Kitabı oxu: «По ту сторону магии», səhifə 3
Глава 4. Найдёныш.
.
Планета Аргора. Дом в горах.
Темнота. Сквозь темноту, где-то вдалеке появился кусочек света. И приближаясь разрастался солнечными зайчиками и бил прямо в глаза.
Хотя какие глаза. Я же чувствую они закрыты. Попытался приподнять веки. Не получилось. Но свет разрастался и приносил с собой, в то же время какие-то звуки. Потом полыхнуло и боль.... Скрутило так, что заорал…но …из горла только послышался тихий скрежет, точнее даже не звук, шипение губ и всё … На большее, видимо я не способен. Похоже, нет сил даже на это.
Вздох, выдох…
–Хорошо, ещё дышать могу, вот интересно, а если бы и на это сил не было?
–Кстати, а кто я такой? – Мысль пронзила сознание и стала уходить куда-то вдаль, оставляя только след, прочерченный озарением.
– Кто я такой? – уже безмолвно я кричал, но не в окружающее пространство перед собой, а внутри себя и не мог вспомнить.
Появилось чувство холода, и я задрожал, не понимая, где я и кто. Стал медленно осознавать, что-то случилось такое, что я оказался тут, не понятно, где и, не могу вспомнить, кто же я на самом деле?
Внезапно, вселенная распахнула свои объятья, и я словно вывалился во внешний мир, полный звуков. Попытался открыть глаза, сквозь тоненькие щёлки между век и ресниц, стал просачиваться мелкий лучик света. Сразу на душе потеплело. Видимо всё-таки я ещё что-то вижу. Но вот дальше приоткрыть глаза, и распахнуть объятья мира мне помешал страх. И боль, она снова вернулась и скрутила так, что я закричал, точнее, я думал, что кричу, но … вот только тихий стон раздался, вырываясь сквозь губы.
– Деда, – услышал я мальчишеский голос.
– Похоже, он очнулся. Я слышал, как он застонал и пошевелился.
– Сейчас малыш, глянем. Ты, Микки, сходи, принеси пока дров, надо, печку разжечь, а то смотри, что за окном делается. Погода совсем с ума сошла. Давно я что-то не видел такого. Дальше было слышно, как незнакомец, наклонился, и что-то делал, вот только я не мог открыть глаза и увидеть, что там твориться.
Напрягаясь, я вновь попытался разлепить свои склеившиеся веки и ресницы. Получилось. Понемногу темнота отступала, отдавая свои объятья раскрывающейся панораме света. Глаза понемногу разлеплялись, разрывая склеенные связи век и вносили меня в открывающийся мир, такой светлый и тёплый, выкидывая из полной темноты неизвестности. Только вот мир света и тепла был не полный совсем. Да, вроде бы вспыхнуло всё вокруг, озарив этот мир светом, и темнота отошла, но вот только на половину. Правый глаз почему-то ничего не видел. В нем по-прежнему было темно и пусто. Непонятно.
Да, я вижу. Но только левым глазом. Надо мной склонился и правда дед, точнее мужик лет пятидесяти. Большой нос картошкой выделялся на лице, толстые мохнатые брови, резали взгляд, из-под них выглядывали чёрные цепкие глаза, бурящие насквозь, словно пронизывали до самой печёнки.
Усы и седая борода, придавали лицу странное выражение. Похож на какого-то лесничего, – подумал я. Хм, вот только откуда я это знаю?
– Смотрю очнулся, мил человек, – скрипучий голос деда, разнёсся словно гром над ухом.
– Можно по тише, – прошептал я, хотя мне показалось, что крикнул.
–А то, прямо в голове гремит.
– Можно, от чего же нет, – уже тише и намного спокойнее, произнёс незнакомец.
– Где я?
– Хм, это то я могу сказать, но вот, что это даст тебе? Я так думаю, откуда ты пришёл, там о нашем мире не знают, – усмехнулся одними глазами дедок.
– А откуда я пришёл? И вообще кто я? Всё смешалось в голове. И.... Опять скрутила боль, жгучая и, словно буравит насквозь, не переставая. Я опять застонал и прикусил губу, похоже до крови. Во рту ощутил солёный привкус.
