Kitabı oxu: «Москва-Пекин. Сборник к 100-летию образования союза ССР», səhifə 8

4. В отношениях «государство-государство» новый империалистический гегемон, США, опирается на гегемонию доллара и права интеллектуальной собственности для захвата глобального богатства

В июле 1944 года по инициативе правительств США и Великобритании 44 страны обсудили послевоенную систему в Бреттон-Вудсе в Нью-Гэмпшире, США, и на конференции были приняты Заключительный протокол Валютно-финансовой конференции ООН, Статьи соглашения Международного валютного фонда и Статьи соглашения Международного банка реконструкции и развития, в совокупности известные как Бреттон-Вудские соглашения. Одним из основных элементов Бреттон-Вудской системы является построение международной валютной системы, в центре которой находится доллар США¹³¹. Доллар США привязан к золоту, а другие валюты привязаны к доллару США. Доллар США сменяет британский фунт стерлингов в роли мировой валюты. Особые преимущества доллара США по отношению к другим валютам определили то, что США находятся в особом положении, отличном от других стран. Согласно статистике, на доллар США приходится 70 % мировых валютных резервов, 68 % международных торговых расчетов, 80 % валютных операций и 90 % международных межбанковских операций¹³². Доллар США является валютой США, и поскольку он является международно признанной резервной валютой и валютой торговых расчетов, США, печатая доллары почти с нулевыми затратами, могут не только обменивать их на реальные товары, ресурсы и рабочую силу других стран и поддерживать долгосрочный дефицит торгового баланса и дефицит бюджета, но и осуществлять трансграничные инвестиции, слияния и поглощения предприятий других стран, хищнический характер неоимпериализма отражается в гегемонии доллара. США также могут получить выгоду от международных налогов на чеканку монет, экспортируя доллары, и могут использовать девальвацию доллара и долларовых активов для сокращения своего внешнего долга. По данным Вади Халаби, члена Коммунистического экономического комитета США, счет платежного баланса США, из которого чистые поступления из-за рубежа составили US$658,3 млрд. в 2001 году и US$842,6 млрд. в 2003 году¹³³. Гегемония доллара также привела к несправедливой передаче богатства от стран-кредиторов к странам-должникам, т. е. бедные страны субсидируют богатые страны.

С середины 1990-х годов международные монополии контролируют 80 % мировых патентов и технологических передач, а также подавляющее большинство международно признанных торговых марок и получают от этого значительные доходы. Согласно данным «Индикаторов науки и инженерных технологий за 2018 год», опубликованным Национальным научным советом в январе 2018 года, общий мировой доход от трансграничного лицензирования интеллектуальной собственности в 2016 году достиг 272 млрд долларов США, из которых США были крупнейшим экспортером, причем на долю экспорта ИС пришлось 45 % от общего мирового объема, на долю ЕС – 24 %, Японии – 14 %, а на долю Китая – менее пяти тысячных процента от общего объема. В качестве резкого контраста, китайские зарубежные платежи роялти за ПИС выросли с 1,9 млрд долларов США в 2001 году до 28,6 млрд долларов США в 2017 году, при этом дефицит трансграничных сделок по ПИС составил более 20 млрд долларов США, в то время как чистый доход США от зарубежного лицензирования ПИС составлял почти или более 80 млрд долларов США в год в тот же период¹³⁴.

IV. Новая монополия международной олигархии

В.И. Ленин указывал, что «новейшая капиталистическая эпоха показывает нам, что между капиталистическими союзами сложились определенные отношения на почве раздела мира экономически и что в связи с этим сложились определенные отношения между политическими союзами, между государствами, на почве раздела мира территориально, борьбы за колонии, «борьбы за экономическую территорию»"', на основе которого также формируются определенные отношения»¹³⁵. «Финансовый капитал и сопутствующая ему международная политика, т. е. международная политика, которая в конечном итоге является борьбой великих держав за экономический и политический раздел мира, создали множество переходных форм государственной зависимости. Типичными государственными формами этой эпохи являются не только две основные категории государств, а именно колониальные оккупанты и колонии, но и различные формы зависимых государств, которые политически и формально независимы, но в действительности опутаны запутанной паутиной финансовых и дипломатических зависимостей»¹³⁶. В современном мире новый империализм сформировал новые виды союзов и гегемонистских отношений в экономической, политической, культурной и военной сферах.

