Kitabı oxu: «Паладин развивает территорию»

Глава 1. Прибытие в новый мир.

Сквозь сон Виктор слышал голоса, его сознание «плыло», словно тот оказался в воде и ему было не за что ухватиться. Голоса становились отчётливее и отчётливее, становясь всё ближе к нему.

Через какое-то время он открыл глаза и смотрел в потолок, но потолок был ни капли ему незнаком, это был какой-то вид балдахина над кроватью.

Виктор повернул голову влево и увидел сидящую на стуле девушку у стены.

Девушка была одета в старинную одежду горничной… По внешности судить было сложно, но её можно даже назвать миленькой: светлая кожа, аккуратные черты лица, и это всё…

Виктор попытался что-то сказать, но издавал лишь хрипы.

Девушка вскочила со стула, подбежала к нему и сразу в слезах что-то начала лепетать.

«Это какой-то косплей? Она отыгрывает роль?» – подумал он про себя.

В следующую секунду в голову Виктора хлынул огромный поток информации, он словно смотрел видео на сумасшедшей скорости, и при этом оно сопровождалось разными эмоциями, которые он не мог контролировать. В одну и ту же секунду ему хотелось грустить, радоваться, плакать, смеяться или злиться.

Через некоторое время всё прекратилось: информация начала упорядочиваться.

До него начало доходить происходящее: это больше не планета Земля, этот мир называется Лимея – место, в котором он находится, это дом графа Александра Шерманин, одного из шести графов королевства Лантарис.

Мир, полный магии, магических существ и даже целых волшебных цивилизаций.

А сам Виктор в теле его сына, Виктора Шерманина, его первенец, но также и его позор.

В этом мире существует не просто аристократия, но и магия… Это мир меча и магии, но вот Виктору не повезло родиться без магии, что было просто невообразимо в мире, где даже простолюдины обладают, пусть и слабой, но магией.

После проверки на количество магии в шесть лет отец отправил его в усадьбу за городом, тут же «забывая» о нём. Всё это время за ним ухаживали слуги, и в частности эта маленькая служанка по имени Лулу, она была с ним с самого детства.

Виктор смотрел на плачущую Лулу и в какой-то момент понял, что ему говорит эта девушка.

– Молодой господин, вы наконец-то очнулись, ву-у-у-у, – вперемешку с плачем причитала она, из её огромных зелёных глаз ручьём текли слёзы.

«Она считает меня своим господином? Мне, наверное, стоит подыграть ей, если начну говорить, что я из другого мира, думаю, тут могут за такое и на костре сжечь. Что мне, в принципе, терять? На Земле я был никем. Закончил ПТУ (профессионально-техническое училище), у меня даже не было денег, чтобы поступить в нормальный институт. Мама умерла от коронавируса просто потому, что я не нашёл денег, дабы ту могли перевести в нормальную клинику, и она лечилась в убогой больнице, в которой даже не было нужного оборудования!» – Виктор думал о своей прошлой убогой жизни, в которой ничего не осталось.

«Тут я пусть и не великий маг, но я сын графа. Как минимум, голодать не буду, да и слуги у меня имеются. Да я так могу всю жизнь прожить!» – подумал Виктор и улыбнулся.

– Лулу, что произошло? – спросил он, сделав глоток воды из кружки, что принесла служанка.

– Молодой господин, вы потеряли сознание месяц назад. Никто не знает, почему, – сообщила служанка и вновь заплакала.

Виктор протянул руку и погладил её по голове, отчего она заплакала ещё сильнее. Немного успокоившись, она убежала и вернулась минут через пятнадцать с мужчиной. На вид ему было лет пятьдесят, с седыми волосами, острыми чертами лица. Он был худощав, ростом примерно сто восемьдесят сантиметров. Одетый в чёрный фрак, он стоял столь прямо, словно проглотил палку.

В памяти Виктора сразу появилось имя – Джин, дворецкий семьи Шерманин.

Старик подошёл к кровати и слегка поклонился Виктору.

– Молодой господин, я рад видеть, что вы проснулись, – с блестящими глазами от слегка выступивших слёз сказал этот самый Джин.

В памяти Виктора этот старик по-доброму относился к хозяину этого тела, всегда оберегая его.

– Спасибо, Джин, мне уже гораздо лучше, – ответил спокойным голосом Виктор. – Что-нибудь происходило, пока я был без сознания?

