Kitabı oxu: «Мир и человек. Об именах Бога, исцелении сердца и пути к святости», səhifə 3

Об отсутствии тщеславия у Павла

Павел был неординарной личностью, но при этом в нем не было того честолюбия, которое часто бывает у человека, когда он очень много трудится и свои труды сам же и оценивает, и этому радуется. Почему он не был тщеславен и избежал этого большого порока?

Человек тщеславится, когда ему ничего не угрожает, а в опасностях, в трудностях с человека слетают все маски, и он остается таким, какой он есть. Во Втором послании к Коринфянам Павел говорит о том, что «знает некоторого человека во Христе, с которым четырнадцать лет назад произошло следующее: он был поднят в рай, до третьего неба, и там слышал ангельские слова, повторить которые невозможно». То есть такого человека, говорит, я знаю, и об этом человеке я могу похвалиться – это великий человек. Это он о себе говорит. Только не знаю, говорит, в теле он был поднят в рай, или вне тела. А что, говорит, про себя скажу: «За множество откровений дан мне ангел сатаны, то есть некий падший дух, который мне делает пакости» – какие-то оскорбления, обиды, болезненные нападения, искушения. И говорит: «Я три раза Господа молил, чтобы он забрал это от меня, и Господь сказал мне: хватит с тебя благодати Моей, сила Моя в немощи совершается».

То есть Бог мог поднимать Павла до третьего неба в рай, Бог мог через руки Павла поднимать мертвых. У Павла были сильные головные боли, и он часто себе туго стягивал голову полотенцем. И когда он полотенце снимал с головы и клал на больного, то больной исцелялся. А потом Господь сам же разрешал злым духам смирять Павла. Через него действовал Христос, Павел совершал великие вещи, но при этом Бог его смирял так, чтобы он не поднимал носа, иначе бы он думал, что самый святой. Вот вам, пожалуйста, тайна святости. Такая же особая тайна, «своя», есть у всех святых.

О подвигах апостола Павла

Кто-то, терпя побои, может стать святым, а кто-то наоборот – сломается и падет.

Очевидно, что без благодати Господа это терпеть невозможно. Когда мы читаем про мучеников, мы удивляемся, как они могли терпеть пытки. Например, на Георгия надели железные сапоги с гвоздями внутрь и начали его бить по спине бичами, чтобы заставить его бежать, и он побежал в этих сапогах, и они бежали за ним и били его, и этот странный бег совершался вокруг города. Он бежал быстрее них. Они не могли догнать его, эти мучители – здоровые, сильные мужики, а он в пыточных орудиях. Как это все может быть? Без благодати это невозможно.

Если вы слабый человек, а вам на плечи положили тяжелое искушение, то оно вас не закалит, оно вас сломает, а если вы сильный человек, то вам можно больше положить. Если вы очень сильный – еще больше. Вот, получается, что кто везет, на того и грузят, и грузы эти бывают иногда непомерные. Как так можно жить? Серафим Саровский тысячу дней и ночей провел на камне молясь. Кто не спал хотя бы одну-две ночи подряд, тот понимает, что это такое – человек может просто упасть, отключиться, потом через два дня проснуться. А тут все длится тысячу дней – как это может быть? Это за пределами физических возможностей! Поэтому сначала дается благодать, а потом приходит искушение, понимаете? Чтобы ты уже знал, за что ты терпишь. Чтобы ты знал, что тебе поможет перетерпеть.

Павел – это избранный сосуд. Это был человек которого слушали миллионы, который совершал великие вещи и который при этом зарабатывал хлеб руками.

