Kitabı oxu: «Отношения», səhifə 10

Я сидел потрясенный глубинной сказанного, и не знал, что ответить, за спиной кто-то громко засмеялся, а вдали кто-то упал со стула с грохотом под заразительный смех своих товарищей. Получается, и женщины не особо любят наглых, ведь через какое-то время они поймут, что эта их наглость – просто неуважение по отношению к ним. Хотя к тому моменту, когда они это поймут, может быть уже слишком поздно.

– Тогда по логике нужно быть добрым? Получается так? Но о добрых всегда вытирают ноги?

– Добро быстро забывается только тогда, когда того, кто его совершает не уважает тот, кто его принимает. Если твое добро не могут оценить по достоинству, то значит тебя просто не уважают, и можешь больше не стараться, ведь все что ты не сделаешь в будущем, останется без должного внимания, пока само чувство не измениться. Неуважение – это неуважение ко всему, что ты делаешь. Уважение – это доверие к человеку, от которого ты ничего не ожидаешь, и в тоже время каждую его услугу хочешь возместить. Если хочешь узнать уважает тебя человек или нет, просто окажите ему услугу и посмотрите, как он отреагирует, если примет как должное, то – не уважает, а если захочет хоть чем-то отблагодарить, то – уважает.

– А как изменить это чувство неуважения и наглости на чувство уважения. Возможно ли это?

– Ну, во-первых, как я уже говорил: нужно помочь человеку раскрыть свои таланты, это цениться выше всего. Во-вторых, начни благодарить за то, чего он еще не совершал хорошего. Мало кто осознает простой принцип человеческого общежития: чем больше вы уважаете других, тем больше уважают и вас за это. «Поступай с людьми, так как вы хотели бы, чтобы они поступали с вами» – гласит золотой правило в Библии. Многие считают его не правильным, в силу того, что они считают, что нужно поступать с людьми так, как они сначала поступают с тобой. Но это огромное заблуждение, приводящие лишь к нарастанию взаимного конфликта. Именно тот, кто делает первый шаг, разрушает этот порочный круг ненависти. Неуважение – это нежелание признавать кого-то равным самому себе: начальник не признает талантов подчиненных, мужчина способностей женщины, удачливый наследник нищего трудоголика.

Вдалеке заскрипели стулья по полу, компания одновременно встала и с хохотом направилась к выходу. Один из них стал отставать от них и направился в сторону туалета мимо нашего столика, и неожиданно плюнул прямо в мой пустой бокал, и громко заржал, как конь в конюшне.

– Извинись! – Крикнул ему в след мой начальник. – Вернись и извинись! – Тот лишь оглянулся и показал ему неприличный жест, и после этого не спеша стал приближаться к нашему столику, ехидно улыбаясь.

В двух шагах от него мы оба резко встали перед ним, но он знал свое преимущество в годах, трезвости и ловкости, поэтому скорее искал драки, чем хотел ее избежать. Это было видно по его телу, которое пританцовывало, готовясь напасть. Он уставился на моего начальника, а тот на него, вдруг хулиган резко прыгает на босса, вытянув свое колено вперед, и в этот самый момент начальник заносит руку над его подбородком, и тот мигом падает с грохотом, но как салфетка, на пол, свалив оба наших стула. Начальник наклоняется к нему с заботой, начинает слушать его пульс, только после чего поднимает свой стул.

– Пульс ровный, пора убираться, а то вернутся его дружки! Расплатись со счетом, я усажу его пока за стол.

Через минуту мы были уже на улице, и оба совсем трезвые. Грязь так и липла к нашим подошвам, ветер распахивал наши куртки, пытаясь посмотреть, что у нас в карманах. Мы молча зашагали под тускнеющем небом, и вдруг он спросил меня неожиданно, продолжая глядеть куда-то вдаль за горизонт:

