Kitabı oxu: «Международное частное право»

Издание одобрено Ученым советом Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации (секция «Частное право»)

Рецензенты:

Дмитриева Г.К. – доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой международного частного права Московского государственного юридического университета (МГЮА);

Соловьева С.В. – кандидат юридических наук, ведущий научный сотрудник отдела гражданского законодательства иностранных государств Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации.

© Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, 2018

Авторский коллектив

Борисов В.Н. – научный сотрудник Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ (далее – Институт) – § 1, 2 гл. 14;

Власова Н.В. – научный сотрудник Института – § 3, 4 гл. 14 (в соавторстве с В.П. Звековым);

Доронина Н.Г. – главный научный сотрудник отдела экономико-правовых проблем государственного и муниципального управления Института, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ – § 1, 2 гл. 6, гл. 8, 15;

Звеков В.П. – ведущий научный сотрудник Института, кандидат юридических наук, заслуженный юрист РФ – гл. 1–5; § 3, 4 гл. 14 (в соавторстве с Н.В. Власовой); § 1, 3 гл. 18; § 2 гл. 18 (в соавторстве с Н.И. Марышевой, Т.П. Лазаревой); п. 3 § 4 гл. 18; гл. 21;

Кумаритова А.А. – кандидат юридических наук – § 3 гл. 6;

Лазарева Т.П. – ведущий научный сотрудник Института, кандидат юридических наук – гл. 12, 13, 16, 17; § 2 гл. 18 (в соавторстве с В.П. Звековым, Н.И. Марышевой);

Маковский А.Л. – главный научный сотрудник Института, первый заместитель председателя Совета Исследовательского центра частного права, доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ – гл. 19;

Марышева Н.И. – главный научный сотрудник Института, доктор юридических наук, заслуженный деятель науки РФ – § 2 гл. 18 (в соавторстве с В.П. Звековым, Т.П. Лазаревой); гл. 20, 22;

Муратова О.В. – старший научный сотрудник Института – п. 2 § 4 гл. 18;

Трахтенгерц Л.А. – главный научный сотрудник Института, кандидат юридических наук, заслуженный юрист РФ – гл. 9;

Хлестова И.О. – главный научный сотрудник Института, доктор юридических наук, заслуженный юрист РФ – гл. 7, 23;

Шестакова М.П. – ведущий научный сотрудник Института, кандидат юридических наук – гл. 10, 11; п. 1 § 4 гл. 18;

Щукин А.И. – ведущий научный сотрудник Института, кандидат юридических наук – гл. 24.

Принятые сокращения

1. Нормативные правовые акты

АПК РФ – Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24 июля 2002 г. № 95-ФЗ

ГГУ – Германское гражданское уложение

ГК РСФСР 1964 г. – Гражданский кодекс РСФСР от 11 июня 1964 г. (утратил силу)

ГК РФ – Гражданский кодекс Российской Федерации:

часть первая от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ;

часть вторая от 26 января 1996 г. № 14-ФЗ;

часть третья от 26 ноября 2001 г. № 146-ФЗ;

часть четвертая от 18 декабря 2006 г. № 230-ФЗ

ГПК РСФСР 1964 г. – Гражданский процессуальный кодекс РСФСР от 11 июня 1964 г. (утратил силу)

ГПК РФ – Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14 ноября 2002 г. № 138-ФЗ

КВВТ РФ – Кодекс внутреннего водного транспорта Российской Федерации от 7 марта 2001 г. № 24-ФЗ

Киевское соглашение 1992 г. – Соглашение о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности (Киев, 20 марта 1992 г.)

Кишиневская конвенция 2002 г. – Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (Кишинев, 7 октября 2002 г.)

КТМ РФ – Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации от 30 апреля 1999 г. № 81-ФЗ

Минская конвенция 1993 г. – Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (Минск, 22 января 1993 г.)

Модель ГК для стран СНГ – Гражданский кодекс. Часть третья. Рекомендательный законодательный акт для Содружества Независимых Государств. Принят на седьмом пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств – участников СНГ 17 февраля 1996 г.

