Kitabı oxu: «Искушая судьбу»
Пролог
В мире мафии любовь – это роскошь,
которую могут себе позволить лишь немногие.
С самого рождения моя жизнь была вплетена в кровавый мир. Я не выбирала появиться на свет в семье главаря нью-йоркской мафии. И уж точно не мечтала связать свою судьбу с одним из подобных людей.
Я знала и верила, что мне предначертан другой путь – полный славы и восхищённых взглядов.
После убийства отца я поклялась не иметь ничего общего с криминальным миром, но у вселенной были другие планы.
Что толкнуло бывшую фигуристку в объятия мафиози? Казалось бы, два совершенно разных мира, которые никогда не должны были пересечься.
Это история о двух сломанных душах, нашедших друг друга во тьме. Смогут ли они исцелиться… или разрушат себя окончательно?
***
– Ты обещал, что больше не появишься! – выставляю руку вперёд, создавая хоть какую-то иллюзию защищённости и безопасности.
– Я соврал, – Джон пожимает плечами с равнодушием, и по позвоночнику тут же пробегают мелкие мурашки.
Холодная уверенность в его взгляде заставляет мою кровь вскипать в венах от прожигающей ненависти.
От ненависти к себе… за слабость и бесхребетность по отношению к мафиози.
– Уходи, я не хочу тебя видеть, – стараясь звучать как можно спокойнее, кивком указываю на лестничную площадку.
– Такая негостеприимная, – ухмыляется Грей, обнажая белоснежный оскал. – Даже внутрь не пустишь, Ада?
– Не называй меня так! – голос предательски надламывается, выдавая эмоции.
– Иначе что? – в нахальных глазах вспыхивает странный азарт, когда он проходится по мне пожирающим взглядом.
– Что в слове «уходи» тебе непонятно?
– Красивая пижамка, – протягивает незваный гость с нескрываемой хрипотцой, естественно проигнорировав вопрос.
И только в этот момент мою глупую голову пробирает осознание: я стою перед Джоном полуголая! В коротком домашнем топе и шортах, едва прикрывающих ягодицы.
Тёплая волна стыда и раздражения накрывает меня разом.
Шрамы! Он же наверняка их все увидел. Тот кривой, что на запястье. И мелкие следы от моих кровавых укусов на руках. И огромный – на бедре…
Пока я лихорадочно обдумываю, почему он не акцентировал внимание на уродливый шрам, растянувшийся по всей верхней части бедра, случается страшное.
Наплевав на просьбы и приказы, бандит делает уверенный шаг вперёд. Испугавшись напора, я отскакиваю назад и тем самым совершаю непоправимую ошибку.
Спокойно толкнув наполовину распахнутую дверь, Грей входит внутрь, а затем по-хозяйски закрывает её за собой. Как будто тысячу раз бывал в моей квартире и делал это.
– Вон отсюда! Немедленно! – по телу расползается неконтролируемая дрожь от неизвестности, что ждёт впереди.
Сжав ладони в кулаки, пытаюсь унять её, но все попытки тщетны.
– Ох, Адалин, Адалин, – мерзавец обходит меня по кругу, словно хищник, желанную добычу.
Одна рука Джона согнута в локте, и он потирает щетинистый подбородок, в то время как вторая покоится в кармане брюк.
– Что мне с тобой делать, злая девочка?
Его энергетическое поле обволакивает со всех сторон. Каждый раз оно забирает в свой плен, слишком сильно воздействуя на меня.
И это так пугает…
Я же давала себе клятву… Зарекалась не связываться с криминальным миром…
– Как насчёт оставить меня в покое и исчезнуть навсегда? – сжав дрожащие губы, нервно дёргаю головой, отбрасывая прядь волос назад.
Проблема в том, что он другой. Джон другой.
Не такой, как мой покойный отец или брат, вставший во главе клана.
Джон отличается от всех из мира мафии, но это не преуменьшает его властности и опасности. Грей такой же убийца, как и они все.
– Не могу, – произносит он хищно, окончательно загоняя меня в ловушку.
Секунда, и горячая мужская ладонь ложится на мою шею. Рывок. Я даже не успеваю вскрикнуть.
Глава 1
«Если долго жить во тьме,
свет начинает резать глаза.»
