Kitabı oxu: «Истинное наказание для сумрачного дракона»
Глава 1. Рэк-да́йвинг
– Ещё раз повторяю, – слово в слово переводит нашего местного инструктора по дайвингу Алекс. – Корабль старый, железяки ржавые. Никакой самодеятельности.
Переминаюсь с ноги на ногу от нетерпения. Всё уже сказано и пересказано. Инструкции по технике безопасности подписаны. Волны ласково покачивают катер.
Дело за малым – ждём приказ инструктора Рони.
Алекс ещё раз проверяет, открыт ли у меня баллон с воздухом.
Я смотрю на манометр – двести двадцать единиц. Стандарт.
– Лина, – с заботой в голосе говорит Алекс, мой бадди по этому дайву и мой муж со вчерашнего дня. – Не забывай, у тебя вчера голова болела. Глубина большая. Будь осторожна. При малейшем дискомфорте…
– Да помню я, – пряча смущение за улыбкой, отвечаю я.
Голова у меня болела. Как же. Вчера состоялась наша свадьба, за которой должна была последовать первая брачная ночь.
Наверное, странно в наши дни, что близости у нас с Алексом ещё ни разу не было. Но, собственно говоря, у нас и конфетно-букетного периода не было.
Договор между родителями, скоропостижный брак, и вот я жена успешного бизнесмена, да к тому же ещё и красавца.
Отец по такому случаю выкупил на целую неделю небольшой остров на Мальдивах. Съехалась вся родня. Никто не отказался, никто не заболел.
Нас с Алексом поселили на лучшей вилле с собственным пляжем.
Алекс буквально засыпал спальню цветами.
И вчера я приготовилась к расставанию с девственностью в столь романтических условиях и в безумно дорогой обстановке. Но в последний момент испугалась.
Кошусь в сторону Алекса. Гидрокостюм обтягивает его стройное тело, не скрывая ни рельефных грудных мышц, ни кубиков пресса. А бицепсы чего стоят? Ощущение, что эластичная ткань не выдержит и лопнет. Мой новоиспечённый муж – Аполлон и Ален Делон в одном флаконе.
Вот чего я вчера испугалась? Он же просто мечта.
Все молодые девушки, присутствовавшие на нашей свадьбе, мои подруги и дочери друзей родителей, просто глазами его поедали, а на себе я поймала немало завистливых взглядов. Особенно неприятным мне показался взгляд кузины Алекса – Лидии. Но он объяснил, что они росли вместе и она, как часто бывает с сёстрами, ревнует брата.
В общем, мне повезло.
Вздыхаю.
Алекс во всём оказался совершенством. Отнёсся с пониманием к моей резко разболевшейся голове и, поцеловав в висок, заявил, что у нас впереди много ночей и мы не так давно знакомы, поэтому я должна к нему привыкнуть.
Вот сейчас у нас первая совместная вылазка. А любимое хобби, как известно, объединяет.
Наверное, Алекс прав: я привыкну и всё будет отлично.
Улыбаюсь мужу и надеваю маску с трубкой. Муж заботливо придерживает тяжёлый баллон, пока я делаю два шага до борта.
– Готова?
Киваю.
Придерживаю одной рукой маску и регулятор и делаю шаг вперёд.
Море встречает меня ласковым теплом. Вот оно, счастье. Как же я скучаю по морю и по своему любимому дайвингу.
Сегодня у нас не просто погружение, а мой любимый рэк-да́йвинг.
Мне уже приходилось раньше погружаться на затонувшие объекты. Это особое удовольствие. А нынче мы должны не просто проплыть вокруг корабля – нас сначала запустят в трюм, а потом покажут капитанскую каюту, которая на палубе. Вот уж где моя фантазия разыграется. Люблю, глядя на старые вещи, представлять, как всё это когда-то выглядело в прошлом.
Дождавшись всех, начинаем погружение. После перерыва уши приспосабливаются не сразу, но пара глотательных движений, и порядок.
