Kitabı oxu: «Развод в 45. Любовь генерала»
Глава 1
– Ты, подонок! Старый вонючий ублюдок!
– Что тут происходит?
Слышу дикие крики, залетаю в гостиную и вижу, как мой сын Демид бросается с кулаками на своего отца, моего мужа, Андрея. Застываю, шокированная зрелищем.
– Вы что?
Андрей защищается, пытаясь схватить сына за кулаки, но Демиду удается хорошо вмазать отцу по щеке.
– Прекратите, в чем дело?
Бросаюсь на сына, пытаясь оттащить его от супруга. Но он не унимается.
– Тварь! Подлец! Грязный…
– Демид, хватит!
В голове не укладывается то, что происходит. У них всегда были нормальные отношения, да, случались, конечно, конфликты, как всегда у отца с сыном, когда ребенок подрастает, начинает пытаться проверять границы дозволенного.
Андрей – отец строгий, спуску Демиду не давал. Но в то же время муж был справедлив! И всегда приходил нашему первенцу на помощь.
Не понимаю, что могло произойти, но мне очень страшно, я впервые вижу своего ребенка в таком состоянии!
– Подонок… Извращенец хренов, – продолжает он, и у меня просто кровь стынет в жилах.
– Демид! Прекрати! Что ты такое говоришь!
Не знаю, каким чудом мне удается оттащить сына, развернуть его лицом ко мне.
– Ты сошел с ума?
– Я? Это он сошел с ума, он! Предатель! Сволочь!
– Хватит!
Резкий взмах рукой, и хлесткая пощечина отпечатывается на лице сына.
– Успокойся!
– Что?.. – Демид потрясенно смотрит на меня, я и сама в шоке.
В жизни не поднимала на него руку, никогда, даже в детстве. Вообще я по натуре спокойная, я и голос не всегда могу и хочу повысить, всю жизнь придерживаюсь правила, что всё можно объяснить спокойно, и всю жизнь это правило не подводит.
– Успокойся, Дем, я сказала.
– Ты… ударила меня? Ты? Он… Он, предатель, тебе изменяет, а ты бьешь меня?
– Что? – слова сына оглушают. – Что ты сказал?
– Ты ненормальный, Демид! – подает голос Андрей, в его тоне растерянность и досада. – Перезанимался своей борьбой? Что ты там употребляешь, что тебя так плющит?
– Я употребляю? Я? Ты… Ты просто подонок!
– Неужели? Тогда пошел вон из моего дома!
– Что? Андрей, прекрати! Что ты несешь?
– Я несу? Я требую, чтобы меня уважали в моем доме, Эва! А если кому-то что-то там показалось…
– Показалось? Ты целовал Ляльку, а мне показалось?
– Кого он… целовал?
Шок усиливается, потому что Лялькой мой сын называет свою невесту, Оленьку – у них свадьба через месяц, я вовсю занимаюсь подготовкой, помогала ей с выбором ресторана, платья, туфель, нашла салон, в котором сделают прическу и макияж за вменяемые деньги.
Чувствую, как кружится голова, я пошатываюсь, перед глазами черные мушки.
– Мам… ма, ты чего?
– Ничего, придурок, что ты натворил? – Сильные руки любимого мужа смыкаются на моей талии. – Эва… Эвелина, девочка моя…
– Ну ты и мразь, конечно… Конченый. Ладно, если пошел вон, то я пошел, счастливо оставаться.
– Демид, стой! – пытаюсь задержать ребенка, но сил нет, глаза застилают слезы.
Это какой-то кошмар! Я ничего не понимаю…
– Андрей? О чем он говорил?
– Эвочка, это просто бред, ему показалось, мы… Мы с его этой Ольгой пересеклись случайно, да, встретились, чисто случайно, в ресторане, я там обедал, и она… Мы просто по-дружески обнялись, и я чмокнул ее в щеку, всё! Ну, она же наша будущая невестка, так? И… мы просто перекинулись парой слов о свадьбе. Она о тебе говорила, как ты ей здорово помогаешь, благодарила, вот и всё. Я не знаю, что он там узрел, что ему почудилось, Эвочка… Ты же мне веришь?