– Видишь, неуважение можно легко излечить с помощью привычки извиняться, поскольку извиняться всегда тяжелее, чем обижать человека. Извиняясь, мы спускаемся с небес на один уровень с человеком, мы признаем, что мы не лучше и не хуже его. Поэтому за извинения люди готовы прощать, ведь всегда прощают равных себе, но не заносчивых гордецов. Несколько раз извинившись, человек в следующий раз, уже будет стараться никого не обижать, чтобы снова мучительно не извиняться. Неуважение, это побочный продукт гордости, который порождает и неблагодарность. – У меня при его словах было ощущение, что в ботинке застрял камень, который мешал мне идти и думать. Я стал неуклюже дергать ногой. Он посмотрел на меня с подозрением, так как ждал какой-либо реакции на сказанное, но скорее всего не такой. Я ничего не ответил, и продолжал идти с ним в ногу уже молча. За поворотом он поднял воротник и продолжил:

– Знаешь чем опасно равнодушие или безразличное уважение? – Я все еще молчал, мой язык прилип к небу. – Если нет уважения, то именно на его место придет презрение. Равнодушие это на самом деле затаившаяся ненависть. Торопись проявить уважение к окружающим, иначе там будет нарастать вражда, которую потом уже простым уважением не прогонишь. Игнорирование и пренебрежение другим человеком появляется из уверенности в том, что он не сможет ответить, или порвать этот союз, который слабой стороне нужен больше, чем сильной. Кстати сколько я тебе там должен за пиво? Сколько там вышло по счету?

– Да ничего, с меня не убудет. Это знак моего уважения к вам! – Улыбнулся я, а он нахмурился.

И тут я подумал, как все человеческие отношения похожи друг на друга, независимо от того, кого и где они касаются, ведь в основе их лежат одни и те же механизмы, желания и слабости. Верно: люди универсальны. Хочешь понять другого, разберись сначала в своем собственном поведении, – это ключ ко всем дверям.

В такие минуты, когда внутри меня все надувалось, готовое взорваться недовольством и возмущениями, я всегда выходил на улицу, независимо от того, какая была погода, и шел куда глаза глядят, пока все мучительные мысли не спускались к моим ногам, а те не начинали тянуть меня ко сну. Вот и в этот вечер я шел наощупь совсем один навстречу прохладному ветру, который дул от воды, принося запахи водорослей и мошкары. Я собирал взглядом разбросанные повсюду бледные огни от фонарей, пытаясь их объединить в большой солнечный шар, но каждый раз у меня не хватало терпения и сил, и он постоянно распадался искрами на осколки, и возвращался к тем же самым местам. Город был похож на пепел от большой сигареты, закуренной, где-то там наверху, дым от которой выпускали тонкими струйками облаков. Окна перед глазами внезапно гасли один за другим, словно закрывая мне путь перед темнотой и невидимыми ступенями. Постепенно под редкими фонарями, над которыми витали мошки, остывали и мои сомнения, а мягкий вечерний ветерок уже гнал меня обратно домой, открывая передо мной любезно двери. Ночь накинула мне на спину свое мягкое одеяло, которое она грела под луной, и я уснул крепким сном.

Нужность

Я шла по мокрому проспекту, обстукивая его своими розовыми каблуками, пытаясь как можно звонче ударять ими, чтобы их звук меня хоть немного успокаивал. Мои мысли плыли как облака надо мной, а вот сомнения черными воронами разрезали их, издавая противные крики, будто у них отобрали самое ценное. Везет же тому, о ком кто-то заботится, тем, кого-то ценят в будущем. Кому прямо сейчас подают чашку горячего кофе прямо в постель, кому не нужно краситься, чтобы понравится своему парню. Кого возят в теплых автомобилях, а не как я езжу в набитом битком автобусе, вдыхая все оттенки мужского пота. Я чувствую себя забытой расческой на тумбочке, или даже нет, упавшей за эту тумбочку. Или еще хуже брошенной туда специально, а не по неосторожности. Какое место я занимаю в этом гардеробе? Может, мне просто надо найти того, кому моя расческа будет подходить по типу волос, а не того, кто будет ей расчесываться против роста волос, вызывая и в себе и во мне только сплошную боль. Ветер рисовал на моих открытых руках мурашки. Обожаю вечерние запахи, которые разбавляют ночь своей свежестью. Обожаю цвет неба, от уже зашедшего за горизонт солнца, это самые честные цвета, они самые искренние.