Основы 1961 г. – Основы гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик от 8 декабря 1961 г.

Основы 1991 г. – Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 г.

СК РФ – Семейный кодекс Российской Федерации от 29 декабря 1995 г. № 223-ФЗ

ТК РФ – Трудовой кодекс Российской Федерации от 30 декабря 2001 г. № 197-ФЗ

Федеральный закон от 30 сентября 2013 г. – Федеральный закон от 30 сентября 2013 г. № 260-ФЗ «О внесении изменений в часть третью Гражданского кодекса Российской Федерации»

2. Прочие сокращения

абз. – абзац (-ы)

гл. – глава (-ы)

ЕАЭС – Евразийский экономический союз (ранее ЕврАзЭС – Евразийское экономическое сообщество)

ЕС – Европейский союз

МАК – Морская арбитражная комиссия при Торгово-промышленной палате Российской Федерации

МКАС – Международный коммерческий арбитражный суд при Торгово-промышленной палате Российской Федерации

ООН – Организация Объединенных Наций

п. – пункт (-ы)

подп. – подпункт (-ы)

РФ – Российская Федерация

СНГ – Содружество Независимых Государств

ст. – статья (-и)

СЭВ – Совет Экономической Взаимопомощи

ТПП РФ – Торгово-промышленная палата Российской Федерации

УНИДРУА – Международный институт по унификации частного права

ч. – часть (-и)

ЮНСИТРАЛ – Комиссия ООН по праву международной торговли

Глава 1. Понятие и система международного частного права

§ 1. Понятие международного частного права

В российской доктрине широким признанием пользуется концепция международного частного права как отрасли права и отрасли правоведения¹. Суть концепции – рассмотрение в качестве предмета международного частного права частноправовых (гражданско-правовых в широком смысле слова) отношений, возникающих в условиях международной жизни (имеющих в своем составе иностранный элемент), включая собственно гражданско-правовые отношения, а также регламентируемые с использованием категорий частного права семейные и трудовые отношения.

Возникновение, изменение и прекращение таких отношений отличаются особенностями, объясняющими своеобразие их правового регулирования и разрешения возникающих из них споров. В самом общем виде об этом своеобразии сказано в ст. 1186 ГК РФ, посвященной определению права, подлежащего применению к гражданско-правовым отношениям с участием иностранных лиц или гражданско-правовым отношениям, осложненным иным иностранным элементом. Термин «иностранный элемент», опосредующий и обобщающий такого рода особенности, едва ли поддается исчерпывающему определению. Наиболее распространенными на практике проявлениями иностранного элемента являются:

– участие в конкретном отношении субъекта иностранного права;

– нахождение объекта отношения за границей;

– локализация за рубежом юридического факта, с которым связаны возникновение, изменение или прекращение отношения.

Перечень этих и иных «отметин» международной жизни не является замкнутым, законченным, и осложняют они соответствующее отношение и в определенных сочетаниях, и порознь.

Но, пожалуй, наибольшей сложностью отличается фактический состав частноправовых отношений, относящихся к сфере действия некоторых международных договоров, таких как: Конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г., Конвенция УНИДРУА о международном финансовом лизинге 1988 г., Варшавская конвенция для унификации некоторых правил, касающихся международных воздушных перевозок, 1929 г., которые определяют соответственно понятия международной купли-продажи товаров, международного финансового лизинга, международной воздушной перевозки.

Термин «международное» в словосочетаниях «международное право» и «международное частное право» имеет разное значение. В первом случае речь идет о межгосударственном, межвластном праве. Во втором случае он охватывает частноправовые отношения, фактический состав которых выходит за рамки какой-либо одной страны, приобретая транснациональный, естественный для международной жизни (в широком смысле слова) характер.

Некоторое представление о своеобразии «сюжетов», соответствующих отношениям такого рода, помогут составить следующие примеры.

