Kitabı oxu: «Кинодетективы 5», səhifə 3
– Это ты привлёк посторонних на объект?
– Каких посторонних? – Не сбрасывая с лица улыбочку победителя, поинтересовался охранник.
– Как каких? – потихоньку начал закипать генерал, – а вот этих! – И он повёл рукой в сторону ящика с мороженым.
– Не понял? – проследил Евдокимов за жестом генерала, – кого вы имеете в виду?
Генералу надоели пререкания, и он повернулся в сторону мороженщицы, чтобы, уже не стесняясь, разразится многоэтажным отборным матом. Но всё то, что он приготовился сейчас выпалить одним махом, застряло в зубах. Ни мороженщицы, ни даже ящика он не увидел. Они испарились, будто их не было вовсе. Генерал растерялся:
– Не понял! Тут только что… – он резко оборвал свою речь, строго посмотрел на Евдокимова, – Евдокимов?
– Слушаю, товарищ генерал?
– Ты никого здесь не видел?
– Так точно! Никого! – откозырял тот.
– Ты ничего здесь не видел!
– Так точно! Ничего!
– Значит, и я ничего не видел, – сказал генерал, – Мы вместе ничего не видели.
– Так точно! – согласился Евдокимов.
– Тогда пошли к остальным!
Вот такие отважные ратники у нас в сказке присутствуют. А как же без них. Без них никак нельзя. И какой у них геройский генерал!
3
Санкт-Петербург. Частная клиника
В кабинете главного врача стояла гробовая тишина. Кощей обвёл сотрудников, сидящих за круглым столом, тяжёлым взглядом:
– С сегодняшнего дня наша клиника будет работать круглосуточно и в усиленном режиме. Составить график дежурств. Отгуливать будете после праздников. Подготовьте список сотрудников, которые будут обслуживать саммит. Его ещё нужно будет утвердить в соответствующих органах.
Сотрудники, молча, кивали головами. Кто-то быстро записывал за шефом всю его тронную речь.
– Надеюсь, всем понятна та ответственность, которую возложило руководство нашей страны на нашу клинику?
Сотрудники закивали ещё интенсивнее.
– Я закончил. Всем приступить к работе. Через час прошу принести готовые для подписи документы.
Все, как по команде, поднялись с мест и направились к двери.
– Артур Эдуардович! – Обратился Кощей к седовласому стоматологу.
Доктор остановился у двери, повернулся и подошёл в Кощею:
– Я вас внимательно слушаю.
Кощей дождался, когда из кабинета выйдет последний человек, затем, понизив голос до шёпота, приблизился к седовласому доктору:
– Артур Эдуардович, это вы курируете у нас связи с церковью?
– Да. Я. – Кивнул стоматолог.
– У меня родилась одна интересная идея. Мы можем хорошенько на этом заработать. За неё наши иностранные партнеры выложат кругленькую сумму, лишь бы насолить нашему верховному руководству.
– Что я должен делать, Егор Иванович?
– Прежде всего, связаться с Киевом.
Что он задумал? Но в чужую голову не залезешь и мысли не прочитаешь. Наверняка, какую-то пакость. Потом посмотрим, что будет.
4
Пригород Санкт-Петербурга
– И какой у них геройский генерал, Ягуша! Вся его израненная грудь в орденах и медалях. И все за боевые подвиги да за ратные дела. Я чуть не провалилась, глядя ему в его бездонные глаза! – Тяжело дыша, говорила Кикимора, – ещё чуть-чуть, и я бы еле успела ноги унести. – И добавила, мечтательно, – он бы меня отвёл в каталажку.
– А зачем ты – умница наша, – замурлыкал кот, – решила зимой мороженое продавать?
– А что же ещё? – заморгала Кикимора и посмотрела на домового, ища поддержки, – не газированную же воду. Я же не дура, я же знаю, что зимой вода замерзает – превращается в лёд, и пить её нельзя. Ведь, правда, Водяной?
– Правда, – кивнул он, – но лучше бы ты вместо мороженого по сто граммов наливала. Так правдоподобней было бы.
– Водку? – округлила глаза Кикимора.
– А хотя бы и водку, – ещё раз кивнул Водяной.
– Ни-ког-да! – гордо подняла она голову.
– Чего это вдруг? – удивился Леший.