Бедное сердце, повидавшее много на своём веку, заходит вскачь. Оно не просто бешено колотится, а гулкими ударами отдаёт в висках.
Ускорив шаг, перебегаю дорогу на мигающий сигнал светофора в надежде оторваться от преследователей, но это маловероятно. Мне не удастся от них скрыться, как бы ни старалась. Споткнувшись о неровный асфальт, еле удерживаю равновесие, не распластавшись на земле. Для полного счастья осталось только разбить лицо или переломать ноги.
Улицы города кишат спешащими людьми. Они проходят мимо, погружённые в собственные заботы. Никто даже не смотрит в мою сторону и не видит плещущуюся в глазах панику.
Может, я преувеличиваю и это обычные горожане?
Ага, поэтому они облачены, как ниндзя, во всё чёрное, периодически поправляют кобуру, скрывающуюся под верхней одеждой, и преследуют тебя вот уже несколько кварталов?
Поначалу казалось, что троица всего лишь движется в том же направлении. Потом – что это совпадение, и я себя накручиваю из-за непрекращающейся вот уже пять лет паранойи. Сейчас же я уверена в том, что меня пасут с определённой целью.
Интуиция подсказывает, что крупные мужчины с хищной расслабленностью в походке – не простые люди, а бандитские ищейки. Я знаю, что за мной круглосуточно следят и докладывают обо всём главарю нью-йоркской мафии, но эти ребята выходят за все рамки приличия, не пытаясь скрываться. Действуют нагло и в открытую, демонстрируя безнаказанность и безграничную власть в преступной шайке русского клана «Кольт», которым заправляет один неугомонный психопат.
Стоп… А что, если это не его люди? Кто-то ещё похуже?
От проскочившей мысли тревога липкими щупальцами расползается по венам. Запахнув пальто посильнее, сжимаю ручку сумки до онемения в костяшках и прибавляю скорость, насколько это возможно. Нужно слиться с толпой, затеряться – и как можно скорее.
Стук каблуков отдаёт пульсацией в висках, раздражает нервные окончания, как и шум города. Дыхание предательски сбивается, всё-таки отсутствие спорта даёт о себе знать. От слишком активных движений больное бедро по старой памяти принимается ныть, заставляя сильнее стиснуть зубы.
Дьявол, ненавижу! Каждый раз оно напоминает о прошлых травмах, не давая забыться.
Ветер нещадно хлещет по щекам, как будто хочет привести в чувства и заставить драть когти да побыстрее. Я почти бегу по тротуару, лавируя между людьми, кого-то неспециально толкаю плечом, за что получаю в спину пару нелестных выражений. Но мне в данный момент на это абсолютно плевать. Есть проблема похуже, чем чужое мнение о вынужденной грубости.
Инстинктивно повернув голову вправо, сталкиваюсь взглядами в отражении с девушкой, что несётся со всех ног, подгоняемая страхом перед неизвестностью. Её светлые длинные волосы разлетаются во все стороны, приоткрывая уже давно заживший шрам на лбу. Отвернувшись, иронично усмехаюсь. Не так я собиралась провести единственный выходной, совсем не так.
В подтверждение телефон, валяющийся в сумке, разрывается от входящего вызова. Наверняка, подруга заждалась в кофейне, пока я тут нарезаю круги, безуспешно сбрасывая хвост.
– Извини, детка, знаю, что опаздываю, – с трудом нащупав смартфон среди кучи барахла, отвечаю на звонок.
– Всё нормально? – с подозрением в голосе уточняет Лилит. – Ты какая-то запыханная.
– Да-да, всё супер! Я скоро буду! – тараторю сквозь позорную одышку. – Закажи мне что-нибудь вкусненькое на своё усмотрение!
И, не дожидаясь очередной порции вопросов, сбрасываю звонок.
Не время отвлекаться на болтовню. Вот солью этих громил – и мы с Лил посмеёмся над моей странной жизнью за кружечкой горячего какао.
Среди хаоса мыслей виднеющийся в конце здания переулок кажется отличным вариантом – срезать путь и скрыться, свернув на соседнюю авеню.
