Kitabı oxu: «Нимфоманка»

Глава 1

Москву заливало, хотя для этого времени года более приемлемо определение – засыпать. Но снег чередовался с дождём. Вместе они смыли с города краски, а его жителям испортили настроение.

За окном бушевала стихия, а в машине было тепло и уютно. Я заглушила двигатель и подняла взгляд в зеркало заднего вида. Из-под вуали усталости на меня уставилась голубоглазая, молодая женщина со слегка вздёрнутым носиком. Нет, если бы это было не моё отражение, я бы опустила в собственных мыслях глагол «уставилась» и заменила бы его на другой. К примеру «смотрела» или «лицезрела», а так, вечно критично и вечно предвзято относясь к собственной внешности, я подбирала и соответствующие выражения. Вернее сказать, они подбирались вроде как бы сами, но не без моего участия. Хотя, где-то в глубине души, я сама себе нравилась и предложи мне любые изменения, пусть и в лучшую сторону, откажусь! Всё это моё и родное… Так уж мы женщины устроены. Сделай нас Бог самим совершенством, всё равно будем недовольными и что-то высмотрим в собственном селфи…

«Может всё-таки поправить губы?» – подумала я, но вспомнила Сонькино лицо после такой процедуры и усмехнулась собственным мыслям. Лучше уж помадой. Ей хоть пол-лица измажь, потом можно смыть и всё. А вот что будет с Сонькой, когда состарится? Я примерила ей под глаза сморщенную кожу, покрытую слоем макияжа, под которым Сонька станет прятать возраст. Пудра и тональный крем будет трескаться на морщинках, и повторять складки, делая Сонькино лицо похожим на черепашье. Я прыснула со смеху, отчётливо представив огромные вареники на маленьком сморщенном личике подруги. Непонятно, что вызвало такую реакцию? Седая и старая Сонька или её губы? Внуки, которых принесут такой бабушке, наверняка перепугаются. Хотя она ещё и собственного ребёночка то не завела. «А может уже обзавелась? – спохватилась я и задалась вопросом: – Сколько мы с ней не виделись? А зачем об этом вообще думать? Ни в ближайшей, ни в отдалённой перспективе в моих планах нет места этой иуде с собачкой. Классно сказала! Вернее подумала. Жалко, что она не слышит. Звучит, прям как дама с собачкой… Как там у Антона Павловича? – я стала вспоминать имя героини рассказа русского классика, который прочла среди прочих, оказавшись на кордоне у Егора. – Ага! Звали её Анна Сергеевна!» – вспомнила я не без гордости за память, и неожиданно нашла кроме собачки ещё и схожесть натуры между героиней чеховского рассказа и Сонькой. Надо же! Анна Сергеевна вышла замуж из любопытства, мужа своего презирала и называла лакеем. Соньке, сменивший до замужества не один десяток половых партнёров и приличное время пожившей в гражданских браках с восемнадцати лет, любопытство уж точно поводом для замужества не было. Лакеем свой «кошелёк с животом» и на кривых ножках она по определению назвать не могла, да и боялась, ведь он как раз был хозяином жизни. Может за такое и пришибить… А вот то, что так же как и героиня рассказа вышла замуж не по любви – точно! У Соньки, как и у Анны Сергеевны, с которой я её сравнила, нет жизни, а есть жалкое подобие, блеклое отражение истинного существования человека в кривом зеркале повседневности. Только избалованная Сонька никак не тянет на породистую дворянку. Скорее больше походит на свою собачонку Пусю, нервно вздрагивающую и тявкающую от балды, даже на мух. Так или иначе, но размышления о форме губ привели к очередному обострению депрессии. Ведь мне стало казаться, а, может, вовсе и не кажется, что их уголки незаметно опустил возраст!

Наверное, сам Энштейн столько не думал о времени, сколько об этой величине думаем мы, женщины. Стало грустно. Жизнь летит. С каждым годом всё быстрее и быстрее наступает день рождения. Он уже кажется не таким радостным, а поздравления всё больше напоминают об одиночестве. Нет, конечно, в моей жизни появился Никита, но не покидало ощущение, что он не мой.