Фирма, учрежденная в Венгрии, предъявила в Международный коммерческий арбитражный суд (МКАС) иск к фирме, учрежденной в Италии, в связи с частичной оплатой товара, поставленного истцом по контракту, заключенному сторонами на условиях ФОБ-российский порт. Контракт предусматривал разрешение всех споров и разногласий, могущих возникнуть из контракта или в связи с ним, в МКАС. Венгрия и Италия являются участниками Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г.

Между бельгийской и американской фирмами был заключен договор, по которому первая фирма передала второй право требования к российскому акционерному обществу о возврате средств, полученных этим обществом от бельгийской фирмы по договору о предоставлении ссуды. Американская фирма открыла в России свое представительство и обратилась в арбитражный суд Российской Федерации с иском к российскому акционерному обществу о взыскании долга по ссуде, выданной бельгийской фирмой.

За границей умирает постоянно проживавший за рубежом российский гражданин, оставляя после себя в иностранном государстве и в России имущество, на наследование которого претендуют близкие умершего – российские и иностранные граждане.

Московским городским судом рассмотрено дело по иску гражданки США к автомобильному предприятию (г. Владимир) о возмещении ущерба в связи со смертью кормильца. Муж истицы проводил киносъемку Кремлевской стены, находясь на автостоянке. В это время он был сбит автобусом, принадлежащим ответчику².

Наличие в частноправовом отношении, возникающем в международной жизни, иностранного элемента обусловливает постановку коллизионного вопроса: праву какой страны подчиняется это отношение – страны суда или страны, к которой принадлежит иностранный элемент, либо, наконец, праву третьей страны (например, в случае подчинения договора сторонами такому праву).

Термин «коллизия» («столкновение») законов, употребляемый при характеристике регулирования частноправовых отношений, осложненных иностранным элементом, условен: в действительности «столкновение» предупреждается и преодолевается с помощью правовых средств, известных международному частному праву. В отличие от налоговых, таможенных, валютных и иных публично-правовых отношений, регулирование которых, как правило, исключает обращение к иностранному праву, само существование частноправовых отношений, осложненных иностранным элементом, невозможно без признания и применения к ним – в определенных случаях и определенных границах – иностранного права. Вместе с тем надо иметь в виду, что практике известны случаи, когда при наличии оснований применялись и иностранные публично-правовые нормы (например, в случаях, предусмотренных рядом международных договоров); к тому же далеко не всегда границы, отделяющие частноправовые правила от публично-правовых, обозначены достаточно четко.

В ряде зарубежных актов (см. ст. 13 Закона о международном частном праве Швейцарии) закреплено правило, согласно которому в применении нормы иностранного права не может быть отказано лишь потому, что она определяется как публично-правовая. Приводится это правило и в Модели ГК для стран СНГ (соответственно и в основанных на нормах Модели гражданских кодексах ряда стран Содружества).

Решение коллизионного вопроса ведет к определению права, подлежащего применению к отношению, или, как часто говорят, применимого права. Правовые нормы, определяющие, право какой страны подлежит применению к данному отношению, называют коллизионными. История международного частного права начиналась с рождения коллизионных норм, а в некоторых странах международное частное право и сегодня рассматривается как коллизионное.

§ 2. Состав норм международного частного права. Метод регулирования

1. В состав норм международного частного права входят прежде всего коллизионные нормы, определяющие подлежащее применению право. Но вопрос о круге таких норм нуждается в уточнении.

Связанные с функционированием государственно-правовых институтов разнообразные юридические противоречия нередко именуют, независимо от природы правовых конфликтов, общим термином «юридические коллизии». Международное частное право имеет дело с коллизиями особого рода.

К изучаемым в международном частном праве коллизиям относятся прежде всего и главным образом коллизии, возникающие в международной жизни из действия законов в пространстве – пространственные правовые коллизии.

Интертемпоральные коллизии, содержание которых является результатом действия законов во времени, рассматриваются в настоящем учебнике, главным образом, в аспекте применения на территории Российской Федерации законодательства бывшего СССР. В этом плане внимание доктрины привлекали вопросы о соотношении правил ГК РСФСР 1964 г. и Основ 1991 г., относящихся к совершению внешнеторговых (внешнеэкономических) сделок, о «судьбе» постановления Совета Министров СССР от 14 февраля 1978 г. № 122 «О порядке подписания внешнеторговых сделок»³.

