левее, – повторяет голос.

Смотрю на мрачную арку.

Быстрее!

Дверь клуба приоткрывается за мой спиной, и почему-то появляется страх. Животный ужас, я стремительно убегаю в тот самый двор. Темно и невысокие каблуки громко стучат. Но я замечаю машину.

Черную, большую. Её двери пассажирского сидения открыты, а в салоне горит свет, и водитель будто дремлет. Лысая голова, низкий рост…

Я с удивлением узнаю за рулем знакомого. Это же носильщик у братьев. У Малышевых. Стремглав мчусь в машину. Закрываюсь там и громким стуком двери бужу водителя.

– О, вы уже тут? – говорит он. Не "о, не ожидал вас встретить" а "вы уже тут". Он знал, что я приду. Это как?

– Это вы почему тут?! – кричу я. Выглядит так, будто я возмущаюсь, но я рада ему, как никогда в жизни.

– Виктор сказал, за вами следить и встать где-то максимально близко от выхода в клуб. Сказал, что вы будете выбегать и вам надо будет быстро скрыться.

Откуда он знал, я буду выбегать из клуба? Откуда я знала, что надо бежать сюда?

– А вы… поверили?

– Такое нередко бывает у братьев. Я уже привык, – пожимает он плечами.

Отвлекают звуки сбоку, и я выключаю, на всякий случай, свет в салоне. Вижу высокого мужчину, что быстрым шагом обходит людей вокруг клуба и что-то у них спрашивает. Олег.

И рядом с ним, эту же задачу выполняют еще несколько.

– Нам лучше ехать, – шепчу я.

– Как скажете, – отвечает водитель.

Машина плавно трогается со двора и ищущие меня мужчины остаются где-то далеко.

7

По возвращении домой меня никто не встречает. Понимаю, что в некотором виде это высказывание мне своей обиды, и поэтому я решаю оставить вопросы на завтра.

Наутро братьев я дома не обнаруживаю, зато телефон разрывается от звонков и будит меня этим. Смотрю на дисплей – Маша.

– Алло, – беру я трубку.

– Крис, выручай! – тянет она слова, и я понимаю, что чувствует она себя нормально.

– Фригидные трусихи с тобой не общаются, – заявляю я, залезая в холодильник. Пока мысленно выбираю между плавленым сыром и салатиком с курицей, отвлекаюсь от того, что она говорит. – Стоп, повтори, не услышала.

– Блин, ну выручи меня! Я переехала к Олегу…

– Поздравляю.

– Мне нужны мои вещи.

– Попрошу кого-нибудь тебе чемоданчик привезти.

– Да не надо, не надо. Просто косметичку, там лекарства мои. Сама привези, пожалуйста.

– Слушай, ну вот бесплатным курьером я ещё не работала, – фыркаю я.

– Да блин, я ему рассказываю, что я бедная девочка, если мне твои пафосные водятлы привезут шмоток будет палевно. А про лекарства он не должен знать, у меня ж эпилепсия. Это не очень сексуально, ты знаешь. Я не хочу его пугать пока. Надо чтоб ты просто со своей сумочкой приехала. Ну, не время ему знать…

– Чего ты их в сумке не держишь?

– В сумке-то у меня на сегодня, а мне надо на неделю. Пожалуйста, Крис.

– Его не будет дома? – уточняю я.

Машу явно удивляет этот вопрос, она замолкает и чуть погодя подтверждает. – Нет-нет, не будет. Он работать будет.

– А чего ж тогда спалиться боишься?

– Блин, ну соседи-то у него есть. Кристина, будь человеком, ё-моё. Подруга называется! – уже злится она.

У меня неприятно сжимается сердце от вины перед ней.

– Ладно, хрен с тобой, еду. Но я ненадолго. Тебе только твою косметичку?

– Да-да. Цвета фуксии такая, махонькая со змейкой, узнаешь.

– Конечно, я её сто раз видела, – бурчу я. – Адрес кидай.

***

На такси доезжаю до нужного дома.