Руки и ноги зажгло, стало всё колоть и жечь, словно кто-то большой и злобный скакал по ним и бил, острым и тяжёлым предметом. Потом полыхнуло в мозгу и пронзило насквозь.
– Чёрт, как больно. Эта боль шла из темноты правого глаза и было такое ощущение, словно кто-то залил его кипящим железом. Почему-то вдруг моё осязание, а точнее нос уловил запах горящей плоти, и откуда-то издалека пахнуло жареным шашлыком. А дальше, боль разлилась, словно вода по всему телу и разбежалась маленькими ручейками по каждому из кусочков моей многострадальной плоти.
– Ты это …полежи пока, отдохни, тебе сейчас нельзя волноваться. В это время в комнату ввалился пацан с охапкой дров и, подбежав к печке, вывалил их перед ней. Развернулся и хмыкнув сопливым носом, вытер рукавом, вспотевший лоб.
– Уф, всё принёс деда, как наш найдёныш? Не сказал, кто он?
– Он не помнит, а может и забыл, наверное, память отшибло, – дед развернулся к пацану.
– За тобой печь, растопи, а я пока незнакомцем займусь, а то видишь он в каком состоянии, сам-то не может ничего.
Пацан стал ковыряться в печи, открыв топку и закидывая дрова, короче что-то химичил там, а я перевёл взгляд на деда.
– Хочешь пить? – старик смотрел и улыбался.
Я закрыл глаза и открыл, показывая, что хочу и очень.
– Ну, вот и хорошо, и он, приподняв мою голову, стал двигать ко мне кружку.
–Пей, это лекарство, тебе надо его пить, если хочешь выжить и поправиться. Я сделал несколько больших глотков. Отвар был горячим, он провалился сквозь гортань и обжёг пищевод, устремился в желудок. Тепло расплывалось по всему телу, расходясь от желудка, а потом, словно волной, покатило к ногам и рукам. Боль притупилась. Я скосил взгляд с кружки на свои ноги, но там только торчали какие-то перебинтованные обрубки. Меня словно ударило током и затрясло. Дальше я повернул голову влево, а затем в право и … увидел … Точнее, не увидел ничего, просто рук не было. Одна -по локоть обрубок, перемотанный материей, а вторая тоже обрубок, но ещё короче.
– Да что это такое, – из меня вырвалось шипение, даже не крик, а стон.
– Извини малой, – проговорил мягко дед, мы тебя таким нашли. Раны я обработал, но ты потерял много крови. А пока, тебе нужно поспать и сон – это лучший доктор, я дал тебе отвар со снотворным. Засыпай. Набирайся сил, они тебе понадобятся, – голос, медленно уплывал, удаляясь словно в туман.
Мысли мои стали набирать ход, пытаясь осознать, что случилось. Но в то же время на меня навалилась такая усталость, что веки сами закрылись, и я провалился опять в темноту, спасительную для меня темноту. Мой рассудок мог и не выдержать этой новой действительности. Темнота. Опять навалилась эта чёртова темнота.
Сколько прошло времени я не знаю. Я приходил в себя несколько раз, надо мной склонялись или седой дед, похожий на лесничего или шустрый малец, а точнее пацан. Они постоянно поили меня каким-то лекарством. От которого моя ноющая и жгучая боль притуплялась. И я снова засыпал, убаюкиваемый гудящим ветром за окном. В доме было тепло и вдалеке, где находилась печь, весело трещали сухие дрова, разнося горячий воздух по всему дому.
Дед иногда что-то говорил, пацан тоже что-то спрашивал, но я словно пьяный и как в тумане, плохо их понимал. Слова сливались, превращались в гул падающего водопада и уносились вдаль. Веки мои закрывались и я, снова попадал в объятья тащившей меня за собой темноты. И провалившись в небытие ждал, когда меня снова из неё вытащат, вырвав из цепких её объятий.
Сегодня я снова очнулся и мой взгляд упёрся в нависшее надо мной и улыбающееся лицо пацана.
– Привет! – весёлый голос прозвучал прямо над ухом.
– Очнулся? Сегодня ты выглядишь намного лучше. Даже лицо порозовело, вся серость сошла на нет, – парень улыбался и белые зубы блестели на проветренном и смуглом лице.
