Kitabı oxu: «Собрание сочинений. Том восьмой», səhifə 2

Природа на рыбалке

Наступил месяц август. И в августовские вечера и ночи уже не кричат в полях перепела, не поют в кустах вдоль оврагов соловьи, не пахнет уже цветами, как весной и вначале лета. Дни становятся короче. Как только зайдет солнце и землю окутает мгла, забывается тоска жаркого дня, прохлада дает свежесть и поля с перелесками вздыхают широкой грудью от опустившейся в темноте росной туманной сырости.

В темноте не видно сухости и старости травы и в ней просыпается веселая трескотня, какой не было жарким днем. Треск, посвистывания, царапанье, грубые басы, и легкие тенора и дисканты – всё перемешивается в непрерывный, монотонный гул. Этот гул прерывается жужжанием близко пролетевшей запоздалой пчелы или мухи, неразличимых в темноте вечера, и\или узнаваемым писком комара. Эта однообразная «трескотня», этот «гул» негромкий, как колыбельная песня, успокаивает и клонит в сон.

Я прилег возле потухшего костерка и, отдыхая, после налаживания рыболовных снастей, прислушивался к природе.

Но вот, откуда —то доносится отрывистый, тревожный крик ночной неспящей птицы. И дремота слетает с век. А то, вдруг, слышен звук, похожий на человеческий голос, из кустов: «Сплю! сплю! сплю!», и ему вторит другая птица, заливаясь смехом или истерическим плачем – это уже сова или филин.

Для кого они кричат (?) и кто их слушает на этой равнине, поросшей смешанным лесом, по которой протекает нешумная речка.

Я сидел у костра на пологом берегу, со стороны заливных лугов и, открывающихся в простор до горизонта, полей. Другой, песчаный берег был невысоко крут и поросший лесом. Тот берег обваливался каждую весну, и упавшие деревья корнями торчали из воды, наискосок по течению реки. За деревьями в воде образовывались ямы-омутки, с круговоротами и темной водой.

Мне удобнее было ночевать на пологой стороне: ветерок тут отгонял мошкару и комаров и, к тому же, с песчаного открытого пляжа легче было забрасывать мои донные снасти в сторону тех же омутков. На той стороне были крутые спуски к воде и неудобства создавали упавшие деревья и сползающие вместе с песком кустарники.

Вдоль пляжа, на расстоянии друг от друга, я воткнул в прибрежный песок высокие палки, за которые привязана была леска со снастью, и на ней висели звонкие колокольчики.

Сквозь мглу видно всё, но трудно разобрать цвет и очертания предмета. Все представляется не тем, что оно есть. Идешь по берегу и, вдруг, видишь, что впереди, у самой воды, стоит силуэт похожий на монаха; – он не шевелится, будто ждет и что-то держит в руках…. По мере приближения фигура растет, вот она предстает передо мной и меняет свои очертания. И я вижу, что это огромный пень, коряво раскинувший корни во все стороны. Он был вынесен половодьем и теперь застрял в песке; ствол дерева утонул в песке и корни образовывали всякий раз новые очертания. Фигуры представлялись всегда похожими на людей, когда я подходил к берегу проверять эту дальнюю «донку», почему-то резко зазвонившую. Видно место было выбрано, еще засветло, неправильное. Чаще всего у этой донки маленькие ершишки объедали червей на крючках, под конец, заглотив и повиснув на снасти, истово звонили в колокольчик.

Ближе к полуночи вышла из-за туч луна, ночь стала бледной. Мглы как не бывало. Воздух стал прозрачен и свеж, от реки потянуло прохладой. Всюду хорошо было видно, и даже можно было различить отдельные ветки кустов. Подозрительные фигуры монахов, на светлом фоне ночи, казались чернее, угрюмее. Чаще и чаще среди монотонной трескотни, тревожа ночной воздух, раздается чье-то удивительное: «ча-а-а! ча-а-а!» и слышаться крики других птиц, не уснувших или бредящих. Это ночная жизнь начинается. Вдруг, по песку под ногами, на моем пути по пляжу, мелькает тень – и видны следы в свете луны, оставленные ночным животным: или мышь или ящерица какая…

И моя рыбалка ожила, с выходом луны. Всё чаще звонили колокольчики. Луна оставила на воде широкую полосу света, в котором колебалась рябь течения реки.