Вода тёплая, видимость отличная.
И вот она, наша цель. Корабль лежит на глубине тридцать метров. А мы зависаем над ним.
У одного из дайверов – кажется, это кузина Алекса – непорядок с ушами. Нам приходится остановиться и ждать, пока она продуется. А я, не теряя времени, разглядываю судно внизу, мысленно оживляя его, представляя таким, каким оно было когда-то, когда плавало на поверхности. Это увлекательное занятие. Воображение разыгрывается, и мне начинает видеться, как по палубе ходят люди, как в тёмный квадрат раскрытого трюма грузят товары.
Солнечные лучи почти не доходят на такую глубину, но проплывшая над нами тень ненадолго закрывает часть палубы. Скорее всего, это дрейфует наш катер. Вот только в его тени у меня перед глазами на несколько мгновений возникает странная картинка: корабль словно стирается ластиком, а его место занимает заснеженный лес и величественный замок.
Это что? Глюк?
Тень уползает с палубы, и передо мной снова затонувшее судно.
В душе появляется тревога. Что означают подобные видения под водой? Дыхания я не задерживала, погружалась не спеша. И всё же… Вообще-то, при любых отклонениях от нормы положено извещать инструктора: показать ему поднятый вверх палец и начинать подъём.
Делаю несколько вдохов и выдохов, пытаясь успокоить пустившееся вскачь сердце. Получается. Смотрю вниз: корабль как корабль. Наверное, я себе всё это вообразила. Всё в порядке.
Вот уж прерывать долгожданный дайв мне точно не хочется. Да и Алексу испорчу погружение.
Рони опускает большой палец вниз. Можно продолжать погружение.
Если бы я могла в тот момент представить, чем могут грозить любые нарушения техники безопасности…
Когда мы зависаем над палубой, Рони ещё раз жестами напоминает о порядке следования. Нас три пары. Двое мужчин – телохранители моего мужа, его кузина со своим родным братом и мы с Алексом. Мы с ним идём третьими.
Квадратная пасть трюма распахнута. Края отверстия обиты железом и покрыты слоем моллюсков. Проход настолько широкий, что у меня внутри даже появляется чувство разочарования. Я уже понимаю, что ничего интересного там не увижу. Здесь уже побывали десятки и сотни туристов-дайверов.
Утешаю себя тем, что я в самом начале курса по рэк-дайвингу. Кто же поведёт начинающего сразу в неизведанные места?
Рони сжимает пальцы в кулак и тычет им в открытый трюм. Жест, символизирующий опасность. В этом случае это всего лишь условность. Тут даже острых краёв нет.
Пара за парой мы погружаемся внутрь. Огромное помещение, как я и ожидала, абсолютно пустое. Да и корабль современный. Не какой-нибудь древний парусник. Едва ли тут перевозили рулоны с шёлком и коробки с пряностями. Скорее, сельскохозяйственную утварь и мешки с зерном. Но всё равно здорово.
Мы обплываем трюм по периметру против часовой стрелки.
Стены покрыты ржавчиной. Опускаюсь вниз, разглядывая наросшие на дне колонии ракушек и снующих между водорослями разноцветных рыб.
А когда замечаю, что осталась без своего бадди, разворачиваюсь. Инструктор с первой парой уже покинул трюм, в открытом проёме как раз исчезают ласты одного из мужчин. Лидия со своим братом тоже направляются к выходу. А вот Алекс завис в самом тёмном углу и что-то там с интересом разглядывает. Хотя нет, не разглядывает, руками во что-то вцепился и пытается это сдвинуть.
Естественно, я разворачиваюсь и плыву к нему. В самом углу обнаруживается прямоугольный люк с колёсиком на нём. Таким обычно герметично закрывают отсеки на судах.
И Алекс, упёршись ногой в стену, пытается руками провернуть заржавевшее колесо. Дохлый номер. Если бы это было возможно, до нас его всяко бы уже давно открутили.