– Как тебя зовут, – прошептал я губами, хотя мне показалось, что я кричал очень громко.
– Микки я, – послышался ответ пацана.
– Где это я, не подскажешь?
– У нас дома, мы тут в лесу на горе с дедушкой живём.
– И как я к вам попал? – я, задыхался и сил больше не оставалось на вопросы.
Я прикрыл глаза и выдохнув, задумался.
Сквозь темноту слышался голос Микки.
– Мы с дедом вытащили тебя из-за черты. Он замолчал, а когда понял, что до меня не дошло, продолжил.
– У нас на планете есть черта, поделившая её на две части. Одна часть, это мы где живём, нормальная солнце светит, животные, жизнь бьёт короче ключом. Вторая, как объяснили ведуны, мёртвая совсем.
– Да, ведуны это типа касты колдунов и магов, хотя, какие они маги, так болтовня. Вот мой дед, это маг, и я думаю самый сильный на планете, а те так, больше болтают, и ничего не могут, – засмеялся малец.
Парень вздохнул, набирая новую порцию слов, видимо собирался с мыслями.
– Короче, та мёртвая часть, постоянно находится в чёрном тумане и туда нельзя не зайти, ни залететь, не живому, ни мёртвому. Хотя, вроде бы камни кидали туда за черту, и они там оставались, а вот живых выкидывало назад. Да и оттуда постоянно выбрасывает людей или артефакты. Артефакты причём, в основном магические. А вот люди, появлялись из-за черты, обычно мёртвыми или с сожжёнными мозгами. Полные идиоты. У нас в старых книгах описание и рассказы есть, вот про такие выбросы, так вот пока, кроме тебя никто не выходил оттуда в сознании и живым.
Я хотел что-то сказать, но только открыл рот и силы кончились. В это время появился дед и спросил.
– Как он Микки?
– Уже получше, но только очень слаб.
Старик подошёл и взял в руки кружку с горячим настоем и снова стал меня поить, и приговаривать.
– Ты пей, пей, время лечит, ещё немного и силы будут к тебе возвращаться. Ты уже и так идёшь на поправку. Давай, не спеши всему своё время. Время придёт, и ты будешь опять полон сил. Дед, посмотрел на меня и улыбнулся, а по мне опять растеклось тепло от лекарства, и я снова провалился в объятья темноты.
Сквозь сон послышался какой-то шум, и я снова вынырнул из жгучего тумана темноты и сна. Открыл глаза, точнее один только видел, второй всё так же показывал темноту. Надо мной склонился в этот раз дед.
– Ну вот, проснулся, как самочувствие?
– Нормально, вроде лучше, -уже шустрее отвечал я.
– Слушай дед, подскажи, что-то правый глаз не видит, что там с ним?
– Ты это …короче нет его, вытек видно. Только пустая глазница. Я тебя лечил лекарством, а сейчас надел на тебя повязку. Так что он закрыт. А что сильно беспокоит?
– Да, есть немного, жжёт.
– А что с ногами и руками, в голову ворвалось воспоминание, об обрубках конечностей, но я не хотел смотреть вниз, и уставился не моргающим взглядом на деда.
– Там тоже всё порублено и порезано. Кто-то очень видно старался, отсекая конечности. Но мы с Микки тебе подлечили, только жаль, пришить обратно ничего. Просто, мы нашли вот такого тебя, а где конечности мы не знаем, не было их рядом с тобой. Мы нашли тебя у черты, точнее, мы видели, как ты вывалился из тумана. Но выпал ты уже без ног и рук, и без глаза. А лицо было просто одна кровавая лепёшка, хорошо видно там тебя отделали. Да, и вот этот медальон, – дед куда-то отошёл, в другую часть комнаты, там по шуршал и снова подошёл. Наклонился.
–У тебя на шее висел, не знаю, как и зацепился. А выпал по дороге, вот этот медальон и, вот эта порванная цепочка. Извини, она вся залита кровью. Мы не стали трогать её с Микки, просто подобрали и оставили. Подумали, ты очнёшься, мы тебе отдадим. Так, что останется отмыть, подлатать цепочку, и мы снова наденем тебе на шею этот медальон.
– Только ещё немного подлечим тебя, договорились?
– Да. И спасибо за всё.
