Kitabı oxu: «Сокол»

Глава первая.

– Ш-ш.

Шуршат, пугают. Взлетели к потолку и смотрят на меня сверху.

Я оглянулся. Пусто. Но все равно слышу их шепот. Сделал вид, что отвлекся, и вдруг за спиной что-то упало. Раздался хлопок… и снова тишина.

Затаились, следят, прикрывают.

Защищают…

В столь ранний час в холле обычно бывает спокойно: гости спят в своих шикарных номерах; лифты молчат; администратор раскладывает на стойке приглашения для постояльцев и одновременно поглядывает одним глазом на монитор, спрятанный за пузатой фарфоровой вазой с цветами; дворецкий протирает белой тряпочкой блестящую ручку на стеклянной двери, по привычке улыбается и тихо проговаривает себе под нос приветствия на разных языках; горничные, скользя мягкими тапочками по мраморному полу, словно тени появляются из ниоткуда; носильщики тянут тяжелые телеги, набитыми доверху кожаными чемоданами.

Отель постепенно просыпается.

Она зашла ровно в десять часов. Он сразу ее заметил.

***

Для кого-то жизнь понятная, а для меня она до сих пор загадка. Совсем не такая, как себе рисовала в детстве, или как рассказывают в книжках, или снимают в кино.

Все женщины мечтают о принце. Не о мальчике с короной на голове, а именно о настоящем, взрослом мужчине.

Я такого ищу всю жизнь. Хотя замужем уже десять лет, есть дочь, а так же ипотека на квартиру и кредит за машину.

– У тебя только один ребенок? – спросил Игорь, взглянув на меня сквозь прозрачный напиток в стакане.

– Пока одна.

– А у меня двое. Мальчик и девочка. Сын заканчивает школу, дочка учится в шестом классе.

Ему около сорока. На вид не скажешь, но выдает взгляд. Слишком замученный, как у всех мужчин, живущих в России.

– Я рано вышла замуж, в восемнадцать лет.

– Правда? И сколько уже вместе?

– Много. Слишком много.

– А дочка еще маленькая.

– Ей пять.

– Кем ты работаешь, Вера?

– Я учитель.

Игорь еще больше удивился.

– Никогда бы не подумал. Какой предмет?

– Я преподаю в школе французский язык.

– Тогда понятно, почему ты так легко общаешься с местными. Я успел выучить только несколько фраз перед самым отъездом, а сейчас все забыл. В школе учил немецкий, а французский дается с трудом. Хорошо, что на конференции работают переводчики.

Игорь – гинеколог. Он приехал во Францию по работе всего на четыре дня.

Ближе к одиннадцати часам солнце прогрело песок на пляже. Пластиковые шезлонги заполнили прибрежную полосу. Появились мамаши с детьми. Старички в огромных панамах вылезли из своих отелей. Недалеко от нас компания молодых людей заняли спортивную площадку.

– Аня! – крикнула я дочери. – Отойди от воды.

Девочка недовольно скривила губы.

– Ну, чего! Я не лезу в воду.

Я не стала с ней спорить, только махнула головой в сторону. Она отошла на пару метров от воды и снова уселась на горячий песок. Огромная синяя панама прикрыла ее обгоревший нос.

– Она похожа на тебя, – заметил Игорь. – А мои дети копия мама и теща. Ни один не пошел в меня.

Не такого принца я искала. Думала, приеду во Францию и обязательно встречу романтичного иностранца приятной внешности, веселого, общительного. А тут сидит сорокалетний мужчина с блестящей лысиной на затылке, небольшим дряблым животиком, в плавках ядовито синего цвета.

– Как ты оказалась на таком дорогом курорте? – спросил он.

Увидел мой скромный наряд и сразу же догадался, что я не просто так попала в Канны, да еще в самый престижный отель на побережье.

– Выиграла в лотерею.

– Не может быть! – Он даже привстал от удивления. – Такое бывает? Никогда не встречал людей, выигравших в лотерею. Как это произошло? Расскажи!

– Ничего особенного, – пожала плечами я. – Купила лотерейный билет в магазине на кассе, а через неделю узнала, что выиграла поездку во Францию. Муж не смог поехать со мной.