Определенная в терминах новых монополий международной олигархии, четвертая характеристика нового империализма – это международный монополистический капиталистический союз «одного гегемона и нескольких держав», который формирует экономическую основу для монополистической эксплуатации и угнетения, как внутреннего, так и внешнего, с точки зрения политики денег, вульгарной культуры и военных угроз.

1. Международный монополистический капиталистический экономический и политический альянс с G7 в качестве главного органа

В нынешнем неоимпериалистическом международном монополистическом экономическом союзе и системе глобального экономического управления доминируют США, G7 (Группа шести (G6), созданная в 1975 году шестью крупнейшими промышленными странами – США, Великобританией, Германией, Францией, Японией и Италией, к которой на саммите G7 в следующем году присоединилась Канада) и ее монополистические организации в качестве координирующей платформы, а Международный валютный фонд, Всемирный банк и Всемирная торговая организация находятся под ее контролем в качестве дополнительных институтов. Система глобального экономического управления в рамках Бреттон-Вудской архитектуры, по сути, представляет собой более развитый капиталистический международный монополистический союз, которым манипулируют США для обслуживания своих глобальных экономических и политических стратегических интересов. В начале 1970-х годов доллар был отвязан от золота, Бреттон-Вудская валютная система рухнула, и родился саммит G7, взявший на себя роль укрепления западного консенсуса против социалистических стран Востока. противодействуя призывам менее развитых стран Юга к реформированию международного экономического и политического порядка¹³⁷. С ростом неолиберализма как доминирующей философии глобального экономического управления, эти многосторонние институты и платформы стали движущей силой глобального распространения и экспансии неолиберализма. Они не жалеют усилий, чтобы побудить развивающиеся страны к либерализации финансовой де-реализации, приватизации факторов производства, предварительному нерегулируемому рынку и свободной конвертируемости по счету капитала, чтобы облегчить приток международных кредиторов, в соответствии с желаниями олигархов международных финансовых монополий и их союзников, как мягких, так и жестких. Через создание «пузырей» в экономике и финансовые спекуляции они ждут возможности грабить и контролировать экономики других стран и получать от них огромные прибыли. Бжезинский также признал в «Большой шахматной игре»: «Международный валютный фонд и Всемирный банк, так сказать, представляют «глобальные» интересы, а их составные элементы можно интерпретировать как космополитические. Но в действительности они в значительной степени находятся под властью США». ¹³⁸С 1980-х годов по настоящее время МВФ и Всемирный банк заманивают развивающиеся страны в проведение неолиберальных реформ, а когда эти страны попадают в кризис или бедственное положение в результате реформ приватизации и финансовой либерализации, такие институты, как МВФ, угрожают предоставить кредитную помощь с различными необоснованными условиями, чтобы заставить эти страны принять «Вашингтонский консенсус». «В период с 1978 по 1992 год более 70 развивающихся и бывших социалистических стран осуществили 566 программ структурной перестройки, навязанных МВФ и Всемирным банком¹³⁹. Например, в начале 1980-х годов МВФ использовал латиноамериканский долговой кризис, чтобы заставить страны Латинской Америки принять неолиберальные реформы. В 1979 году Федеральная резервная система США, пытаясь обуздать инфляцию, подняла краткосрочные процентные ставки с 10 до 15 % и в конечном итоге до более чем 20 %, а поскольку существующий долг развивающихся стран был привязан к процентным ставкам США, на каждый процентный пункт повышения процентных ставок США, страны третьего мира Во второй половине 1981 года Латинская Америка занимала 1 млрд. долларов США в неделю, большая часть которых шла на выплату процентов по долгу, а в 1983 году Латинская Америка забирала почти половину своей экспортной выручки на выплату процентов по долгу¹⁴⁰. Латиноамериканские страны были вынуждены принять неолиберальные реформы, предписанные Международным валютным фондом (МВФ). Основными элементами были приватизация государственных предприятий и либерализация торговли и финансов, политика жесткой экономии, снижающая благосостояние населения, уменьшение налогов на монополии и сокращение государственных расходов и инвестиций в социальную инфраструктуру. Во время азиатского финансового кризиса 1997 года Международный валютный фонд наложил ряд условий на свою помощь Корее, включая смягчение иностранной собственности с 23 % до 50 % и далее до 55 % в декабре 1998 года, а также свободное создание филиалов и агентств иностранных банков в Корее¹⁴¹.