Но если бы всё было так легко…
Едва ли я успеваю повернуть за угол, как из меня моментально вырывается отчаянный стон разочарования. Ноги врастают в асфальт, отказываясь двигаться дальше. Закуток оказывается глухим! Перекрытым металлическим сетчатым забором, перелезть через который в текущей физической форме мне не удастся.
Сделав твёрдый шаг назад, собираюсь дать дёру в противоположном направлении, но упираюсь спиной во что-то определённо высокое и крупное.
– Заблудились, мисс? – звучит над ухом грубый, мерзкий голос. Мурашки пробегают по коже, оставляя за собой неприятный шлейф.
Дёрнувшись, резко отскакиваю вбок и, обернувшись, к своему ужасу сталкиваюсь лицом к лицу с преследователями. Самый здоровый из троицы стоит прямо передо мной, двое других – чуть поодаль, по бокам от него. Каким образом они так быстро сумели меня нагнать?
– Вы, по всей видимости, тоже, – нервный смешок слетает с губ вместе с токсичным замечанием, прежде чем мозг успевает дать сигнал не нарываться.
Всё происходит очень быстро. Я действую чисто на инстинктах, не обдумываю и не планирую. Пару шажочков влево – и вот уже, подгоняемая бурлящим адреналином в крови, бросаюсь подальше от проклятого переулка, оббегая людей в чёрном. В ушах гудит рой аплодисментов от чувства победы.
К сожалению, мнимой победы.
Мне не удаётся добежать даже до тротуара, как оказываюсь зажата в железном кольце рук. Меня тупо хватают и отрывают от земли, как безвольную куклу.
– Отпусти! – срываюсь на истеричный визг. Разумом овладевает такая неконтролируемая паника, какую я не испытывала безумно давно.
– Тише ты, – всё тот же голос, похоже, главаря. Амбал тащит меня ближе к дороге, невзирая на то, что я извиваюсь и дёргаюсь изо всех сил, вырываясь.
– Кто-нибудь, помогите! – задыхаясь, молю о помощи, но люди лишь отшатываются и продолжают путь дальше. – По-мо-ги-и-и-те-е-е!
– Да угомонись, ненормальная!
И тут случается самое страшное.
Прямо как в самых настоящих триллерах, что показывают по телевизору. Только вот это реальная жизнь и реальное похищение, а не идиотское кино.
Моё, чёрт подери, похищение!
Невзирая на застилающую пелену ужаса, вижу, как у обочины притормаживает чёрный фургон. Один из амбалов подбегает к нему первым и открывает отъезжающую в сторону металлическую дверь.
Поняв, что ситуация совсем патовая, я не нахожу ничего лучше, кроме как попытаться укусить амбала.
– Вот же дикарка, – ухмыляется ожидающий у фургона, тупо наплевав на мои жалкие потуги.
– Что вы делаете? – женский возглас доносится со спины. – Отпустите девушку немедленно!
– Пожалуйста, помогите! – хватаюсь за последнюю соломинку надежды.
У самого автомобиля громила отпускает меня, но лишь для того, чтобы подхватить поудобнее и закинуть внутрь салона.
– Я звоню в 911! – громко объявляет незнакомый, уже мужской голос. Судя по всему, прохожие стали осознавать, что это не пранк, а реальное преступление, происходящее на их глазах.
Но все попытки помочь и вразумить бессовестных мафиозных пешек терпят крах. Слишком поздно. В этот момент я уже неудачно приземляюсь на одно из потрёпанных кожаных сидений, ударяясь плечом о стекло, едва ли его не разбив.
– Я никуда с вами не поеду! – схватившись за место ушиба, предпринимаю попытку вылезти, однако команда срабатывает очень быстро. Двое забираются следом, тем самым блокируя мне выход, третий же садится спереди, рядом с водителем.
– На кого вы работаете?! Сколько вам заплатили? Я дам больше!
Не успевает дверь захлопнуться, как фургон трогается с места в сопровождении визга покрышек по асфальту. Естественно, на мои вопросы ни один из присутствующих отвечать не собирается.
– Выехали, – сидящий спереди бугай набирает кому-то, докладывая о текущих подвигах. – Час-полтора – и будем на месте.
– Я вам это так не оставлю! – визжу с пеной у рта, хоть горло и начало саднить из-за криков. – Вы у меня на пожизненное сядете!