Коллизионные нормы, разграничивающие действие законов во времени, предусматриваются вводными законами к частям первой, второй, третьей и четвертой ГК РФ. Части первая, вторая и четвертая ГК РФ подлежат применению к правоотношениям, возникшим после введения их в действие. По правоотношениям, возникшим до введения их в действие, они применяются к тем правам и обязанностям, которые возникают после введения их в действие. Вопрос о применении к длящимся отношениям разд. VI «Международное частное право» решается вводным законом к части третьей ГК РФ иным образом: по правоотношениям, возникшим до введения в действие этой части, данный раздел (в отличие от разд. V «Наследственное право») не применяется и к тем правам и обязанностям, которые возникнут после введения ее в действие, и, следовательно, в таких случаях подлежат действию соответствующие положения Основ 1991 г., ГК РСФСР 1964 г. и некоторых других актов. Тема «интертемпоральные коллизии в международном частном праве», разумеется, значительно шире и нуждается в отдельном исследовании.

Специального исследования заслуживают также проблемы, относящиеся к интерперсональным коллизиям в правовой сфере, основанным на принадлежности физических лиц к определенной национальности, религии и проч.⁴

Основной предмет изучения в международном частном праве – пространственные правовые коллизии подразделяются (с позиций международного частного права) на коллизии законов разных государств («международные», «интернациональные») и коллизии законов внутригосударственных образований (членов федерации) одного и того же государства («внутренние», «межобластные»). Изучение вопроса о том, подчиняется ли решение пространственных правовых коллизий – «международных» и «внутренних» – одним и тем же общим началам или каждому роду коллизий соответствуют особые правила их регулирования, позволяет сделать вывод о несовпадающих подходах государств к этой проблеме.

В СССР различение «международных» и «внутренних» коллизий было традиционным. Принадлежали они к разным сферам права и рассматривались в разных областях правоведения. Существенными оставались расхождения в составе и содержании самих коллизионных правил – как в Основах 1991 г. (правила ст. 8 о применении гражданского законодательства одной союзной республики в другой союзной республике и разд. VII о правоспособности иностранных граждан и юридических лиц, применении гражданских законов иностранных государств и международных договоров), так и в Основах законодательства Союза ССР и союзных республик о браке и семье 1968 г. (правила ст. 7 о законодательстве Союза ССР и союзных республик о браке и семье, применении законодательства союзных республик о браке и семье и раздела V о применении советского законодательства о браке и семье к иностранным гражданам и лицам без гражданства, применении законов о браке и семье иностранных государств и международных договоров). Впрочем, в Основах 1991 г. содержание «внутренних» и «международных» коллизионных норм (норм ст. 8 и разд. VII) было сближено.

С прекращением существования СССР коллизии законов бывших союзных республик, ставших независимыми государствами, приобрели «международный» характер и составили область международного частного права.

Конституция РФ (п. «о» ст. 71) отнесла гражданское законодательство к ведению Российской Федерации. Тем самым в принципе исключается правотворческая деятельность субъектов Российской Федерации в области гражданского законодательства, а следовательно, и возможность возникновения «внутренних» коллизий законов в этой области⁵.

Семейное и трудовое законодательство отнесено к совместному ведению Российской Федерации и ее субъектов (п. «к» ч. 1 ст. 72 Конституции РФ). Законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации не могут противоречить федеральным законам, принятым по предметам ведения Российской Федерации и совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов.

В некоторых странах (главным образом, организованных на федеративных началах) существует несколько систем частного права, такие системы действуют, например, в штатах США, провинциях Канады. Так, в канадской провинции Квебек принят Гражданский кодекс этой провинции, который содержит главу десятую, посвященную международному частному праву. Каким образом определяется правовая система, подлежащая применению, если коллизионная норма отсылает к праву страны, в которой действует несколько таких систем?