В это место я приезжал каждый год. Это было самое любимое мое место для рыбалки. Маленькая река впадала в Волгу, а выше по течению, в пяти километрах была деревня, куда я и приезжал всякий раз. В деревне я останавливался у знакомой бабушки. Оставлял там свои вещи и шел на берег.

Много запоминающихся историй случалось тут, когда я ночевал в этом лесном краю! Встречались мне кабаны, приходящие в прибрежную дубовую рощицу, кормиться желудями, а заодно разрушившие мой бивуак и распотрошившие мой рюкзак. А то было, что лиса разоряла гнезда прибрежных стрижей – ласточек. И, бывало, медведь в лесу, нос к носу, сталкивался в валежнике со мной, где я собирал «короеда», а он кормился этими же личинками, обдирая кору с упавших сосен, под которой и водились гусеницы жука-короеда!

Туристов в этих местах бывает мало, там заповедник образован. И только проездом на байдарках, бывает, встречаются туристические группы.

Природа заповедника охраняется егерями. Но рыбачить тут никто не запрещает. Природа, тем не менее, приближенная к естественности, радует своими дарами: тут и ягоды, и грибы…

Мало таких мест остается. Все реки сегодня загрязнены и берега завалены мусором. Жаль, что мы безответственны в этом отношении, губим природу. И не замечаем её красоту.

Конец.

Разговор у костра
Новый рассказ, начало.

В тихом воздухе раннего утра рассыпался в утреннем тумане одинокий крик ночной птицы и пронесся в открытое пространство лугов от реки, замеревшей и притихшей в одеяле клубящихся испарений. В тумане не различался противоположный берег, хотя речушка была относительно небольшая.

У потухшего костра, слабыми огоньками догорающих веток дымящегося, на косогоре перед спуском, головой на рюкзаках, на постеленных ветках лапника на песке, – дремали рыбаки. И вот, они враз проснулись, услышав тот крик птицы, раздавшийся недалеко, в двух сотнях метров.

Старик (пожилой человек) повернулся лицом к небу. Строгое лицо его было и грустно и насмешливо, как у разочарованного, расставшегося с хорошим сном человека, вошедшего в суровую прохладную реальность.

Млечный путь бледнел в светлеющем небе и мало-помалу таял, как весенний снег, терял свои очертания. Звезды на востоке уже совсем пропали, открывая голубизну небес, – день собирался быть по-летнему жарким. А утро уже вступило в свои права и в ожидании солнца светлел восток и красился в розовый.

Молодой рыбак поднял голову и взглянув на старика, сел на своем ложе с противоположной стороны костра, которая в сторону прибрежного луга. Он вздрогнул всем телом и повел плечами, – так бывает, когда мурашки пробегают по спине и по рукам, и по груди от утренней прохлады. Он стал подкладывать сухие наломанные палки в костер, дожидаясь, когда пламя костра будет греть, разгоревшись.

За его спиной, в поле, в сонном застывшем воздухе стоял монотонный шум, без которого не обходится летняя ночь. В сонных травах трещали кузнечики, где-то вдалеке слышен голос перепела, да в километре от берега, в поле в овраге, в котором тек ручей и росли кусты тальника, лениво посвистывали молодые соловьи свои неумелые трели. Все ожидали восход солнца. Багровая заря у самого горизонта уже желтела и светлела – вот-вот, выйдет из-за далекого леса солнце.

– Ого! Четвертый час уже! – Старый (как его называл Молодой) посмотрел на часы на руке, – Ставь-ка чайник – он указал на котелок с крышкой. – Я пойду закидушки проверю свои ночные, что-то колокольчиков не слыхать. —

И Старый пошел к берегу, удаляясь и скрываясь в густом тумане, так что образ его фигуры превращался в привидение…

Вскоре он вернулся. Красоты природы и кружка чая «с дымком» у костра, приправленная ароматом заваренного смородинного листа, располагали к беседе.