– Я недавно вступила в тайное общество, – понизила голос Кика, – которое против водки. Правда, Кузя?
– Правда-правда, – кивнул Домовой.
– Тайное общество? – испуганно оглянулся по сторонам Леший.
– Да, – загадочно произнесла Кикимора, – Только я постоянно забываю, как оно называется. Кузя, скажи им.
– Ага, – подтвердил Домовой, – общество анонимных алкоголиков.
– Так туда же записываются те, кто очень даже употребляет, – возразил Леший.
– Короче, – перебила их баба Яга, – Кика, что ты узнала?
– Ой, Ягуша, – защебетала она, – они такие странные. Всё время в прятки играют. Солдатики прячутся, а генерал их ищет. Нет бы, делом заниматься.
– Это всё? – спросила баба Яга.
– Да! – гордо ответила Кикимора.
– Не густо, – вздохнула Яга.
– Нужно было меня посылать, – с легкой обидой в голосе произнёс кот. – Не так заметно и не так стрёмно было бы. Я бы более чем она, узнал.
– У тебя другая задача будет, Баюн, – как главнокомандующий, начала давать распоряжения баба Яга, – тебе нужно возвращаться в клинику и следить за Кощеем. Ты можешь сделать это лучше других.
– Это другое дело! Это мне подходит! А вы что делать будете?
– А нам нужно хорошенько подумать, как нам остановить Кощея, – заговорила баба Яга, – даже самая разохранистая охрана и та его не остановит. Поэтому нужно действовать нам.
– Но как? – поинтересовались все.
– Сначала предупредим их об опасности.
– Правильно, – согласился Водяной, – но это легко сказать, а как сделать?
– Так через охрану и предупредить, – предложил Леший, – по-своему личному опыту знаю, что связь у них налажена отлично. А уж они президентам быстро сообщат.
– Не подойдешь же ты к ним и не скажешь, что так, мол, и так, вашим подопечным угрожает смертельная опасность. Они моментально вас схватят и увезут далеко-далеко, спрячут глубоко-глубоко. И будут держать долго-долго, до тех пор, пока не выяснят: откуда у нас такая информация, – выпалил Домовой.
– Я пойду, – сказал Водяной, – у меня по части общения с вояками кое-какой опыт имеется.
– Ты что, служил в армии? – удивилась Кикимора.
– Да! Водовозом! В русско-турецкую войну под командованием генерала Скобелева. И водолазом в первую империалистическую под командованием адмирала Чухнина.
– Так ты – ветеран?!! – с восхищением проговорила Кикимора, – а можно я напишу в своих мемуарах, что была лично знакома с героем войны?
– Кики, отстань от него, – попросила Яга, – потом он тебе фотографию на память подпишет, а сейчас некогда.
– А можно на эту карточку мы сфотографируемся вместе? – попросила она.
– Можно! – махнула рукой Яга, – только потом. Когда с делами управимся.
– Хорошо, – согласилась счастливая Кикимора, – только не забудьте своего обещания!
– Что ты предлагаешь? – обратилась Яга к Водяному.
– Через горючую жидкость, коей у меня не меряно, я вхожу в контакт с генералом – руководителем специального взвода охраны, – начал выкладывать свой стратегический план Водяной, – довожу его этими напитками до нужной кондиции, затем мы вместе сообщаем его руководству всё, что нам надо. А после выпитого, занимаем круговую оборону. И стоим до последнего.
– Если к этому моменту ещё сможете стоять… – продолжил Домовой.
– Тогда будем лежать до последнего, – улыбнулся Водяной.
– Идёт, – согласилась Яга, – тем более что альтернативы у нас всё равно нет. Теперь главный вопрос: как нам победить Кощея? Никто из нас этого сделать не сможет. Духу не хватит. Нам нужен герой.
– Ягуша, он у нас есть! – гордо произнесла Кикимора.
– Кто это? – недоуменно спросили все.
– Как кто? – Возмутилась Кикочка, – Герой войны, участник военных действий, ветеран, орденоносец и медалист, наш дорогой и всеми любимый… – и она сделала паузу, ожидая ответ.
– …Леонид Ильич Брежнев! – закончил вместо неё Леший.
Все засмеялись, а Кикимора надула губки:
– Я серьёзно, а вы вечно шутите. Я имела в виду нашего Водяного.