Пафосный Олег владелец клуба с паутинами повсюду, как оказывается, живет в обычной хрущевке. Вспоминать код от двери подъезда мне не нужно, оттуда как раз выходит женщина с ребенком, и я захожу в дверь.

Поднимаюсь до третьего этажа и обнаруживаю что половина тамбура закрыта решеткой на замке. А за ней три квартиры и все выкрашено в глубокий красный цвет. Тусклый цвет дешевой лампы накаливания придает этому мрачноватый оттенок.

Звоню в звонок, что за дверью и из нужной квартиры выскакивает Маша во вчерашней одежде и с растрепанными волосами.

– Ой, я так тебе рада! – говорит она и тянется открыть мне решетку.

– Весело вечер провела, судя по прическе?

– Не, мы не трахались еще, – качает она головой.

Я только хмыкаю и хочу просунуть косметичку через решетку и попрощаться.

– Ты что, даже заходить не хочешь?

– Нет, не хочу. Давай забирай и пока, созвонимся.

– Господи, ну какая же ты злопамятная, Кристина! – вдруг кричит она. Глаза быстро оказываются на мокром месте. – Нельзя так, ты же даже не зашла. Заходи, ну пожалуйста, ну это не по-людски. Ну что мне сделать, чтобы ты меня простила?

Чертовски не хочу заходить. Все кажется каким-то липким, грязным и опасным.

– У меня просто полно дел.

– Да нет у тебя дел. Ты просто меня ненавидишь за то, что я вчера сказала? Кристина, ты же моя лучшая подруга!

Боже, что за спектакль в подъезде, нас, наверное, все соседи слышат.

– Ладно-ладно. Десять минут. Чаю нальешь, и я пойду.

Она улыбается, открывает мне решетку и провожает в квартиру. Там оказывается широкий коридор и несколько закрытых. Маша ведет меня на кухню, где стоит чай и нарезанные фрукты.

– Садись, ща напою чаем, – говорит она и наливает с чайника в небольшую кружку. Я сажусь на угловой диванчик и собираюсь пить.

Нет!

Снова голос изнутри. Он пугает меня, и я чуть не роняю чашку. Что-то не то.

– Нет, – я качаю головой.

– Чего? – не понимает Маша.

– Мне нельзя это пить, – говорю.

Странное чувство, будто я говорю не то, что хочу сказать, не то, что думаю. Будто кто-то говорит моим ртом. Но я уверена, это чистейшая правда.

– Почему?

– А ты почему одну чашку налила, а не две, – замечаю я. – Пей сама.

– Крис, ну ты чё? – смеется Маша.

– Пей.

Опускаю глаза на чайник. Я понимаю, что она точно не собирается пить. Поднимает на меня взгляд, виноватый.

– Блядь, Маша, что ты делаешь?! – кричу я резко встаю.

– Ну прости, прости меня пожалуйста. Ну, он сказал, что без тебя он меня не хочет. А я так его люблю, Кристина, я в жизни так не любила! – она хватает меня за руку и мне становится не по себе от того, насколько у нее безумный взгляд. – Побудешь с нами, ну типа секс втроем. Просто здесь, в чае, травка такая, она поможет тебе расслабиться.

– Да пошла ты нахуй! Навсегда, Маша! – кричу я. Хочу выбежать из квартиры, но уже у входной двери встречаю Олега. Я чуть отстраняюсь, думаю о том могу ли я пробежать мимо него, но он хватает меня за горло и немного приподнимает над полом.

Воздуха не хватает. Хватаю его за руку, пытаясь хоть как-то заставить его себя отпустить.

– Будешь непослушной, все будет очень плохо, – говорит он. – Это понятно?

– Отпусти! – только и могу прохрипеть я, отчаянно сопротивляясь.

– Еще раз: будешь рыпаться, будет хуже. Мне-то все равно, но ты пострадаешь сильнее.

Краем глаза замечаю Машу, которая, опершись на стену, смотрит неотрывно на Олега. Она под наркотой что-ли?

Из одной из закрытых дверей, вдруг выходят ещё трое мужчин. Видимо ждали, его приказа. Вид у каждого из них как у уголовника только откинувшегося, лысые, крупные.