– Рыбалка рыбалкой, время еще есть, пока рыба придет на мель к берегу кормиться…. А я вот что хочу рассказать тебе, – начал говорить Старый, продолжая вчерашний вечерний разговор-дискуссию с Молодым.

Они говорили о современной науке и о том, что старинные понятия, знания и запреты, и суеверия отживают своё, – наступает новое время, когда достижения науки внедряются в жизнь. И весь вечер говорил, в основном, Молодой, прославляя науку и рассказывая Старому о новых «гаджетах» во всех областях жизни: начиная от умных стиральных машин и заканчивая смартфонами. Были упомянуты новые виды энергии, как солнечные батареи и на их основе «умные дома», с голосовым управлением включения света и приборов….

Старый, будто бы стараясь восполнить-наверстать своё слабое участие в вечернем разговоре-дискуссии, вчера он только поддакивал и восхищался, удивляясь, – начал свой монолог:

– Вот, спаси нас Господи и помилуй, – будто что-то вспомнил он, и быстро поднялся и пересел на бревно, чтобы быть повыше Молодого, как от холода, нервно поглаживал свои ноги от колен по икрам, и, заплетаясь, скороговоркой начал говорить.

«Так ты не слышал, и можешь не знать, но это наша история. Человечества. Она же как «записная история человечества» – говорил еще Пастернак. Так что послушай внимательнее.

Продолжение следует.

Мир животных

Всё разнообразие животного мира на Земле – это результат долгого по времени исторического развития жизни.

А что такое жизнь, спросим мы, и не найдем точного и однозначного определения. Наука пока не знает, как определить жизнь в её различных формах.

На метеоритах, падающих из космоса, находят микроорганизмы нашей, белковой формы жизни. Это бактерии, вирусы. Они существуют в замершем состоянии на кометах, которые бороздят просторы космоса. А значит – если вирусы попадают в благоприятную для них среду – они могут начать развиваться размножаться. А благоприятная среда для вируса не только на Земле, а на других планетах тоже существует. И тогда жизнь в самых различных формах обязательно присутствует и на других планетах.

Жизнь – это преобразование Энергии, для своего развития. И жизнь может быть не только в виде белковой формы. Плазмоиды, они берут энергию звезд и вполне себе существуют и развиваются. Живут, правда, не так долго по времени, но все-таки живут, существуют, и мы можем наблюдать даже на Земле такую форму жизни, как плазмоиды – это те же шаровые молнии, которые иногда ведут себя очень даже разумно.

Есть еще и другие виды существования жизни, основанные на других элементах, не как наша форма жизни на углероде. Но о них мы совсем мало что знаем.

______________________

Самая примитивная жизнь зародилась на нашей планете более 3-х миллиардов лет назад. Это были микроскопические одноклеточные организмы. И значительно позже, – через миллиард лет, – появились многоклеточные растения и животные.

Элементарно: когда мы делаем какое-то дело одни – нам трудно, а когда нам кто-то помогает, легче нам делать дела, вдвоем гораздо легче жить и выживать, а еще легче коллективом, в несколько человек, например, строить дом: так поступали люди в деревнях, когда объединялись в «помочь» чтобы воздвигнуть дом для новой молодой пары. Одноклеточным организмам было трудно жить и выживать, они объединились, и так вырос, появился многоклеточный организм.

Первые животные в то время, 2 миллиарда лет назад, были исключительно беспозвоночные и все являлись обитателями морей и океанов. На сушу животные начали выходить значительно позже – вскоре после того, как сушу освоили наземные растения. И в это время возникли рыбообразные позвоночные животные.

Всё это мы можем узнать из раскопов археологов, которые изучают слои земли, которые видны бывают на расколах. Земля и её кора, твердая поверхность, движется. Материки не стоят на месте, сталкиваются между собой, вулканы и землетрясения раскалывают плотные слои земной коры. И на этих расколах становится видны отложения породы за многие миллионы лет. Так археологи узнают о существовании древней жизни.

Вслед за рыбами появились и другие животные, птицы и млекопитающие.

Всю историю развития жизни принято делить на эры, – на отрезки времени: каждая эра знаменовалась какими-либо важными событиями.

В кайнозойскую эру, в которой мы сегодня живем, наибольшего расцвета достигли млекопитающие и птицы. Появилось их огромное разнообразие.