Машу ему рукой в сторону выхода, но он отрицательно качает головой. Вот упрямый. Я невольно улыбаюсь. А пожалуй, мы с ним найдём общий язык.
Проплываю под ним и нахожу место, где я смогу так же, как и он, упереться ногами и добавить свои усилия.
Некоторое время ничего не происходит, а затем мне начинает казаться, что мы-таки сдвинули колёсико. Ещё усилие. И мне уже не кажется. Колесо начинает проворачиваться да так легко, словно только и надо было его немного сдвинуть.
Люк открывается, Алекс включает фонарик и уверенно направляется внутрь. Ничего себе! Говорил мне быть осторожнее, а сам.
Надо хотя бы инструктора предупредить. Хотя… Рони, соблюдая инструкцию, скорее всего, отгонит нас от люка. И приключение закончится, не начавшись.
Оглянувшись в сторону выхода, вижу, как Лидия отделяется от своего брата и плывёт к нам. Ну хотя бы кто-то будет на подстраховке. Нельзя упускать шанс. И я ныряю в проём вслед за Алексом.
Помещение небольшое, никаких железяк из стен не торчит. Луч фонаря, быстро пробежав по стенам, ныряет вниз и замирает, высветив покрытую ракушками коробку. Очень похожа на шкатулку. Мы переглядываемся. Любопытство побеждает, и, я, осторожно придерживаясь за стену, спускаюсь на метр ниже. Что-то мешает, как будто Алекс в последний момент решил меня остановить, а в следующий миг наступает полная темнота, и одновременно, вдохнув, я не чувствую притока воздуха, как будто вентиль на баллоне перекрыли. Это что, шутка такая?
Мне не смешно. Страх пронизывает меня насквозь. Рывок вверх в полной темноте. Паника. Бестолково шарю руками по стене, снова и снова пытаясь вдохнуть.
А затем руки машинально делают то, чему учили на занятиях. Прежде всего воздух. Главное – не вдохнуть воду. Я выворачиваюсь из би-си-ди, не выпуская регулятор изо рта, и пытаюсь открутить вентиль. Одной рукой не получается. Закручено на совесть. Зажимаю баллон между бёдрами и вцепляюсь в вентиль обеими руками. От этого усилия сейчас зависит моя жизнь. И… у меня получается.
Я снова дышу. Несколько вдохов и выдохов. Сердце колотится как сумасшедшее. Мысли путаются. Я не могу поверить в то, что произошло, хотя всё очевидно. Алекс… Лидия… Имущество, которое записано на меня.
Моя жизнь на волоске. И если я поддамся страху, то всё. Меня сейчас потеряют под водой. А пока будут искать, воздух закончится. И решат, что я сама сюда забралась, тем более что это в моём характере… если вообще найдут.
Прикрикиваю на себя мысленно. Соберись, тряпка! Вдох и выдох. Воздух есть, его минут на сорок – час. Меня не найдут в этом углу, если только… если только я не дам о себе знать.
Удар баллоном о металлическую стену гулом разносится по всем переборкам. Рони услышит. Буду стучать, пока есть силы. При инструкторе они ничего не посмеют мне сделать. А наверху… Но туда надо ещё выбраться.
Удар. Ещё удар.
Дверь открывается, и я, отразившись от неё, вместе с резко потяжелевшим баллоном падаю на задницу.
Хлопья снега кружатся в воздухе перед мгновенно заледеневшей маской.
В дверях стоит незнакомый мужчина с голым торсом и смотрит на меня со смесью удивления и ярости.
– Это ещё что за чудовище? – рявкает он.
Кто чудовище? Я?
Глава 2. Попала
– Вы кто? – мычу я, не выпуская загубник изо рта.