– Молодой господин, ничего не происходило, – ответил старик.

Лёжа в кровати, Виктор постепенно приходил в себя от этого переселения.

– Приготовьте мне еды, я очень голоден, – немного подумав, отдал он приказ.

Лулу тут же выбежала из комнаты под укоризненным взглядом дворецкого.

– Эта девушка никогда не научится манерам, господин, – произнёс старик, покачивая головой.

– Ничего страшного, нам здесь некому показывать манеры, – ответил Виктор.

Девушка вернулась через полчаса с тележкой, на которой стояли блюда, накрытые металлической крышкой.

Его усадили в кровати, поставили кроватный столик и стали расставлять блюда прямо перед ним. Такое обслуживание вряд ли встретишь даже в лучших гостиницах на Земле. Виктор взял приборы в руки и под внимательным взором Лулу и Джина стал нарезать стейк.

Хотя есть мясо, только выйдя из комы, казалось абсурдным, но молодой человек просто не мог отказать себе в удовольствии хотя бы попробовать, и, как только ему всё подготовили, он положил нежнейший кусочек себе в рот.

Вкус был восхитительным, Виктору редко удавалось поесть мяса на Земле, не говоря уже про такие стейки.

К сожалению, он не смог нормально поесть – слабость в теле не давала ему даже вилку в руках толком держать.

Он расслабился и, попросив убрать еду, решил поспать.

Когда он проснулся, на улице было уже темно, а на стуле сидела другая девушка и, судя по одежде, тоже горничная.

Виктор не стал её будить, а начал обдумывать ситуацию, в которую он попал.

«В этом мире я сын графа, и если аристократия в этом мире схожа с аристократией Земли, то от меня вряд ли откажутся. Возможно, будут держать подальше от глаз, однако их статус не позволит обращаться со мной как с простым человеком. Аристократы очень ценят кровь – это доказательство их исключительности перед простолюдинами».

Кровь, образование, этикет – всё это только для того, чтобы не дать простолюдинам понять, что они не отличаются от них.

«Стало быть, я смогу жить тут и ни о чём не думать, а чем заняться, всегда можно найти. Служанки тут красивые, ничего не скажешь, так что развлечения на крайний случай я себе уже нашёл».

Он старался шевелить руками, но давалось это с трудом, владелец тела и до этой комы был не особо развит физически, а после комы стало всё ещё хуже.

Виктор проматывал в голове всё, что получил из воспоминаний предыдущего владельца, и старался воспроизводить манеру речи, движений и даже привычки.

Через пару часов таких тренировок он снова обессилил и уснул.

Открыв глаза, он увидел Лулу, что стояла рядом с его кроватью и пристально смотрела на него спящего.

– Что ты делаешь, Лулу? – спросил Виктор, едва открыв глаза.

– Я слушала, как вы дышите, боялась, что вы опять не проснётесь, – с улыбкой сообщила девушка.

– Не о чем волноваться, вряд ли такое повторится, – пробормотал он.

Девушка сразу принесла еду с тележки и снова всё расставила перед ним. На этот раз он смог нормально всё съесть и даже встал с кровати при помощи Лулу, прогулявшись впоследствии по комнате.

Следующие две недели прошли как в реабилитационном центре: он ел, спал, разминался, и так по кругу изо дня в день.

В один из таких однообразных дней в его комнату постучался дворецкий, тот принёс письмо от его отца, который потребовал его присутствия в родовом имении через семь дней.

Виктор пытался угадать, зачем после тринадцати лет жизни в изгнании он снова понадобился, и, если хорошенько так подумать, ничего хорошего это не сулило ему.

Виктор сообщил о предстоящей поездке дворецкому, и тот сразу начал готовиться. С учётом того, что на дорогу уйдёт три дня, а после прибытия в особняк нужен ещё один день для отдыха перед встречей с отцом, то запасаться надо на четыре дня. Так всё устроено, вы не можете с дороги сразу пойти на встречу, если это не срочное дело, конечно.

У всего свои правила, и, если бы не память предыдущего владельца, было бы худо.

Рано утром его одели в дорожную одежду, которая хоть и называлась так, но выглядела как-то помпезно, прямо как и карета, в которую его усадили.