С каждым его словом меня всё глубже затягивает в омут.
В омут воспоминаний.
Я уже это слышала. Да. Это уже было. Пять лет назад. Когда моего мужа застали с любовницей в ресторане. Моя подруга увидела их и сняла на видео.
И Андрей оправдывался точно так же. И даже Эвочкой меня так же называл.
Я помню каждое слово из того разговора:
– Просто ерунда какая-то, Эвочка! Я и Наталья? Она просто работает у меня на фирме, новенькая, мне приходится заниматься ее обучением, ой, Эви, она тупая как пробка, еще бы я стал с ней… Это себя не уважать, любимая! Зачем мне эта бледная моль, когда у меня такая женщина, как ты?
– Зачем же ты пошел с ней в ресторан?
– Она просто… попросила меня помочь ей с отчетами, я помог, ну и надо было кое-какие вопросы решить, рабочий день закончился, ну и… Это была ее идея, я подумал, что так даже лучше, в неформальной обстановке…
– В шикарном ресторане, конечно, лучше, чем в тесном кабинете…
– Эва, ну что за глупости? Да, ресторан не идеальное место, но у нас не было выхода. Мне проще эту дуру тупую в ресторане накормить, и рассказать, как она должна вести документацию, чем на работе еще кучу времени тратить… Ты мне не веришь?
– Ты… ты ее целовал…
– Что? Что за бред? Да, мы потанцевали, просто, нас толкнули, и мы сильно прижались друг к другу, вот и всё… Ты понимаешь, что эта твоя Оксана постоянно тебе про меня говорит гадости? Она одинокая озлобленная бабенка, ей наше счастье глаза застит! Я люблю тебя, Эвочка, только тебя…
Да. Любил меня. А трахал ее. Я нашла счета за оплату гостиниц, чеки о покупке шикарного белья “Агент провокатор” и видео, на котором мой муж и эта его… Натусик…
Я тогда подала на развод, но нам дали время на примирение. Как раз в этот момент у меня было подозрение на злокачественную опухоль. И Андрей был рядом. Он помогал. Держал меня за руку, когда я тряслась в ожидании результатов биопсии, тратил кучу денег на анализы, потом на операцию, на восстановление. Да, он сознался, что изменил. Но при этом…
– Эва, я дико испугался, что могу тебя потерять. Я бы не смог жить, если бы ты…
Мы это пережили. Я простила. Андрей сильно переживал, старался загладить свою вину. Был идеальным мужем всё это время.
Неужели его хватило всего на пять лет?
– Андрей, пожалуйста, скажи мне правду, ты… Ты опять изменил мне?
– Ты сошла с ума? Эва? Ты… Как ты можешь? После всего, что между нами было, ты…
– Пожалуйста… Скажи правду, Андрей…
– Хорошо, я скажу. Только эта правда тебе не понравится.
– Что?
– Это не я целовал его девушку. Это сам Демид изменил Ольге. Это он спутался с другой. Поняла?
– Что?
А вот это действительно шок…
Как мой сын мог предать любимую?
Или… или это мой муж пытается выкрутиться любым способом?
Глава 2
Остаток вечера проходит нервно.
Мне плохо, давление падает. Андрей бегает вокруг меня, сначала с тонометром, потом с таблетками и кофе. Окружил заботой и теплом. И смотрит в глаза.
А я почему-то вспоминаю и вспоминаю.
У меня дежавю.
Это было.
Уже было.
Этот его затравленный взгляд, как у побитой собаки. Это стремление как-то выкрутиться, переключить мое внимание на что-то другое.
– Эва, ты бледная, может, всё-таки “скорую”.
– Не нужно. Я… я хочу полежать.
– Может, еще кофе? Или чай? Черный с сахаром, помнишь, тебе помогал?
– Андрей, пожалуйста.
– Что?
– Я устала, хочу отдохнуть.
