Небо

– Я снимаю перед вами шапку, – с глубоким уважением сказал полковник Иванов сидящим рядом с ним пилотам. – Вы совершили настоящий подвиг, спасли страну.

– Обычная работа,– скромно ответили летчики.

– Посмотрели заграницу?

– А, ничего особенного – кривые улочки, домишки, сараюшки, мечети, минареты. Арабы, что ли, здесь живут?

– Дунгане. Китайцы-мусульмане. Раньше тут джунгары жили, но пришли китайские войска и уничтожили все коренное население в этом краю, а из – за Великой китайской стены переселили сюда часть своего народа – дунган.

– Разве можно убить целый народ?

– И по сей день убивают всех некитайцев. К русским они относятся терпимо, все – таки великий народ, но, бывает, что и русских убивают. А господа киргизы пропадают тут без счета, на за грош. Вообще, здесь царит голый произвол и разбой.

Хойда – хойда! – закричал вдруг полковник. Китаец – возница спрыгнул с облучка и бамбуковой палкой начал погонять быков – они проснулись и пошли быстрее.

–Это по – китайски? Вы знаете китайский? Трудно выучить? Что за язык? – пилоты оживились.

– язык у них очень простой, потому что слова короче. Вот, например «хорошо» по китайски будет «хо», плохо – «пухо», государство – «го», человек – «жень». Грамматики нет вообще – ни падежей, ни склонений – «ты, тебе, тобой, о тебе» и так далее. А по китайски это одно слово – «та». И всё. Мечта гимназиста! Главное – иероглифы выучить, а также избегать ошибочных ассоциаций…

Отдернутое боковое полотнище тарантаса открывало взору каменистую пустыню, горы, ночное небо, звезды и комету Биелы, распушившую свой пыльный хвост.

– Перед войной 12 года тоже комета проходила. Как вы думаете, будет война? – спросил полковник.

–Комета тут сбоку припека. Пока существует капитализм, войны неизбежны.

– Почему?– удивился полковник.

– Капиталисты – это жадные люди, они хотят все захватить.

– А коммунисты какие люди?

– Коммунисты – это люди, которые хотят счастья для всех.

– Это невозможно.

– Наоборот, только это и возможно.

Сейчас же все страдают: – бедный – потому что брюхо пустое, богатый, наоборот, слишком туго свое пузо набил, а если б было равенство, никто бы не страдал.

– Приехали – сказал полковник…

… У окна с деревянной решетчатой, в точь – точь как пчелиные соты рамой, обклеенной бумагой вместо стекол сидел за столом полковник Иванов. За последнее время из – за непрерывных боев накопилось множество документов, в которых нужно было разобраться.

Было тихо, только шелестела в окне порванная бумага, и плясало пламя свечи.

Иванов погрузился в работу, но вдруг до него донеслись какие – то сильные звуки.

Полковник поднял голову и привстал над столом.

Горнист играл сбор всех командиров. Труба в морозном воздухе пела особенно чисто и звонко. Это было так неожиданно, что снова сев за стол полковник никак не мог сосредоточиться.

Давно забытый сигнал, казалось, донесся через годы из далеких светлых времен, которые жили только в воспоминаниях и снах. Он встал и вышел посмотреть.

Его кашгарский иноходец был уже оседлан и привязан у крыльца. Тут же находился ординарец. Увидев Иванова, просветлел лицом: – Вы слышали?

Полковник тоже улыбнулся, кивнул и, не касаясь стремени, взлетел в седло…

Пахло конским потом, кожей и железом. По дороге шли какие – то войска. Полковник машинально, по привычке, отдал честь знамени, затем поехал вдоль колонны…

… В середине круга начсостава стояли командир полка и комиссар – на них направлены все взгляды. Они при тусклом свете изучали карту и подробно обсуждали план предстоящих боевых действий.

Слово взял комиссар на тему политической работы в массах…

Полковник спешился, приблизился и услыхал чеканный голос:

– На политических занятиях поручик Волков, проводя рассказ «Гражданская война и создание Красной Армии» не подготовил карту, не указал всех направлений наступления белогвардейцев и интервентов на Советскую Республику.

Кроме этого, поручик Волков недостаточно знал места основных побед Красной Армии над белогвардейцами, не упомянул о зверином облике белого офицерства и их зверствах по отношению к рабочим и крестьянам.

Поручик Волков виновато опустил голову.

Все укоризненно смотрели на него, нахмурив брови.

Полковник Иванов стоял, как громом пораженный.

Вдобавок он еще увидел, как были одеты эти люди. На незнакомцах были буденовки, шинели с «разговорами», а на плечах сияли золотом погоны!

При лунном свете это выглядело словно белая горячка. «Не буду больше водки пить всю жизнь!» – зарекся господин полковник, слегка пришел в себя и огляделся.

Вокруг дымились полевые кухни, ставились палатки, бойцы укладывались на ночлег.

Какой – то очень аккуратный ротный затеял перекличку, подсвечивая список личного состава электрическим фонариком, обмотанным бинтом…Кони ,словно каменные изваяния , стояли с плотно закрытыми глазами в мерцающем блеске ночных светил. Полковник поднял голову и посмотрел в открытый космос. Небо было очень звездное , прозрачно-черное, колючее. Плохое. Огромная зловещая комета перечеркнула пыльным шлейфом Млечный путь. А по дороге шел поручик Волков задумавшись о чем-то невеселом.

…Поручик, у вас китель не в порядке, – рассеянно сказал полковник.

– Виноват, – пробормотал поручик, застегивая ворот.

–Жарко ему… Какой части?

– Алтайцы.

– Из Барнаула, что – ли? – полковник оживился.

– Вот, помнится, еще в Маньчжурии, в бою под Ташичао, барнаульский полк сражался геройски.

– «Алтайцы» – это маскировка, как будто бы алтайские народы пришли на помощь народам Восточного Туркестана. А на самом деле мы алма – атинский полк ОГПУ. Еще «тарбагатайцы» есть.

– Секретная операция?

– Так точно.

– Что же ты об этом первому встречному рассказываешь?

– А ты что, не за нас? – поручик побледнел и выхватил откуда-то ТТ. Чтобы его не шлепнули на месте, полковник беззаботно рассмеялся: – Да свой я, свой! Видал- погоны. Звания – то различать умеешь?