Сумочка с косметичкой лежала на пассажирском сидении. Рука привычно скользнула к ней, да так и замерла в воздухе на половине пути. Все двигательные рецепторы мигом оказались отключены щелчками дверных замков. Они же остудили в моих жилах кровь, и зашевелили на затылке волосы так, словно со спины подули ледяным воздухом. Сзади синхронно открылись дверцы и на сиденье уселись двое…

– Господи! – вырвалось у меня.

Бежать бесполезно. Нет, внутренне я дёрнулась. Только и всего, ведь ноги отнялись.

– Сиди тихо! – предупредил тот, что устроился за спинкой моего сиденья и заверил: – Тогда уйдёшь целой и невредимой…

Я медленно взяла сумочку и подняла на уровень плеча со словами:

– Я кричать не буду!

– Знаем! – сообщил тот, что был справа.

– Не бейте!

– Пока повода не давала! – успокоили из-за спины.

Странно, они не предпринимали больше никаких действий.

Я потрясла сумочкой.

– Здесь деньги и банковская карта с кодом, который я вам скажу, – ввела я их в курс дела и взмолилась: – Только позвольте забрать паспорт и водительское удостоверение?!

– Чего? – протянул тот, что был справа от своего дружка.

– Мне и так катастрофически не хватает времени, – стала объяснять я очевидное. – А если вы заберёте документы, то и вовсе пипец! Ведь ещё придётся их восстанавливать…

Я замолчала и мысленно добавила, что кроме всего прочего, из-за занятости, до сих пор не могу устроить личную жизнь… Хотя может быть вовсе не в этом причина? Но сейчас было недосуг разбираться.

– Ты, подруга, видно чего-то не поняла, – заговорил тот, что устроился за моей спиной и пояснил: – Мы тебя не грабить пришли…

– Странно, – проговорила я и стала про себя рассуждать:

«Насиловать в машине и вдвоём – абсурд. Не то время, да и место людное. В любви так не объясняются. После такого кто же под венец согласится? Скорее попросят довезти до ближайшей больницы»…

Страх напрочь отключил у меня способность думать. В голову лезли лишь всякие глупости…

– Офис отдай! – потребовал вдруг тот, что справа.

– Какой офис? – не могла я взять в толк.

– К тебе в понедельник Севостьянова приходила? – справился громила сзади.

– Это та, что адвокат? – вспомнила я и подтвердила: – Приходила.

– Зачем? – допытывался он таким тоном, какой бывает у людей, добивающихся, чтобы человек сам угадывал вопросы и давал на них ответы.

– Предложила другое помещение взамен этого, – призналась я и тут же объяснила: – Но я отказала, мне оно самой нравится.

– Мало ли что тебе нравиться? – Громила хмыкнул.

Наконец до меня дошло.

– Так вы из-за этого пришли? – Я обрадовалась тому, что догадалась.

Вообще я всегда радовалась даже грустным выводам, если они оказывались правильными. Это, наверное, со школы. Вот и сейчас, правильный ответ инстинктивно повысил настроение. Но ненадолго. Лишь, на какое то мгновенье. Лёгкий подъем сменила тоска.

– Догадливая! – похвалил Громила с сарказмом.

– Но почему бы ей не поискать другое? – изумилась я.

– Она это хочет, – отрезал Громила.

Окончательно убедившись, что здесь, в машине, мне ничего не грозит, я расслабилась. Вернее уронила руку с сумкой обратно на сиденье. Страх прошёл. Убивать и грабить они меня не собирались. Но и серьёзного облегчения тоже не принесло. Бандиты были последним доводом адвокатши, которая собиралась открыть юридическую контору в центре столицы. Отчего она не приобрела помещения в доме, расположенном на улице Бутырский вал раньше меня, оставалось лишь гадать, но появилась лишь после того, как я за безумные деньги выкупила весь этаж и почти закончила ремонт, в который так же вбухала кучу денег. Причём деньги эти не свалились с неба и не достались по наследству. Вернее сказать, в какой-то степени это было оставлено человеком, с которым я прожила в тайге не один месяц, но не мне. Оставлено никому, по причине внезапной смерти их хозяина от рук бандитов, которые искали эти самые деньги, но не нашли.