– Я тебе мешаю? Прости. Хотел как лучше.
– Андрей…
– Ты… Черт, ты понимаешь, как унижаешь меня своими подозрениями?
– Я ни в чем тебя не подозреваю.
– Я понял. Этому сопляку что-то показалось, а ты…
– Этот сопляк – твой сын, который, между прочим, никогда нам не врал!
– Значит… Я не знаю, откуда он это взял, значит, соврали ему! Может, эта Лялечка его и соврала.
– Зачем это ей?
– Мне откуда знать? Может, у нее какой-то план? Рассорить нас?
– Нас? Кого нас? И зачем?
– Не знаю… Нас с сыном. Или нас с тобой.
– Зачем? У них свадьба на носу, и деньги на свадьбу даем именно мы.
Я действительно не понимаю логики. Наверное, по-хорошему, мне нужно было бы позвонить Ольге и спросить прямо.
Но разве бы она ответила?
Она ведь не идиотка совсем?
Знает, что свадьбу почти целиком оплачиваем мы. Да, у Демида есть кое-какие сбережения, но этого хватит разве что на обед в студенческом кафе.
Сын вообще изначально был против празднования свадьбы. Сказал, что объяснил любимой девушке – финансово потянуть большой банкет он не может, он еще учится, параллельно работает, но сбережений нет, так как потратился на ремонт в квартире. Ольга была согласна просто расписаться, а праздник устроить позже, например, через год, когда Демид соберет достаточно средств.
Они сидели у нас дома, на диване, такие влюбленные. За руки трогательно держались…
Я не могу сказать, что Ольга мне сильно понравилась, что-то в ней было… Не знаю. Бывает так, ты смотришь на человека, не зная его, и вроде он приятный, опрятный, красивый, но что-то есть такое – от него прямо с души воротит. Вот и у меня было так.
Нет, Оля очень хотела произвести впечатление. Помогла мне накрыть на стол, расставить чашки для чаепития. И пирог она принесла, который сама приготовила.
А я вспомнила, сколько мне в свое время крови попила мать Андрея, и решила – поганой свекровкой я точно быть не хочу, хочу быть любимой мамой для них обоих.
Уговаривала себя полюбить эту девочку, раз ее полюбил мой сын.
Это было мое решение – предложить им сделать свадьбу за наш счет.
– Мам, нет, это не по-мужски, это же моя будущая семья, и я должен…
– Твоя семья, а ты – наша семья, и твоя семья станет частью нашей, поэтому не спорь! Деньги у нас с отцом есть.
Деньги на самом деле были. Андрей руководил отделом в престижной компании, я после той болезни обратно в офис не вышла, но вспомнила первое образование – учитель русского языка, прошла курс переподготовки и начала заниматься репетиторством, очень быстро набрала учеников и стала зарабатывать нормальные деньги.
В общем, что-что, а отметить свадьбу единственного сына мы могли себе позволить.
Единственный сын – это у нас домашняя шутка, потому что у нас с Андреем есть еще и дочь, Дарина, ей девятнадцать, совсем скоро будет двадцать. Тоже учится в вузе, будет педагогом-психологом.
Когда я ждала Дарину, Демиду было уже почти четыре, он хорошо разговаривал и вообще был очень разумным. Его бабушка – любимая свекровь, кто ж еще – узнав о моей беременности, была в шоке, она всё надеялась нас с Андреем развести. И вот она, ничтоже сумняшеся, заявила нашему ребенку, что он больше не будет единственным и его не будут любить. Не знаю, что было в голове у этой женщины, честно, сейчас думаю, почему я ее тогда не порвала как Тузик грелку? Наверное, просто была молодая и глупая. И вот наш крохотный сын каждый день стал спрашивать, правда ли он не будет единственным и мы его не будем любить?
Когда родилась Дарина, первое, что я сказала своему любимому мальчику – ты всё равно единственный сын, не переживай.
Да, для единственного сына закатить шикарную свадьбу – не проблема. Андрей меня поддержал.