До этого была мезозойская эра – это время процветания рептилий. А в предшествующую ей палеозойскую эру появились и господствовали рыбы.

Живые существа не только рождаются на свет, но и вымирают. Тех же вирусов мы истребляем во время болезни, например. Так и большим организмам приходится вымирать и меняться. Вот, к концу мезозойской эры вымерли все гигантские динозавры. Об их существовании, их строении ученые узнают по ископаемым остаткам, которые сохранились в слоях земли. У позвоночных это чаще всего окаменевшие кости, а у беспозвоночных – отпечатки их тел. Насекомых нередко находят в янтаре – в застывших каплях древней смолы.

Почему жизнь развивается? А потому что стремится к улучшению своего положения. Эволюционная теория в этом много может подсказать нам ценного и полезного, чтобы понять и наше время, и наше развитие. Человек из мира животного, и тоже развивается…

_______________________________

Принято разделять и отделять животных от некоторых других живых организмов. А изначально, если посмотреть название: «животные» – от слова «живот», что в русском языке значит «жизнь». Еще несколько веков назад, при Петре первом, например, просили «живота» = жизни просили враги и преступники, ведомые на казнь.

Все живые организмы – есть животные.

Самые ранние беспозвоночные животные жили в морях и океанах. Только потом появились членистоногие и моллюски, которые имели панцири и обзавелись скелетами. Древнейшие известные – это трилобиты, которые процветали на протяжении 350 миллионов лет, пока не вымерли, потому что появились другие животные: рыбы, раки. А моллюски головоногие уменьшились в размерах и существуют до сих пор. В глубокой древности были большие головоногие моллюски аммониты. У самого крупного аммонита – пахидискуса диаметр раковины, закрученной в спираль, был почти два метра.

Животные – рыбы, развились за счет того, что в пищу стали использовать мелких рачков – планктон, а хищники стали кормиться мелкими рыбами. Так появились и акулы, и киты, и другие большие чудовища.

Развитие жизни шло быстрее и быстрее со временем, и Животные разделились на многочисленные виды, – такие, что очень отличались друг от друга. Во всем многообразии видов животного мира словом животные уже сложно было называть рептилий, насекомых, птиц. Они приобрели свое название и, кажется, что к животным они не относятся. А на самом деле все они составляют наш Земной животный мир.

Мир животных 2

После сильного дождя, когда я вышел на улицу, на дорожках в саду я увидел много выползших кольчатых червей. Среди подземных обитателей земляные черви, наверное, самые многочисленные. На поверхности их почти не увидишь: они выползают из своих норок в земле только в дождливую погоду, за это один из видов кольчатых червей и прозвали дождевым, так и называют – дождевые черви, целый класс червей.

Прокладывая подземный ход в почве, червяк вгрызается в грунт, заглатывает частички земли и пропускает их через свой кишечник. Этот откушенный кусочек земли, проходя по кишечному тракту, отдает содержащиеся в нем питательные вещества, а затем выходит и остается комочком, между комочками сохраняется воздух. Так почва рыхлится червями и насыщается кислородом. Кроме того, некоторые черви затаскивают с поверхности в свои земляные ходы листики и травинки, служащие им пищей, и эти, не съеденные полностью потом перегнивают и удобряют почву органикой.

На одном квадратном метре земли живет много различных видов червей, от больших дождевых до маленьких земляных. И всего бывает от 50 до 400 особей. А на хорошо удобренном участке огорода бывает и до 600 червяков. Вся эта армада ежегодно пропускает через себя до 30 тонн земли, перемешивая и разрыхляя почвенный слой земли. А их многочисленные ходы, пронизывая почву во всех направлениях, способствуют обогащению её кислородом и помогают растениям быстрее расти. Вот такие полезные под нашими ногами есть животные, которых мы за животных и не считаем. А это древние животные. Они относятся к так называемым кольчатым – особый тип животных, тело которых построено из большого числа одинаковых сегментов – метамеров. И при разрыве, при потере части сегментов организм не умирает, а продолжает жить с теми сегментами, которые остались. Поэтому разорвав червяка пополам, мы получим два червяка самостоятельных. Так природа развивалась, приспосабливая организмы животных.