Почуяв, что торговаться бессмысленно, перехожу на угрозы.
Неплохо для дочери погибшего мафиози, да? Шантажировать полицией таких же персонажей, как и вся мужская часть моей семьи.
– Да слишком уж буйная, – сообщает ироничным тоном бугай с телефоном у лица. – Да, Босс, передаю.
Обернувшись, ниндзя протягивает мне гаджет, призывая поговорить с человечком с того конца провода.
– Засунь себе его знаешь куда? – рычу сквозь зубы. Ещё чуть-чуть – и из ушей пойдёт пар от беспомощного гнева.
Поняв, что я не собираюсь любезничать и мило общаться с придурками, решившими, что имеют право похищать свободного человека посреди бела дня, мужлан нажимает на кнопку громкой связи.
– Брату нужна твоя помощь, Ада, – из динамика доносится до боли знакомый голос, вызывая дрожь по телу. – Пора возвращаться в семью. Хватит, набегалась.
Несколько месяцев спустя…
Резко сев на постели, прикладываю ладонь к груди, силясь избавиться от тревоги, сдавливающей рёбра. Кошмары перестали мучить меня пару лет назад, но в последние месяцы они снова вернулись.
Правда, сон изменился…
Теперь вместо трагичного выступления мне снится преследование и липкий страх от того, что я не могу оторваться от погони.
Скажите на милость, кто в здравом уме станет похищать собственную сестру?
Мой неадекватный старший братец – Артём Князев! Этот парень возомнил себя вершителем судеб, наворотил дел и оставил меня их расхлёбывать.
Выравняв дыхание, убираю неприятно прилипшую к шее прядку волос и, откинув одеяло, поднимаюсь с постели. Солнце вовсю освещает комнату, щедро заливая её мягким светом, и это заметно улучшает моё дрянное состояние. Солнышко здесь нечастый гость, поэтому я без раздумий несусь босыми ногами к панорамному окну. Деревянный пол тихо поскрипывает под шагами, но я привыкла к этому звуку.
Остановившись у прозрачного стекла, подставляю лицо под тёплые лучи, получая ни с чем не сравнимое удовольствие. Настроение, болтающееся где-то на уровне плинтуса, взлетает вверх, вызывая на губах блаженную улыбку.
В детстве я обожала приезжать в наш загородный дом недалеко от городка Фэрбенкс на севере штата Аляска. Отсутствие соседей, полное уединение в месте, со всех сторон окружённом заснеженными деревьями, казалось настоящим раем. Главное – чтобы папа и старший брат были рядом.
Но больше всего я любила умопомрачительный вид, открывающийся из моей спальни на втором этаже. Каждый раз я смотрела на гигантское озеро, которое застывало от свирепых морозов, и не могла налюбоваться кристально чистым льдом.
Лёд был для меня всем…
Глядя на него сейчас, я не испытываю ничего, кроме разочарования в самой себе. Я не была здесь целых пять долгих лет, и лучше бы такая возможность больше не представлялась. Ведь каждый уголок – это мучительное воспоминание о нашей разрушенной семье.
Отвернувшись от озера, будто увидела нечто ужасное, решаю умыться и привести себя в порядок. Однако по пути в ванную останавливаюсь у винтажного комода. Взгляд замирает на стоящей фотографии в золотистой рамочке. С неё на меня смотрит давно исчезнувшая Адалин – наивная девочка с горящими от счастья глазами. Она стоит в окружении старшего брата и отца.
Кто бы мог подумать, как сильно изменятся наши жизни…
Всем сердцем и душой я презираю Артёма за то, что он поместил меня в эту капсулу времени! Ему плевать на мои чувства, на мою жизнь. Брата волнует лишь он сам и его собственные проблемы.
Преследования и контроля над моей жизнью ему было мало, и он решил насильно заставить меня выхаживать его криминального дружка – такого же мафиози и убийцу – Джона грёбаного Грея, находящегося в коме.
Теперь я застряла вдали от цивилизации с бандитом, официально мёртвым для всего мира. И я должна вернуть его к жизни любыми путями, хочу того или нет.
Зажмурившись, делаю пару глубоких вдохов, договариваясь сама с собой.