Из двух колонок мне навстречу полилась мелодичная музыка, между колонками стоял музыкант, держа нежно микрофон, словно только что сорванный в поле цветок. Сквозь шум музыки, исходящий за его спиной, он смотрел на меня не отрываясь, а потом запел «Ты нужна мне!», меня от этого передернуло, и я в смущении опустила глаза. Когда я их подняла, он уже вставил микрофон в штатив и уже играл на гитаре, но все так же не отрывая от меня своих чувственных глаз. «Ты нужна мне!», повторил под музыку он, вокруг стали собираться прохожие, а он все смотрел на меня. Это было так удивительно и мило, что я чуть не растаяла. Уже целая толпа стояла перед ним заслушиваясь, а он сквозь их лица все смотрел на меня, не отрываясь, напевая «Ты нужна мне». Не меньше полусотни восторженных глаз смотрели на него, а он в это время только на меня одну, и мне казалась я увидела в его зрачках настоящую искренность. Я утонула в своем воображении, а потом когда очнулась, то заметила, что он перевел взгляд на кого-то другого, и эта нить внезапно порвалась, меня аж передернуло, – на накрашенную длинноногую блондинку. Вот она цена этих мелодичных глаз и сентиментальных песен, не зря же говорят «творческие люди так не постоянны». Я с отвращением отвернулась и снова зашагала своими розовыми каблуками по проспекту, удаляясь от этой противной и притворной музыки. Воздух сегодня был такой холодный, что даже в теплой груди стало звенеть, меня стали мучать вопросы, «когда я уже наконец-то дойду до нее». Еще и подъезд без лифта, четвертый аж этаж, что могло быть хуже, ну хоть согреюсь, пока поднимусь. В подъезде пахло кошачьей мочой и белизной от регулярной уборки. Звонить пришлось минуту, прежде, чем дверь открылась.

– Я тебя уже заждалась! Посмотри, какой мне подарок подарил муж! – и она указала пальцем на котенка, который уже обнюхивал мои розовые каблуки, и уже с недовольным видом чихнул на них, – видимо был не рад пыли, которую я принесла с собой. – Ну проходи! Давай, что в коридоре стоять, – он все равно к нам прибежит. Он такой компанейский, любит сидеть возле меня, когда я чего-нибудь делаю!

– И миленький такой! Носик такой беленький, а сам весь серый! – Не могла налюбоваться на него я.

Мы расселись на ее фирменный фиолетовый диван напротив окна, за которым мы провели уже ни один вечер, болтая языком и вином в фужерах. Но сегодня для этого у меня не было настроения совсем.

– Мы с моим, вчера ездили в театр, я одела свое выпускное платье, которое уже пылью покрылось, и ты не поверишь, я в него влезла! – Тут она хлопнула себя по бедрам. – Представляешь – в выпускное! А я дура, еще хотела его выкинуть в прошлом году! А вот взяло и пригодилось! А ты чего такая грустная?

– А у меня все плохо, все никак не найдем общий язык. Вы вон по театрам ходите, и в отпуск каждый год летаете. А мы вместе даже поужинать спокойно не можем. Я иногда прихожу домой, а он на меня совсем не обращает внимание. Мне кажется.. я ему не нужна.. совсем.. понимаешь.. совсем.. – и тут у меня навернулись слезы, вот же дура, сама себя накрутила, да еще и с порога. Я стерла лужицу с подбородка.

– Да прекрати, не верь никогда никому, кто говорит, что все у них сладко! Все привирают, и я тоже! В театре мы десять раз разгавкались как собаки! До слез довел козел! Коньяком потом давилась в буфете! В такси потом одна ехала, глотая свою тушь и губную помаду. Ну прости, что я приукрасила! Захотелось хоть перед тобой немного прихвастнуть. Ну больше не перед кем.. – Она стыдливо надула тонкие губки.

– Все равно у тебя все по другому, ты чувствуешь, что ты ему нужна. Он тебя старается удивить.

– Ну что ты расстраиваешься, ты думаешь у меня по-другому. Это только так кажется со стороны, а копни, так у всех столько скелетов в шкафу спрятано, что обалдеешь. Может, я слишком умна для него. Не знаю. – Тут она поникла всем телом, словно сдулся надувной мишка, который только что высоко летал.

– Ты умна даже для меня, может тебе действительно быть по проще, хотя бы слова выбирать понятнее. А то я сама тебя не всегда понимаю, слишком заумно говоришь. – Я уже забыла к чему это говорила, смахнув слезы рукавом и тут же вспомнила. – Ну хотя бы тебя такую умную всегда кто-то слушает, а я чувствую себя лишней, как пустой пакет на улице, в который не хочется ничего складывать. Понимаешь?..