– Кикочка, спасибо, конечно, за доверие, – поблагодарил её Водяной, – но я не справлюсь – старый уже. Силы не те. Нам богатырь нужен!
Все призадумались.
– Да, – вздохнула баба Яга, – богатырь. Но где его взять в наше время, богатыря этакого?
– Будем искать! – Сказал Леший.
– Ой! А я знаю трёх богатырей! – снова воскликнула Кикимора, – Алёша Попович, Добрыня Никитич и Илья Муромец.
– Молодец, Кикочка! – похвалил её Леший.
– Откуда такие познания? – удивился Домовой.
– Сказку читала… – засмущалась Кикимора.
– Только где они сейчас? – почесал затылок Леший.
– Сгинули, Родину защищая! – снял шапку Домовой.
Все последовали его примеру и поснимали головные уборы.
– Нет, – после минутной паузы сказал Водяной, – один остался. Не сгинул.
– Кто? – спросили все.
– Илья Муромец.
– Да ты что? – обрадовался Леший.
– Где же он? – заволновался Домовой.
– В Киеве, – со знанием дела ответил Водяной.
– Откуда ты знаешь? – недоверчиво спросила Яга.
– Из справочника «Путеводитель по Древнему Киеву. От Иерихона до Днепра», изданный во Львове. Там всё написано, как Иисус Христос в украинской семье воспитывался, когда на двадцать лет куда-то исчез. Как Илья Муромец Киев златоглавый защищал и как любил украинский язык.
– Он что, в Раде заседает? – наивно спросила Кикимора.
– С чего ты взяла? – спросил Домовой.
– Только там украинский язык и Киев защищают, – ответила она.
– Нет, – вздохнул Водяной, – он в Киево-Печерской лавре лежит.
– Что? – всплеснула недовольно руками Яга, – вот лежебока! Снова спать завалился?
– Не совсем… – замялся Водяной.
– Что «не совсем»? – переспросила Яга.
– Ну, не совсем спать.
– А как тогда?
– Помер он.
– Час от часу не легче! – вздохнули все.
Домовой снова снял шапку. Все последовали его примеру. Помолчали.
– Его забальзамировали, – продолжил Водяной, – мумию, значит, сделали. И там положили на всеобщее обозрение.
– Значит, и этот не помощник! – махнула рукой баба Яга.
– Ну, почему же, – возразил Водяной, – его оживить можно.
– Как это? – спросили все.
– А живая вода зачем? Водяной я или нет!
– Правильно! – обрадовались все.
– Вода в наличии имеется? – поинтересовалась Яга.
– Обижаешь! И живая, и мёртвая, – кивнул Водяной, пошарил по карманам и выудил из них две маленьких бутылочки со светящейся жидкостью внутри. Передал их бабе Яге, – Ягуша, они подписаны, так что думать-гадать не придется. Как пользоваться – сама знаешь.
– Значит, едем в Киев, – подвела итог беседы баба Яга, – будем оживлять Ильюшеньку Муромца.
– Ой, как интересно! – захлопала в ладоши Кикимора.
– Как добираться будем? – перебил, неподходящий в данной ситуации восторг Кикиморы, Домовой.
– Я – на метле, – ответила баба Яга, – могу кого-нибудь одного взять с собой.
– Кикочку возьми, – предложил Домовой, – быстрее будет.
– А я сам два раза обернусь, а на третий – в Киеве окажусь, – сообщил Леший.
– Ну, а я, как всегда, – на самолёте, – вздохнул делано Домовой.
И в сказке не обойдешься без технического прогресса. И в сказках волшебных средств на всех не хватает. Правда, техника иногда подводит. Она ж не волшебная! Самолёты вовремя не отправляются или прилёт задерживается.
5
Санкт-Петербург. Аэропорт «Пулково».
– К сведению встречающих, рейс ЭХ 101 из Москвы задерживается на двадцать минут, – полился мелодичный голос по всему аэропорту, который гудел, как большой муравейник.