По его мнению, всё было чересчур: одежда вся в оборочках и какой-то ленточке. На него надели лакированные туфли с высоким каблуком, а штаны представляли собой что-то вроде шорт, заправленных в гольфы чуть ниже колен. Фрак весь прошит узорами из золотых нитей, и всё это дело довершала шляпа с треугольными полями.

В этой одежде он чувствовал себя клоуном; создавалось ощущение, будто он нарядился перед выступлением в цирке. В отличие от него, даже одежда дворецкого выглядела куда как лучше.

Джин был одет в длинные прямые брюки, чёрные туфли и смокинг с бабочкой.

Ругаясь в душе, он сел в карету и под охраной шести солдат с одним рыцарем экипаж тронулся в направлении столицы графства.

В дороге они останавливались в небольших городах, где он регулярно получал письма от местной знати с приглашениями на банкеты или чаепития: были даже те, кто приходил лично.

Разумеется, никого он не волновал лично, интерес к нему был проявлен только из-за его отца, и это была просто попытка низшей знати связаться со знатью более высокого уровня.

В этом мире правила очень строгие: если такой граф, как Шерманин, пригласит вас на свой банкет, вы не сможете с ним поговорить. Даже находясь в метре от него, только если он сам первым не заговорит с вами.

Низшей знатью в этом мире считались все, от виконтов и ниже, а высшей знатью считались графы, маркизы, герцоги и, разумеется, королевская семья.

Сложность заключалась в том, что в этом конкретном королевстве герцог и герцогиня являлись выше маркиза, однако старший сын герцога в подобной иерархии был ниже маркиза. Это касалось и маркиза: он был выше графа, но его сын ниже того же самого графа.

В других странах тот же маркиз являлся сыном герцога и не существовал как отдельный дворянский дом.

Эта путаница усугублялась ещё и тем, что никто из графов не позволил бы себе отнестись к старшему сыну маркиза как к более низкому по статусу, а в мире магии такой сын мог оказаться куда более сильным человеком, чем его отец.

И вот тут в дело включались связи и отношения. То, как вас представят и кто именно представит, какое впечатление произведёт ваша семья и какие заслуги вы имеете.

Целая гора нагромождений, которая зачастую ставила в тупик даже самих аристократов. Не говоря уже про простолюдинов, которые понятия не имели о таких вещах.

В то же время королевская семья являлась знатью высшего уровня, однако в них не было ничего особенного.

Как правило, когда-то давно они уселись на более плодородные земли, собрали армию сильнее, чем у других, завели тесные семейные отношения с нужными семьями и таким образом получили право быть во главе всех.

Но так как они сами являются лишь знатью с особым статусом, они одновременно равны всем в этой категории. А с другой стороны, только член их семьи мог стать королём. Если только вся линия не будет прервана, что приведёт к смуте в государстве. В такой ситуации каждый будет бороться за то, чтобы стать следующим королём.

Королевский статус давал только больше богатств и спокойствие за свои территории, так как никакой другой дворянин не посмеет напасть на королевскую землю. В отличие от других аристократов, бесконечно боровшихся за каждый кусок плодородной земли.

Думая обо всём этом, Виктор ехал в карете, которая не была оборудована амортизацией и ничем не отличалась от телеги простолюдина, конечно же, кроме роскоши, которую на неё навесили.

Внутри всё было завалено пуховыми подушками, вот на них и восседал Виктор, думая о том, что ему теперь делать в этом мире. Как дальше жить-то?..

Внезапно его мысли прервали.

– Атака, защитите господина! – раздались выкрики рыцаря.

«На нас напали? Я что, опять умру, только выехав за пределы своего имения? Чёрт, надо было сделать вид, что я ещё болен, и отказаться», – Виктор в панике обдумывал, что произошло, и слушал, как снаружи ведётся сражение на мечах.

В один момент открылась дверь кареты, в проёме появился мужчина в повязке, закрывающей нижнюю половину лица, и с коротким мечом. Увидев его, Виктор рванул с места и, открыв дверь с противоположной стороны, «вывалился» наружу.

Оглянувшись и не заметив следующего за ним мужчину, он стал озираться. Вокруг было около двенадцати бандитов, ещё семь лежали мертвыми, а в числе его братии было убито уже трое солдат. Только рыцарь с оставшимися солдатами сражались.