Давай, Делла, ты находишься не на курорте, а с миссией по спасению одного слишком самовлюблённого бандита. Лишнего времени на самобичевание и погружение в прошлые травмы нет.
От меня действительно зависит жизнь другого человека, поэтому, быстро приняв душ, спешу к пациенту, чтобы приступить к прямым обязанностям.
– Доброе утро! – любезно здороваюсь, как делаю это всегда.
Говорят, что люди, находящиеся в коме, слышат, когда с ними разговаривают, поэтому я стараюсь болтать с Джоном почаще. В основном мои монологи состоят из размышлений о моральных ценностях, а также о том, как плохо вести бандитский образ жизни и к чему он приводит.
Спойлер: к коме.
Ну, думаю, он и сам это знает. Или догадывается. А если не догадывается, то после пробуждения я позабочусь о том, чтобы Грей уяснил эту истину.
В помещении стоит умиротворённая тишина, нарушаемая лишь характерным пиканьем кардиомонитора и слабым жужжанием кислородного концентратора. Мой нелюбимый пациент лежит неподвижно, как делал это вчера и позавчера. Как последние два месяца.
Джон Грей – бандит, приближённый к главарю чикагской мафии Адаму Коулману. Именно враги Адама расстреляли Джона на открытии ресторана. Самое ужасное – правду о том, что Грей жив, знают только я, Артём и ещё несколько человек. Для всего остального мира он официально мёртв. Именно поэтому мы спрятаны на Аляске и вместе с помощником всеми силами боремся за его жизнь.
Собирая волосы в высокий тугой хвост, оглядываюсь вокруг. Комната уставлена необходимыми медицинскими аппаратами. Артём позаботился о друге, превратив дом нашего покойного отца в реанимацию. Честное слово, даже клиника, где я работаю, не имеет такого качественного оборудования.
Конечно, для мафии нет ничего невозможного. Я уже и забыла, каково это – жить в их безнаказанном, жестоком и кровавом мире. Там, где убийства и месть встречаются ежедневно. Там, где рискуют жизнью, словно она не стоит и цента. Там, где у детей отнимают их отцов…
– Погодка сегодня шикарная, – встряхнув головой, отгоняю подкравшуюся злость и принимаюсь за утренние процедуры.
Не знаю почему, но по привычке я перехожу с английского на родную русскую речь. Папа растил нас в любви к родине, несмотря на жизнь в Штатах, и с самого детства разговаривал с нами исключительно на русском. В отличие от старшего брата, я говорю на нём практически без акцента.
– Жаль, что ты не можешь увидеть эти пышные сугробы за окном, – взяв мужскую, немного прохладную руку, проверяю медленный, но чёткий пульс на запястье. – Вот распахнул бы свои наглые глазки да поглядел.
Рассказывая всякую ерунду, которую он, при желании, бы не смог понять, начинаю утренний осмотр. Как и всегда, первым делом кожа.
Осторожно отодвинув край майки, осматриваю спину, лопатки, крестец. Пролежней нет, но кожа в этих местах красноватая, значит, нужно перевернуть его и обработать. Задача не из лёгких, учитывая, какого Джон крупного телосложения.
– Ты, небось, из качалки не вылазил, да? – спрашиваю, приподнимая и поворачивая его набок. Подложив подушку под спину, беру с тумбочки специальную мазь и наношу тонким слоем на уязвимые места. – Чтобы девчонок соблазнять? Ой, брось, можешь не отнекиваться! Всё-то я про тебя знаю, ловелас!
Если бы кто-то услышал это со стороны, явно посчитал бы меня сумасшедшей.
Продолжая веселить саму себя дурацкими разговорами в пустоту, перехожу к гигиенической части. Сходив в прилегающую к спальне ванную, набираю в миску тёплую воду и разбавляю её небольшим количеством антисептического раствора. Поясница ноет от тяжести, но я игнорирую собственное состояние.
Взяв тряпочку, аккуратно протираю Джону лицо, шею, руки. Влажными салфетками – подмышки и грудную клетку. Осторожно раскрыв одеяло, вытираю ноги. Сглотнув, подмечаю, что они ещё сильнее похудели, а мышцы ослабли.