Неправда. Я даже не предлагала Юре поехать в Канны. Зачем мне нужен муж во Франции? Впервые выпала такая удача, и я сразу же воспользовалась свободой. Двадцать один день. Одна! В другой стране, в шикарном отеле. Только Анютку пришлось взять с собой. Муж как узнал про поездку, так сразу же поставил перед фактом – или с ребенком или никак. «Дочь тебе не помешает» – сказал он.

Трудно найти принца, когда с тобой за руку идет маленькая девочка. Но шанс все же есть.

– Я думал у тебя муж богатый, – с надеждой в глазах, сказал Игорь.

– Муж не может купить путевку в санаторий, не то, что во Францию.

– Так вы живете в Питере?

– Да.

– А я в Новгороде. Совсем рядом.

Действительно. Недалеко.

– Как же твоя жена? – прямо спросила я.

– А! – махнул он рукой. – Жена все время на даче. Мы почти не видим друг друга. Двадцать лет вместе. Притерлись, чувства давно остыли. Хорошо, есть дети, а то бы давно разбежались.

– А мы с мужем никогда не любили…

Зачем я это сказала? Любили когда-то. Очень давно, по молодости.

Я думала, все так выходят замуж. Сидели за одной партой, наши мамы работали на одном комбинате. Вместе росли, вместе гуляли во дворе. После выпускного переспали, посидели, поговорили и решили, что пора расписаться.

– Мне не нужен любовник, – прямо сказала я.

Игорь приподнял бейсболку.

– Мне тоже. Я не в том возрасте, когда бегают по отелям и прячутся от жены. Мне нужна подруга, так чтобы на всю жизнь.

Странный. Видимся второй раз, а он говорит о жизни.

– Снова эти богатенькие мальчишки гоняют мяч. – Недовольно сморщив лоб, Игорь взглянул в сторону спортивной площадки. – Мажоры, маменькины сынки. Золотая молодежь.

– Почему ты так говоришь?

– Они все из богатых семей. Смотри, – он показал пальцем на одного парня, – вон тот. В белых трусах. Это сын одного известного человека. Его фамилия тебе ничего не скажет, но его хорошо знают в определенных кругах. Человек, заработавший первый миллион, в двадцать лет. Теперь он – магнат, а его отпрыск отдыхает в Каннах и бегает по золотому песочку.

Я пригляделась. Мальчишки. Восемнадцать – двадцать лет. Все хорошенькие, спортивные. В шортах и босиком.

– Странные тут парни, – снова заговорил Игорь.

– Почему? Что в них странного?

– Ты заметила, в Европе никто не носит плавки. Только шорты. Причем длинные, до колен.

– Заметила. В плавках ходят только русские.

– Вот именно. Так они еще надевают их на трусы.

– И что?

– Как можно в такую жару носить трусы и плавки? Смотри. У них у всех из-под шорт выглядывают резинки от трусов. Странные.

У всех ребят видны трусы. Они потеют, но все равно бегают в шортах, в них же плавают и загорают.

– А вон тот, – он показал пальцем еще на одного парня, – приехал со старухой. А он еще совсем ребенок.

Юноша. Брюнет. В ярко-красных шортах. Вокруг него постоянно вьются девушки, парни уважительно похлопывают по плечу и прислушиваются к каждому его слову. Ничего особенного. Не самый красивый, не самый высокий. Худощавый, плечи широкие. Редко улыбается, но играет в мяч профессионально.

– Кто он?

– Я его не знаю. Но мне кажется, он русский.

– Они все говорят на французском. Причем очень хорошо.

– Может и так. Но, он не похож на француза.

Типичный француз. Губки – трубочкой, постоянно поправляет рукой волосы. Шорты аппетитно обтягивают упругую попку. Грудь совершенно гладкая без единого волоска.

– Они каждый день здесь играют. Развлекаются.

Игорь человек не молодой. К тому же воспитанный в советской школе, в советское время, советскими педагогами. Он не привык бездельничать и зарабатывает деньги трудом, а не своим телом.

Пока мы рассматривали «золотую» французскую молодежь, Аня успела выкопать в песке огромную яму. Ей помог еще один мальчик.

– Мама, смотри! – крикнула она мне. – Здорово? Здесь можно сидеть!

Не успела я ответить, как мяч прилетел прямо в яму к моей дочери.

– Ой!

Девочка взяла мяч. С площадки послышались взволнованные голоса, смех девиц. Игроки сбились в одну кучку. Аня удивленно взглянула на меня. Парень в красных шортах побежал ей навстречу.