– Да, не за что милок, – дед улыбнулся. Нужно людям в беде помогать. Как без этого-то, – и развернувшись, потопал снова за кружкой настойки.
– Сейчас мы тебя напоим, и ты снова будешь спать, – хриплый голос старика действовал на меня успокаивающе.
Дед принёс мне горячую настойку и, запрокинув мою голову, снова влил этот эликсир в меня. Тепло опять стало разбегаться по всему телу и я, закрыв веки снова провалился в темноту, отключив сознание до следующего утра.
Темнота уходила, оставляя свету вход, через прищурившиеся веки. Я снова почувствовал теплоту этого мира, и вздыхал аромат нового утра и свежего чистого горного воздуха.
– О, наш найдёныш проснулся, – раздался откуда-то из дали, простуженный и с хрипотцой, голос моего целителя.
Дед мальчишки, хотя, какой он дед, одно название. Этот дед выглядел и был похож на мощного и многожильного мужика, ну тот, который может гнуть подковы лошадям. Этот точно сможет, – прикинул я и не только подковы. Такому попадёшься на дороге, то лучше уж быть вежливым и внимательным с ним. Грубить точно не стоит, потом не оценишь сам, как этот незнакомец, просто размажет тебя, при этом не затратив и маленькой доли сил, на твоё воспитание. Получишь по полной и точно проваляешься не один месяц где-нибудь, с переломанными костями и рёбрами. Ну, а зубов однозначно не до считаешься. Остальные, рассыплются где-нибудь по дороге, словно зёрна пшена, вывалившиеся из прохудившегося мешка.
– Доброе утро, счастливчик! Дед наклонился надо мной, во весь рот широко улыбаясь.
– Ну, кому доброе, а кому, как всегда, – пробурчал я, сверля его своим глазом.
– Ты, больно-то на меня не зыркай так, а то ненароком проткнёшь. Во как брови сдвинул, и губы сжал. Дед вдруг засмеялся, приятным и весёлым смехом.
– Ты радуйся! Что жив остался, а остальное – не важно. Главное, что ты можешь дышать, этим горным воздухом, – вдохнул глубоко и выдохнул дед, показывал руками, какой чистый и звонкий этот горный воздух, что окружает вокруг.
– Улыбайся, тебе светит солнце, и ты это видишь, пусть даже и одним глазом.
– Главное, ты жив, пусть и не можешь ходить, пока, а только ползать. Но я думаю, всё ещё впереди. Главное цель и желание.
– Я, надув щеки, выпустил с силой из себя этот чистейший горный воздух и задумался. Значит цель и желание. Это конечно хорошо, но сначала надо вспомнить – кто я такой?
– Слушай, целитель души и тела, – я, уставился не моргающим взглядом, в глаза старика. Переводил взгляд своего сверлящего насквозь глаза, с одного глаза старика, на другой.
Ну вот как тут не подумать о магии. В одной его глазнице, был яркий зелёный изумруд, переливался и искрил, словно солнце. Во второй плескалось огромное, синее море, в котором отражался я, и тонул в его огромных волнах.
– Мне бы … , – прошептал я, пересохшими губами. Узнать, как вас зовут, и я бы не отказался от стакана воды.
– Пить очень хочется.
– Конечно, сейчас дам напиться, и дед улизнул куда-то в глубину комнаты, где заурчала, набираемая в кружку вода.
– Сейчас напою чистой горной водой, – услышал я комментарии.
Потом послышались шаги и дед, приложив к потрескавшимся губам кружку, влил мне эту живительную влагу в рот.
– Фу, хорошо-то как. Спасибо, – пробормотал я довольный, чувствуя, как по губам в разные стороны разбегались ручейки, пролившейся воды, и стекали на подушку.
– Всегда готов помочь, а зовут меня Григорий, можешь звать и просто Григ.
Сегодня мы с тобой попробуем выйти на природу, погулять. Хватит тут валяться в духоте, – Григ улыбнулся и крикнул.
– Микки! Дуй сюда, хватит бездельничать, помощь нужна.
Откуда-то с наружи дома, раздался звонкий вопль мальчишки.
– Бегу деда уже, подожди. И послышался топот торопливых шагов пацана.
В комнату забежал, запыхавшись парень.