О нападках на апостола Павла

Многие враги христианства начинают свои подходы, подкопы под христианство именно с Павла. Я помню, у Льюиса Клайва есть статья, где он рецензирует книжку одного атеиста и говорит: я часто встречал такую позицию – Христос, говорит, у вас хороший, против Христа мы ничего сказать не можем, но этот ваш Павел – он злой какой-то. Льюис говорит: это только начало. Если они расправятся с Павлом, теоретически, они вам скажут: да Иисус тоже у вас не очень хороший, начнут в Иисусе что-нибудь искать. Поэтому Павел – это самый мощный форпост апостольского христианства. Даже не Петр по имени «скала». Златоуст даже так говорит: когда я говорю слово «апостол», то все христиане понимают, что я говорю о Павле, настолько он затмил собою всех в труде. Поэтому напасть на христианство можно только через Павла. Иисус – он ведь слишком хороший, чтобы на Него нападать. Чтобы на Него нападать, нужно быть дьяволом или иметь дьявола в себе. Во Христе нет ни одного греха. А Павел первые же по христианству удары принимает на себя.

О свободе христианина

Святой апостол Павел говорит: все мне позволительно, но не все мне полезно. Как правильно понять эти слова?

Павел абсолютно свободен, один на один с Богом, он знает только Бога и больше никого. Вот он приходит в город римский. Что есть в римском городе? Обязательно театр, агора, рынок, бани. Вот Павел приходит в этот город – он может в баню зайти? Может. А на театральную скамью сесть, посмотреть на представление языческих актеров может? Может. Говорит: мне все можно. А в храм языческий зайти может? Может. Он даже может зайти и проповедовать там, что эти ваши боги – не боги, что есть другой Бог! Может навести даже там шорох. То есть он все может. Я все могу. Все могу! Только мне не все полезно. Здесь включаем рассуждение, чтобы не поломаться на полдороге.

О воспитании апостола Павла

Чему можно научиться у апостола Павла современным людям?

Опыт детства очень важен, опыт правильного детского воспитания. Например, евреи не представляли, как можно ребенка с детства не учить читать Священное Писание. Вот это то, чего нам не хватает. Павел с детства знал Божественные Писания. У него была любовь к физическому труду, он был трудяга. Когда он приходил к кому-то, жил с христианами, учил, потом говорил: вот руки мои. Вы знаете, что руки эти не брали у вас ничего – и я не просил ни у кого ни денег, ни одежды. Он настолько высок, что подражать ему трудно. Хотя он сам говорил: подражайте мне, как я Христу. Он говорит: я для вас отец, и у вас во Христе много наставников, но не много отцов, а я вас родил благовествованием. В чем же мы еще можем подражать апостолу Павлу? Например, он был девственником, говорил: я хотел, чтобы все были, как я. Но нет, мы все не можем. В этом смысле ему тяжело подражать. В нем очень горячий дух. Он не качался из стороны в сторону, упрямо шел вперед, как приговоренный к смерти. Вся его история – это какое-то движение на Голгофу. Им легко восторгаться и трудно ему подражать, вот что я бы сказал.

Однажды Златоуст занимался переводом послания апостола Павла, а к нему как к архиепископу Константинополя хотел прийти какой-то вельможа, чтобы Златоуст ему помог решить его проблему. И он приходил каждый день и говорил: я хочу прийти к архиепископу. А келейник отвечал: я спрошу сейчас. Смотрит – Златоуст пишет, а рядом с ним стоит какой-то человек и на ухо ему диктует. И келейник говорит: архиепископ занят. И так повторялось много-много дней. А однажды поймал этот вельможа Златоуста на улице и говорит: «Владыка архиепископ, я не могу до вас добраться, я хочу вашей помощи, а ваш келейник говорит, что с вами рядом вечно какой-то человек». – «А какой он из себя?» – Он говорит: такой-то и такой-то. И Златоуст понял, что к нему приходит Павел, и стоит за спиной, и объясняет ему смысл этих писаний. Ну кто может во всем подражать Павлу? Только Златоуст или вроде него. А мы? Мы можем только повторять: святой апостол Павел, моли Бога о нас, научи нас веровать, будь нам наставником…

| ВОПРОС ХРИСТИАНИНА

Как вы думаете, что апостол Павел сейчас сказал бы о нас, современных христианах, о Руси?