– Если она хочет, то почему прислала вас? – спросила я, заранее зная смысл ответа.

– У нас лучше получается договориться, – похвастал с сарказмом громила.

– До сих пор я считала, что ведение любых переговоров это прерогатива как раз адвокатов, – сказала я очевидное.

Громила протянул через сиденье пластиковый пакет с аляповатой надписью торговой марки «Киви» в который, судя по форме, были уложены стандартные листки.

– Вот, посмотри! – предложил он тоном, не допускающим возражений, и пояснил: – Здесь документы. В общем, договора…

– Документы, – эхом повторила я и взяла свёрток. – Зачем?

– Ознакомься. Это предварительные договора на куплю продажу. Может тебя устроят цены, и ты сама побежишь к Севастьяновой…

– Ни к кому я не побегу, – пробормотала я и открыла сумку.

Документы оказались уложены не в пластиковый конверт или файл, а всунуты в обычный полиэтиленовый пакет.

– На нормальную папку денег не хватило, что ли? – злилась я, доставая листки с компьютерным текстом.

– Что? – донеслось сзади.

– Нет, ничего, – бросила я, просматривая договора и ища в них стоимость.

Делала я это только для того, чтобы отвязаться от парней.

– Побыстрее нельзя? – торопил громила.

Я нашла, наконец, сумму и фыркнула от негодования. Цена равнялась стоимости однокомнатной квартиры где-нибудь в спальном районе Москвы. Хотя нет. Скорее за такие деньги можно обустроится лишь в области…

– Это мне оставляете? – спросила я, имея в виду документы.

– Такого указания не было, – ответил Громила.

Я чертыхнулась и стала всовывать бумаги обратно в пакеты.

Подушечки пальцев от волнения вспотели, а руки тряслись.

– Так что передать хозяйке? – не выдержал и спросил Громила.

– С вами встретится мой представитель, – пообещала я и заверила: – Он всё уладит.

В принципе я не знала, может или нет бывший сотрудник полиции, а ныне частный сыщик уладить этот вопрос, но очень на это надеялась.

По-видимому, парни поняли этот ответ по-своему и засобирались.

Я вернула пакет парням, с удивлением увидев на взявшей его руке, нелепые войлочные перчатки. Точно такие носили строители, которые делали ремонт в моём офисе. Белые, грубо связанные из тонких нитей…

«Нищий что ли?» – подумала я, с трудом удержавшись от того, чтобы предложить ему денег на нормальные перчатки. Не то место и не то время для такого рода шуток.

– Давно бы так, – бормотал дружок громилы.

– Ну вот и ладненько, – вторил ему второй.

– Говори место и время, – спохватился и потребовал тот, что сидел сзади, и которого про себя я назвала Громилой.

– Я пока не определилась, – призналась я, ломая голову над тем, как рассказать Никите об инциденте. И вообще удобно или нет, по сути, подставлять друга под бандитов?

«Но разве я подставляю? – вторил другой голос. – Я ведь буду с ним… К тому же какой он мне друг? – обиделась я на себя и уточнила: – Почти муж! Почему почти? – снова мысленно возмутилась я собственным мыслям и стала про себя рассуждать: – Разве такое определение применимо, если мы с ним с завидным постоянством спим вместе и живём под одной крышей? То, что нет печати в паспорте, так это вторично…»

Отдавать офис я не стану. По крайней мере, просто так и даром.