Входившие в здание люди, проходили через «металлоискатели», выкладывая на столик ключи и мобилки. Кто забывал это сделать и звенел, того вежливо задерживали и просили освободить карманы и пройти ещё раз, и ещё раз, и ещё раз до полного их удовлетворения. Домовой прошел проверку без проблем и оказался внутри здания аэровокзала. Он остановился в зале для прилётов, чтобы изучить схему расположения помещений. Ему нужны были билетные кассы, которые, как было показано на схеме, располагались на втором этаже. Он собрался было пройти к лестнице, направляясь к кассам, чтобы приобрести билет в Киев на ближайший рейс, как вдруг услышал за спиной знакомый шепелявый голосок:
– Ну, это ж надо, штоб шамалёты и в такую погоду опаждывали! Шолнше шветит, вьюги и метели штороной Питер обходят, а они жадерживаютшя! Управы на них нет!
Домовой медленно повернулся и увидел Соловья-разбойника, который, задрав голову вверх, изучал светящееся табло прибытия самолётов.
– Интересно-интересно! Кого он здесь дожидается? – Подумалось Домовому. – Никак в Питер подмога Кощею прибывает. Но кто? И сколько? Нужно это выяснить. Киев, я думаю, может подождать. Там есть, кому и без меня управится.
Он, стараясь быть незамеченным, боком прошмыгнул сначала за угол, потом, перескакивая через одну-две ступеньки, проскочил на второй этаж и уже там выбрал место, откуда просматривался весь зал прибытия, который располагался на первом этаже. Домовой видел, как Соловей-разбойник от нетерпения переступал с ноги на ногу. Через пять минут ему надоело танцевать на одном месте. Он покрутил головой по сторонам и остановил свой взгляд на втором этаже, на котором располагались кафешки, магазинчики, киоски, бары и Домовой. Направился туда же. Последний, чтобы не столкнуться лбом с противником, отошел вглубь и примостился за колонной у огромного окна, выходящего на взлётные полосы, за которым виднелись прилетающие и отлетающие авиалайнеры. Из своего укрытия он видел, как через мгновение со стороны лестницы появился Соловьёв. Разбойник пошарил глазами по торговым точкам, выбрал бар и направился к нему. Очередь была небольшая. Он пристроился в самом её конце. Стоял, молча, лишь изредка бросая взгляды на табло, которое сообщало о времени прибытия самолетов.
6
– А вот и я! – сначала услышал Домовой, а потом увидел, прыгнувшего ему на руки, кота, – Успел. Он же на машине в аэропорт помчался, а мне пришлось на своих двоих сюда добираться. Хорошо, что я услышал, как он водителю сказал, куда направляется, а так я бы его потерял. Он сел и поехал, а я, как спринтер, через дворы, через мосты, через буреломы, через буераки пехом. Мне за вредность молоко положено.
– Ну, допустим, вредность у тебя в характере терпимая, так что обойдёшься без молока. – Ответил ему Домовой. – А ты случайно не знаешь, кого он здесь встречает?
– Случайно, знаю, – ответил кот, – из слов Кощея я понял, что встречает он какого-то крутого агента. Из самой заграницы. Тамошняя помощь от ихних вурдалаков и вампиров нашей местной нечисти. Он его так перед Соловьём расхваливал, как будто этот агент ему родственник какой.
– Вот что значит двойные стандарты! – Возмутился Домовой.
– Что ты имеешь в виду? – Поинтересовался Баюн.
– Как наш Кощей ихними зомби возмущался, а сам к ним за поддержкой обратился.
– Пятая колонна, что и говорить! – Вздохнул кот, – они же всегда за чужие деньги нашей тяжелой жизнью возмущаются.
– Сейчас поглядим, кого они прислали.
– Тебе, Кузьма, придётся со мной остаться, – попросил кот, – я без машины за ними не поспею, когда агент появиться. А вдвоём, сам понимаешь, сподручнее.
– Хорошо, – согласился Домовой.
7
Очередь дошла быстро. Соловей жадно рассматривал бутерброды и, показывая на них пальцем, делал заказ бармену. Тот сноровисто выкладывал их на тарелочку. Они видели, как разбойник хищно облизнулся, потом замер. Далее на весь этаж был слышен его срывающийся голос:
– Грабители! Штоб вы вшю жижнь одну баланду хлебали, а не шишбургеры ш гамбургерами. Это ж нужно придумать такое, штоб жа шетыре нещашных бутерброда шелых шешот рублей жаплатить.
Он кричал, плевался, размахивал руками.
– К сведению встречающих: рейс ЭХ 101 из Москвы из-за погодных условий задерживается ещё на тридцать минут, – пронеслось по всему залу из репродуктора, и заиграла медленная музыка.