– Когда придёшь в себя, ты мне будешь обязан, понял? – наклоняюсь, заглядывая в его безмятежное лицо. – Ибо кому ещё, будучи в здравом уме, я стану обрабатывать рот?
Если его не чистить, начнут скапливаться бактерии, вызывая инфекции. Смочив специальную медицинскую губку в хлоргексидине, бережно поднимаю губу и провожу по дёснам, затем – по внутренней стороне щёк. Потом прохожусь по губам: они слегка сухие и потрескавшиеся. В завершение намазываю их бальзамом для смягчения.
Закончив с гигиеной, подмечаю, что Грей выглядит значительно свежее. Или мне так кажется?
В завершение утренних процедур подсчитываю запасы физраствора. Его хватит ещё на пару дней, но лучше закупиться сегодня.
Убедившись, что всё в порядке, со спокойной душой иду выпить стакан воды, а если повезёт – и позавтракать.
– Выглядишь невыспавшейся. Опять всю ночь аппараты мониторила? – Ной протягивает кружку с ароматным, дымящимся кофе, едва я успеваю войти на кухню. – Держи, взбодрись.
– Ага, у него поднялась температура. Были такие сильные судороги, что билась с ними почти до пяти утра, – с удовольствием принимаю божественный напиток, благодарно улыбаясь. Терпеливость – не мой конёк, поэтому, сделав слишком большой глоток, обжигаю горло. – Ауч, горячо-то как!
– Аккуратно, Делла, – смеётся он, отставляя свою кружку на столешницу. – Надо было меня разбудить, я бы подменил.
Ной – медбрат, помогающий мне с Джоном. По плану моего маниакального братца я должна была находиться здесь одна. Благо старый друг нашего покойного отца, дядя Паша, образумил его, объяснив все риски.
Одна бы я не справилась, поэтому именно Ной выполняет всю тяжёлую работу. Поднимать довольно-таки крупного мужчину на постоянной основе мне не по силам, но он справляется отлично.
Во избежание пролежней он меняет положение тела Джона каждые два–три часа, следит за мочевым катетером и промывает его. А ещё на плечах Ноя – чистка снега на территории и заготовка дров для камина.
– Ты дежурил предыдущие сутки, это было бы нечестно, – усевшись на барный стул, потираю лицо рукой. – Во сколько выезжаешь?
– Допью и сразу выдвинусь. По новостям было предупреждение о метели. Боюсь, если не успею до того, как начнёт заметать, застряну в городе на ночь, – помимо прочего, Ной раз в две недели ездит за продуктами и необходимыми медикаментами. – А запасы уже на исходе. Зря мы так затянули на этот раз, нужно было смотаться до снегопадов.
– Будь осторожен в дороге. Да и вообще… – в очередной раз даю напутствие и прошу его сильно не болтать с любопытными местными. Наше местонахождение – строгий секрет, и лишние вопросы нам ни к чему. – Список взял?
– Взял, – достав из заднего кармана джинсов сложенный листок бумаги, демонстрирует написанный мною от руки список. – Что-нибудь хочешь добавить?
– Нет, это всё, – отказываюсь, отрицательно цокнув. К составлению списков необходимого я подхожу очень щепетильно. – Только не забудь, как в прошлый раз, бинты для перевязок.
Ной уезжает в город, а я, допив кофе, возвращаюсь к Грею. Забравшись с ногами на кресло около его кровати, кладу голову на спинку, задумавшись.
Когда уже закончится этот день сурка? Одно и то же, по кругу.
В некоторые моменты я злюсь и ненавижу себя за то, что больше ничем не могу ему помочь. А ещё больше ненавижу Артёма за то, что он втянул меня в это. Я акушерка и должна помогать младенцам появляться на свет, а не выхаживать мужчину в коме после пулевых ранений. Как я вообще до такой жизни докатилась?
Разумом понимаю, что Джону нужна нормальная клиника, и, возможно, тогда он пришёл бы в себя. Но куда там? Какая больница? Братец наворотил таких дел, подстроив липовую смерть друга, что теперь до конца жизни не отмоется.
Аляска – единственное место, где Джон в безопасности. Мы не можем рисковать и раскрывать правду о том, что он жив, иначе за ним вернутся и добьют. На этот раз – окончательно.
