Kitabı oxu: «Смешарики. Ясень-пень и другие истории»
© Истории по сценариям Алексея Лебедева, Татьяны Беловой, Светланы Мардаголимовой и Дмитрия Яковенко
© ООО «Смешарики»
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024
Фан-клуб Козетты
Пина хлебом не корми – дай повозиться с какими-нибудь железяками! Но отдыхать он тоже умел, и даже хобби у него имелись.
Однажды вечером изобретатель собирал в своём ангаре мозаику из пуговиц. Шуршал музыкальный проигрыватель, и нежный женский голос пел:
– У-у-у, пурке, пурке, пурке…
Шантан, шомз-элизе-тени,
Шарман, франсе-Козетта-ни.
О, шарман э пармезан!
Фа-фа-ла-ла-ла-ла…
Скрипнула дверь, и в ангар вместе с ласковым морским бризом ввалился Лосяш.
– Добрый вечер, творческий вы наш! – весело поздоровался учёный.
Он высыпал перед Пином целую гору разных пуговиц.
Изобретатель расплылся в улыбке – вот это богатый улов!
– О, спасибо! Данке!
Лосяш заглянул другу через плечо и заметил:
– А вы, я смотрю, рукодельничаете!
– Да, не могу остановиться, – смущённо признал Пин.
– Понятно. – Учёный прислушался к музыке, что лилась из старенького проигрывателя, и с любопытством посмотрел на пластинку. – Симпатичная песенка…
Пин горячо воскликнул:
– О, это есть Козетта!
Он показал фотокарточку. Со снимка на Лосяша взирала молодая козочка с алыми губами и небесно-синими глазами под томно опущенными ресницами. Над густой копной голубых волос торчали аккуратные рожки, а в копытцах Козетта сжимала микрофон.
– Лучший певица всех времён и народов! – пояснил Пин.
Лосяш с удовольствием рассмотрел снимок, а затем снисходительно произнёс:
– Очень милое, но спорное заявление.
– О-о-о… Найн, мой друг! – покачал головой Пин. – Я легко могу тебя в этом переубеждайт!
– Сомневаюсь, – отрезал учёный.
Ну, тут уж Пин взял дело в свои крылья. Он крутанул переключатель, увеличив громкость, и пустился в пляс. Скоро он полностью отдался во власть музыки, и Лосяш невольно стал повторять движения. Сладкоголосая Козетта пела:
– Шантан, шомз-элизе-дени!
Шарман, самблизе-дени!
О, шансон э пармезан!
Рап-ди-бара, ди-бара, ди-бара…
Пин попутно показывал другу журналы с Козеттой на обложке. И Лосяш волей-неволей проникся эффектной исполнительницей.
– Знаете, творчество Козетты нравится мне всё больше и больше! – сказал он наконец.
– Я есть давний фанат! – восторженно объявил Пин.
– И у вас хороший вкус! – от всей души похвалил его учёный.
Изобретатель поманил его в дальний угол ангара и отодвинул занавеску. За ней скрывался целый стеллаж с пластинками, глянцевыми журналами, газетными вырезками и прочими свидетельствами его любви к певице.
– Я собирайт все диски, все статьи! – доверительно сообщил Пин Лосяшу. – И недавно заказайт дамский модный журналь ради статья с ней!
– Как много записей! – восхитился Лосяш, жадно протягивая копыта к полкам. – Могли бы вы поделиться с товарищем?
Пин нахмурился.
– М-м… Не думаю!
– Да ладно, жалко, что ли? – Учёный с улыбкой схватил первую попавшуюся пластинку.
Но изобретатель тут же потянул её на себя и пробормотал:
– Я бы так не сказаль.
– А как бы вы сказали? – вскинул брови Лосяш.
Они тянули картонный конверт каждый в свою сторону, пока тот наконец не порвался и пластинка не выпала на пол. Пин процедил:
– Я бы сказайт, что это закрытый фан-клуб!
И он выставил ошарашенного учёного за дверь.
Вот только Лосяш настолько впечатлился Козеттой, что никак не мог заснуть. Что этот инженер вообще о себе возомнил?! Почему он решил, будто Лосяш не достоин членства в фан-клубе Козетты?
Проворочавшись в постели добрый час, Лосяш встал и под покровом ночи выскочил на улицу. В небе висела полная луна. Под её пристальным взглядом учёный прокрался в ангар изобретателя и стащил проигрыватель с той самой пластинкой Козетты.
И вот он уже сидел у себя в домике и, прикрыв глаза от наслаждения, слушал чарующие трели:
– Шантан, шомз-элизе-дени!
Шарман, самблизе-дени!
О, шансон э пармезан!