Сделав паузу в крике на прослушивание этой информации, Соловей-разбойник, разразился воплями ещё пуще.
– Ещё на тридшать минут?!! Иж-жа погодных ушловий? Штоб вы вше шо швоими жадержками никогда не могли вжлететь, а потом прожемлитша. Штоб ваш отправили в вешный полёт беж вожвращения! Мало того, што обещают привежти в одно время, а доштавляют в другое, так ещё и обдирают шешной народ, как липку. У-у-у, ижверги!
Пассажиры – будущие и бывшие, провожающие и встречающие останавливались и смотрели вслед недовольному типу. Кто сокрушенно, а кто сочувствующе, кивали головами. А он продолжал:
– Это ж уму не раштижимо: школько шейщас билет штоит! И никто не обещает выполнить ушловия. Вот потому эти шамолёты и падают шерез один. Вы только пошмотрите школько их шейщас не прилетело! Видите? Ага!!! Вы шпрошите пошему? Да потому што от наш правду шкрывают, голову морошат, штоб паника в аэропорту не нашалашь.
Вокруг него постепенно начала собираться любопытствующая толпа народа. С тревогой переглядываясь между собой, люди внимательно слушали странного митингующего. И те, кто хотел услышать причину задержек, и те, кто хотел просто убить время.
– Наверняка, парощку шамолётиков шегодня не дощитаемшя. Готовтешя жавтра траурные реши шлушать и трупики полушать.
Пару женщин грохнулось в обморок. А одна упала на колени и запричитала:
– Ой, на кого ж ты нас покинул, соколик наш ласковый!
После этих слов ещё две ушли в нирвану.
– И никто ни за што не отвешает, – возмущался Соловей-разбойник, – шейщаш шами вшё ушлышите, но перед этим музыку похоронную послушать вам дадут.
И тут же из репродуктора зазвучала медленная мелодия. Все застыли в ожидании. Раздался щелчок и нежный вкрадчивый женский голос объявил:
– К сведению встречающих, рейс номер ЭХ 101 из Москвы, наконец, произвёл посадку в аэропорту Пулково.
Соловей-разбойник замолчал, посмотрел на окруживших его людей. Они тут же принялись, опустив, молча, головы, расходиться в разные стороны.
– Наконеш-то, – произнес он и пошёл к лестнице, чтобы спуститься в зал ожидания на первом этаже.
8
– Я за ним, – предложил кот, – а ты, Кузя, пока организуй машину, что бы мы могли сразу же за ними увязаться.
– Хорошо, – согласился Домовой.
Кот спрыгнул на пол и помчался догонять разбойника, а Кузьма отправился ловить такси.
9
Через стеклянные двери было видно, как к зданию аэровокзала подъехал автобус с пассажирами. Они выпрыгивали в открытую дверь и заходили внутрь, растекались в две стороны и уже двумя потоками оказывались в зале ожидания. Кого-то из них встречали, а кого-то нет. Кто-то обнимался-целовался, а кто-то сразу проскакивал на улицу. Народу в зале становилось всё меньше и меньше, а того, которого встречал Соловей-разбойник – не было.
– Может, другим рейсом прилетит, – подумал кот, – а этот идиот всё перепутал?
И в этот момент из двери показался элегантный молодой человек. Одет он был в длинное белое пальто и широкополую белую шляпу. На плечах, обвив шею несколько раз, болтался красный шарф. В руках он держал небольшой чемоданчик из крокодиловой кожи.
Он картинно остановился посередине зала ожидания, принял художественную позу и улыбнулся обворожительной улыбкой Джеймса Бонда.
– Это он! – сразу догадался кот.
– Это ты? – спросил у него Соловей-разбойник.
– Yes! – сверкнул золотой фиксой агент и протянул Соловью-разбойнику чемоданчик, чтобы тот исполнил обязанности носильщика.
– Штупай жа мной! – Распорядился последний, проигнорировав чемоданчик, повернулся и пошел прочь из зала, показывая приехавшему гостю дорогу.
– Фи, как не культурно! – С легким акцентом произнёс тот, – надеюсь, вашье руководство не такая дремучьяя дерьевня, как ви?
– Што ты шкажал? – повернулся разбойник.
– That’s all right! Ничего! – вздохнул иностранец и снова растянул рот в улыбке.