В моём вопросе напрочь отсутствует логика. Этот мужчина – галлюцинация. А значит, спрашивать его о чём-либо бессмысленно. Зато в моих действиях логика остаётся. Нельзя выпускать изо рта загубник регулятора. Зимняя картинка исчезнет уже в следующее мгновение, и я вдохну воду.
– Гаргулья задница! – зло говорит мужчина.
Это что, ответ на мой вопрос? Ясно, что нет. Несмотря на абсурдность ситуации, у меня вырывается нервный смешок.
Точно: состояние эйфории. Азотный наркоз… он, как опьянение, лишает разума… Нельзя поддаваться. Цель – выжить. Мне надо, не обращая внимания на глюк, продолжать бить в переборку металлическим баллоном. Рони услышит.
Я начинаю подниматься. Ласты очень натурально скользят по покрытому льдом крыльцу. Мелькает мысль, что оно и заледенело потому, что с меня натекла вода. Всё кажется таким реальным. И баллон, который в воде не должен быть таким тяжёлым, и мороз, из-за которого гидрокостюм начинает хрустеть.
Перехватываю баллон поудобнее. Одна из ладоней, прикоснувшись к алюминию, моментально примерзает. Пытаюсь её отклеить. Боль пронизывает руку.
– Ауч! – вырывается у меня мычание.
Но я всё равно замахиваюсь для очередного удара, ничего не видя перед собой через заиндевевшую водолазную маску.
Ноги скользят. И я откуда-то знаю, что в этой галлюцинации грохнусь на каменное крыльцо я по-настоящему.
Однако нет. Не грохаюсь. Меня подхватывают сильные руки и куда-то тащат. Сквозь заледеневшее стекло вижу искажённые очертания стен, гобелены, барельефы и прочую музейную атрибутику. При чём тут музей? Впрочем, бред – он такой, не спрашивает, что ты ожидаешь увидеть, а что нет.
Главное – загубник на месте, и баллон я продолжаю крепко прижимать к своей груди. В одном я точно уверена: дышу я по-прежнему правильно. Вдох – выдох. Под водой иначе нельзя. Может, меня уже нашли и вытаскивают на поверхность? Или уже вытащили?
Меня довольно аккуратно опускают на что-то мягкое. При этом бережное отношение противоречит незнакомым ругательствам и раздражённым рычащим интонациям.
«Гаргулья задница», «хаосово семя», «наргов хвост».
Это очень соответствует видению того мужчины, который открыл дверь несуществующего замка.
Однако очень прилипчивая галлюцинация.
А затем маску с моего лица сдёргивают, и я вижу прямо перед собой недовольное мужское лицо с жёстким подбородком и высокими резко очерченными скулами. В тёмно-синих глазах угрожающее выражение. К лицу прилагаются широкие плечи. Остального не разглядеть, но по пояс мужчина точно голый. Сверху, по крайней мере.
«Красивый, – машинально отмечаю я. – Но злой».
– Ты вообще что-нибудь соображаешь, иномирянка? – врывается в моё сознание раздражённый голос. – Что ты вгрызлась в эту дребедень? А ну отпусти.
Сильные пальцы сжимают мои щёки так, что зубы невольно разжимаются, и я лишаюсь спасительного регулятора.
– Мама! – шепчу я, ожидая, что со следующим вдохом ледяная вода перекроет мне дыхание.
И это будет уже всё. Но вместо этого в лёгкие проникают яркий запах чёрного перца и очень знакомый древесный аромат. Сандал, что ли?
А ещё мне чудится… смешок? И ворчание.
– Вот уж мамой меня ещё никто не называл.
Фокусирую взгляд на своей устойчивой галлюцинации. Мужчина по-прежнему стоит, склонившись надо мной, и, к моему изумлению, его плечи содрогаются от смеха.
Как ни странно, это вызывает у меня совершенно живую и неуместную эмоцию – возмущение. Я даже рот открываю, чтобы высказать это, но из горла вырывается только хрип.
Лицо мужчины становится серьёзным.