– Привет, – сказал он на чисто французском языке.

– Привет, – ответила девочка.

Она хорошо знает этот язык с самого рождения.

Парень протянул руку, и Аня отдала ему мяч.

– Как тебя зовут? – Он присел на корточки.

– Анна. – Засмущалась она.

– Ты русская?

– Да.

– А меня зовут Александр.

Он разговаривает с ней, а смотрит куда-то в сторону. Мимо меня. Далеко, там, где отель возвышается над пляжем.

– Что он хочет от твоей дочери? – встрепенулся Игорь. Снял кепку с головы и даже привстал.

– Не знаю.

Мне слышно каждое их слово, но я не вижу глаза парня, он прикрывает их рукой от солнца.

– Ладно, я пойду. – Юноша встал. – Спасибо, Анна.

– Пока.

Девочка помахала ему рукой.

Красные шорты соблазнительно двинулись в сторону площадки. Девушки в откровенных купальниках сразу повисли у него на шее.

– Александр! Почему так долго? – крикнул парень, у которого богатый отец.

Они снова начали играть, а мы снова легли на шезлонги.

Вечером Игорь повел нас в кафе. Стемнело, но воздух все еще горячий и влажный.

– Так ты дашь мне свой номер телефона? – спросил он, когда нам принесли красное вино.

– Дам.

Пока мы ворковали и договаривались о встрече, Анютка познакомилась с девочкой и уже через несколько минут оказалась за соседним столиком.

– Аня, – одернула я дочку, – иди сюда. Не мешай людям.

– Что вы! – воскликнула старая француженка. – Она нам не мешает. Софи скучно. Пусть они немного посидят вместе.

Я не стала возражать. Нам с Игорем нужно побыть наедине.

– Завтра уезжаю домой, – печально сообщил он. – А ты вернешься в Россию…

– Только через восемнадцать дней.

– Отлично. Тогда я тебе позвоню в начале августа.

– Хорошо. Только звони днем, а то вечером муж дома.

– Без проблем. Скину маячок, а ты сама решишь, когда нам удобно поговорить.

Тактичный. Это хорошо. Пусть старый, но может, он не такой пустой, как мой муж.

Мы поужинали, а потом целый час бродили по узким улочкам города. Игорь проводил нас до отеля.

– Шикарный, – поднял голову он. – У меня отель гораздо скромнее. А внутри тоже красиво?

Ему хочется подняться в наш номер. Но я не одна.

– Мы живем на десятом этаже, – похвасталась Аня. – Там огромная кровать и крутой душ с массажем. А еще у нас есть балкон с видом на город.

– Вам повезло.

Скромно улыбнулся он.

– Ну, что же… – Я протянула ему руку. – До встречи.

Игорь жалобно взглянул на меня и тихо сказал:

– Увидимся.

Только мы зашли в номер, как зазвонил телефон. Здесь есть вайфай, и можно связаться с домом.

Аня тут же схватила телефон с тумбочки.

– Папочка, привет! – крикнула она.

– Привет, моя куколка!

– Мы только что пришли, – сообщила дочка. – У нас уже темно. А у вас?

– У нас белые ночи. Ты забыла?

– Уже забыла.

Всего три дня во Франции, а она полностью забыла все, что творится на Родине.

– Где вы были?

– Сначала ходили на пляж, потом пообедали и пошли…

Я закрылась в ванной комнате. Пусть разговаривают. Даже если Аня проболтается про Игоря, Юра все равно ничего не скажет. Мы давно живем, как соседи. Только иногда занимаемся сексом, один раз в месяц, и вместе ужинаем. Остальное все, как у обычных людей. Наши родители дружат, мы вместе проводим все праздники, ездим на дачу, воспитываем ребенка. У меня есть брат. Он тоже женат, и у него два сына, а его жена – моя лучшая подруга.

– Мама! – позвала меня дочка. – Папа хочет с тобой поговорить!

– Потом! – Я включила воду в душе. – Перезвоню ему позже.

Девочка скрылась за дверью.

Около одиннадцати часов я вышла на балкон. Аня сладко спит в кровати. На небе светит луна, да такая яркая, что можно рассмотреть весь город. Издалека доносится шум прибоя.

Я достала из чехла бинокль.