– Давай, я слева беру, а ты Микки с права хватай, и выносим на улицу, пусть полежит найдёныш на солнышке позагорает, – дед повернулся ко мне и весело подмигнул.
– Загоришь так, и будешь словно негр, такой же чёрный.
Я только усмехнулся, ладно пусть веселятся, мне то, что, мне от их веселия не горячо, ни холодно. И я всецело отдался им в руки и, быстро меня подхватив, они с огромной быстротой, вытащили меня и посадили в какое-то кресло-качалку, прямо на поляну перед домом.
– Сиди и отдыхай, любуйся природой. Если будет жарко, дед мне на голову накинул какую-то шляпу, это от солнца пояснил он, тыкая на головной убор, ты только крикни, и мы тебя вон под тем дубом посадим, ветки хорошо прикроют от палящего света солнца. Дед показал пальцем на стоящий в тридцати метрах толстый и ветвистый ствол громадного дерева.
Я сидел и вращая глазом, крутил шеей рассматривал местность, где я нахожусь. Всё было чужим и незнакомым. Хотя, я же не помню каким было все раньше, память то я потерял.
– Фу, – выдохнул из себя спёртый воздух, застоявшийся от лежания в хижине. Затем, расправил грудь и наполнил свои лёгкие свежим и ароматным воздухом леса, что окружал эту поляну и меня. Да, и похоже, он был ещё горным, вспомнился мне рассказ пацана, что они живут в горах. Чистый воздух заполнил лёгкие и вытолкнул остатки старого, спёртого воздуха сухости и затхлости. Лёгкие прочистились и наполнились свежестью и чистотой горного леса. Дышать стало намного легче.
От притока горного воздуха закружилась голова и я закрыл глаза, точнее один, а веко второго закрыло пустоту глазницы. Я словно полетел, качаясь и падая. Даже с закрытыми глазами голова кружилась, и я медленно скользил и падал. Послышались торопливые шаги по траве и рядом со мной ощущалось дыхание вставшего рядом человека.
Я открыл веки и увидел, что рядом стоит Микки и держит в руках горячий лечебный напиток своего деда.
– Слушай найдёныш, меня дед послал, сказал напоить, а то у тебя говорит, от свежего воздуха, голову кружить будет. Вот на, выпей и сразу полегчает.
Он прислонил к моим губам кружку и жидкость потекла в рот, правда часть её стекала по краям губ и устремлялась вниз, падая на траву. Но основная масса попадала мне в желудок и тепло разливалось от него по всему телу, принося спокойствие и притупляя боль, всё ещё присутствующую в моём израненном теле. Навалилась усталость и веки стали опускаться, принося меня опять в пустующую темноту. Я провалился в неё и уснул. Где-то вдали, в моем воспалённом от боли мозге, слышались крики, удары сабель, шум, имена … Да имена, и я расслышал, как меня зовут. Александр … Алекс … и я проснулся.
Я начал вспоминать, хоть немного, хоть одно слово. Но я вспомнил, как меня зовут, а это, пусть и немного, но это начало, а значит мой мозг начинал восстанавливаться и картины того прошлого мира, в котором я кем-то был, начинали врываться в эту жестокую реальность.
– Александр, – прошептали мои губы. И я улыбнулся. Я вспомнил как меня зовут.
Глава 5. Колдуны корпорации.
Я сидел в плетённом кресле качалке, которое мне сделал дед. Точнее, оно было уже давно изготовлено, наверное, дед когда-то давно делал его для себя и скорее всего любил вот так вечерком, рассматривая звездное небо раскачиваться в нем, покуривая длинную сигару и пуская в небо дым. Я вспомнил, что как только очнулся, меня преследовал дурнящий запах, жжённой сухой травы, а может и листьев какого-нибудь дерева, но когда я увидел во рту Лесника длинную большую сигару, которую он жевал, раздувая на кончике её огонёк, а затем выдыхал большими кольцами дым, который обволакивал всё вокруг, разнося стойкий и терпкий запах тлеющего растения, скрученного в толстую сигару, то всё сразу встало на свои места. Не знаю, что тут использовали в качестве табака, скорее какие-нибудь травы или растения, но запах от них был очень стойкий и терпкий, но в то же время приятный. Так вот старик наблюдая за моими мучениями, когда я валялся без чувств на тахте, решил видимо моё положение несколько разнообразить и потому, через несколько дней, поставил меня перед свершившимся фактом проделанной работы. Он просто решил, что мне будет намного полезнее и приятнее, а также и для поправки моего здоровья, смастерить качалку кресло лично под меня. А так как эта плетенная конструкция была уже изготовлена, точнее была в наличии, то деду просто оставалось провести с ней небольшие манипуляции и вот оно, раз и всё готово. Кресло-качалка для инвалида калеки. И вот теперь я занял любимую игрушку Лесника, раскачивался и загорал, под нежными лучами солнца, на свежем воздухе. Одним словом, Лесник мне прописал горячие и воздушные ванны на поляне, на природе. Я криво усмехнулся. Настоящий санаторий получился.