– Так, иномирянка, – прокашлявшись, уже спокойно говорит он. – Не знаю, что с тобой стряслось, но сейчас ты будешь делать то, что я скажу, и без возражений.
– Кто? – потрясённо спрашиваю я.
Голос всё-таки прорывается, но звучит так тихо, что я сама с трудом его слышу.
– Ты, – уточняет мужчина.
– Как ты меня назвал? Иномиря…
– А ты будешь меня уверять, что ты из Айсгарда или Аэртании? Впрочем, говорить с тобой сейчас без толку. Делаем так…
Мужчина выпрямляется, и мне из моего лежачего положения его голова видится уже где-то под потолком. Отмечаю мельком, что потолок не навесной, а, как в старину или как в музеях, с лепниной.
– Делаем так… я говорю, ты слушаешься. Прежде всего рука.
Он отцепляет пальцы моей левой руки, судорожно вцепившиеся в БСД, а затем уже более осторожно отделяет баллон от той ладони, которая там, на улице, приклеилась к металлу.
Шиплю от боли.
– Уже оттаяла, хуже не будет, – заявляет мужчина. – Не надо было там, на улице, дёргаться.
Точно. В первый момент ощутив, что рука примёрзла к алюминию, я попыталась отодрать её. Знала ведь, что на морозе так не делается. Но кто мог подумать, что мороз настоящий?
– Потом подлечим. Сейчас эта твоя странная одежда. Снять, и побыстрее. Тут не жарко, а она не греет. Надеюсь, это не твоя вторая кожа?
Миг, и мужчина, обхватив мою талию ладонями, ставит меня на ноги, развернув спиной к себе.
Ответить не успеваю, потому что не очень соображаю, что вообще происходит.
То есть местами соображаю, а местами нет. Реальность происходящего начинает доходить до сознания, но урывками. Понимания, как можно сменить одну реальность на другую, у меня по-прежнему нет. Разве что я долго болела или спала, или… головой ударилась.
Кстати, вариант. У меня амнезия, и я просто кучу образов в голове смешала.
Треск ткани возвращает меня в действительность. Обнажённой кожи на спине касается прохладный воздух.
Вскрикиваю, пытаясь удержать остатки гидрокостюма хотя бы на груди. Этот сумасшедший распорол его вместе с купальником, который был надет снизу.
– Да не дёргайся ты, – раздаётся сзади раздражённый рык, – ещё я полудохлыми чучелами не увлекался. Спасай тут всяких.
Мужчина рывком разворачивает меня лицом к себе и, разжав мои руки, сдёргивает вниз остатки ткани. Еле успеваю прикрыть руками обнажившуюся грудь. Я, может, и полудохлая со спины, в смысле тощая, но грудь у меня между троечкой и четвёрочкой. А такую моими ладонями полностью не прикрыть.
И для мужчины это становится сюрпризом.
Мы оба застываем от неожиданности. Словно во сне, вижу, как дёргается кадык на его шее, слышу, как он сглатывает, а в следующее мгновение кожа на его груди и животе начинает покрываться белой чешуёй. Но ещё страшнее глаза. В зрачках вспыхивает голубоватое пламя, как над газовой горелкой, и зрачок вытягивается по вертикали.
«Предсмертный бред», – отрешённо думаю я и впервые в жизни теряю сознание.
Глава 3. Варвар и говорящий канделябр
Просыпаюсь. Некоторое время с удивлением разглядываю тёмно-вишнёвый балдахин. Резные деревянные столбики по углам кровати сделаны под старину. По краям свисают витые шнуры с позолоченными кистями.
Что за исторический декор? Где это я? Сквозь щель в пологе пробивается солнечный луч.
Лето. Море.
Память подкидывает обрывки воспоминаний.
Мальдивы… Арка, увитая цветами, бирюзовая гладь атолла.
Свадьба! Я же замуж вышла! Странно только, что и сама церемония, и ощущение от неё размытое, как будто всё было не по-настоящему.