Как же здесь красиво! Вот бы прогуляться по извилистым улочкам, заглянуть в каждый уголок, насладиться местными блюдами, послушать музыку. Интересно узнать, как отдыхают другие люди, чем занимаются в это время суток, что пьют, что едят, о чем разговаривают.

Наш отель очень большой. Он имеет изогнутую форму, в виде полумесяца, вторая часть здания видна с моего балкона. Вчера я наблюдала за одной молодой парой. Они пили вино на террасе, а потом танцевали. Сейчас на этом же месте играют дети. Уже поздно, но они все еще не ложатся спать.

Романтика. В воздухе витает особый запах: незнакомый, чужой. Хочется смеяться и одновременно плакать, наслаждаться жизнью, и в то же время умереть от счастья. Франция – страна контрастов, фабрика чувств, флакон с самыми дорогими наслаждениями.

Я повернула бинокль в ту сторону, где живут богатые постояльцы. Номера-люкс, с ненормальными ценами за одни сутки. В них останавливаются знаменитости, бизнесмены, спортсмены, и все те, кто зарабатывает миллионы.

На одном из балконов, на два этажа выше, я увидала женщину. Она разговаривает с тем самым парнем в красных шортах, что утром знакомился с Анюткой. Я настроила бинокль, изображение стало более четким.

Женщина не молодая, около семидесяти лет. Ухоженная, стройная. Парень переоделся в светлые брюки и белую спортивную майку. Оба разговаривают на повышенных тонах. Ссорятся. Она строго смотрит на него, у него пылают щеки. Они далеко, но ощущение, что я стою рядом и чувствую напряжение всем телом. Как будто ругают меня, а не его.

Вдруг он отступил на шаг назад, она схватилась одной рукой за его майку, а другой рукой размахнулась и влепила пощечину. У меня чуть сердце не остановилось, когда я заметила кровь у него на лице. Он нашел какую-то салфетку или тряпку, и приложил ее к носу.

Я убрала бинокль в карман халата. Заболела голова.

Проработав пять лет в школе, я многое видела. И как родители бьют детей, и как дети бьют своих одноклассников, а иногда избивают учителей. Насилие в семье – особая тема. Но, что думать в данной ситуации? Молодой парень и старая женщина. Кто они друг другу? Ему около восемнадцати, не ребенок, но еще не совсем взрослый человек.

Я снова взглянула на их балкон. Парень все так же держит тряпку в руке, бабуля, сменив гнев на милость, нежно гладит рукой его по плечу и что-то говорит.

Ну, что ж… Помирились. Возможно, в их семье принято, такое общение. Или он сам этого хотел, раз позволил ей, распускать руки.

Я поздно уснула. Забыла позвонить мужу, легла в кровать и только в два часа ночи отправила ему сообщение: «У нас все хорошо. Созвонимся в конце неделе. Передай привет родителям».

Рано утром мне позвонил Игорь и сообщил, что уже в аэропорту.

За окном пошел теплый дождик. Пять минут помочил асфальт на дороге, а потом исчез, как будто и не было. Оставил свежий запах в воздухе.

Ближе к десяти часам мы снова заняли свое место на пляже. Аня нашла знакомого мальчика и тут же потянула его к воде, копать новую яму. Вокруг меня, на соседних шезлонгах, устроились молодые парочки. На спортивной площадке рабочие разровняли песок и убрали мусор. После дождя вода в море потемнела, к берегу прибились темно-зеленые водоросли. По небу поплыли серые облака.

– Эти русские такие гадкие.

Послышался женский голос у меня за спиной.

– Почему? – спросил мужчина. – Ты сама из Киева.

– Я уже десять лет живу в Италии и про родину не вспоминаю.

Глупость! Даже неприятно слушать. Я надела наушники и включила музыку. Такие разговоры раздражают. Я – патриот своей страны. Да, люблю съездить за границу, но всегда радуюсь, когда возвращаюсь домой.

Вскоре на площадке появилась молодежь. Парни и девушки, в шортах и откровенных купальниках. Веселые, шумные. Я оглянулась и увидела Александра. Сегодня на его прекрасном молодом теле красуются белые шорты. На лице нет ни намека на вчерашнюю драку.

В сумочке зазвонил телефон. Оказывается, на пляже тоже есть интернет.

– Почему ты мне вчера не перезвонила? – спросил Юра. – Я ждал. А когда прочитал твое сообщение, ты уже отключила телефон.