Солдаты были начинающими контактными магами, они звались «послушниками», а рыцарь уже был на уровне бронзы высшего уровня.

В этом мире ранги рыцарей распределены по уровням, от послушника до легендарного, и хоть был ещё один, его называли рангом «Вечного сияния», но слышали о таких только в легендах.

Каждый ранг имел четыре уровня: низший, средний, высший и пик уровня.

Так же существовали ещё истинные маги, которые имели такие же разделения, но, в отличие от рыцарей, сражались заклинаниями на дистанции.

И у него, как у бесполезного сына графа, самым лучшим рыцарем был всего лишь бронзовый рыцарь высшего уровня, но даже он сейчас выглядел как герой из легенд для Виктора. Потому что он сражался сразу с четырьмя противниками, умудряясь при этом сокращать их количество.

Виктор встал на ноги и, пройдя за спины своих солдат, попытался поднять двуручный меч с земли, но он был настолько тяжелым, что удержать его ему было не по силам.

Бросив эту затею, он попытался найти место, где бы притаиться, и, увидев карету, в которой ехала прислуга, рванул туда. Однако прямо перед ним возник бандит, уже замахиваясь мечом. Всё, что оставалось Виктору, это инстинктивно закрыться руками, закрыв глаза. В следующий момент прозвучал удар, но вместо боли он сначала услышал звук удара металла о металл, а потом, открыв глаза, увидел огромный щит, что был прикреплён к его руке.

Он смотрел на щит в своей руке, который был как минимум полтора метра в длину и семьдесят сантиметров в ширину, весь покрытый светящимися узорами, и, хоть на вид он казался тяжёлым, вес совсем не ощущался.

Виктор, увидев ошеломлённый взгляд нападавшего, попытался встать, когда понял, что держит в правой руке огромный двуручный молот и если щит казался тяжёлым на вид, то такой молот вообще должен быть неподъёмным… Однако он с лёгкостью держал его в руке.

Быстро прогнав все мысли из головы, он решил попробовать и, замахнувшись самым обычным взмахом, атаковал врага перед собой, который, выйдя из ступора, попытался мечом заблокировать гигантский молот. Но то, как наносился удар, и то, как выглядел молот, давали совершенно разные ощущения визуально.

На вид молот весил точно полтонны, а удар наносился так, будто бы это был взмах веточкой. В следующий момент молот «упал» на бандита, прямо на руки, из-за чего они тут же были раздроблены, а потом на его пути оказалась и голова… Потом и остальное тело. В итоге на земле лежали две рваные половинки человека.

– Какого хрена это было? – громко произнёс Виктор.

Он быстро повернулся и увидел, что на ногах стоял лишь один его рыцарь в паре с последним солдатом. Они оба были залиты кровью и на вид очень измотаны. Но, увы, помимо них на ногах стояло ещё около восьми бандитов.

Недолго думая, Виктор бросился к ним. Его проявленная сила и броня, которая также появилась на нем, вселили в него уверенность, что он здесь не просто так и, возможно, судьба не была так жестока к нему.

Глава 2. Паладин

Виктор налетел на бандита, стоявшего к нему спиной, и с размаху ударил его в спину. Молот не останавливался при ударе, вместе с бандитом упал на землю, прибив бедолагу к земле и сломав ему позвоночник, сплющив его тело, ударился о землю.

Воспользовавшись моментом, рыцарь сделал выпад и срубил голову второму бандиту, и с разворота снёс голову третьему.

В шоке от увиденного, бандиты переглянулись и бросились бежать. Рыцарь стоял с поднятым мечом, и после того, как бандиты пропали, он упал на колени. Вся его мана кончилась в этом бою, и он держался на силе воли.

Увидев убегающих головорезов, Виктор расслабился, и в тот же миг доспехи и щит исчезли, словно не существовали.

Сразу после исчезновения оружия у него закружилась голова, и последнее, что он видел, – бегущую к нему Лулу.

Когда сознание к нему вернулось, он трясся в карете на разложенных подушках, а рядом сидела маленькая горничная и с тревогой смотрела на него.

– Где мы? – спросил он, как только очнулся.

– Вы уже два дня без сознания, и мы скоро прибудем на место. Я так рада, что вы проснулись, я боялась, что вы снова не проснётесь. Ву-у-у-у – девушка вновь заплакала.

Виктор успокаивал девушку рядом с собой, ему было непривычно такое отношение после смерти матери.