«Нет, подумать только! – возмущалась про себя я, глядя в зеркало заднего вида на то, как бандиты направляются прочь. – Эта расфуфыренная гадина предложила мне сумму в десять раз меньшую, чем я потратила на его приобретение! А ремонт? И откуда только такие берутся? Она или дура, или наоборот, прожжённая аферистка, которая знает, как проворачивать подобные дела. Не исключено, что я не первая, кто попал в такую историю. Ишь, как работают! И эти двое отморозков у неё под рукой. Интересно, каким был бы её следующий шаг, выстави я сейчас этих козлов за дверь? А что если они меня тут же бы и прирезали?» – ужаснулся я, и трясущейся рукой нащупала рычаг переключения передач.

Глава 2

– Чего так поздно? – Никита таращился на меня заспанными глазами.

В такие моменты он казался мне особенно милым. Сонный и такой домашний, Никита всегда встречал негромким ворчаньем… Я зажмурилась и втянула носом воздух. Аромат «Лакосты» с едва заметным и тёплым оттенком запаха шерсти свитера и мужского пота… Я его ощущаю, даже если Никита вышел из душа. Может, кажется? Или это осязается на генном уровне? Неужели это и есть те самые флюиды? Сердце ёкнуло в тревожно радостном предчувствии.

– Это ты рано лёг! – констатировала я, проходя в квартиру.

– День сегодня был трудный, – оправдывал он, как всегда, своё недовольство.

На самом деле мне казалось, что Никитушка попросту всё никак не может отойти от работы в органах. Он как будто не знает, чем занять себя в высвободившиеся от дежурств дни и понятия не имеет, как заполнить вечера, свободные с некоторых пор от поздних посиделок на работе, неожиданных звонков и вызовов. Как правило, большинство преступлений совершается ночью, корректируя под это жизнь полицейских и делая их похожими на ночных хищников.

Я выронила сумочку на столик, обвила его шею руками и запрокинула голову назад.

Он дежурно чмокнул меня в подбородок…

Я снова стала размышлять над тем, что ненаглядный вложил в поцелуй. Формальность или приник к моей бархатистой коже с любовью? И как он её ощущает, когда касается губами? Что чувствует? Возникает или нет, у него желание съесть меня? Хочет или нет, он вдохнуть в себя стоящую перед ним красоту с ароматом зимней свежести или просто терпит его?

«Целуй меня милый, наслаждайся, – взмолилась я мысленно. – Ведь совсем скоро придёт время, когда будешь нос воротить от меня и от обвислой и дряблой кожи, а этот ритуал станет обыкновенной формальностью! Хотя кто его знает, доживёшь ты со мной до старости или сбежишь?»

Продолжая держать меня, Никита смотрел, куда-то в сторону зашторенных окон. Он словно ещё не проснулся.

«А вдруг я пахну улицей или машиной? – подумала я с нарастающей тревогой и тут же задалась вопросом: – Как к этому относятся мужчины?»

– Ты хочешь есть? – спросил Никита дежурно.

Чтобы ответить на такой вопрос, когда до жути хочется, чтобы тебя прижали к себе и стали шептать на ушко, что ты самая желанная, и что тебя просто заждались?!

– Уже поздно, – ответила я сдержано.

– Как знаешь…

«Если я ему сначала отдамся, а потом поставлю перед фактом наезда, будет не очень красиво», – подумала я.

С другой стороны из-за нервов, наверное, хотелось секса, и не было ни малейшего желания его омрачать…

– Я в душ! – проговорила я томно, и отстранилась.

Может ему просто надо время, чтобы завестись?

…Мы лежали поверх покрывала, абсолютно нагие и отдыхали. У меня ещё всё внутри вздрагивало. Каждый раз, после бурного секса я пыталась представить, о чём думает он. Мне всегда до жути интересно, что в голове у мужчины, который только свалился с меня. Хотелось знать всё. Как я выгляжу в самом начале, что он испытывает, когда трогает меня и целует… Никита молчит. Хочется взять за горло и вытрясти всё… Но ведь сил не хватит. А хватит, не признается, правды не скажет, в лучшем случае соврёт. Говорят, им после этого плохо… Ну и пусть! Так им и надо. Лежит, как боров и даже не скажет, что любит. Хотя бы ладошку на живот положил… Жмот! Нужно было бежать в душ, но приятная истома расплавила мышцы, превратила их в пластилин. Я скосила на него взгляд.