– Мне шкажали, што ты клашный агент…
– Yes! Перьвий класс! – закивал головой агент.
– Не похоже, – обломал его встречающий, – машина ждёт, можно ехать.
Лихо закручивается сюжет! Теперь понятно, что Кощей своими силами уже управиться не сможет. Заграничные силы в помощь прибыли. И такое бывает!
10
Пригород Санкт-Петербурга
– Ну, бывайте! – сказал Леший, повернулся вокруг себя, чихнул.
Второй раз повернулся быстрее, снова чихнул, а после третьего раза вообще исчез, будто его и не было вовсе.
– Он раньше нас в Киеве будет. Всё там разузнает, всё разведает. А там и мы поспеем, – произнесла баба Яга и тихонько свистнула.
– Ой, Ягуша, – пропищала Кикимора, – я так давно не летала. Боюсь, голова у меня закружится, тошнить будет. Нужно было мне с Кузей самолётом лететь.
– Не тошни, Кикочка! Давай пошевеливайся, – распорядилась Яга, – на метле мы быстрее, чем твой Кузя, будем.
– Почему? – спросила Кикимора, – самолёт ведь реактивный – это я точно знаю. Он быстрее твоей метлы будет.
– Может быть и быстрее, – согласилась баба Яга, – вот только таможню он будет проходить невесть сколько.
– Ничего подобного, – возразила Кикимора, – когда туда – быстро, а вот когда обратно – вот тогда долго.
– Это почему же? – удивилась баба Яга.
– Мне по большому секрету сказали, что украинские таможенники боятся, как бы мы от них последний газ не увезли. Вот и проверяют тщательнее.
– Это ерунда полная, – пожала плечами Яга, – как можно увезти то, чего у них, отродясь, не было. В общем, Кикочка, мы без таможни обойдемся. По воздуху и прямо на площадь ихней Незалежности.
– Замечательно, – захлопала Кикимора в ладоши, – как Пруст на самолёте на Красную площадь! Вот шуму будет на весь мир. И из-за нас президент Украины, наконец, сможет поснимать всех своих неугодных министров во главе со своим премьером.
– Типун тебе на язык! Нам шума не надо. Мы по-тихому, чтоб никто не заметил. А что до премьера, то он уже сам сбежал, чтоб не отвечать за кредиты, которые президент себе забрал.
В этот момент с неба со свистом свалилась метла. Упала рядом с бабой Ягой.
– Всё! Сколько можно лясы точить? – Яга подняла метлу, – видишь – метёлочка моя прибыла – пора взлетать.
Она перевернула метлу вверх помелом, стукнула оземь держаком. В руках у неё после этой процедуры оказалось две метлы.
– Держи! – и она передала Кикиморе второй экземпляр волшебной метлы. Та, боязливо, взгромоздилась сверху и посмотрела на бабу Ягу, ожидая дальнейших указаний.
– Что нужно сказать в дорогу? – словно у маленького ребёночка, спросила Яга.
– Ни гвоздя, ни жезла? – ответила Кикимора.
– А если хорошо подумать, дура старая? – вздыхая, спросила Яга.
– Ну, почему старая? – надулась Кикочка.
– Потому что только на старости лет склероз развивается.
– А, может, у меня память девичья, – начала оправдываться Кикимора.
– Короче, Кика, что говорить надо? – уже строго произнесла баба.
– Что – что? – пожала плечиками Кикимора, – не помню.
– Сейчас метлой стукну! – пообещала недовольная баба Яга, – хватит придуриваться.
– Вспомнила! «По-е-ха-ли»!
– Ну, наконец-то! – выдохнула довольная баба Яга.
И они дружно сказали по слогам:
– По-е-ха-ли!
Мётлы дернулись и взметнулись вверх, увозя своих седоков.
– Он сказал: «Поехали!»
И взмахнул рукой… – загорланила Кикимора, —
Словно вдоль по Питерской,
Питерской пронёсся над землёй!
– Рот закрой! – прокричала баба Яга, стараясь перекричать разгулявшийся вверху ветер, – а то простудишься!
11
Кикимора примолкла и сосредоточилась на полёте. Они пересекли город Санкт-Петербург как раз посередине. Внизу проплывали дома, речки и каналы. Промелькнула Петропавловская крепость, Нева, Дворцовая площадь с Зимним дворцом, Казанский собор, Кировский завод. В районе Пулково их догнал какой-то самолёт, но они на него даже не обратили внимания. Поднялись ещё выше и удвоили скорость.