На Земле всё больше людей становилось циниками, и постоянно получаемая информация из интернета и ТВ делала людей бесчувственными. Сложно сострадать даже смерти человека, когда тебе показывают смерти из каждого утюга.

Но эта девушка действительно переживала и не за себя, и своё будущее, а за него, она искренне плакала.

Это странным образом сказывалось на нём, так как чувствовать что-либо, к кому-либо для него было непривычно. Он впервые жалел другого человека, потому что в своей прошлой жизни он занимался только тем, что жалел себя.

Каждый день проходил в причитаниях о несправедливости жизни, хоть он не был завистливым и не смотрел на дорогие машины и богатых детей, но хотел хотя бы немного пожить по-человечески.

Посмотреть, какого это, когда у тебя есть деньги и еда больше чем на пару дней, ходить в рестораны, покупать хорошую одежду.

Но теперь, рядом сидела девушка, которую он жалел и искренне хотел, чтобы она успокоилась и не расстраивалась.

– Всё, Лулу, не плачь, я обещаю, что больше не засну надолго, – снова заговорил Виктор.

Вытерев слёзы и пытаясь улыбнуться, она попросила остановить карету, так как скоро прибудут в имение графа, и её не должно быть в карете господина.

После того как девушка пересела в другой экипаж, карета снова тронулась и через четыре часа прибыла к особняку.

Когда он вышел на улицу, на выходе стоял рыцарь Алганис, весь грязный, в окровавленных вещах, но с восхищением смотрящий на Виктора.

Его господин не понимал, почему этот рыцарь так смотрел на него, но, кивнув головой, пошёл в сторону особняка.

С обеих сторон стояла прислуга особняка и дворецкий.

– Добро пожаловать домой, молодой господин, – поприветствовал старый дворецкий. В отличие от Джина, в его приветствии не было ни капли искренности.

Наоборот, звучало словно издёвка, очень красиво спрятанная за этикетом, словно нож, завёрнутый в ткань, все знают, что там нож, но никто не может сказать, что видит его.

Виктор вспоминал всё, что связано с этим дворецким. Из воспоминаний он узнал, что этот старик Таросс всегда был таким и, по предположению бывшего владельца тела, он предпочитал младшего брата Виктора, Андроса, чья мать была дочерью маркиза и его отец женился на ней спустя два года после смерти матери Виктора.

В отличие от него, мать Виктора была дочерью барона из угасшей полностью семьи, отец женился на ней по любви, но она умерла при родах.

И мало ему было остаться без матери, так он оказался ещё и неспособным к магии.

Напротив, Андрос, сын графа и дочери маркиза, обладал талантом на уровне гения. Даже сам Виктор считал правильным передать ему право наследования титула графа и никогда не обижался на это.

Он на самом деле всегда был скромным ребёнком, такой характер был его наследством от матери.

Няня рассказывала Виктору, что если бы она иногда не смеялась над шутками графа, никто бы и не знал, что она существует в доме.

И вот сейчас этот дворецкий, который не имел права даже говорить без разрешения, пытался уколоть Виктора, зная, что у того не хватит духу ответить, но была одна проблема: он уже не тот.

Когда он проходил мимо дворецкого, сделав вид, что споткнулся, всем телом навалился на старика, с размаху ударив того о землю.

– Благодарю за помощь, прости, как тебя зовут, совсем забыл? – произнёс Виктор, отряхиваясь, словно испачкавшись. И, не дожидаясь ответа, ушёл.

Старый дворецкий боялся поднять голову, иначе все могли увидеть гнев в его глазах, а такие вещи могли быстро привести к смерти в доме дворян.

Как бы ни относились к Виктору, он – кровь от крови сын графа, и если прислуга начнёт на него гневаться, это значит, что собака забыла своё место и скоро сорвётся с цепи. А с такими слугами вопрос был коротким.

Совершив такую мелкую месть, довольный собой, он вошёл в особняк, выделенный целиком для Виктора, где сразу прошёл в спальню и рухнул в мягкую кровать.

Дорога и то, что произошло, сильно измотало его тело, которое после болезни ещё полностью не восстановилось.

Проснувшись на следующий день рано утром, он встал с кровати, когда в комнату пришли три горничные с принадлежностями для умывания.