2. Международные монополистические капиталистические военно-политические союзы, в основном со странами НАТО

Блок НАТО – это международный капиталистический монопольный военный альянс, созданный в начале холодной войны, в котором доминируют США при участии других империалистических стран. Во время холодной войны НАТО была основным инструментом, используемым США для активного сдерживания и противовеса советским странам Восточной Европы, а также для влияния и контроля над странами Западной Европы. После окончания холодной войны Варшавский договор был распущен, а НАТО стала военной организацией США для достижения своих глобальных стратегических целей, и сформировался тип капиталистической олигополии «одна гегемония – несколько держав». Бывший госсекретарь США Кристофер сказал: «Только США могут играть роль лидера». «Роль лидера США требует, чтобы у нас была убедительная угроза применения силы для подкрепления нашей дипломатии»¹⁴². Стратегия национальной безопасности США для нового столетия, запущенная в декабре 1998 года, безоговорочно утверждает, что США стремятся «вести мир» и никогда не позволят стране или группе стран бросить вызов своему «лидерству»¹⁴³. 4 декабря 2018 г. Выступая 4 декабря в Фонде Маршалла в Брюсселе, госсекретарь США Майк Помпео заявил, что «США не отказываются от своего глобального лидерства и перестраивают порядок после Второй мировой войны на основе суверенных государств, а не многосторонней системы…»…При президенте Трампе мы не откажемся от нашего международного лидерства и наших союзников в международной системе… Трамп возвращает Америке ее традиционное положение центрального мирового лидера… Америка хочет вести мир, сейчас и навсегда. Отныне и до бесконечности»¹⁴⁴.

Для того чтобы доминировать и руководить миром, США настойчиво добиваются от НАТО расширения на восток и расширения сферы влияния, чтобы контролировать Центральную и Восточную Европу и сжать стратегическое пространство России. Под манипуляцией США НАТО стало идеальным военным инструментом для реализации их глобальных интересов. В марте 1999 года многонациональные силы НАТО под руководством США нанесли широкомасштабный воздушный удар по Югославскому Союзу – первый военный удар по суверенному государству за 50 лет существования НАТО. В апреле 1999 года НАТО провела саммит в Вашингтоне, на котором были официально приняты документы НАТО. Основными элементами «Новой стратегической концепции» были: во-первых, предоставление НАТО возможности коллективного вмешательства в «кризисы и конфликты, представляющие общий интерес» за пределами зоны ее обороны. Это по сути превращает НАТО из военной организации «коллективной обороны» в наступательную военно-политическую организацию, которая якобы «защищает общие интересы и общие ценности». Во-вторых, военные действия НАТО не требуют санкции Совета Безопасности ООН¹⁴⁵.

Помимо НАТО, к военным союзникам США в основном относятся Япония, Южная Корея, Австралия, Филиппины и другие страны, которые построили военные базы США в странах-союзниках, став важной частью нового империалистического военного альянса, формируя военные угрозы и провокации в различных регионах мира, что привело к многочисленным «горячим войнам». «Теплая война», «холодная война» и «новая холодная война» усилили новую гонку вооружений. Государственный терроризм» неоимпериализма и двойные стандарты борьбы с терроризмом привели к распространению других форм терроризма.