Вспоминаю наш разговор. Я тогда спросила, понравилась ли ему Ольга.
– Какая разница? Демиду с ней жить.
– Это понятно, но… Она будет матерью наших внуков. Будет их воспитывать.
– По крайней мере, генетика у нее вроде неплохая.
– В смысле?
– Ну, красивая девка, видная, яркая.
Это меня и пугало. Яркая девочка, красивая, такие всегда вызывают интерес у мужчин. Нет, конечно, мне хотелось, чтобы рядом с сыном была красивая женщина, просто… Я сама себя ругала за эти мысли. А вот подруга Оксана считала, что я права.
– Девочка его старше, образование среднее, провинциалка, естественно, ей хочется зацепиться в столице, я бы на вашем с Андреем месте десять раз подумала, прежде чем вообще давать Демиду разрешение жениться.
– Ксюш, ну какое разрешение? Ему двадцать три, и он живет отдельно!
– Во-от! Видный парень, красавец, с квартирой! Естественно, эта звезда тут же ноги раздвинула.
– Фу, ты говоришь как моя свекровь.
– И где я не права?
Я не знала, где она была не права. Я хотела бы думать иначе. Но мысли постоянно возвращались к разговору с подругой.
Что, если для Ольги наш Демид просто удобный вариант?
Нет, он у нас тоже красивый парень, видный, умный. И умеет зарабатывать. И рукастый. Сам сделал ремонт в квартире, в которой раньше жила моя бабушка и которую она ему оставила. Сам в гаражах ремонтировал старенький отцовский “Форд”.
Выгодный жених. Да…
Что ж, получается, Ольга решила, что отец Демида – более выгодная партия?
– Мамочка, что случилось, ты уже знаешь, да?
Глава 3
– Знаю что?
Думать о том, что дочь в курсе вероятной измены мужа, очень больно. Больно, если она знала и молчала.
– Мне папа сказал… ну… Демид Оле изменил, да? Получается, что… свадьбы не будет?
Выдыхаю. По крайней мере пока. Дочь ничего не знала? Или говорит так, просто чтобы не делать мне больно?
Не знаю, ничего я не знаю.
Почему-то я всегда была уверена, что мой сын не из тех, кто способен на предательство. Он с детства у нас такой максималист. Не терпит вранья. Ненавидит фальшь и изворотливость.
Вот поэтому меня еще немного напрягала его Ольга.
Она казалась мне фальшивой.
Да, может, сейчас во мне снова просыпается злобная свекруха, но это так.
Фальшь.
В словах, например:
– Эвелина Романовна, у вас всегда так вкусно, пальчики оближешь, а вы меня научите вот так мясо готовить? Дем его очень любит, и про салат говорит, что у меня не так вкусно, как у вас, хотя я режу мельче, ровнее…
Ровнее она режет, зараза!
Или еще комплимент:
– Ой, как вас этот цвет освежает, а я в нем бледная как моль, еще и такие вещи меня прям сильно старят, а вам так хорошо!
Правда?
Главное, что я тогда просто понять не могла, она это по простоте душевной говорит?
Или…
Это как классическое из анекдота – “Классно ты поешь, все плюются, а мне нравится”.
Чувствовала я, чувствовала, что что-то тут не то! И даже пробовала как-то с сыном поговорить. А он…
– Мам, я ее люблю, понимаешь? Мне с ней очень хорошо. Да, я понимаю, что она не идеальная, но я ведь у тебя тоже не подарок?
Не подарок… Как раз очень даже подарок! Для таких, как Оля!
– Мам… Знаешь, а я даже рада. Эта Оля…
Смотрю на дочь, вижу, как она гримасничает. Правда, верит, что это ее брат загулял? Интересно, и кто это сказал? Отец?
– Вредная она, противная. Вечно мне какие-то советы давала, знаешь, такие…
– Какие?
– Ну… Мол, с такой внешностью, как у тебя, я бы себе какого-нибудь миллионера подцепила, а ты с однокурсниками гуляешь.