Рап-ди-бара, ди-бара, ди-бара…
Всё испортил Пин. Он вломился к Лосяшу, бешено вращая глазами, и молча забрал проигрыватель.
Лосяш бросился за ним. Двери ангара захлопнулись прямо у него перед носом. Для надёжности Пин заварил их изнутри, а ещё заколотил все окошки до единого.
Но хитрому учёному страсть как хотелось завладеть всеми музыкальными сокровищами, связанными с Козеттой. Поэтому он умудрился проникнуть в ангар через крышу. Пока Пин возился с дверями и окнами, Лосяш свалил все кассеты, журналы и пластинки в огромный мешок и умыкнул эти богатства. Когда Пин понял свой промах, было уже поздно. А сам инженер оказался взаперти…
Выбравшись наконец из ангара, Пин бросился на поиски Лосяша. Тот знал, что дома его будут искать в первую очередь. Так что учёный притащил свою добычу во двор Копатыча и разложил журналы на грядках. Включил проигрыватель и стал с упоением читать статьи о Козетте.
Но в конце концов Пин его нашёл.
– Так. Стоппен! – рявкнул инженер. – Это есть уже перебор!
– Перебор – это когда одним всё, а другим ничего! – свирепо отозвался Лосяш.
Своими криками они разбудили Копатыча. Садовод вышел во двор, сонно потёр глаза и пробормотал:
– Да что у вас вообще тут происходит?
Через минуту все трое сидели у него на кухне, за столом. Копатыч угрюмо подпирал щёку кулаком.
– Я первый нашёл этот прекрасный музыка! – брызгал слюной Пин. – И не обязан ни с кем делиться!
– Ну и что, что он первым нашёл Козетту, – фыркнул Лосяш. – Творчество принадлежит всем!
Копатыч устало переводил взгляд с одного на другого.
– О чём вы вообще? Вы, старые друзья, поссорились из-за какой-то незнакомой козы? – поинтересовался он.
Такое заявление возмутило обоих нежданных гостей.
– Козетта есть кумир в музыкальном мире! – воскликнул Пин.
– А её страсть к танцам?! – вставил Лосяш.
Тут уж они наперебой стали перечислять достоинства певицы.
– Она занимается мода!
– Умеет готовить!
– Обожает роботов!
– Она левша!
– И снимается в кино!
Лосяш подытожил:
– Да это всем козам коза!
Когда они замолчали, по домику раскатился зычный храп хозяина. Пин и Лосяш переглянулись. М-да… Пора и честь знать.
На цыпочках они вышли из домика Копатыча. Светало.
– Кажется, мы его утомили, коллега, – прошептал учёный.
– Натюрлих, – добродушно улыбнулся Пин.
Лосяш предложил:
– А пойдёмте ко мне смотреть интервью с Козеттой в прямом эфире? Вдвоём и фанатеть, можно сказать, веселее.
– Согласен, мой друг! – кивнул Пин.
Всё утро Смешарики провели перед экраном компьютера и вздыхали, глядя на свою любимицу.
– Как же она хороша! – восхитился Пин.
– Великолепна! – согласился Лосяш.
Вдруг за их спинами раздался голос:
– Очень даже ничего!
Друзья резко обернулись. В дверях стоял Бараш и с восторгом пялился на экран.
– Какие рожки… – добавил сражённый поэт. – А кто это?
Пин и Лосяш переглянулись и бесцеремонно вытолкали Бараша за дверь.
– Эй, вы чего?! – возмутился тот. – Мы же давно не виделись!
– Повидались и хватит! – отрезал Пин.
– Это закрытый фан-клуб! – заявил Лосяш и презрительно бросил: – Сотворите своего кумира!
Они продолжили смотреть передачу. Ведущий объявил:
– Кто прямо сейчас расскажет нам о Козетте как можно больше интересных фактов, получит два билета на её концерт!
Пин потёр крылья:
– Это мы мочь!
Лосяш уже набирал указанный на экране номер.
– Хм… Занято. Попробую снова!
Ведущий воскликнул:
– Алло, вы в прямом эфире!
Лосяш удивлённо взглянул на телефонную трубку. Оттуда шли гудки… И тут в эфире раздался очень знакомый голос.
– Алло! Алло!
Пин и Лосяш вытаращили глаза.
– Короче… Козетта, типа, тот ещё кумир! Занимается модными роботами, левша в готовке, танцует, снимается в рекламе и кино, – выпалил на одном дыхании таинственный знаток. – Короче, всем козам коза!
Ведущий был явно впечатлён.
– И у нас победитель! – торжественно объявил он. – Вам достаются последние два билета. Представьтесь, счастливчик!