– Ой, а это кто? – без особого интереса спрашивает Маша будто сонная.

Я ей даже завидую, я-то сейчас понимаю, что либо умру, либо буду изнасилованной. Либо, что скорее всего – два в одном. Вот тебе и наследница многомиллионного состояния. А Маша может не прощаться с жизнью, она тупо не въезжает. Лучше бы выпила я этого блядского чая чем мучиться напоследок.

В дверь неожиданно стучат.

– Кто это может быть? – спрашивает Олег у одного из мужчин, тот пожимает плечами без особого любопытства.

Еще раз стук.

Не успевает Олег что-то сказать еще, как замок в двери с громким скрипом начинает крутиться сам, будто кто-то открывает дверь с другой стороны но звона ключей не слышу.

Олег так удивляется, что ослабевает его хватка и я падаю на пол, схватившись за горло.

Тело жадно глотает кислород и сердце бешено стучит. Я снова смотрю на мужчин, и вижу позади них проем комнаты. Там огромный портрет чего-то египетского. Не успеваю я и что-то подумать, сообразить, как дверь открывается резко и нараспашку.

За ней оказывается Виктор. Один. И стоит он дальше, чем мог бы, если бы касался двери. Значит открыл её издали… магией?

Все оставшиеся силы я трачу на то, чтобы встать и ринутся к нему. Но Олег со всей дури бьет в стену мне наперерез.

– Ты кто? – спрашивает он у Виктора.

– Ты главный тут?

– А тебе какая разница?

Я понимаю, что Виктор один против четверых… Это же нереально, почему он не взял с собой охрану?

Виктор молчит. Только смотрит в глаза Олегу. Лицо Олега меняется, он будто узнает что-то, поднимает чуть голову и отводит взгляд.

– Кто ты? – повторяет он вопрос.

– Я тот, кто хуже чем ты. – говорит Виктор.

Я не понимаю, насколько это подходящий ответ, но Олег лишь кивает.

– Чего ты хочешь?

– Ты на моё покусился, – кивает на меня.

Олег опускает взгляд с грустью и кивает.

– Понятно. Она мне просто… очень понравилась.

– Мне тоже, – кивает Виктор понятливо. – Отдай её.

Олег, не глядя на меня толкает меня в дверь, и я кидаюсь в объятья Виктора. Он держит меня одной рукой и неотрывно смотрит на Олега. Остальные мужчины, почему-то не двигаются, просто наблюдая за этим.

– А вторую? – Олег кивает на Машу, которая без особо интереса наблюдает за происходящим.

– Развлекайтесь по полной, – пожимает плечами Виктор. – Она не местная, хватятся не сразу, искать долго будут.

– Нет! Нет-нет. Так нельзя, Виктор! НЕТ! – кричу я ему. Виктор лишь хватает меня за руки, не позволяя сильно рыпаться.

– Ты ж хотел её чем-то усыпить?

Олег кивает.

– Дай сюда. А то голова разболится от её воплей.

Пока я кричу, пытаясь спасти Машу, кто-то передает Виктору кусок ткани, он прижимает её к моему рту.

– Попрощайся с подружкой, – шепчет он мне, и я вижу Машу и то, как позади неё открывается дверь в комнату. Готова поклясться, что там на всю стену портрет в египетском стиле. Только изображена там не женщина, а мужчина с ослиной черной головой.

Выключаясь, я вижу, как ослиная голова разворачивается к Маше, пока она не замечает, и будто нависает над ней.

***

– Нам надо ускоряться. Если всё уже дошло до этого нам нужно рассказать ей всё.

– И будет как с кем? Как с первой женой отца или как с четвертой?

– Иначе будет как с пятой, обнаружим её трупик где-нибудь. Ты не понимаешь? Уже темные инкубы пошли, всё, кончилась лафа!

Поднимаю глаза и размыто вижу Макса. Он мрачнее тучи что-то отвечает брату.

– О, проснулась! – замечает Виктор.

Воспоминания о прошедшем дне обрушиваются на меня.

– Маша! Где Маша?! – кричу я.