С введением в действие части третьей ГК РФ в российское законодательство впервые включено правило о применении права страны с множественностью правовых систем. В случае, когда подлежит применению право страны, в которой действуют несколько правовых систем, применяется правовая система, определяемая в соответствии с правом этой страны. Если невозможно определить в соответствии с правом этой страны, какая из правовых систем должна быть применена, применяется правовая система, с которой отношение наиболее тесно связано (ст. 1188 ГК РФ).

В США практическое решение коллизионных проблем связано прежде всего с рассмотрением «межштатных» коллизий, что явилось основанием для выводов об однотипности подходов, применяемых в этой стране к «межштатным» и «международным» правовым коллизиям. В то же время в литературе по международному частному праву высказывались сомнения в справедливости утверждений о полной идентификации применяемых в США правил решения «межштатных» и «международных» коллизий. Отмечались различия в конституционных основах решения «межштатных» и «международных» коллизий⁶.

Конституцией РФ (п. «п» ст. 71) в российское законодательство введено понятие «федеральное коллизионное право». Вряд ли можно сомневаться в том, что законодатель, обращаясь к этому понятию, имел в виду не только коллизионные нормы международного частного права. Скорее всего в центре внимания законодателя находились правовые предписания, позволяющие преодолевать противоречия при определении предметов ведения Российской Федерации и ее субъектов, полномочий государственных органов решать коллизии между актами законодательства Российской Федерации и ее субъектов, равно как и между отдельными нормативными правовыми актами. Но образуют ли эти правовые предписания систему норм – коллизионное право?

Если этот вопрос отнести к коллизионным нормам, формирующим международное частное право, то утвердительный ответ на него представляется бесспорным. Коллизионные нормы международного частного права объединяются в систему норм, образующую коллизионное право.

Единой общеобязательной для всех государств системы коллизионных норм не существует, и каждое государство руководствуется своим коллизионным правом, источниками которого являются в основном внутреннее право и международные договоры (отметим, что роль обычая в становлении коллизионной нормы менее значительна).

2. В отечественной доктрине международное частное право зачастую исследуется как область права, охватывающая не только коллизионные, но и материально-правовые предписания. Последние (в отличие от коллизионных норм) определяют поведение сторон, содержание их прав и обязанностей. К правилам такого рода, включаемым в состав международного частного права, принято относить:

– унифицированные материально-правовые нормы международных договоров РФ, реализуемые в сфере частноправовых отношений, осложненных иностранным элементом;

– нормы внутреннего законодательства о правовом положении в этой области субъектов иностранного права;

– обычаи, признаваемые в Российской Федерации.

Дискуссионным остается вопрос о возможности и пределах отнесения к международному частному праву иных материально-правовых предписаний внутреннего права, норм «прямого действия».

Унификация норм частного права, применяемых к отношениям международного гражданского обмена на основе международных договоров, обращение к типовым законам, модельным актам для создания единообразных правил в этой области, к средствам «негосударственного регулирования» – важнейшее направление развития современного международного частного права.

Увеличение объема унифицированных коллизионных и материально-правовых правил расширяет сферу единообразных норм международного частного права. Однако при всей растущей значимости этого явления, особенно в рамках интеграционных объединений, международное частное право и сегодня остается в своей основе национальным правом. Поэтому принято говорить о международном частном праве России, международном частном праве Франции, международном частном праве Швейцарии и т. д.

3. Двум видам правовых норм – коллизионным и материально-правовым – соответствуют и два способа правового регулирования:

1) коллизионный способ предполагает сначала решение коллизионной проблемы, определение применимого права и только потом на его основе – регламентацию поведения сторон;

2) материально-правовой способ позволяет урегулировать поведение сторон путем непосредственного установления прав и обязанностей участников отношения.

Различия упомянутых способов не являются, строго говоря, основанием для их противопоставления. В целом они формируют свойственный международному частному праву метод регулирования отношений гражданско-правового характера, осложненных иностранным элементом, состоящий в преодолении коллизионной проблемы (материально-правовой способ регулирования также обеспечивает преодоление коллизионной проблемы, предупреждая, устраняя, «снимая» ее посредством «прямо» действующего правила)⁷.