В мире животных человек стоит выше всех видов. Ни в какой мере он не сравнит себя с червями. Но задает вопрос себе, в истории развития разума: перед Богом – я всего лишь червь и тварь дрожащая? – ответа нету до сих пор.

Скромность и умеренность, эссе.

Недостаток скромности – это есть недостаток ума. Потому что умный человек знает, что ничем он не велик и не отличается от животных, даже больше, он против животных – слабее. Едва на один градус повысится его внутренняя температура, как он заболеет. Факт.

Надо быть скромнее, если мы становимся умнее. Раньше в годы неразумия, мы готовы были покорять природу, покорить мир животных, всё подчинить себе.

Скромность – это не только орнамент, но и страж добродетели. Теперь добродетель – в сохранении природы, в сохранении животных, в сотрудничестве.

Весь ум развивался у человека в отношениях между собой, между людьми. И тут они поняли, что скромность нужна везде и всегда.

Никогда не доказывай своего мнения громко и с жаром, даже если в душе ты убежден в своей правоте, – выскажи его скромно и спокойно, ибо это единственный способ убедить.

Прекрасно быть скромным, но не следует быть равнодушным. Мир природы рушится, и разрушает его человек, в этом надо признаться.

Скромные люди, будучи только свидетелями неприличного поступка, испытывают ощущения, похожие на ощущения стыда.

Раньше люди охотились, убивали животных ради того, чтобы выжить в условиях пещерного существования. А теперь охотятся ради удовольствия, ради потехи. Человек нескромный не думает о будущем.

Природа безгласна и поддается человеку безропотно. Но человек разумный: не принимай благодеяний, без которых ты сможешь обойтись, в этом – скромность.

Человеку должно быть свойственно по природе своей, соблюдать умеренность не только из-за заботы о своем здоровье в будущем, но также из-за хорошего самочувствия в настоящем.

В том-то и заключается преимущество древних, что они во всем умели отыскать меру. И жили в гармонии с природой.

Кто не слишком будет мнить о себе, тот будет лучше, чем он думает.

Часто скромность принимается за слабость и нерешительность, но когда опыт докажет людям, что они ошиблись, то скромность придает новую прелесть, силу и уважение характеру.

Скромен не тот, кто равнодушен к похвалам, а тот, кто внимателен к порицаниям и стремится исправить ошибки свои, согласно критике.

Если человек знает меру вещей – он знает всё на свете.

Людям следует быть скромными.

«Доброта и скромность – вот два качества, которые не должны утомлять человека. Если хочешь чтобы тебя любили, учись чувству меры» – Такие и многие похожие наставления давали нам мудрые предки, а человек до сих пор мало к ним прислушался.

«В человеческой душе два начала: чувство меры и чувство безмерного.

1) Древняя Эллада – это чувство меры.

2) Пафос романтики и творческий огонь нашей современности – это чувство внемерного, беспредельного.

Мы хотим пересоздания всей Земли, и мы её пересоздадим, так что все на Земле будут красивы, и сильны, и счастливы. Это вполне возможно, ибо Человек есть Солнце и его чувства – это его планеты» – так рассуждали в 19 веке, когда прогресс ускорился в геометрической прогрессии.

Умеренность необходима, а сомнения полезны.

Для того, чтобы творить великие дела, нужно жить так, будто и умирать не придется. Дух подвластен тому же закону, что и тело, – невозможности существования без постоянного питания. Человек будет покорять природу, – но все-таки нужна скромность и чувство меры.

Конец эссе.

Мир животных 3

Муравьи.

Вспомним тот урок, где я рассказывал, что вышел после дождя в сад и на дорожках в саду увидел выползших дождевых червей. И эти черви не успели уползти, как на них накинулись другие животные. Первые были птицы, которых я сразу увидел. Птицы это особой класс животных, которые летают и их такое множество, что составлено много отрядов птиц, к отрядам еще множество видов относится. Например, к отряду голубиных относятся не только голуби, но их родственные лесные Горлицы. А отряд Воробьиных, вообще самый, наверное, многочисленный будет. К воробьиным относятся – и грач, и ворона, серая и черная, а также канарейки, скворцы, жаворонки, соловьи, ласточки, береговая и деревенская и много других птиц. И почти все птицы питаются и червями, и гусеницами.