– Копатыч я! – гордо сказал голос. На фоне у него раздался неясный крик, и садовод добавил: – А, да… Я с другом приду. С Барашем!
Пин и Лосяш переглянулись и хором ахнули:
– А мы?!
Ведущий тем временем спрашивал победителя:
– Откуда столько познаний о нашей звезде?
Копатыч хохотнул:
– Если честно, я и сам не пойму, откуда я всё это знаю…
Трубку у него забрал Бараш и заорал:
– Эй! Алло!.. А ещё друзей привести можно?
– Можно! – ослепительно улыбнулся ведущий.
Программа закончилась, и Лосяш повернулся к Пину:
– Коллега, а не пришло ли время сделать наш фан-клуб несколько, ну, ещё более открытым?
В тот день Бараш много часов подряд смотрел танцы и слушал песни Козетты. Пока в его домик не явилась Нюша. Свинка вскинула брови, глядя на экран.
Бараш испуганно замер, а затем быстро выключил телевизор и натянуто улыбнулся:
– Пф, тьфу! Ни рожек, ни ножек!
Всё-таки для него только Нюша – единственная и неповторимая.
Фонтан
Если бы кто увидел сейчас Кроша, то ни за что не поверил бы своим глазам: слишком уж несвойственно было для непоседливого кролика подобное занятие. Рано утром Крош копался в земле на полянке вокруг нежного зелёного росточка. Делал он это очень аккуратно, чтобы не повредить тоненькие корни. Кролик утёр лапой пот с верхней губы и заодно перепачкал землёй всё лицо. Затем бережно вытащил росточек из почвы. Рядом уже стоял небольшой цветочный горшок. Крош осторожно посадил в него росток и присыпал свежей землёй. Красота!
Удовлетворённо хмыкнув, Крош подхватил горшок с новым обитателем и решительно куда-то пошлёпал. Путь его пролегал мимо дворика Копатыча. За оградой послышался какой-то шум, и кролик с любопытством приоткрыл калитку. Огородник самозабвенно смазывал кирпичи раствором и выкладывал из них круг прямо посреди двора.
– Что это ты делаешь? – поинтересовался Крош и подошёл поближе.
Копатыч удивлённо взглянул на чумазого кролика и пояснил:
– Фонтан.
– Зачем? – Неуёмный ушастый проказник взобрался на низенькую кирпичную стенку и попрыгал, проверяя её на прочность.
Садовод пожал плечами:
– Будет хорошо…
Крош молча посмотрел на него, а затем смущённо продемонстрировал горшок:
– А я вот Ёжику подарок несу. Ты же знаешь, что он кактусы любит. Ну, в смысле, выращивает. А такого вот я у него не видел. Обрадуется, наверное… – Кролик вышел обратно за забор, напоследок сообщив: – Фонтан – это хорошо.
Он улыбнулся Копатычу, зашагал дальше по тропинке и вскоре скрылся за холмом.
Чуть позже над Ромашковой долиной нависли тучи, и пошёл дождь. Копатыч уже сложил из кирпичей чашу фонтана и покрыл штукатуркой, а теперь спрятался под зонтом и любовно облицовывал фонтан камешками.
В калитку зашёл Крош. Он весь промок, уши безвольно повисли, в лапах – всё тот же горшок. Кролик уселся на бортик фонтана и какое-то время молча наблюдал за работой садовода.
– Представляешь, это оказался не кактус, – заговорил наконец Крош.
Копатыч покосился на него.
– Ты про то, что в горшке?
– Да. Ёжик сказал, что это даже не похоже на кактус, и очень удивился, что я так обознался.
– А что это? – сочувственно уточнил Копатыч.
– Не знаю. – Крош пожал плечами. – Цветок какой-то. Может быть, лютик…
– А-а-а, понятно… – протянул садовод.
Крош выжидательно посмотрел на него, но тот больше ничего не сказал.
Кролик повертел горшок с неизвестным растением в лапах и вздохнул:
– Так что никому он не нужен… Выкину его! Хотя нет… Пойду его обратно посажу. Туда, откуда я его вырыл. Так будет правильней…
Он встал и побрёл прочь. Уже у калитки он обернулся и бросил Копатычу:
– Знаешь, делать фонтан, когда есть дождь, тоже довольно глупо.
Садовод проводил его озадаченным взглядом.
Дождливая погода сохранялась недолго. Вскоре солнце отвоевало своё законное место, и в Долину пришла жара.
В один из таких безоблачных дней Крош пришёл навестить свой росточек. Земля вокруг него пересохла и пошла трещинками. С тяжёлым вздохом кролик сходил за водой и полил лжекактус из лейки. Листочки радостно воспряли.