– Та, что заманила тебя в ловушку, пыталась напоить каким-то наркотиком, и подложить под первого встречного? Очень надеюсь, что воняет где-то по частям на свалке. И что эти мужики очень давно не имели баб и ей было очень больно.

– Виктор, – строго одергивает его брат.

– Я бы сам её пришил, эту суку! – кричит тот.

– Ты не знаешь, сколько на ней было магического воздействия, – спокойно отвечает Макс.

– Она была не в себе, а ты её оставил там, – кричу я. – Нужно срочно её спасать, нужно ментов вызвать на этих уродов, нужно…

– Да не оставил я её там! – орет Виктор.

– Что? – я вцепляюсь пальцами в кресло где сижу и костяшки белеют.

– Я понял что ты будешь пить мне мозги и этот тоже, – кивает он на Макса и опускает голову. – Поэтому я тебя вырубил, и потребовал эту блядину тоже отдать. Все равно она ему была менее интересна, чем ты. Её так… развлеклись бы с ней и кинули на ближайшей лесополосе. А ты бы мне потом мозг выносила месяцами. Нахер надо мне это? Тут она, в доме, успокойся.

Боже, слава Богу. Маша жива. Я вздыхаю и чувствую, как камень падает с души. Аж плакать хочется, но я не позволяю себе. Только думаю о его словах.

– Менее интересна? А со мной хотели сделать что-то другое? – тихо произношу я.

– Да ты вообще не догадываешься куда влипла! – кричит он.

– Всё, успокойся. – говорит Макс и примирительно поднимает руку. Подходит ко мне и становится на корточки, так чтобы наши лица были на одном уровне. – Он… Этот мужчина, что всё организовал. Мы точно не знаем, но скорее всего, он темный инкуб. Или точнее одержим темным инкубом.

– Он что? – не понимаю я.

– Минус вопрос, – хмыкает Виктор.

– Нет, эти не считаются, – отвечает Макс и чуть приобнимает меня за плечи. От ощущения его огромных теплых рук озноб бьющий меня чуть стихает. – Как ты понимаешь, суккубы и инкубы не обладают телами. Но иногда, люди по глупости могут впустить их в свой разум, если занимались магией и что-то допустили. Случайно дали разрешение. Скорее всего, этот человек из таких. Либо кого-то приворожить пытался, либо произнес заклинание на потенцию, на привлекательность, не знаю. Но он одержим, темным инкубом.

– А кто это?

– Обычный инкуб просто пьет жизненную энергию и позволяет раскрыться сексуальности. Он не опасен. Иногда даже полезен, но все равно, как мелкий паразит. Темный инкуб же использует сексуальную магию чтобы притягивать к себе и потом убивает своих жертв. Темный инкуб подчиняется не энергии жизни, как обычный инкуб, а энергии смерти. Его задача – меньше любви, больше смерти, боли и страха.

– А я тут причем?

– Скажи, сколько у тебя было любовников до нас?

Внезапный вопрос Виктора застает меня врасплох. Но я решаю не врать, пожимаю плечами.

– У меня был только мой жених.

– И спорю, он тебя не сильно удовлетворял. У тебя было очень много энергии. Которая еще не разлилась, которая еще не дошла до своего зенита. Вот он увидел тебя на фотографии с Машей в интернете. Как вкуснейшую и наполненную девочку, почувствовал твою энергию. Начал искать, но ты сама свои социальные сети закрыла от чужих, а она нет. Вот с ней он и переговорил и соблазнил, чтоб она поехала сюда и привела тебя к нему. Пообещав ей за это секс.

– Может быть, он понял, что ты связана с нами и… – предполагает Макс.

– Это вряд-ли, – перебивает Виктор.

– Он приворожил Машу, – доходит до меня.

– Он сделал с ней, что-то вроде приворота, да. Они это умеют. Поэтому она на нём помешалась. Но не смей оправдывать то, что она сделала с тобой этой «любовью», поняла меня? Как бы она ни любила, или ни хотела его, она не должна была совершать подобной мерзости, поэтому я за то, чтобы убить ее.

– Ты не имеешь права решать, кому жить, кому нет, – рычу я.