Мыться с утра у знати не было принято, слуги приносили таз с водой и обтирали влажной тряпкой, и на этом заканчивалась гигиена знати. Простолюдины могли вообще не мыться месяцами.

Когда его одели, что для него было непривычно и смущающим, вошёл слуга и на подносе принёс письмо, развернув которое, Виктор обнаружил приглашение от своего отца с просьбой явиться к нему после обеда.

Ещё одно громоздкое правило, даже такая мелочь, как назначение времени встречи, сообщалось при помощи писем, когда это можно было сообщить устно, через слуг.

Виктор убрал письмо и отправился в столовую, где за длинным столом уже было накрыто место во главе.

Завтрак был очень минималистичным: варёные яйца, овсяная каша и напиток, больше похожий на отвар из трав, чем на чай, и хлебные булочки.

Сначала Виктор искал масло, но, не найдя его, обратился к памяти хозяина тела и понял, что тут такого нет вообще, да и вообще тут много чего нет.

Закончив завтрак, он отправился в библиотеку, где провёл всё время, изучая книги по магии. Они не рассказывали про то, как использовать магию, только общие представления о магии и о том, что она из себя представляет.

Там Виктор провёл время до обеда, а после, плотно поев, отправился к отцу.

Вся территория имения Шерманин была размером с небольшой поселок. Расстояние от особняка, в котором поселили Виктора, до главного здания составляло около трех километров.

Карета доставила его туда, и, когда Виктор вышел из неё, перед ним стоял дворецкий Таросс и две горничные.

Здание представляло собой трёхэтажный особняк, а лучше сказать, дворец в форме буквы «П», перед входом располагался фонтан, вокруг которого была дорога, огибающая этот фонтан, где кареты могли проехать и остановиться перед входом в здание.

Весь особняк был в окнах, словно места для их установки делали уже после того, как здание было построено, потому что, хоть они и были все на одном уровне, в них не было никакой упорядоченности.

Виктора провели через огромную дубовую дверь и проводили на второй этаж по широкой лестнице в холле.

Кабинет находился справа от лестницы в самой дальней части коридора.

Когда они подошли к дверям, где стояли два рыцаря, дворецкий попросил его подождать и пошёл докладывать.

Через минуту его пригласили внутрь, и там он увидел своего отца впервые.

Мужчина на вид лет сорока сидел за столом. Двое находившихся в кабинете были очень похожи, даже больше, были практически точной копией друг друга, кроме того, что выглядел мужчина старше.

Виктор был ростом сто девяносто сантиметров, худощавым, с чёрными волосами и карими глазами. С красивыми чертами лица, выдающимися скулами, прямым носом, густыми бровями и волосами, уложенными назад.

Наверно, единственным отличием между этими двумя была седина, которая у отца пробивалась в волосах.

Граф Александр сидел за столом и, не поднимая головы, указал ему пером на кресло перед столом.

Виктор сел в кресло и молча ожидал, когда мужчина перед ним соизволит обратить на него внимание.

Так прошло ещё десять минут, прежде чем граф убрал бумагу перед собой и бросил перо на стол.

– Я слышал, ты заболел и потерял сознание, но, судя по всему, теперь всё хорошо, – первое, что сообщил граф.

– Благодарю за беспокойство, отец, я в добром здравии, – ответил Виктор, тщательно подбирая слова.

– Это хорошо, потому что мы отправляемся на приём к герцогу Алестору Леомвилю, где будет объявлено о вашей помолвке с его дочерью. Александр смотрел на реакцию своего сына, но, не увидев ничего, продолжил: —она оказалась практически такой же бездарностью, как и ты, в результате чего мы приняли такое решение.

Это была обычная практика дворян, чтобы скрыть таких детей, которые не имели перспектив, им находили супругов, которые могли скрыть их никчёмность.

В отличие от Виктора, у дочери герцога была мана, и она была по сути магом, но её уровень маны был ниже, чем у среднего простолюдина, и пытаться найти ей мужа среди знати высшего уровня было просто бесполезно.

А найти партнёра уровня графа было своего рода чудом, ну а для Виктора это не имело значения, он не мог ничего решать, да и, в принципе, зачем?

Какая бы она ни была, не имело значения, отношения знати были очень свободными и ограничены лишь их желаниями. Жёны заводили любовников, мужчины женились на двух или трёх жёнах и имели целую вереницу любовниц.