– Прости. У меня заболела голова.

– Что-то случилось?

– Здесь все то же самое, что и у нас. Те же люди, те же проблемы. – Я вздохнула, а потом решила сказать правду. Юра не самый лучший друг, но мне нужно кому-то выговориться. – Одна женщина ударила мальчика у меня на глазах.

– О, боже. Как ты?

– Нормально. Я думала, в цивилизованной стране такие вещи не происходят.

– Везде есть насилие. К сожалению, мы часто с ним сталкиваемся.

– Да уж.

– Ты бегаешь по утрам?

– Нет. А когда? С кем я оставлю Аню?

– Бегай с ней. Ей тоже полезно.

– Она долго не сможет бегать. Сразу начнет ныть, дергать меня в разные стороны. А я люблю…

– Да-да. Ты любишь бегать одна. Наушники в уши, и вперед.

– Это здорово.

– Согласен.

– А как твои дети?

Когда-то Юра профессионально занимался плаваньем, добился много, а теперь тренирует детей.

– Завтра едем в лагерь.

– Снова на все лето?

– Как получится. Пока не знаю. Надеюсь, в августе смотаюсь с Анюткой в деревню к родителям. Хотя бы на пару недель.

– Это было бы хорошо.

Мы поговорили еще пять минут, а потом связь пропала. Аня с мальчиком построили огромную башню из песка.

– Пойдем на площадку? – предложил мальчик. – Посмотрим, как играют в волейбол.

Аня тут же подбежала ко мне.

– Мам, можно мы с Филиппом сходим туда?

Пальчик указал на спортивную площадку.

– Только не мешайте никому.

– Ладно, – пообещала дочка. – Мы будем сидеть в сторонке.

Я встала с шезлонга, чтобы видеть детей. Они подбежали к лавочке, где уже расположились несколько девушек, наблюдающих за игрой.

Все-таки хорошо, когда ребенок самостоятельный. Аня легко находит себе друзей, никогда не жалуется, не капризничает, всегда улыбается. Не вертится у меня под ногами, ничего не выпрашивает в магазинах, не устраивает истерики из-за пустяковой царапины на коленке. Беспроблемная девочка. Мне дает время на отдых, и сама получает удовольствие.

Воспользовавшись свободной минуткой, я снова залезла в телефон. Из всех моих знакомых только у меня подключен интернет. Вот здорово! Сидишь на пляже во Франции и наблюдаешь за жизнью на родине. Девчонки умрут от зависти, если я выложу фотографию в ВКонтакте.

Через пять минут я подняла голову. Парни все так же гоняют мяч по полю. Аня с Филиппом, открыв рот, слушают сплетни девиц. Видны только их большие панамки. За деревом встал Александр со свистком в руке. Сегодня он – судья.

Я решила искупаться в мутной воде, смыть с тела песок и запах пота. После утреннего дождя вода стала еще теплее. Песок превратился в раскаленную лаву, обжигающую пятки.

Только я отошла от шезлонга, как Аня побежала ко мне.

– Мам, ты куда? купаться? Я с тобой!

В этот момент парень с силой ударил рукой по мячу, и тот полетел прямо в голову моей дочери. Бам! Панамка упала на песок. Девочка схватилась руками за лоб. Из-за дерева показался Александр. Две секунды, и он тут же подхватил ее на руки.

– Доченька.

Я подбежала ближе. От испуга, девочка уткнулась парню в плечо.

– У тебя что-то болит? – спросил он.

– Нет.

– Покажи.

Она подняла лицо кверху. Крови нет, синяков не видно. Зато на макушке вскочила шишка. Аккуратно раздвинув волосы, Александр потрогал ее голову.

– Здесь не больно?

Только сейчас я заметила, что он говорит по-русски. Чисто, без акцента. А еще у него веснушки на щеках.

– Ой, – закапризничала дочка.

– Я ее заберу, – сказала я. – Спасибо тебе.

Но она еще крепче прижалась к сильному плечу.

– Ничего, – Александр понес ее к лавочке, – сейчас немного успокоится.

Он чувствует, как быстро бьется ее сердечко.

– Аня, у тебя что-то болит? – снова спросила я, когда они сели на лавку.

– Голова.

– Где?

– Вот тут.

Она показала на затылок.

– А шишка в другом месте, – усмехнулся парень. – Точно здесь болит?

– Не знаю.