Дочка у нас с Андреем на самом деле красавица, яркая, с ладной фигуркой, умненькая, поступила на бюджет. И советы, которые давала ей невеста сына, меня, конечно, напрягают.
– Мам, Дёмка, конечно, не прав, если он изменил, но, может, оно и к лучшему? Вы же еще не сильно на свадьбу потратились?
– Дарин, а кто тебе сказал, что это Дем изменил?
Дочь смотрит на меня, глазами хлопая.
– Ну… Я у нее статусы увидела. Везде. Пыталась написать ей – она не отвечает, Демид тоже молчит, вот, папа сейчас сказал… А что?
Папа…
Чувствую, как опять предательски сжимается сердце. Что ему стоит соврать? Чтобы себя выгородить? Ему теперь, конечно, надо придерживаться этой версии. И Ольге тоже.
Может… Может, мне самой с ней поговорить?
Интересно, что она скажет? Да, я целовалась с вашим мужем?
Бред. Конечно, будет отпираться до последнего.
Или… Не будет? Может быть, ей как раз выгодно рассказать правду?
Закрываю глаза, хочется зарыться головой в песок.
Почему я? Почему опять вот так? Чем я заслужила измену, если это измена? Я недостаточно хороша? Молода?
Да, знаете ли… Конечно, есть разница, сорок пять и двадцать пять. Колоссальная разница, и я это понимаю. Но почему же так больно?
– Мам, это Оля, да? Оля ему изменила? Вот же сука… Я ее…
– Дарин, не надо, не вмешивайся ты, хорошо? Руки не пачкай. Пусть… пусть сами разберутся.
– Мам, я не буду, конечно, просто… Ой…
– Что?
Поднимаю голову, чтобы посмотреть на дочь. Она смотрит в телефон так, словно увидела там что-то ужасное. У меня всё внутри холодеет. Не хочу, чтобы она узнала. Не хочу, и всё.
– Мам, тут… Нет, не смотри, мам, просто бред, просто эта Оля…
– Покажи! – протягиваю руку, требуя, чтобы дочь дала мне телефон, но она упрямится.
– Не надо, мам, она просто… просто злая, завистливая гадина. Она не стоит того, чтобы ты из-за нее переживала, и…
Тут сигналы подает уже мой телефон, и я быстро хватаю его, надеясь, что, может быть, сын прислал сообщение.
Но это не сын. Это… она.
Глава 4
Смотрю и глазам своим не верю. Вот вроде всё черным по белому, а мой мозг буквально не способен воспринимать очевидное.
В сообщении от Ольги фотография. Она в ресторане, за столиком, на нем живописно расставлена еда, рядом стоит бокал, но главное не это. Оформление стола лишь антураж, как рамка для картины.
А главное – это белая, холеная ручка моей будущей невестки, с красивым маникюром. Рука покоится на столе, и внимание привлекает браслет. Тоненькая золотая змейка обвивает изящное запястье.
Два изумрудных глазка коварно поблескивают.
Дорогая вещица. И картинка красивая. Выложишь в соцсети – и сразу станет ясно, что ты ведешь богемную жизнь, знаешь себе цену и позволяешь мужчинам вкладываться в себя.
Именно мужчинам.
Уверенные в себе, самодостаточные женщины не хвастаются подобными подарками, купленными на свои же деньги, заработанными своим же трудом.
А вот если ты заслужила, что тебя обеспечивают, одаривают подарками, то как не похвастаться тем, что ты выиграла в вечной негласной гонке между женщинами?
Чем же хвастается Лялечка? Зачем мне прислала это фото?
Господи, да это же любимый ресторан моего мужа. Я сразу не поняла, а потом глаза зацепились за знакомый интерьер. Что за показуха?
Я не понимаю решительно ничего. Что за цирк устроила Ольга?
Что она хочет сказать?
И чему так ужаснулась дочь? Что она ей прислала?
Я, кажется, отупела. Смотрю и не могу понять.
– Мам…
– Что?
– Ты… Ты не переживай, сядь, может, воды?