– Алекс, – пробую я на вкус имя своего жениха, то есть уже мужа.
В сердце ничего не откликается, и на мгновение внутри становится холодно.
Прикрываю глаза, пытаясь восстановить последовательность событий. Постепенно, кадр за кадром перед мысленным взором разворачивается страшное кино. Дайв. Трюм корабля… Хоррор какой-то. Бр-р-р. По телу пробегает озноб. Никогда не увлекалась такими фильмами. Я чересчур впечатлительная.
На миг появляется ощущение, что я всё ещё часть этого ужастика. Но такого не могло быть. Вот же я лежу живёхонькая. Приснится же подобное.
Последние несколько картинок ещё более сюрреалистичны: снег, обледеневшее крыльцо и полуголый мужик с драконьими глазами, покрывающийся чешуёй. Этот последний кадр ещё больше убеждает меня в том, что мне всё приснилось.
Кажется, я перечитала фэнтези.
И всё же где я нахожусь? Меня начинают тревожить собственные умственные способности. Слишком долго я не могу сообразить, кто я и где я. Ну то есть, кто я, конечно, помню, но вот всё остальное…
Откидываю тяжёлое одеяло и застываю в оцепенении. Из одежды на мне только нижняя часть купальника. Как это может быть?
Дыхание перехватывает. Попытки найти разумное объяснение себя исчерпали.
Я должна увидеть своими глазами… Что? Сама не знаю. Тогда и разберусь.
Некоторое время ищу выход наружу в бархатной тёмно-вишнёвой стене. Нахожу и для начала высовываю только голову.
Исторический сон продолжается: высокие стрельчатые окна, стены, затянутые гобеленами с изображениями рептилий с крыльями. Очень похоже на чей-то розыгрыш. Сейчас ворвутся люди с камерами, а я… О том, почему на мне часть купальника, стараюсь не думать. Всему найдётся разумное объяснение позже.
Оглядев постель, обнаруживаю в ногах аккуратно сложенное покрывало. Заматываюсь в него и наконец покидаю ретрокровать.
Первым делом я направляюсь к окну, ступая босыми ногами по холодному полу. А потом долго смотрю на заснеженный лес.
Как это может быть?
Дверь за спиной распахивается, и я поворачиваюсь, уже не надеясь на то, что стала жертвой розыгрыша. Никаких людей с камерами. На пороге тот самый мужчина из бреда, только нормальный, без чешуи.
Если можно назвать нормальным человека в странной одежде из кожи и меха. Он похож на варвара, который шагнул в мир из какого-то исторического фильма. И в то же время для видения мужчина до ужаса реален. От него исходит осязаемый поток недовольства. Губы плотно сжаты, глаза прожигают меня насквозь.
Инстинктивно хватаю с подоконника массивный канделябр, готовясь защищаться. При этом второй рукой я стараюсь подтянуть вверх сползающее тяжёлое покрывало.
Мужчина делает шаг в комнату. Стискиваю в руке увесистый подсвечник. Хмыкнув, варвар останавливается.
– Пришла в себя? – резко спрашивает он. – Хорошо.
– Кто вы?
Мужчина игнорирует мой вопрос. Подходит к высокому старинному шкафу и распахивает его дверцы.
– Здесь одежда, – отрывисто говорит он, – женская. – Выберешь всё, что подойдёт, и убирайся.
– К-куда?
– Из замка. Чем быстрее, тем лучше.
Варвар разворачивается и, не глядя на меня, направляется к выходу. Сейчас он уйдет, а я так и останусь со всеми своими неотвеченными вопросами. Уже не так страшен этот грубиян, как собственное сумасшествие.
У меня прорезается голос.
– Да что происходит, в конце концов? – гневно рявкаю я. – Сказать можно нормально?