Сначала бы он ходил, вникал, присматривался, прислушивался. А потом бы сказал: походил я между вами, посмотрел на вас всех, послушал… «И я вам скажу: очень мало похоже, что вы любите Иисуса Христа. Это на первый взгляд. Но если глубже копнуть, конечно, у многих из вас есть вера, у многих из вас есть желание Богу послужить, и исходя из той истории, которую вы прожили, которую мне уже рассказали – вообще удивительно, как вы до сих пор живы на свете». Он бы попытался нас зажечь, передать от своего огня нашему огню, чтобы мы серьезней взялись за веру. Нас есть за что ругать, вот и он бы, наверное, поругал. Но главная проблема – чтобы он узнал в нас христиан. Чтобы он сказал: о, уже две тысячи лет прошло, а вы читаете мои послания? Я же писал их римлянам, коринфянам, ефесянам, лаодикийцам, а это вы читаете здесь? Ничего себе, две тысячи лет прошло, а вы читаете! А вы делаете то, что я написал? – Ну, мы пытаемся. – Так пытайтесь лучше.

А некоторые еще даже не читали. Надо читать, молиться, как он сказал: «Иисус Христос вчера и во веки один и тот же», и все, что было у нас, то же и у вас, не обольщайтесь. Он бы проповедовал здесь днем и ночью, и некоторые бы убегали от него, как от огня, потому что он бы всех побеждал в споре. А другие бежали бы к нему, как к кормилице, как к ручью за водой. Это сотрясло бы нашу жизнь до глубоких оснований.

Иоанн Богослов писал: «У меня нет большей радости, чтобы только видеть, что дети мои ходят в истине». Апостолы с небес наблюдают за нами, и если мы знаем, что они наши отцы, то у них есть одно только желание, чтобы мы ходили в истине. Нам с ними встречаться придется, мы будем видеться. Мы всех увидим, и Павла тоже, и просим у него благословения сегодня и на народ наш весь, уже более тысячи лет носящий на себе имя христианского, имеющий перед собой тысячи задач, связанных с духовной жизнью, и на детей наших, чтобы всех-всех святой Павел от небес сегодня благословил. Мы просим его об этом.

Ангельский мир

Мы не одни сотворенные в этом мире. У Господа Бога есть множество творений, тварей, и первая главная часть Его творения – это миры ангельские. Нам нужно кое-что знать о них – хотя бы для того, чтобы, например, понять славу Божией Матери. Когда мы обращаемся к Божией Матери, мы говорим, что она «Честнейшая Херувим и славнейшая без сравнения Серафим», следовательно, нужно иметь какое-то понятие о херувимах и серафимах, потому что это непосредственно относится к Богородице, Она честнейшая и славнейшая в сравнении с ними. У нас есть невидимый друг в лице Ангела Хранителя нашего, и Господь нам обещает, что в будущей жизни мы будем как ангелы Божии и сыны Воскресения. Хотелось бы поговорить об этом, чтобы, возможно, привлечь к себе внимание ангельских сил, стать немножко ближе к ним, заручиться их поддержкой, ну и как-то оградить себя от другой части ангельских сил, которая тоже есть, которая со временем возникла и которая сегодня так активно пытается участвовать в нашей жизни, сделать нас участниками собственного проклятия. «Творяй ангелы Своя духи и слуги Своя пламень огненный», – так именуется Бог в 103-м псалме. Вот мы и будем говорить о них, бренными устами будем беседовать об огненных духовных существах.

О характере ангелов

Мне приходило читать у отцов Церкви, что ангелы сотворены в великом множестве, и каждый из них как отдельная личность. Когда их творил Господь, Он творил их каждого в отдельности, как совершенно уникальных, неповторимых, отдельных существ. В отличие от человека. Человек же был сотворен один, потом ему помощница была взята от него же, и потом от этой пары, как говорится, «от одной крови», было угодно Богу расплодить весь род земной. То есть у человечества есть общий корень – Адам. У нас одна природа. Мы все явились, во всем многообразии, от одного мужа, от одной жены, имена которых нам известны. У ангелов нет общего прародителя, они не рождены все от одного какого-то ангела. Поэтому у них нет родственных связей, они совершенно другие. И сотворены они были, повторю, каждый в отдельности.