Так вот, сидел я и раскачивался. На моей перемотанной голове была натянута шляпа, с большими полями, такое местное подобие сомбреро, и она закрывало мое израненное лицо от жгучего солнца, которое невыносимо припекало и обжигало кожу лица. Хотя и было только утро, но вот видимо на этой планете это было обычным делом, жара в такую рань. Хорошо еще небольшой ветерок пробегал по моим волосам, пытаясь сбить с них пылающие лучи солнца. Но это мало помогало, хотя если бы не было этих потуг маленького ветерка, то я думаю я бы уже упал в обморок от наступившего солнечного удара. Я почувствовал, как по моей щеке прокатилась капля пота. Она неприятно защекотала, пробираясь и скользя по коже, создалось ощущение, словно кто-то очень вредный специально проводил чем-то по лицу, едва его касаясь. Моё лицо передернулось, и его перекосило так, что я фыркнул, получая порцию неприятной щекотки и затряс головой. Капля пота зависла на подбородке, но под моим напором вдруг резко сорвалась вниз, упав на кресло и ударившись о него, разлетелась миллионом солёных брызг, заиграв разными красками радуги на солнце. Сбоку послышался смех и голос Микки.
– Похоже тебе жарко Найденыш?
– Смотрю рожицы корчишь и кривляешься, словно уж на сковородке.
– Да нет, – ответил я.
– Это пот льёт ручьем и имеет наглость щекотать меня, а я вот почесаться не могу, как ты сам понимаешь. Не легко такому калеке, как я. Так что остается только корчить рожицы и пытаться, хоть так унять этот чёртов зуд.
– Погоди, сейчас помогу, – запыхавшись подскочил малёк, и вытащил откуда-то тряпку, быстро скинул с меня этот головной убор с большими полями, называемый шляпой, и провёл платком по голове, вытирая капли пота.
Мне сразу полегчало.
– Ну вот, сейчас тебе будет совсем хорошо, – заканчивая протирать мои щеки и шею, пацан весело крикнул мне в ухо.
– Ты это полегче, я ведь не глухой, уши то мне никто не отрезал, – фыркнул я, и замотал головой.
– Или хочешь еще из меня и глухого калеку сделать, а не только полуслепого?
– Извини не хотел, – буркнул малец, скривив личико.
– Ладно, не принимай всё так близко к сердцу, – я улыбнулся и высунул язык, показывая его Микки.
– Ну.... А я уже и правда поверил, что ты на меня обиделся Найденыш, – весело засмеялся пацан.
– Ты это…, – я немного замялся, почесал носом об плечо и продолжил.
– Зови меня Алекс. Не знаю почему, но я решил сократить имя Александр на четыре буквы.
– Я это, короче похоже вспомнил, как меня зовут.
У мальца на лице появилась улыбка до ушей.
– Так это же замечательно Найд…тьфу, Алекс.
Надо деду сказать, он обрадуется. Раз имя вспомнил значит память начинает возвращаться. Со временем и остальное в голове проясниться и всплывет. Память она штука такая. Сегодня не помнишь, а потом, там в голове что-то переключится и переклинит снова, и ура, ты всё вспомнил, словно и не забывал, – парень стал прыгать, показывая свою радость и строил мне рожицы.
Я усмехнулся, глядя на его папуасские танцы.
Ну, только раздеть до гола, натянуть повязку и в руки копьё дать, натуральный папуас будет, – в голове пронеслась мысль. Хотя, вот кто такой папуас и почему голышом? Вот хоть убей не помню.