Но присмотревшись на тех червей, которые умерли в лужах воды, которые лежали на земле, когда лужицы после дождя высохли. Я увидел других животных, которые тоже питались червями. Это насекомые – тоже особый многочисленный класс животных.

А первые из них, кто пришел за мертвыми червями, были муравьи. Они удивительно дружные животные и все знают, что работают муравьи все вместе. Большой толпой они тащили червяков к своим муравейникам, к небольшим горкам земли построенных из комочков. Это были садовые черные муравьи.

А мы все можем увидеть в лесах конусообразные кучи. Эти большие кучи, сложены из сухих веточек, травинок и хвойных иголок. По ним снуёт множество мелких насекомых. Эти муравейники – жилище рыжих лесных муравьев.

Длиной несколько миллиметров, с темно-коричневым брюшком на тонком «стебельке», они – самые многочисленные и заметные из всех лесных обитателей. Они везде, и на деревьях, и на травинках. От каждого муравейника в разные стороны расходятся их тропинки, по которым бегают тысячи муравьев. Одни носят строительный материал для муравейника, другие носят еду, убитых гусениц, жуков и другую пищу. Если ноша велика, то за нее берутся сразу несколько муравьев и тащат они добычу совместными усилиями.

Муравьи относятся к общественным насекомым: всё население муравейника – одна большая семья с четким разделением обязанностей. Общественные насекомые – это прототип цивилизации в понимание общества. Между разными муравейниками возникают войны: так большие черные нападают на рыжих муравьев и завоевывают их территорию. Насекомые, многие, хорошо организованы на уровне инстинктов.

Основную часть муравейника составляют рабочие особи. Самка в несколько раз крупнее них, она постоянно сидит в центре муравейника, как королева, и откладывает тысячи яиц. Рабочие муравьи оттаскивают их в особые камеры, где из яиц выводятся беловатые почти неподвижные личинки. Со временем они превращаются в куколок желтоватого цвета, а из тех выводятся новые рабочие муравьи. В самом начале лета или осенью, у разных муравьев по-своему, в период размножения из куколок вылупляются крылатые половозрелые самки и самцы. Они стаями покидают муравейник и роятся – это их брачные игры. Образовав пары, крылатые муравьи находят место для нового жилья, обламывают свои крылья и основывают новый муравейник.

Муравьи вездесущи, от них нет спасения никакой мелкой живности ни в траве, ни в кронах деревьев. Охотясь на многочисленных вредителей леса, рыжие лесные муравьи приносят огромную пользу: даже средний по размерам муравейник защищает лес на площади в четверть гектара.

Некоторые виды муравьев «пасут» тлей, особенно в садах наших. Тля – это мелкое насекомое и живет группами, она достаточно вредна растениям, так как сосет сок из листьев. Но тля выделяет сладкую жидкость. Муравьи собирают сладость и защищают тлей от всех, пряча их с внутренней стороны листа. А тлями питаются другие насекомые жуки – «божьи коровки».

В природе все взаимосвязано.

Дафния и циклоп.

Зачерпнув банкой воду в каком-нибудь прудике, наверняка можно поймать небольшого рачка дафнию, Его можно рассмотреть через лупу. У дафнии округлое тельце с заостренным задним концом.

В тех же водоемах живут близкие родственники дафний циклопы. Они отличаются более удлиненным туловищем, задние членики которого превращены в подобие хвоста. У этих рачков две передние конечности сильно увеличенные, перистые. Крохотные рачки взмахивают ими как веслами и прыжками двигаются в толще воды – за это их зовут еще водяными блохами.

Дафнии и циклопы полупрозрачные, какие-то эфемерные. Зато при благоприятных условиях они очень быстро размножаются и становятся кормом для рыбьих мальков.

Такие же рачки, разного вида обитают в морях и океанах, всех вместе их называют планктоном. Вот этот планктон питает всю многочисленную массу рыб китов и других морских животных.

В природе всё взаимосвязано.

Конец.