А Копатыч закончил работать над фонтаном. Эх, красиво получилось! Он подключил к колодцу насос. Послышалось тихое гудение, и через пару мгновений стрела фонтана выплюнула струю воды. С мерным журчанием вода стекала вниз, разбивалась на струйки поменьше и наполняла украшенную разноцветными камешками чашу. Садовод был очень доволен собой. Полюбовавшись своим творением пару минут, он улыбнулся и пошёл к грядкам. Огород сам себя не вспахает, в конце концов.
Копатыч окучивал грядки мотыгой, нет-нет да поглядывая на сверкающие на солнце струйки.
Ближе к обеду к нему снова заглянул Крош. Они вместе присели на краешек фонтана и подставили лица мелким прохладным брызгам.
– Всё-таки фонтан – хорошо, – мечтательно сказал Крош, бултыхая ногами в воде.
– Да-а-а-а… – согласился Копатыч.
– Красиво. И в зной освежает, – добавил кролик.
– Ага… – Садовод обеспокоенно посмотрел на безжалостное солнце. – Уже целую неделю печёт; ни облачка на небе. Ежели ещё несколько дней так палить будет, засохнет природа…
Крош усмехнулся:
– Тебе-то что беспокоиться? Ты же поливаешь свой сад. И фонтан у тебя есть.
– Ну да, – улыбнулся Копатыч.
– Я тоже Лютика поливаю.
Садовод захлопал глазами:
– Что, прости, поливаешь?
– Ну, цветок, про который я думал, что он кактус, – с готовностью пояснил кролик. – Помнишь?
– Ага, – кивнул Копатыч.
– Я его поливаю, – не без гордости уточнил Крош. – Он даже немного вырос…
А в Долине так и стояла жара. Смешарики не могли припомнить, когда последний раз было столь знойное лето. Возможно, на их памяти и вовсе такого не было… Солнце нещадно палило. Грядки Копатыча жадно впитывали всю воду, что садовод в них вливал, но почва всё равно сохла и трескалась. Листья скручивались от недостатка влаги.
Крош продолжал ухаживать за своим цветочком, как мог. Однажды он пошёл набрать воды из колодца. На макушке у него сидела самодельная шапочка из газеты – чтобы солнце не напекло. Он крутил ручку цилиндра, то и дело утирая пот со лба, и поднимал ведро из глубины шахты. Ага, поднял… Но что это? В ведре один песок.
– Даже колодец высох… – вздохнул Крош, с трудом ворочая языком.
Росточек выглядел довольно бодро, но земля вокруг совсем иссохла. Кролик снял газетную шапочку, накрыл ею своего зелёного друга и проворчал:
– Мы же оба знаем, что ты не кактус…
Да уж, с кактусом было бы попроще.
В конце концов Крош снова выкопал цветочек и в горшке принёс его домой. Здесь хотя бы солнце не печёт…
Кролик носился туда-сюда по всему домику и что-то искал.
– Так, так… Ну-ка, – приговаривал он. – Где-то тут… Где-то был… О!
Он достал с верхней полки чайник и разлил остатки воды по двум чашкам. Взяли обе чашки в лапы и чокнулся ими. Одну выпил сам, а из другой полил свой цветок в горшочке. Ведь Крош знал: мы в ответе за тех, кого приручили.
Незаметно подкралась осень. А дождей так и не было. Солнце неустанно жгло землю. Вода в Долине почти закончилась.
Копатыч сидел на бортике своего фонтана и смотрел на тоненькую струйку воды, что ещё стекала в опустевшую чашу. Садовод так глубоко ушёл в свои мысли, что не сразу заметил подошедшего Кроша. А когда заметил, то лишь коротко кивнул вместо приветствия.
– Копатыч, глупо тратить воду на фонтан, когда нечем поливать сад, – с серьёзным видом произнёс кролик.
– Глупо поливать сад, когда нечего пить, – возразил сосед. – Колодец высох, ручей совсем обмелел. А воду из фонтана я раздал на питьё…
– А мне можно?
Крош протянул свою кружку. Копатыч подставил её под струю. Кружка заполнилась наполовину, а потом фонтан зафыркал: в трубах остался один лишь воздух.
– Вот и всё… – тихо сказал Копатыч и осторожно вернул кружку юному Смешарику.
Огородник подошёл к колодцу и отключил насос. Крош между тем достал коробку, которую всё это время прятал за спиной, открыл крышку… В коробке скрывался горшок с его Лютиком. Кролик незаметно вылил на него всю воду из кружки и вздохнул. Ему тоже хотелось пить.
Pulsuz fraqment bitdi.