Мы спасаемся Христом. Первый Адам, взятый от земли, согрешил, потом с небес пришел второй Адам – Господь – и взял на себя грех первого Адама. В Адаме все умирают, во Христе все оживут. За грех одного умирают все, за праведность одного спасаются все.

А у ангелов не так. Каждый из бесов должен каяться в одиночку. Нельзя, чтобы кто-то вторгся в ангельский мир, один какой-нибудь спаситель ангелоподобный, и спас всех ангелов. Ангельские силы отличаются каждый своим личностным характером. Это отдельно взятая личность. Это духовное существо, сотворенное в единственном экземпляре. Уже по характеру служения, по степени высоты и чистоты, по степени своей духовной организации они делятся на девять чинов, кто-то из них ближе к Богу, кто-то дальше, кто-то ближе к людям и занимается человеческими делами, охраняют нас.

О сновидениях

Каким может быть влияние ангельского мира на человека во снах?

Мы с трудом понимаем, что такое сон. Ни ученые, ни физиологи, ни антропологи, никто нам точно природу сна не объяснит. Он чем-то похож на смерть. В архаичных культурах, например, под строжайшим запретом было будить человека – считалось, что душа не успеет вернуться в тело, и он будет мертв. То есть во время сна наша телесная оболочка подвергается серьезной отключке, и душа начинает жить более свободной жизнью. Говорят, что все наши сновидения пролетают в голове за несколько секунд перед пробуждением, что мы не смотрим сны весь период своего сонного отдыха, нет, мы просто проваливаемся в черную яму без сновидений, а на моменте пробуждения… Кстати, рекомендую почитать у Павла Флоренского такой труд, называется «Иконостас», где он пишет об обратной перспективе и о том, что сны – это тоже некая вывернутая наизнанку реальность. Он пишет что душа праведника, промытая сном, открыта к влияниям духовного мира, и самые светлые сны бывают именно на пробуждении, на переходе праведника из сна в бодрствование, а самые грязные сны бывают у человека, когда он проснулся, а потом опять заснул.

И в Писании мы читаем про то, как много всего во сне случалось с человеком. Сны видел, и понимал, и толковал Иосиф в Египте и до Египта. Сны видел, и понимал, и толковал Даниил в Вавилоне. Сон видел Иаков – лестницу до небес, там, где он лег спать на земле Божьей. Иосиф Обручник постоянно через сны был вразумляем ангелами: ангел явился во сне Иосифу, глаголя: «Иосиф, не убойся принять Марию, родившийся в ней от Духа Святого». Потом Ирод помыслил младенца убить, и ангел является Иосифу и говорит: «Встань, возьми отрока и матерь и беги в Египет». Очевидно, душа во сне ближе к духовному миру, и может происходить непосредственное влияние духовных сущностей на душу и на общение с ним. Конечно же, ангелы общаются со спящими праведниками, но общаются с ними не всегда, не каждый день, а в ка кие-то узловые, ключевые моменты истории, в какие-то особенные времена, когда нужно что-то открыть человеку, и он наиболее способен к этому откровению именно во сне, когда тело его не бодрствует, а душа его открыта, и он чист. Чтобы кто-то чистый пришел к человеку, нужно, чтобы человек сам был чист. А к грязному приходит грязное; к глупому – глупое. Поэтому подавляющее большинство наших снов – это белиберда, спутавшаяся за день в голове, или нравственная грязь.

Сон нужен нам не только для отдыха – это слишком банально. Как и еда нужна не только для энергетической подпитки. Сон вообще переключает нас на какой-то другой режим проживания. Душа во сне не перестает работать, только она переходит на другой режим, более чуткий. Так что, конечно, во сне и бес может прийти к человеку, и ангел.