– Значит, говоришь, стрелку забили! – констатировал Никита, глядя в потолок и восхитился: – Как в девяностые!

«Всё, включил полицейского», – подумала я, а вслух спросила:

– Что предлагаешь?

– А разве ты оставила мне выбор? – ответил он вопросом на вопрос.

– Оставила. – Я натянула на грудь лежащее сбоку одеяло и перевернулась на бок. – Давай попросим твоих бывших коллег разрулить эту ситуацию?

– Это не выход, – возразил он и стал объяснять: – К тому же за прошлый месяц я уже дважды обращался в отдел. Так могут и отправить. Не стоит злоупотреблять там, где можем обойтись своими силами.

– А где стоит? – допытывалась я, пытаясь представить, какой увидит меня Никита, если повернёт голову.

Вообще, я до ужаса стеснялась того, что Никита вдруг прознает о моих женских тайнах… Я прятала бритвенный станок, щипчики и он понятия не имел, когда у меня критические дни. Мне до сих пор удавалось под самыми разными предлогами попросту избегать в это время близости. Мы как бы случайно допоздна занимались какой-нибудь ерундой, либо куда-то ехали, или я просто вдруг простывала…

– Есть много вопросов, которые частный сыщик может решить только через полицию, – между тем стал рассказывать Никита и принялся перечислять: – Получить данные на человека, справку о его судимостях, результат экспертизы…

– Но ведь ты им платишь? – поинтересовалась я осторожно.

Он разозлился.

– Откуда у тебя такая уверенность? – спросил Никита и попытался тут же угадать: – Фильмов насмотрелась?

– Ты же знаешь, у меня на это нет времени, – парировала я с обидой и заверила: – Просто предположила.

– Предполагай на другие темы! – посоветовал он зло, от чего я попросту осталась при своём мнении:

«Значит платит»…

Но Никита словно читал мои мысли и вдруг с раздражением спросил:

– И скажи на милость, с каких денег?

– Действительно, – проговорила я одними губами. – Что-то я совсем думать перестала.

Дела у Никиты шли не ахти как. С начала зимы два клиента. Одной женщине помог отыскать автомобиль, который угнали какие-то дилетанты и попросту спрятали в деревне, да помог отцу семейства вернуть блудливую дочь. Малолетка прижилась у музыкантов в звукозаписывающей студии… Пока его выручали деньги, занятые у меня. Он то и дело извинялся, что не может отдать. Меня это даже не злило. Скорее бесило. Но я терпеливо выслушивала оправдания и в очередной раз напоминала, что вовсе не жду от него возвращения долга, поскольку он многое сделал, чтобы я получила это наследство. Не понимаю, что больше его удручало? То, что деньги брал у женщины или то, что они достались мне от другого мужчины, владевшего до него мною? Скорее, всё вместе.

Начало следующего дня не сулило ничего хорошего. Не сказать, что я верила в приметы. Но и не игнорировала разного рода совпадения. Особенно, если череда случайных событий вносила какой-то дискомфорт в моё существование накануне важного мероприятия. Именно таким должна была стать встреча Никиты с бандитами.

С утра сбежал кофе, потом я поскользнулась в ванной. Пытаясь ухватиться за несуществующий предмет, больно ударила локоть. В довершении всему, на куртке сломался замок. Не было бы так обидно, если бы куртка была с рынка. Купила за бешеные деньги всего неделю назад. Я зашвырнула её в дальний угол гардеробной и сняла с плечиков плащ, когда зазвонил телефон.

– Слушаю, – сказала я зло в трубку, уверенная, что на другом конце один из вчерашних бандитов.

– Ты почему так и не позвонила? – подтвердил мои догадки голос Громилы.

– Только собралась…

– Мы к тебе едем, – не дал мне договорить Громила и приказал: – Жди в офисе, курица!