К нам подошли еще двое ребят. Девушки окружили со всех сторон.

– Какая хорошенькая, – сказала одна девица на французском языке. – Она русская?

– Русская, – ответил Александр, – наша.

И вдруг половина ребят заговорили на русском языке.

– Хочешь, с нами поиграть? – спросил Анютку тот самый парень, у которого отец-магнат.

– Хочу, – ответила девочка. – Только у меня еще есть друг.

Из толпы показалось смешное личико Филиппа.

– Отлично! Бери своего друга, и пойдем!

Толпа двинулась на площадку. Аня сразу забыла про шишку на голове и пошла вслед за своим новым знакомым.

Хватило полчаса, чтобы дети устали от бесконечного бега. Филиппа забрали родители. Аня легла ко мне под бочок, спряталась от палящего солнца под большой зонт.

– Хочу есть.

Я взглянула на часы, время обеда. Если снова опоздаем в ресторан, то придется бежать в магазин за булочками.

– Сначала зайдем в номер, – сказала я, когда мы зашли в отель. – Бросим сумки и помоем ноги.

– Ну, мам. Давай, сразу пойдем обедать. Я не хочу подниматься на лифте.

– В таком виде?

– Мы же не голые.

– Нет, Аня. В ресторан не пустят с грязными ногами.

Мы поднялись в номер, переоделись. А уже через двадцать минут заняли свой столик на открытой террасе.

Сегодня мы заказали суп с креветками, а на гарнир отварной рис с телятиной.

– У-у! – промычала дочка, смакуя хрустящую булочку с кунжутом. – Вкусно, как у бабушки.

Моя мама печет изумительные пирожки. Всю жизнь она проработала на комбинате пекарем вместе с Юриной мамой. Поэтому, обе бабушки у нас великолепно готовят еду.

Когда мы принялись за рис, к нашему столику подошел мужчина. Я и раньше его видела, он сидел у самого окна в ресторане. Всегда один, всегда элегантно одет, всегда со свежей газетой.

– Здравствуйте, милые дамы.

Голос приятный, проскользнул еле заметный акцент. Немец.

– Добрый день, – ответила я.

– Можно к вам присоединиться?

Я удивленно огляделась по сторонам. Полно свободных столов. Аня даже не подняла голову. Так устала, что еле держит ложку в руке, глаза спят.

– Пожалуйста.

Я показала ему на соседний стул.

– Спасибо. – Он сел напротив меня. – Извините, что так нагло напросился. Давно за вами наблюдаю, а сейчас наконец-то решился.

– Мы здесь всего четыре дня.

– Знаю. Я видел, как вы заехали в отель. А вчера мы вместе были в одном кафе.

– Правда?

– Да. Только вы были с мужчиной. Он, кажется, русский. Я видел его на конференции.

– Вы тоже врач?

– Да.

Везет мне на гинекологов.

Искала принца, а нашла короля. Слишком красивый. Высокий, стройный, густые черные волосы, голубые глаза. Ему около сорока. На пальце нет кольца.

– Как вас зовут? – спросил он.

– Вера.

– Я Жак. Вы француженка?

– Мы из России.

– Не может быть! – воскликнул он, блеснув белыми зубами. – Вы прекрасно говорите на французском! И внешне совсем не похожи на русскую.

– Почему? – удивилась я. – Чем русские женщины отличаются от француженок?

– Вы очень естественная. Я сразу обратил на вас внимание, как только вы вошли в холл.

Никогда не пользовалась успехом у мужчин. А тут… Ох, ладно. Не буду спорить. Приятно.

– Вы отдыхаете один?

– Я приехал в Канны по работе. Вернее, на конференцию.

– Но она закончилась – а вы здесь.

– Решил немного отдохнуть. У меня отпуск.

Аня доела рис и принялась за компот.

– Ваша девочка устала, – заметил Жак, – и вы тоже.

– Да, на улице жарко.

– Жарко.

Голубые глаза пронзили меня насквозь.

– Мам, – заныла Анютка, – пойдем наверх.

Я отложила вилку в сторону.

– Извините, Жак. Нам пора.

– Конечно, – вежливо ответил он. – Увидимся за ужином. Вы позволите сесть с вами за стол сегодня вечером?

– Я буду рада, если вы составите нам компанию.

– Спасибо. Тогда, увидимся в восемь?

– В восемь.