– Она права, – кивает Макс.

– Что бы он сделал со мной? Что ему нужно?

– Ему нужно было обратить все твое светлое, нежное, сексуальное – в тёмное и страшное. Как в шашках. Знаешь, когда черная фигурка переступает через белую, она становится черной. Он должен был разрушить это всё в тебе. Светлые и темные инкубы, постоянно этим занимаются. В шашки играют с людьми, борются за энергии в этом мире.

– А почему только я? Почему не Маша?

– Потому что у Маши нет любви, она её ищет. Ищет кто-бы её полюбил. А ты сама скопление нерастраченной любви.

Вздыхаю.

– У вас злой мир, – тихо, говорю я.

– Это всего лишь одна из его частей, ничего страшного.

– Тебе даже не нужно было драться с ним, ты просто посмотрел на него и он отдал тебе меня и Машу, – вспоминаю я.

– Да. Я просто показал ему, что он зашел не на ту территорию. Вот и все.

Вспоминаю видение с портретом.

– Там тоже был египетский бог, в доме… Он такой, будто с головой осла.

– Это Сет, бог хаоса, – кивает Макс. – А у нас Хатхор, она богиня любви. Вот и всё.

– Он там был? Сет, был в доме? Я видела, как он нападал на Машу…

– Боги не могут просто так воплотиться в нашем мире, тебе показалось, – машет рукой Виктор.

– Ладно. Как ты объяснишь то, что вчера машина была во дворе? Как ты объяснишь то, что во мне появился какой-то внутренний голос, который приказывает мне?

– Очень просто, постепенно в тебе открывается интуиция, – отвечает Макс. – Это хорошо, ты постепенно погружаешься в наш «злой мир», как ты выражаешься. И твоя интуиция из обычной человеческой становится настоящей, осознанной, мощной, это потрясающе. Только в следующий раз, слушайся её, пожалуйста. Ладно?

– Потому что ты жива только благодаря тому, что я свою интуицию слушаю очень хорошо, – продолжает Виктор. – Я знал, что за тобой следить надо. И пару артефактов приготовить.

– Не ври брат, – фыркает Макс. – Ты не слушался её, когда она говорила тебе, что нужно обсудить всё ночью. Тогда бы этих проблем не было.

– Ну ладно, тут я больше разозлился.

– Ты разозлился, а у неё чувство вины и «вежливость» перед подружкой юности. И в результате – две юные женские жизни едва не оборвались. Знаешь, это большая цена за ваши эмоции и неумение слушать внутренний голос.

Максим будто отчитывает нас обоих.

– Всё-всё, я буду слушать интуицию лучше. Она, кстати тоже.

– Ты открыл дверь, без ключа, – вспоминаю я.

– Небольшой фокус, как-нибудь потом научу тебя, если захочешь, – спокойно говорит он.

Опять кружится голова. Нет, пора заканчивать с ними говорить.

– Да… – соглашаюсь я кивком. Состояние становится все лучше, и я даже встаю. – Где Маша?

Понимаю, что мне предстоит неприятный разговор с бывшей подругой.

– Она наказана, – фыркает Виктор.

– В каком смысле?

– В прямом. Она в комнате наказаний.

– У вас есть такая комната? – приподнимаю я бровь.

– Ты уверена, что хочешь её сейчас видеть?

– Да, абсолютно уверена! – злюсь я.

Виктор закатывает глаза. Манит меня рукой и провожает из комнаты.

Мы спускаемся в подвальное помещение, где я ещё ни разу не была. Думала здесь только технические помещения. Он открывает одну из дверей и кивает мне.

Я в шоке вижу, как Маша без сознания, висит прикованная за руки.

– Боже мой! – кричу я и подбегаю к подруге. – Отпусти её, быстро отпусти!

Я кричу Виктору и касаюсь грязного лица Маши. Теплая, живая, слава Богу.

Неожиданно она буквально падает на меня. Я отпрядываю инстинктивно, и она падает на пол с громким звуком. Поворачиваюсь, изумленно смотрю на Виктора, тот с ехидной улыбкой стоит у рычага и пожимает плечами.