В это время на другом конце поляны послышался треск ломаемых веток кустов.
Я скосил глаз в ту сторону, переведя взгляд с танцующего малыша Микки. Стрельнул на тот край поляны рядом с лесом. Там из-за деревьев, продираясь сквозь кусты, вышло несколько фигур, одетых во всё черное. Они что-то крикнули на незнакомом мне языке и стояли, рассматривая нас с пацаном.
Микки остановился. Перестав прыгать, лицо его скривилось в кислой ухмылке. Он что-то пробурчал себе под нос, но я не расслышал.
– Кто это, и что хотят? Я повернул голову и уставился на пацана. Микки стоял в позе ощетинившегося зверька, сощурив глаза, и буравя ими всю ту компанию в чёрном. И было ощущение, что он сейчас заскрипит зубами, от злости.
– Что происходит Малыш? – мой голос немного сорвался на фальцет от волнения.
– Ничего хорошего, – буркнул недовольно Микки, сжимая в руке тряпку и пальцами теребя её.
– Чертова корпорация, это видимо за мной, – закончил он.
– В смысле, за тобой? – прошептал я.
– С чего ты это взял?
– Ну, до того, как мы тебя нашли я шёл из города к деду, ну и на полянке, где у меня заныкана заначка и шалаш, короче моё личное место отдыха, мне пришлось столкнуться с беглыми. Вот и похоже настает расплата. Только, как они вычислили меня? – тихо добавил парень.
– И времени вроде бы уже прошло немало, а нет как-то нашли гады.
– Что вам надо здесь? – раздался сбоку голос Лесовика, как я прозвал хозяина дома, деда пацана.
– Старик, это тебя не касается, нам нужен только пацан.
– Он уничтожил нашу собственность, беглецов. А это, как ты знаешь карается очень сурово, – усмехнувшись, вышел вперед тощий на вид господин. Он стоял, широко расставив ноги в чёрных сапогах. На его тело был накинут чёрный плащ, как и на остальных его товарищах. На голове была надета чёрная шляпа, с большими полями. Одним словом, униформа.
– Чертовы колдуны, – прошипел Микки.
– Ты что, кого-то убил? – я с интересом уже поглядывал на незнакомцев.
– Да, пришлось защищаться, – над ухом прогремел голос Микки.
Я скривил лицо, вот ведь опять крикнул в самое ухо.
– В общем, в бою я убил пятерых, хорошо Малыш помог, а то могли и прикончить.
– Что за Малыш? – уже с интересом разглядывал я, как эти из корпорации о чём-то оживленно перекидывались с дедом.
– Ну, пес есть тут один, он как бы и друг, но сам по себе. И в обиду не дает меня никому, но в тоже время и не подпускает, – закончил Микки, выдохнув воздух из груди.
– И что собака большая значит? – я перевел взгляд на Микки.
– Да, кстати, вон он стоит на другой стороне, тоже видимо почувствовал неприятности, -кивнул Микки на другую сторону поляны.
– Хм, он как-то всегда узнает, что у меня или у деда неприятности. Дед говорил, что он не из мира сего, он похоже, как и ты, пришел оттуда, из чёртова тумана.
Я перевел взгляд на другую сторону поляны и замер.
В груди разбегалось ощущение чего-то непонятного и трепещущего, одним словом, восхищение.
– Ну, не фига себе! – только и слетело с моих губ.
– Вот это собачка! Да это же настоящий монстр, – тихо закончил я.
– Ну, да. Зато наш, монстр, – уже как-то веселее добавил Микки. И защищает только нас с дедом. Так что, может и отобьемся от этих, – кивнул головой пацан в сторону колдунов.
– Эх, я то помочь, ничем не могу, – я скривил лицо и сплюнул на землю.
– Чертов калека, – закончил зло.
Микки посмотрел на меня и махнул рукой.
– Ты не переживай, я собака и дед, мы с этими .... Справимся.
– Они же не в курсе что на всей планете мой дед самый крутой маг и колдун. Им до него так далеко, как до звезд на небе.
– А ты точно уверен, что твой дед так хорош? – я посмотрел на перепалку Лесовика с этими колдунами в чёрном.