Она подняла котенка на руки, и начала его медленно гладить, тот аж закрыл глазки, а затем заговорила:

– Так вся наша жизнь вертится вокруг нужности кому-то. Этот невидимый маячок управляет нашими действиями на протяжении всей жизни. – Она поправила свою футболку и подтянула свои ноги под себя, утроившись поудобнее. – Именно из-за чувства нужности для кого-то, в детстве мы совершаем поступки, о которых с возрастом потом жалеем. А вот любовь, как и дружба, менее значимы для человека, чем чувство нужности, которое объединяет их вместе. Нужность посредством денег – это далекая нужность, а нужность во взгляде – это уже близкая нужность. Улавливаешь разницу? Далекая нужность всегда преобладает над более близкой, но не бывает любви на расстоянии и с перерывами, – всегда требуется некое физическое подкрепление. Фраза: «ты нужна мне» или «я не могу без тебя» гораздо приятнее, чем «я люблю тебя».

– Никогда не задумывалась об этом, но похоже, что ты права… – Прошептала я, примерив на себя ее фразы.

– Нужность делает человека значимым, выделяет его из массы ему подобных, дает ему крылья и ощущение полета. При расставании партнеры больше всего переживают из-за резкой утраты чувства собственной нужности, чем из-за потерянной любви. Да что там! Люди заводят домашних животных не потому, что они им нужны, а наоборот, потому что мы им нужны, ведь человек для себя самого, мало что будет делать. А самое худшее из чувств – это одиночество, оно порождает внутреннюю пустоту, поэтому всегда нужен тот, кого можно обнять, и ради кого стараться. Так что, помогая другим, мы в первую очередь помогаем себе.

– Нечто похожее мне недавно сказала моя парикмахерша. Кстати та, которую ты мне посоветовала.

– А она! Она и не такое тебе расскажет, женщина сюрприз, даже для меня она слишком заумная. Пойми, не ты одна, а все люди стремятся к собственной нужности, как слепые котята. – И мы обе не сговариваясь посмотрели на котенка в коробке, который уже тихо спал, не обращая внимание на наши возгласы и возмущения. Затем подруга стала водить тонким пальцем по мягкому дивану, как бы повторяя его узоры. – Чувство нужности можно достигать, объединяя незначительные моменты в более общие понятия: например, «без твоих идей мы не продержимся и недели», или «твои работы важны для целого мира». Так обычно говорят, когда хотят удержать человека рядом. И ты чаще повторяй себе сама, а может и другим: «Ты нужна нам!» или «Без тебя я ничто!», и этого будет достаточно, чтобы человек к тебе привязался. Говори своему мужу, как он нужен тебе, и он начнет тебя удивлять. Никогда не пытайтесь привязать человека деньгами – так как, их ему еще не раз предложат, а лучше отметь его нетипичный взгляд на вещи, и то, что его на твой взгляд отличает его от других. По тому, как мы оцениваем других, оценивают и нас.

Тут она сама задумалась от своей неожиданной мысли, резко встала, подошла к окну и широко раздвинула шторы: – Нужность без напоминания неизбежно превращается в ненужность. Если мы не напоминаем человеку, что он нам нужен, он начинает себя считать ненужным. Не ленись и не стесняйся сама говорить ему о том, как он тебе дорог. Друзья, семья и дети – вечные спутники, которые напоминают нам, что мы нужны им всегда без слов, но некоторым еще требуются слова от партнера, таким как ты например. И я. – Затем снова задернула шторы небрежным движением, и прыгнула рядом со мной на диван. – Так о чем я? А! Чем дороже и значимее для нас человек или вещь, тем больше он нас использует; ведь вкладывая смысл в каждого из них, мы сами определяем степень своей зависимости от нее. Красивый человек требует большего уважения к себе, а дорогая вещь большей аккуратности к себе. Смыслы, которые появляются в результате наших личных оценок, управляют и нашими поступками. Нам дорого мнение не каждого, а только того, кто отличается по нашему мнению от других в лучшую сторону, кого мы считаем нужными для себя. Чтобы понять человека, нужно понять, не что он говорит, а то зачем он это говорит, и кому он это говорит. Ищи смыслы, которые он прячет за своими словами, а все они, так или иначе, касаются нужности чего-либо сейчас или в будущем. Если человеку это не нужно, то в этом и не будет для него смысла.