– Я – Гарри Потер! – с восторгом закричала Кикимора, – С ума сойти можно!
Лишь на белорусской границе они устроили настоящий переполох.
12
Минск. Министерство обороны Белоруссии.
На экранах радаров у последних сначала появились неопознанные летательные объекты, вызвав нервную напряженность дежурных генералов, а потом недоуменные вопросы:
– Что это такое?
Оба НЛО на мониторах очень напоминали кремлёвские светящиеся рубиновые пятиконечные звёзды.
– Бацька, – докладывал главному в стране главный дежурный генерал, – звезды приближаются. Что делать? Сбивать?
– Ни в коем случае, – отвечал главный в стране, – наконец, свершилось то, о чем я всю жизнь мечтал. Кремлевские звёзды повернулись к нам лицом. Всему личному составу приготовиться к торжественной встрече. Срочно весь белорусский народ вывести на улицы. Обеспечить всех цветами, транспарантами, красными флагами и прочей парадной мишурой. Мы примем их гостеприимно, по-бялорусски. С хлебом и солью.
Но в этот момент звёзды резко рванули вперед и исчезли с экранов.
– Бацька, – снова заговорил обескураженный дежурный генерал, – Звёзды ушли в сторону Украины.
– Не може буть? – расстроился Главный в стране, – опять хохлы нас обскакали. Надо будет завтра заявление по телевидению сделать, что мы тоже на днях в НАТО собираемся вступать, может, тогда и нас станут замечать.
13
А в воздухе, хоть и летели они на юг, заметно похолодало.
– Ягуша, – запричитала Кикимора – давай на минуточку вниз спустимся?
– Зачем? – недовольно спросила та.
– Тяжело мне с непривычки, – начала оправдываться Кикимора, – а от холода руки в крюки превратились. Не удержу метёлочку, если не передохнём чуток.
– Ну, ладно! – согласилась Яга, и первая направила метлу на землю.
Кикимора последовала за ней.
14
Приземлились они мягко в высокую-превысокую зелёную траву, которая пучками торчала из-под снега.
– Ой, как странно! Зелёная травка и зимой! – пришла в восторг Кикимора.
– Да, – согласилась Яга и с подозрением огляделась вокруг, – очень странно. Кикочка, давай быстрее отдыхай, и полетели дальше. Не нравиться мне что-то здесь.
– А я что делаю, – заморгала Кикимора, – Видишь – расслабляюсь. Мне бы ещё массаж конечностей сделать для полного удовлетворения.
– Это тебе не «Салон красоты», дорогая, – нетерпеливо пробормотала Яга, – без массажа обойдешься.
– Жаль, – согласилась Кики, – но ничего не поделаешь.
Она сморщила лобик, но вдруг чуть поодаль увидела огромных размеров поляну, на которой расцвели ярким бело-зелёным ковром подснежники.
– Ой, смотри, Ягуша! Красота-то, какая?!!
– Вижу. Что с того?
Она подбежала к поляне и с разбега плюхнулась в цветы, раскинув руки:
– Приземлённая ты, Ягуша. Нет в тебе никакой романтики. Одна сплошная бытовуха! – Она перевернулась на живот и продолжила, – давно я не вдыхала такие очаровательные ароматы!
– Ты не отвлекайся на ароматы, – попросила её Яга, – ты на полёт настраивайся!
– А я что делаю? – приподнялась Кикимора и седа среди цветов.
И снова её внимание привлекла другая полянка.
– Смотри-смотри, – завизжала она от восторга и захлопала в ладоши, – Ягуша! Среди зимы, среди мороза, среди снега на полянке ягодки. Фантастика!!! В Париже они бешеные деньги стоят, а здесь просто так растут. Ешь – не хочу!
Она рванула к следующей полянке. Остановилась посредине. И, как Европа, выходящая из пены, подняла вверх руки.
– Да! – сказала она, – Украина – богатая страна, если даже зимой такие чудеса случаются.
И она пригоршнями начала запихивать ягоды в рот.
– Вкуснотища! – обомлела она от удовольствия.
– Долго ты ещё жрать всякую гадость будешь? – услышала она далеко-далеко голос бабы Яги, который моментально вернул её в реальность.