3. Культурная гегемония, в которой доминируют западные универсальные ценности

Помимо экономических союзов и их гегемонии, военных союзов и их гегемонии, новый империализм также в значительной степени характеризуется культурной гегемонией, основанной на универсальных западных ценностях. Джозеф Най подчеркнул, что «мягкая сила» – это способность добиваться желаемого с помощью привлекательности, а не принуждения или подкупа, и что мягкая сила государства формируется из трех основных ресурсов: культуры (когда она работает с точки зрения привлекательности для других), политических ценностей (когда оно действительно может соответствовать этим ценностям дома и за рубежом) и внешней политики (когда оно воспринимается как обладающее легитимностью и моральным авторитетом). когда политика воспринимается как обладающая легитимностью и моральным авторитетом)¹⁴⁶. Могущественные культуры развитого Запада, особенно США, использовали свои капитальные, технологические и рыночные преимущества для проникновения в другие культуры, находящиеся в неблагоприятном положении, выдвинув ряд культурных «неоинтервенционистских» теорий, в которых «американские ценности являются ценностями». Экспортируя американские ценности и образ жизни в другие страны, особенно развивающиеся, они способны занять их культурные рынки и информационное пространство, превращая американскую культуру в «основную культуру» мира¹⁴⁷.

Культурная гегемония, или культурный империализм, – это стратегическая цель Никсона «победить без боя», контролируя международное общественное мнение и экспортируя западные универсальные ценности для проведения мирной эволюции и «цветных революций». Эволюция Советского Союза и социалистических стран Восточной Европы – типичные примеры. Хорошо известно, что проникновение ценностей обычно происходит медленно, долговременно и тонко, часто скрыто в академических обменах, литературе, кино и телевидении. Голливуд, например, является «мегафоном для гегемонистской политики США», а «голливудские фильмы выставляют напоказ американское превосходство во всем мире и стремятся достичь своего культурного завоевания через этот канал»¹⁴⁸. Аллен Фостер Даллес, бывший высокопоставленный сотрудник ЦРУ, сказал: «Если мы научим молодежь Советского Союза петь наши песни и танцевать под них, то рано или поздно мы научим их думать так, как нам нужно». ¹⁴⁹Фонды и аналитические центры также сыграли важную роль в распространении неолиберализма, такие как Фонд Форда, Фонд Рокфеллера, Институт Пилгрим Хилл и Центр международного частного предпринимательства США активно участвуют в продвижении неолиберальных ценностей, финансируя семинары и академические организации.

В.И. Ленин указывал, что все начало XX века характеризовалось уже не монополией Великобритании, а борьбой нескольких империалистических держав за долю монополии¹⁵⁰. После окончания холодной войны глобальный капитализм характеризовался «монопольной властью» США, а другие державы и державы не имели намерения или возможности конкурировать с Соединенными Штатами на всех фронтах, в то время как отдельные страны, такие как Япония, пытались бросить вызов «монопольной власти» США экономически и технологически, но в конечном итоге потерпели неудачу. Появление евро впоследствии не смогло поколебать гегемонию США. На военном фронте война в Персидском заливе, война в Косово, Афганская война, Иракская война, Ливийская война и Сирийская война еще больше подогрели односторонний подход и гегемонию США. С помощью экономических, военных и политических олигопольных альянсов и культурной «мягкой силы» США продвигают универсальные ценности по всему миру и провоцируют уличную политику и цветные революции в других странах. Создавая долговые и финансовые кризисы в развивающихся странах, он открывает двери для финансовой открытости в других странах. И когда его доминирующей системе глобального управления бросают вызов, США начинают торговые войны, технологические войны, финансовые войны и экономические санкции, и даже угрожают или действительно наносят военные удары. Доллар США, вооруженные силы США и культура США являются тремя столпами империализма США и образуют «жесткую силу», «мягкую силу» и «сильную силу» (экономические санкции), которые используются в сочетании друг с другом. «умная сила»¹⁵¹.