– То есть под смыслом ты подразумеваешь выгоду, а под отношениями – обычный обмен лестью? – В этот самый момент я почувствовала как моя подруга похоже на мою парикмахерскую мыслями, а приглядевшись даже заметила схожие черты лица, – а может быть они родственники, надо бы уточнить.

– Можешь не сомневаться: за каждую невидимую и неосязаемую услугу, сейчас или потом, тебе выставят неподъемный счет. И этот котенок, так же попытка загладить свою вину передо мной, а не бескорыстный поступок. Будь внимательна к тому, что ты принимаешь от других, и это не только вещи, – особенно не вещи. Если нам кто-то оказывает материальную услугу, само собой мы чувствуем за собой долг перед этим человеком. Но если тебе оказывают нематериальную услугу, которую ты не видишь и даже не просила, то ты не поймешь, за что же должна благодарить. Если же мы отказываемся платить – невидимая сделка срывается! – Она посмотрела на меня своими широко открытыми голубыми глазами, они были слегка влажными по краям, но при этом радостными и восторженными, затем опустив голову, продолжила. – Обида – это всего лишь не равноценный обмен невидимого. Конфликты возникают именно из-за того, что тот, кто предлагает услуги, оценивает их выше того, кто их принимает. И такой неравноценный обмен благами возможен лишь потому, что тут имеют место быть невидимые услуги, в этом и кроется проблема всех взаимоотношений. Вот так и мужики, просто хотят нас купить по дешевке, а не заслужить…

Я уже не слушала ее, а слышала ее голос откуда-то издалека, наверное от того, что уже очень давно совсем незаметно для себя, смотрела на одну точку за окном – на мерно качающуюся верхушку дерева. Но когда возникла тишина, меня словно окунули в ледяную воду, я сразу же очнулась, и выдавила из себя:

– Получается в том, что происходит с нами, половина.. и моей вины. Получается мне нужно его простить.. – Осознала я, что возможно прошу от него слишком многого, чего он не может мне дать, а свое, то не малое, – все от него прячу. Видимо, все люди склонны использовать других людей, даже не понимая этого.

– Говорят нужно уметь прощать людей. – Завелась уже подружка, сбив меня с мыслей. – Прощать нужно, но приближать их к себе снова нельзя. Люди не меняются никогда, потому что ими управляют их комплексы и желания. C возрастом человек все больше становится тем, кем он хотел бы стать в детстве. Если лед треснул, то он уже не срастется в том же месте. Если тебя один раз предал человек, то он сделает точно так же еще не раз, но каждый новый раз уже с большей легкостью. – Она закрыла глаза ладонями.

– Что с тобой? Ты плачешь? Все я ухожу – не буду тебя тревожить! – Почувствовала я свою вину. Не надо было заводить этот вечный разговор об отношениях, который никогда не кончался улыбками и смехом.

– Нет. Все нормально. Не переживай. У меня всегда так. Ты же знаешь. Интересуйся лучше прошлым своего парня, ведь люди склонны подсознательно совершать одни и те же ошибки. Свои прошлые ошибки они будут повторять и превращать в наши, – в будущем. Лицо стареет, а интересы молодеют. Люди меняют блюда, но не рестораны. Люди ищут одни и те же условия всю жизнь, а не одни и те же предметы, – именно это может нас вводить в заблуждение. Люди могут легко менять вкусы к предметам, но не условия при которых они к ним поступают. Поэтому они могут просить малого, – но при тех же условиях, что и просили большего. Зная лишь чужое прошлое, мы будем знать хоть с какой стороны ждать от него подвоха. Вот так!

Она встала, потянулась, а потом пересела с другой стороны от меня и продолжила мне уже в другое ухо: – С другой стороны, если воспринимать каждую ссору как разрыв, то помни, что со всем плохим мы теряем и все хорошее. Если вы расстанетесь из-за недостаточной помощи или не регулярной поддержки, то имей ввиду, что расставшись, – ты лишишься всего полностью. Иногда лучше плохой мир, чем хорошая вражда, но это только в том случае, если это дружба на расстоянии, а не очень близкая любовь. В отношениях, если сразу не бывает хорошо, то потом будет только хуже. Держаться можно лишь за тех, кто идет нога в ногу, а не пытается делать нам подножки. – Она перестала жестикулировать руками, и сложила их на груди.