Мы попрощались.

Никогда не мечтала о красивом мужчине. И достаток меня не интересует. Порой, я сама не знаю, чего жду от этих знакомств. То ли новых ощущений, чтобы потом оценить старые, то ли хочу обычного счастья, о котором пишут в красивых романах.

После обеда Аня уснула. Я укрыла ее одеялом и вышла на балкон. Вдалеке показалась фигура Александра. Он стоит с сигаретой в руке и смотрит в мою сторону. Плотнее закутавшись в махровый халат, я села на стул. Теплый ветерок проник в мокрые волосы.

Интересно, он живет с этой старухой, или… Может, они вовсе не любовники? За что она его ударила?

Я снова взглянула на его балкон. Никого, только белые шторы на окне шевелятся на ветру.

Около восьми часов мы вышли с дочкой из номера. Подошли к лифту. К нам присоединилась еще одна семейная пара. Двери открылись, и я увидала ту самую старуху.

– Мам, проходи.

Аня потянула меня за руку. Мы вошли в лифт. Пожилая женщина повернулась к нам спиной.

– Хочу мороженое, – закапризничала девочка. – Мам. А, мам.

– Сейчас? – шепотом спросила я.

– Да. Ты купишь мне мороженое?

– Куплю.

Старуха дернула плечом. И тут я заметила, что у нее на платье не застегнута молния. В самом низу, на талии. Платье шикарное, из нежнейшего шелка, темно-синее, в мелкий цветочек.

Я хотела промолчать, но потом все же решилась и уверенно сказала:

– Простите.

Она не отреагировала. Стоит монолитной плитой: спина прямая, плечи расправлены. Седые волосы уложены в элегантную прическу. В ушах сверкают огромные бриллианты.

– Простите, – снова повторила я. – У вас платье расстегнуто.

Она повернулась. Черные как угольки глаза сверкнули из-под густых ресниц.

– Что? – вежливо спросила она.

– У вас молния расстегнулась.

– Правда?

Она попыталась достать рукой до застежки. Не получилось.

– Я вам помогу.

– Спасибо.

Она подставила мне спину, я застегнула молнию.

– Надо же, – властным тоном произнесла она, – прошла через весь отель, и никто не сказал, что у меня расстегнуто платье. Спасибо вам, деточка.

– Пожалуйста.

Я отвернулась, чтобы не продолжать беседу. Тогда она пристала к Ане.

– Ты хочешь мороженое, малышка?

– Хочу, – наивно ответила девочка.

– Отлично. Я угощу тебя.

– Спасибо, не надо.

Мое слабое сопротивление, было остановлено. Худая, безжизненная рука поднялась вверх.

– Мне будет приятно. Не спорьте.

На пальцах видны синие вены, они проступают под кожей словно реки, нарисованные на контурной карте.

Она пригласила нас за свой вип-столик, в отдельный зал, где питаются всего несколько пар. Одни старики, и их внуки с собачками. Такой роскоши я не видела даже в кино. Кругом хрусталь, начищенный до блеска, натуральное дерево, вычурная позолота. Красивые стулья с высокими резными спинками, на столах белоснежный фарфор французского производства.

– Я хочу, чтобы вы со мной поужинали. – Приказным тоном сказала бабуля. – Здесь подают великолепные морепродукты. В вашей столовой таких нет.

Она имеет виду тот ресторан, в котором едят все остальные смертные.

– Спасибо за приглашение, – тактично ответила я. – Но, мы ужинаем с одним человеком. Он нас уже ждет.

– Вы не одни?

– Нет.

– Ладно. – Она махнула рукой, и тут же появился официант в белом костюме. – Принеси девочке мороженное за тот столик, который они вам покажут.

– Хорошо, мадам. – Он взглянул на меня. – Куда вам подать?

– Не террасу, пятый столик.

Он тут же исчез.

– Как тебя зовут, милое создание? – спросила старуха Аню.

Не успела дочка ответить, как в двери показался Александр. Все в тех же шортах и с мячом в руке, белые носки натянуты чуть ли не до самых колен.

– Привет, Анна.

Девочка бросилась ему навстречу.

– Александр!

– Как дела? Твоя голова больше не болит?

За весь день он ни разу не взглянул в мою сторону. Как будто Аня была на пляже одна, без мамы. Меня просто не существует.

– Не болит, – ответила дочка. – А мне купили мороженное.