Я едва хотела ответить хаму, что он тоже больше на петуха походит, но парень отключился.

У меня от негодования потемнело в глазах, а воздух застрял где-то в лёгких.

Я всё же зло выругалась в его адрес и стала торопливо набирать номер Никиты.

Представители Севастьяновой, как и обещали, подъехали прямо к офису. В коридоре ещё лежал разный хлам и строительный мусор. Едва закончился ремонт, и рабочие наводили порядок. Я проводила гостей в будущую приёмную. Потом вдруг передумала. Плохая примета освещать стены помещения для переговоров общением с криминалом и провела их в кабинет. Здесь уже стоял стол и стулья. Шкафы были закрыты плёнкой.

– А это кто? – спросил бесцеремонно громила и показал взглядом на Никиту.

– Один из моих сотрудников, – соврала я и непроизвольно отметила, что гости на порядок крепче и сильнее моего любимого. Да и ростом повыше будут. Интересно, а они могут быть в постели нежными? – закрался вопрос, от которого стало смешно. И всё же я попыталась представить Громилу голым и с женщиной. Отчего-то только вместо посторонней особы, я сама оказалась в его объятиях…

«Чертовщина какая-то», – подумала я, испугавшись, что Никита подслушал мои фантазии.

Между тем, Громила продолжал выжидающе смотреть на меня. Его либо не устроил мой ответ, либо он ждал, что я выставлю Никиту на время разговора за дверь.

– Что? – не могла я взять в толк чего он ещё хочет.

– А может быть, ты сам у меня спросишь? – возмутился между тем Никита.

– Нервный какой-то у тебя сотрудник, – вынес вердикт Громила и посмотрел на своего дружка. – У тебя случайно телефона психиатрической больницы нет?

– Ты что, шутник? – вспылил Никита и неожиданно предостерёг: – Лучше побеспокойся для себя о телефоне травматологии…

– Никита! – попыталась его одёрнуть я.

Но бывший полицейский, что говорится, завёлся.

– Клоуны! – негодовал Никита и вопрошал: – Что о себе возомнили?

– Так! – протянул громила и сделал вывод: – Вижу, разговора не будет.

– Не будет! – ошарашил Никита.

Громила посмотрел на меня и спросил:

– Так это и есть твой представитель?

– Догадливый! – съязвил Никита и приказал парням: – Пошли прочь!

– Ну, смотри! – предостерёг громила, направляясь к выходу.

Он демонстративно плюнул прямо под ноги. У меня всё внутри скрутило. Я поморщилась. Мне даже показалось, что новенький ламинат зашипел от слюны негодяя.

– Зря ты так, – бросил на ходу дружок Громилы.

Я задохнулась от негодования, которое из меня вытолкнул страх за последствия такого поведения Никиты. Ещё на меня произвело впечатление предостережение, брошенное напоследок. Кто бы, что не говорил, а вот дикция и голос у такой категории людей поставлены. Мне стало бы не по себе, даже если бы он таким тоном просто сказал: До свидания!

– Что ты наделал? – проговорила я и опустилась в кресло.

– Ничего, – буркнул Никита.

– Они ведь не отстанут.

– Для них хуже.

– Ты что, меня собираешься караулить теперь? – спросила я с надеждой.

– Зачем? – удивился Никита и тут же заверил: – Они сами скоро придут и раскрутятся на статью.

– Какую статью? – не сразу поняла я о чём речь, а когда до меня дошло, что он имеет в виду уголовную, то сразу нашлась и пошутила: – Ты имеешь в виду за моё убийство?

– Они не решаться даже тронуть тебя пальцем, – успокаивал он.

Отчего-то именно от этих слов, меня охватила тревога.

– Откуда ты знаешь? – спросила я, пытаясь говорить ровно и так, словно мне нипочём такие передряги. Но голос дрогнул.

– Потом всё объясню, – пообещал Никита, посмотрел на часы, и устремился к выходу, бросив на ходу: – До вечера!