Короче говоря, международный монополистический капиталистический союз стал экономической основой для денежной политики, вульгарной культуры и военной угрозы внутренней и внешней монополистической эксплуатации и угнетения, и значительно укрепил положение США как нового империалистического гегемона.

V. Экономическая сущность и мегатренды

В.И. Ленин указывал, что империализм – это монополистический и грабительский, паразитический и загнивающий, переходный и умирающий капитализм. В неоимпериалистической фазе экономической глобализации основное противоречие современной капиталистической экономики выражается в постоянной социализации и глобализации экономики, в противоречии частной, коллективной и государственной собственности на факторы производства, в противоречии с анархией или беспорядком национальной и мировой экономики¹⁵². Новый империализм, отвергающий необходимое регулирование национального и международного сообщества и поощряющий саморегулирование частного монополистического капитала и защиту его интересов, привел к обострению национальных и глобальных противоречий всех видов, причем экономические, финансовые, социальные и экологические кризисы становятся «эпидемиями», а социальные противоречия переплетаются с различными кризисами. Социальные противоречия переплетаются с различными кризисами, и эти кризисы сопровождаются накоплением капитала, создавая новую динамику, в которой современный капитализм является монополистическим и хищническим, декадентским и паразитическим, переходным и умирающим.

Определяемые с точки зрения его экономической природы и общих тенденций, три основные характеристики нового империализма выражаются в противоречиях глобализированного капитализма и различных кризисах, которые часто усиливаются, создавая новую динамику современного капитализма, который является монополистическим и хищническим, коррумпированным и паразитическим, переходным и умирающим.

1. Новый империализм – это новый тип капитализма монополии и грабежа

Новый империализм по своей экономической сути – это финансово-монополистический капитализм, основанный на гигантских транснациональных корпорациях. Промышленная монополия и финансовая монополия транснациональных корпораций вырастает из концентрации производства и капитала на более высокой стадии развития, а их монополия становится глубже и обширнее, так что «почти все предприятия концентрируются во все меньшем и меньшем количестве рук»¹⁵³. В автомобильной промышленности, например, на пять крупнейших транснациональных корпораций приходится почти половина мирового производства автомобилей, а на 10 крупнейших компаний – 70 % мирового производства автомобилей¹⁵⁴. Международный финансовый монополистический капитал не только контролирует основные отрасли мировой промышленности, но и монополизирует почти все источники сырья, научно-технические таланты и квалифицированный ручной труд, господствует над основными транспортными путями и всеми средствами производства, господствует и присваивает все больше капитала и таким образом контролирует мировой порядок через банки и различные финансовые деривативы и системы владения акциями¹⁵⁵. Экономическая концентрация, измеряемая с точки зрения рыночной капитализации, доходов и активов компаний, растет во всем мире, особенно среди 100 крупнейших компаний. в 2015 году рыночная капитализация 100 крупнейших компаний более чем в 7000 раз превышала капитализацию последних 2000 компаний, по сравнению с 31 раз в 1995 году¹⁵⁶. Согласно статистике, опубликованной Fortune 500 19 июля 2018 года, в 2017 году выручка 380 компаний, входящих в Fortune 500 (без учета китайских компаний), составила 22,83 трлн долларов США, что эквивалентно 29,3 % мирового ВВП, а общая прибыль достигла рекордных 1,51 трлн долларов США, при этом прибыль выросла на 18,85 % по сравнению с прошлым годом¹⁵⁷. Рост как доли прибыли, так и нормы прибыли концентрирует внимание на хищнической природе нового империализма. В результате тройного давления на труд, вызванного экономической глобализацией, финансиализацией и неолиберальной политикой, прибыль быстро росла по сравнению с заработной платой¹⁵⁸. В период с 1982 по 2006 год реальная заработная плата производственных рабочих в нефинансовом корпоративном секторе США выросла всего на 1,1 %, что значительно ниже не только 2,43 % в 1958–1966 годах, но и 1,68 % в 1966–1982 годах во время экономического спада. Сокращение заработной платы отразилось на прибылях компаний, в результате чего доля прибыли за этот период выросла на 4,6 процентных пункта, что способствовало восстановлению рентабельности на 82 %. Можно с уверенностью сказать, что «трудовое сжатие» сыграло ключевую роль в восстановлении маржи.¹⁵⁹ Более того, с начала восстановления экономики в 2009 году средняя норма прибыли в экономике США, хотя и снизилась по сравнению с пиком 1997 года, все еще значительно выше, чем в период своего пика в конце 1970-х – начале 1980-х годов¹⁶⁰. Суть неоимпериализма – контроль и грабеж, а его «хищническое накопление» отражается не только в эксплуатации внутреннего труда, но и в бешеном грабеже других стран. Его формы и методы включают следующее.