– Серьезно? – Он удивленно взглянул на старуху. – Эта милая женщина?

– Да. Мама застегнула ей платье, и она купила мне мороженное.

Бабуля тоже удивилась, но промолчала. Села за стол и сложила руки на коленях.

– И где же твое мороженное? – спросил Александр.

Аня дернула меня за руку.

– Мам?

– Его сейчас принесут, – ответила я.

– Они уходят, – подала голос старуха. – Проводи гостей, Алик.

– Хорошо, бабушка.

Он открыл перед нами дверь, и мы вышли.

Через пять минут нам принесли высокую креманку с разноцветным мороженным, посыпанным тертым шоколадом и орехами. Через десять минут, когда Аня расправилась со своим десертом, пришел Жак.

– Вы меня давно ждете? – Он взглянул на часы. – Я вроде пришел заранее. Или у меня часы отстают?

– Нет, с вашими часами все в порядке. Мы пришли чуть раньше.

Он сел за стол.

– Ну, что же, маленькая мисс, давайте знакомиться. – Обратился он к Ане. – А то днем у нас так и не получилось поговорить. Теперь, я вижу, вы выспались и наелись сладкого.

Девочка смущенно взглянула на меня и покраснела до корней волос. Жак протянул ей руку.

– Она у нас не знает французский язык, – пристыдила я дочку.

– Знаю, – подала голосок Анечка. – Только не понимаю, что он говорит.

– Ах! Возможно, мой акцент не совсем понятен? – воскликнул Жак. – Я многие слова говорю не правильно.

– Вы прекрасно говорите. Только слово «знакомиться» произносится немного не так. Поэтому Аня вас не поняла.

– К сожалению, я давно не был во Франции и совсем забыл этот чудесный язык.

– А где вы живете, Жак?

– Я родился в Англии. Мой отец – немец, мать – румынка. Сейчас, в данный момент, я работаю в Португалии. Когда-то, пять лет назад, меня пригласили читать лекции в университете, там я и остался.

– Вы преподаете?

– Не совсем так. Я – врач, но иногда, редко, выступаю с докладами в медицинских учебных заведениях. А почему вас это так заинтересовало?

– Я сама учу детей.

– Точно! Угадал! – обрадовался он. – Еще пару дней назад, когда я увидел вас здесь в ресторане, подумал – она работает в школе. У вас хорошие манеры, и вы строго относитесь к дочери.

– Строго? – переспросила я.

– Наверное, я не так выразился. Как же это будет на французском?

Он задумался.

– Я люблю дисциплину.

– Это правильно, – поддержал меня он. – Вся наша жизнь строится именно благодаря воспитанию с детства. Из семьи. Родители меня растили в строгости. Нас было восемь детей, пять мальчиков и три девочки. Жили не богато, поэтому, никого не баловали. Приучали, как вы говорите, к дисциплине. Это помогло всем нам в выборе профессии и в дальнейшей жизни в обществе.

– Вы женаты, Жак? – сразу же спросила я, не давая ему время на раздумье.

Но, он и не думал, ответил сразу. Просто, без лишних ужимок и отговорок.

– Был два раза. Первая жена умерла во время родов. Вторая, в прошлом году, утонула в море во время шторма.

Я уставилась на него, как на что-то сверхъестественное. Вдовец. Вот так повезло!

Мне вполне достаточно самого лучшего.

– Да, знаю, – продолжил он. – Вы подумали я – бабник, и специально выдумал эту историю с женами? Но, нет. Такое бывает в жизни. Я не клеюсь к вам, не пытаюсь соблазнить. Нет. Мне просто не хватает общения. Здесь, далеко от дома, где бушует море, и светит яркое солнце. Подойти к девчонке в бикини – не хочу. Что от нее ждать? Только развлечений. Мне нужно нормальное общение, с умной женщиной.

– Только это?

– Ну, может еще вместе поужинать или прогуляться по пляжу.

Я расслабилась. Вроде не бабник. Но выглядит шикарно. Белые, тонкие брюки, рубашка свободного покроя, идеальная прическа. И искрящийся взгляд голубых глаз.

– Как долго вы здесь пробудете, Жак?

– Еще пять дней.

– Я готова составить вам компанию на эти пять дней.

– Спасибо, Вера. Только, я все еще не познакомился с вашей очаровательной дочкой.