– Как скажете, отец, – всё, что он мог сказать.

После он покинул кабинет и собирался вернуться в свой особняк, когда встретил мачеху и своего младшего брата.

– Дорогой Виктор, вы так редко бываете у нас и совсем не навещаете свою мать, – произнесла женщина, на вид которой было не больше двадцати пяти лет, ведя под руку молодого человека.

Андрос был похож на свою мать, ростом чуть ниже Виктора, блондин с голубыми глазами, он был очень красив, из-за чего девушки бегали за ним толпами. Вкупе с его талантом он мог выбирать из огромного числа лучших представительниц знати.

– Простите, матушка, из-за слабого здоровья я не смог проявить должного уважения к вам, – ответил Виктор.

Разумеется, она не сожалела, что он не появлялся, наоборот, это был укол, чтобы напомнить, что ему тут не рады и то, что он не может часто появляться в главном здании, в отличие от них.

И будь это прежний Виктор, он бы переживал из-за этого, но нынешнему было плевать на все эти мелкие интриги и тем более плевать на отца, который ему и не являлся отцом.

Так как в прошлой жизни у него также не было отца, само это слово для него ничего не значило.

– Здравствуй, дорогой брат, раз у тебя такое плохое здоровье, тебе лучше не покидать дом лишний раз и не подвергать себя опасности, – произнёс Андрос голосом, в котором явно не было никакого беспокойства.

– Благодарю, брат, за беспокойство, поэтому я и хочу вернуться в свой особняк, – произнёс Виктор, попросив прощения, откланялся и покинул эту компанию.

Находиться с ними было невыносимо противно, ещё немного, и он не выдержал бы в желании сорвать с их лиц маски и надавать им обоим по лицу. Однако брат, обладающий магией, и мачеха со статусом хозяйки дома – не то, с чем он может справиться в данный момент.

Вернувшись в особняк, Виктор сразу отправился в библиотеку. Весь день он искал тут то, что его беспокоило, и то, что с ним произошло в пути.

Откуда взялся щит, молот, эти доспехи и как их вызвать снова? Обыскав всю библиотеку, он, отчаявшись, уселся в кресло. Библиотека представляла собой огромный зал около двухсот квадратных метров, заставленный книгами от пола до потолка.

Но сами книги представляли собой скреплённые, специально обработанные шкуры животных. На каждой такой странице было не больше десяти или двадцати слов, так что в одной книге могло быть не более четырёхсот.

Их было сложно читать, если учитывать, что письменность этого мира представляла собой буквы, состоящие из нескольких связанных воедино линий.

Сидя в кресле, он перебирал информацию, что знал предыдущий Виктор, и ту, что он смог узнать из книг, и ни одна из них не объясняла произошедшее с ним.

– Раз этого не было в этом мире, может ли быть, что я принёс это из своего мира? – подумал он, сидя с закрытыми глазами.

Обдумав такой вариант, Виктор пытался вызвать систему или любую другую фантастическую вещь, положенную попаданцу по умолчанию, но никакой системы не было.

Затем он вскочил, встал в центре комнаты и, закрыв глаза, пытался вспомнить, что с ним произошло в том бою с бандитами.

Пытаясь вспомнить каждую деталь, он сосредоточился на том, что было и что он чувствовал, а когда открыл глаза снова, держал в руках знакомый щит и молот.

Весь закованный в броню, Виктор подошёл к медному зеркалу в углу и смотрел на себя.

Это был героический вид, весь в латных доспехах и огромным щитом в руках.

– Юный паладин, теперь это твой путь, и только тебе решать, как по нему идти. Надеюсь, ты проживёшь счастливую жизнь, – раздался голос в голове Виктора.

Он пытался поговорить, но ему больше никто не отвечал и не говорил.

Но кое-что изменилось, теперь броня ощущалась как что-то родное, чем он пользовался долгие годы.

Когда подумал, что было бы неплохо её снять, вся броня исчезла в один момент. Он начал надевать и снимать броню, пока это не дошло до автоматизма. Теперь броня экипировалась, как только он вслух говорил об этом.

Немного успокоившись, он сел в кресло и задумался, что это был за голос и кто такие паладины, в этом мире нет никаких паладинов или о них никто не слышал!

– Я теперь паладин? – вслух произнёс Виктор.