– Конечно, он самый крутой маг, – пацан стоял высоко подняв голову и выпячивал грудь колесом.
В это время шум и бранные возгласы всё нарастали сильнее.
– Ты старый пень, вали давай отсюда, пока кости все не переломали, – уже кричал тощий длинный незнакомец. Трое его товарищей, стали обходить старика с двух сторон, зажимая в клещи. Последний пятый, так и остался стоять на опушке, словно прикрывал остальных от неприятностей.
Видимо тёртые калачи, – прикинул я. Чуют что-то или опыт большой в делах, не расслабляются, одним словом.
В это время тощий что-то сделал руками и в старика полетел огромный огненный шар. Еще немного и его пламя поглотит деда полностью, и старик сгорит в бушующем пламени огня. Рот незнакомца расплылся в противной улыбке, обнажив несколько обломанных зубов, очень похожих на клыки. Хотя у меня создалось впечатление, что это и были клыки, только искусственные. Похоже, сам длинный видимо их заточил. Лицо его скривилось, предвкушая наслаждение от созерцания смерти. Он уже чувствовал, как его огненный шар вот-вот коснется старика и обожжёт того, превратив в чёрный кусок угля. Но....
Всё почему-то пошло не по плану. Огненный шар раскололся на две части, которые разлетелись в стороны, словно наскочив на острое препятствие. И оба смертельных вихря, смели и растворили в воздухе двоих из трех колдунов. Горевшие незнакомцы извивались, словно змеи, что-то кричали или пытались, рты были открыты, но видимо крик застрял внутри, и они не могли выдавить из себя звук. Огонь быстро сожрал эту пару, и на землю посыпались чёрные угли, раздуваемые небольшим ветром, который играл с ними в какую-то свою, только ему одному известную игру.
Третий успел отскочить в сторону и встал в боевую стойку мага, присев и что-то начал делать руками, какие-то пасы или как там это называется у магов.
Я видел, как лицо длинного, главного из пятерки, резко изменилось. Только что довольная улыбка, стала сползать, превращаясь в оскал монстра, причём такой твари я еще в своей жизни не видел.
– Какого чёрта! Это кто? – прошипел я, обращаясь в никуда.
– А это и есть истинное лицо этих тварей, колдунов корпорации, – услышал я ответ на мой вопрос.
Микки повернул ко мне голову, на его лице зубы были стиснуты, а челюсти выставились вперед, заострив и так худой нос. Я видел, как его желваки перекатывались, а обе руки были сжаты в кулачки, которые то сжимались, то разжимались.
Последний колдун, тот, что стоял на подхвате, вдруг заверещал так, что у меня пробежали по спине мурашки. Я перевел взгляд туда, где он находился и увидел, как в горло незнакомца вцепился огромный лохматый пёс.
– Натуральный монстр, – усмехнулся я, представляя ужас, который тот наводил на своего противника.
Колдун вдруг стал заваливаться назад и упав забился в конвульсиях.
– Хм, вот интересно, он от страха так, или от того, что пёс перегрыз ему горло? Но вот крови не было. Это точно, я бы заметил, так что скорее всего, у трусишки сердце не сдюжило, и он, получив инфаркт, стал сдыхать прямо на месте событий.
Главный еще что-то пытался провернуть, но Лесовик ему это не дал сделать. В тощую морду колдуна прилетело непонятная субстанция. Я даже не могу предположить, что это было такое. Оно напоминало чем-то медузу, такую же прозрачную и с большими мощными щупальцами. Оно, это чудо магии, вцепилось в лицо колдуна и просто сжало его голову. Послышался звук трещащих костей и разрываемой плоти, затем голова с хрустом раскололась и на землю упало только тело, а в стороны разлетелись кусками ошметки и кровь, недавно представляющие собой целую человеческую, хоть и худую голову.
– М-да. Зрелище было не из приятных. К горлу подступило, и мне захотелось вывернуть наизнанку мой желудок. Хорошо еще он был пуст, кроме кружки горячего чая, я не успел ничего ни выпить не съесть.
– Да, если бы позавтракал, то точно бы всю поляну за блевал, – прошептал я икая.
– Фу, вроде отошло, – я сгорбил спину немного наклонился и расслабился.