Заглотнув последнюю ягодку, Кикимора встала, в кармашке своей длинной юбки нашла маленький носовой платочек, обтёрла им губки и ответила:
– Ты знаешь, Ягуша, я отдохнула. И физически, и морально.
– Тогда, поехали?
– Угу! – Согласилась Кикимора, села на метлу и громко вслед за бабой Ягой произнесла:
– По-е-ха-ли!
Они снова взметнулись в небо, оставив внизу поле чудес, на краю которого стоял указатель с одним словом: «Чернобыль».
15
Киев. Крещатик.
Площадь Независимости, которая разместилась в центре Крещатика у здания Главпочтамта, была, как всегда, полна народа. Здесь разместилось около полусотни разноцветных палаток. И голубых, и розовых, и красных, и оранжевых, даже зелёных и коричневых. Над каждой из них возвышались желто-голубые государственные флаги и портреты лидеров движения. Самый большой – большому борцу за государственную независимость Украины – Бандере.
Со всех концов площади звучали заводные песни в исполнении Верки Сердючки. Но никто не танцевал, не подпевал, а, молча, готовился к активным политическим действиям.
В разгар политических дебатов, когда у красной, розовой и коричневой палаток до предела накалились страсти, среди митингующих, появился Леший. Но никто не заметил прибавления ещё одного члена в своих рядах. За какую из партий он здесь стоял – никого это не волновало, главное, чтобы, возле выступающих было много народа, чтоб потом перед спонсорами они могли отчитаться по количеству присутствующих на митинге.
Все были заняты отстаиванием своей правоты и раскрытием неправоты своих антагонистов. Эта работа была поставлена на широкую ногу, потому что другой работы на Украине вообще не было.
– Я всех предупреждал, – выступал один кулачный спортсмен, стоящая у палатки, – что президент наш – не Майкл Тайсон, а Майкл Джексон. Такие «па» выделывал! А всё для того, чтоб на двух стульях усидеть. И вот результат. Растяжение получил в районе нижнего таза!
– До-лой, Рас-тяж-ку! – начал скандировать народ.
– Да и не президент он вовсе, а Билл Гейц, – продолжает кулачный спортсмен, – за три года самым богатым олигархом стал.
– А-а-а! – Заволновался народ.
– И все сам, своим умом, во благо отечества себе капитал в десять раз увеличил!
– У-у-у! – Прозрел от этого сообщения народ.
– А ви знаете, як називають нас кацапи? (А вы знаете, как называют нас русские?) – Спросил с другой стороны человек в камуфляжной форме со свастикой на рукаве, стоящий у коричневой палатки.
– Нi! (Нет!) – Отвечал ему тот же народ.
– «Хохлами»! – возмущенно ответил человек.
– Гань-ба! Гань-ба! (По-зор! По-зор!) – начал скандировать народ.
– Де наша украiнська гiднiсть? (Где наша украинская гордость?) Геть москалiв, жидiв та iнших россiйських запроданцiв! (Прочь, ну, вы поняли кого!) – впал в истерику человек в камуфляже.
– Гань-ба! Гань-ба! – вторил ему всё тот же народ.
– Слава Украiнi! (Слава Украине!)
– Слава мне – херою! – гудел народ, вынимая из карманов «коктейли Молотова», и, положив руку на сердце, запил «Ще не вмерлу Украину».
– Фашизм не пройдёт! – вступили в дебаты у красной палатки.
– Не пройдёт! – соглашался этот же народ.
– Нет – коричневой чуме, в какие бы одёжки она не рядилась! – сказал коммунист и показал на человека в камуфляжной форме.
– Нет! – повторял народ и плевался в сторону коричневой палатки, размахивая красными флажками, – у нас бандеровцев нет!
– Мы будем строить коммунизм в отдельно взятой Украине.
– Ура! – Поддерживал народ.
– Каждому олигарху – отдельную камеру, – предлагали у красной палатки.
– О-о-о! – неистовствовал народ.
– Каждому индивидую – двуязычный государственный язык!
– А когда о зарплате скажете, – перебил всех мужик, стоявший в центре митингующих, и народ мигом замолчал, – Пролетариат интересуется, когда вы собираетесь выплатить обещанное вознаграждение за держание плакатов и выкрикивание лозунгов?
Народ, молча, закивал головами в знак согласия.