Во-первых, финансовый грабеж. «Контролировать международные цены на сырье и таким образом влиять на страны-производители и импортеры сырья с помощью финансиализации для получения огромных сверхприбылей; или создавать финансовые пузыри и кризисы с помощью массового притока и оттока капитала для воздействия на экономическую и политическую стабильность других стран; или добиваться цели сдаться без боя с помощью финансовых санкций»¹⁶¹. Финансовые инновации привели к распространению производных финансовых инструментов, а отставание государственного регулирования вызвало волну непродуктивной спекулятивной торговли. Небольшая группа финансовых олигархов и транснациональных корпораций на вершине пирамиды получила выгоду от завышенных цен на финансовые активы и извлекла из них непропорционально большую часть общественного богатства.

Во-вторых, приватизация общественных ресурсов и государственных активов. С тех пор как доктрина Тэтчер-Рейгана стала доминирующей философией формирования экономической политики, за последние 40 лет мир пережил массовое движение приватизации (приватизация), в результате которого государственные активы во многих менее развитых странах попали в руки частного монополистического капитала и транснациональных монополий, а глобальное неравенство богатства резко возросло. В результате глобальное неравенство богатства резко возросло. Последний Всемирный доклад о неравенстве 2018 года показывает, что частное богатство в целом увеличилось с 1970-х годов с 200–350 % до 400–700 % национального дохода. Напротив, общественное богатство почти всегда имело тенденцию к снижению. В США и Великобритании общественное богатство в последние годы упало на отрицательную территорию, а в Японии, Германии и Франции оно лишь немного выше нуля. Ограниченное общественное богатство ограничивает способность правительств регулировать неравенство доходов¹⁶².

В-третьих, усиление модели «центр-периферия». Новые империалистические страны используют свое доминирующее положение в торговле, денежной, финансовой, военной сферах и международных организациях для укрепления модели «центр-периферия» и, таким образом, продолжают эксплуатировать ресурсы и богатства периферийных стран и регионов, укрепляя тем самым свое исключительное или олигополистическое положение и обеспечивая их развитие и процветание. Скорость международного перемещения прибавочной стоимости положительно влияет на общую норму прибыли¹⁶³. Если окинуть взглядом земной шар, то только державы-гегемоны могут использовать свою экономическую, политическую и военную мощь, чтобы превратить часть прибавочной стоимости, создаваемой слаборазвитыми странами, в свое собственное национальное богатство. Таким образом, результатом накопления неоимпериалистического монопольного капитала является не только поляризация богатых и бедных и ущерб для средств к существованию людей в результате монопольной эксплуатации в США и Франции (международное движение «Оккупай Уолл-стрит», охватившее 80 стран, протестует против противостояния «1 % против 99 %» между богатыми и бедными). ВВП стран G7, как центра, в 2017 году составил 36,73 триллиона юаней, что составляет 45,5 % мирового ВВП. триллиона, или 45,5 % от мирового¹⁶⁴. Отчет о глобальном богатстве за 2013 год, опубликованный Credit Suisse, показывает, что 85 самых богатых людей в мире владеют таким же количеством богатства, как и совокупные активы 3,5 миллиардов человек в мире, или общее богатство половины человечества¹⁶⁵.