– Понятно… Спасибо, что разъяснила мне, и поддержала как всегда в трудную минуту. Знаешь, ты нужна мне! – И мы обе так внезапно и так громко разразились смехом, что котенок заворочался в коробке. – Уже поздно, надо торопиться домой, спасибо еще раз тебе за гостеприимство. Мне пора. – И мы обнялись.

Я вышла от подруги все такая же холодная и опустошенная, как и до нее. Правда никогда не успокаивает, наверное, поэтому люди предпочитают сладкую ложь. Кстати надо еще что-нибудь купить к чаю, а то у самой руки пустые и трясущиеся уже. Как раз передо мной замелькал разноцветными огнями магазинчик, и опять вырисовывается огромная лужа перед входом. Я стояла и смотрела на рельеф местности, пытаясь определить оптимальный маршрут ко входу, чтобы не запачкать свои розовые каблучки. К ногам подбежал маленький шерстяной комочек, и стал чесаться своим ухом о мою голень, издавая не оконченное «ми-ми-ми». Какой он миленький, сама нежность, весь рыжий, он так похож на меня, я просто обязана его взять к себе. И мне все равно, что на это скажет муж, пусть терпит, ведь я его терплю как животное, давно утратившее свою нежность. «Сейчас киса, жди, куплю молочка и пойдем с тобой домой – в тепло». Скрипнув дверью, я проскочила между паллетами, и стала идти на холод к холодильникам, «сначала возьмем молочка, потом выберем печеньки или даже тортик, что-то у меня настроение поднялось!».

Когда я шла обратно на кассу, то заметила какую-то искусственную тишину, все посетители стояли не двигаясь, но меня это не смутило, мало ли кто о чем задумался, может калории на упаковке читает. У окна мне махала женщина и что-то шептала, пришлось разбирать по губам: вроде «жизнь», нет, «ложись». «Ложись!» – уже я сама расставила знаки препинания и добавила громкость у себя в голове, обернувшись, я увидела у кассы человека с пистолетом в руке и в черном чулке на голове. От ужаса у меня выпало молоко из рук, мужчина обернулся на звук, и направил дуло на меня. Я машинально подняла руки, и завизжала: «Что вам от меня нужно?», что даже прохожие за окном обернулись. Он со злостью махнул на меня рукой, и потом ей же сгреб к груди чипсы и сигареты, что были выставлены на кассе, и спешно выбежал на улицу. Напряжение в магазине стало рассеиваться, как дым после выстрела, которого к счастью удалось избежать. Ко мне подошла кассирша, разглядывая внимательно меня с ног до головы, будто местного шерифа.

– Простите я разлила молоко.. я все оплачу… – Сконфузилась я, забыв уже о грабителе.

– О чем вы ? Вы спасли всех нас от этого ужаса. Мы все возместим за свой счет, не переживайте. Надо будет только прибрать тут. – Она оглядела растекшуюся лужу по полу, подбирая в голове размер тряпки.

– Тогда и с этим я вам тоже помогу. – Я вышла из магазина и вернулась с котенком на руках, который тут же стал лакать молоко, поглядывая то на меня, то не нее, не обманывают ли его такой щедростью.

– Спасибо вам, чем я могу вас отблагодарить? – снова спросила она краснея. – Я вам так обязана.

– У вас есть пустая коробка для котенка? – Это первое, что пришло мне в голову. И вот я уже сижу на своем мягком диване у себя дома, а котенок спит у моих ног в коробке. Он такой маленький и беззащитный, даже не могу его представить отдельно от себя, чтобы он делал и где бы был сейчас, если бы он не встретил меня. Интересно кто кому больше нужен, он мне или я ему. Но мы не торгуемся с ним, потому что я знаю, что он мне может дать, и не прошу от него больше этого. Вот они настоящие отношения, мы с ним об этом даже не задумываемся. Как говорится: «хочешь испортить отношения, тогда начни их выяснять».