– Так, Дарин, не мельтеши, дай прочитать, она мне еще что-то написала…
Читаю… Строчки перед глазами плывут. Читаю еще раз.
И кровь в жилах стынет.
“Ваш сын оказался предателем, зато есть другие мужчины, которые достойны меня”.
Та-ак… Намек более чем прозрачный. Или даже не намек. Практически напрямую же сказала, да? Интересно, что там у Дарины? Поднимаю взгляд на дочь.
– Что тебе прислала эта стерва?
– Она не мне прислала, – фыркает Дарина. – В соцсетях опубликовала. Смотри.
Протягивает мне телефон, на нем открыт профиль Ольги, там новый пост.
Читаю. От пафоса просто зубы скрипят.
На черно-белой фотографии Ольги – она на ней в свадебном платье, это я ее фотографировала! – надпись:
“Любовь – тлен. Свадьба – глупая мишура для наивных.
Ненавижу предателей и лгунов.
Цените себя, девочки.
Когда мужик – тряпка, всегда найдется более достойный…”
И снова этот достойный. Я дико не хочу верить в то, что лежит на поверхности, но ситуация настолько очевидна, что только молодая наивная дурочка будет отрицать и искать другую правду.
А правда такая, что мой муж всё же изменил мне.
Изменил с собственной невесткой!
Ну, почти невесткой. Невестой сына!
А она?
Зря я не верила своей интуиции насчет этой девчонки. Интуиция же подсказывала, она вопила! Да и подруга Оксана видела эту Ляльку насквозь.
Меня тошнит, хочется убить мужа, а сыночка прижать к себе и пожалеть, только вот он уже взрослый и ему не нужно утешение мамы, чтобы пережить эту трагедию. Наверное, не нужно.
Дарина смотрит на меня болезненным взглядом.
– Мам, зачем она так… Зачем так демонстративно? Все же это видят. Позорище какое. Самой не стыдно?
Ее речь сбивчивая, вижу, что она пытается подобрать нужные слова и не может понять, что вообще происходит.
– Иди сюда, – зову ее, раскидывая руки в стороны, и дочь охотно идет ко мне, утопая в объятиях.
Мы сидим молча. Непонятно, кто кого утешает. Непонятно, что делать.
Однако делать что-то надо. Может, это поможет унять грызущую, уничтожающую сердце боль? Хотя бы на время.
Действовать, чтобы не плакать, чтобы не рыдать, жалея себя, сетуя на несправедливость этой жизни, в которой кто-то считает, что может ткнуть тебя подобным образом. Унизить.
Злость набирает обороты. Не знаю, на кого злюсь больше.
На мужа, который снова обманул, не оправдав выданного кредита доверия.
Или на подзаборную шавку, которая надеется въехать на чужом горбу в рай.
Оба они моральные уроды!
– Мам, что будет? Зачем она так с Демидом? Что он ей сделал? Разве он ее предавал?
Понимаю вдруг, что моя Дарина не совсем понимает ситуацию. Она же не знает… Черт… Неужели придется ей рассказывать про то, что ее отец…
Кабздец.
– Просто она сука, дочь. Бывают такие люди, и Демиду не повезло встретить ее на своем пути.
– Мам… – Дарина слегка дергается, она не привыкла, что я выражаюсь.
У нас вообще обычно всё чинно и благородно. Идиллия.
А эта тварь влезла змеей в наш дом и всё здесь изгадила.
Но виновата, конечно, не только она, у мужа тоже рыльце в пушку.
– Ты ее заблокируй, Дарин, и от соцсетей отпишись. Нечего тебе эти гадости смотреть.
– Свадьбы же не будет, я так понимаю? Ты поговоришь с папой? – смотрит на меня с надеждой, наверняка думая, что мы с отцом соберем семейный совет и всё устроим.
А мы с Андреем и правда были хорошими родителями своим детям, всегда во всем поддерживали, помогали, не оставляли в беде. Дочка надеется на нас, а сын нуждается в поддержке.
– Я поговорю с ним.