Варвар останавливается, не дойдя до двери, и медленно поворачивается. Взгляд его скользит по мне и останавливается на границе снова сползшего покрывала. Никаких драконьих глаз. Нормальные человеческие глаза глубокого синего цвета. Я бы даже сказала, красивые, если бы в них не было столько холодной ярости.
– Я что-то неясно сказал? – цедит хам сквозь стиснутые зубы. – Чем быстрее ты уберёшься из моих владений, тем целее будешь. Вчера я не позволил тебе замёрзнуть у своего порога, но на этом всё. Оделась и ушла.
И он снова поворачивается ко мне спиной. Никогда прежде у меня не было желания запустить канделябром в живого человека. Рука сама поднимается.
– Только попробуй! – раздаётся скрипучий голос.
Взвизгнув, я роняю предмет. Канделябр с грохотом обрушивается на пол. А я, шарахнувшись в сторону от заговорившего предмета, запутываюсь в покрывале и, споткнувшись, с неменьшим грохотом падаю рядом.
– Гаргулья задница, – с чувством произносит варвар, непостижимо быстро оказавшийся рядом. – За что мне всё это?
– За то, что не можете нормально объяснить, что происходит, – огрызаюсь я, потирая через покрывало ушибленную коленку. – Я не понимаю, куда я попала. И куда мне убираться?
Скрипнув зубами, мужчина неожиданно соглашается:
– Хорошо. Постараюсь объяснить вкратце. Но всего остального это не отменяет. Собирайся. Я жду тебя внизу через час. Можешь выбрать из женских вещей всё, что тебе необходимо.
– А чьи это вещи?
– Они нормальные и чистые, – жёстко отвечает мужчина. – Остальное тебя не касается.
С этими словами он выпрямляется и начинает разворачиваться, чтобы уйти.
– Погодите! – с отчаянием в голосе зову я. – А что мне делать с этим предметом?
Я с опаской кошусь на канделябр.
– А что с ним не так?
– Мне показалось…
Хочу сказать, что предмет разговаривает. Но тут же одёргиваю себя. Я уже не уверена, что ту фразу произнёс именно канделябр. Возможно, сам мужчина почувствовал или увидел по моей тени, что я замахнулась. А если мне только показалось, что звук исходит из предмета? Я выдам за реальность то, что мне почудилось, и меня отправят в местный сумасшедший дом.
Но варвар решает этот вопрос за меня. Его бровь удивлённо изгибается.
– Ты хочешь сказать, – говорит он, – что ты слышала то, что он сказал?
Значит, это был не глюк? Даже не знаю, что хуже.
– Ну раз так, думаю, для начала тебе стоит извиниться, – усмехается мужчина. – Едва ли тебе понравилось бы, если б тебя уронили с такой высоты на пол.
– Но… это же канделябр. Вы же не хотите сказать, что он разумен?
Варвар пожимает плечами.
– Мало о ком можно сказать, что он разумен, – философски заключает он, выходя.
Дверь за ним закрывается.
– Бред, – бормочу я.
– Это он тебя имел в виду, растяпа, – неожиданно выдаёт канделябр.
И я снова вздрагиваю.
– Насчёт чего? – машинально спрашиваю я.
– Насчёт разумности, – нагло заявляет подсвечник. – Это же надо было не удержать в руках такую ценную вещь, как я.
Очень хочется съязвить, что же в нём такого ценного. Но вместо этого я говорю:
– Между прочим, я тоже упала и ударилась. Ты меня напугал.
А ведь варвар, пожалуй, прав. Разумности во мне всё меньше и меньше. Вот сейчас сижу и ругаюсь с неодушевлённым предметом. И канделябр с готовностью откликается:
– А кто хотел запустить меня в спину хозяина?
– Я бы не стала этого делать, – оправдываюсь я. – Это было инстинктивное движение в ответ на хам… то есть от растерянности. Ну, и я не знала, что ты живой.
– А теперь знаешь? – фыркает канделябр. –Тогда почему я всё ещё валяюсь на полу?
И не возразишь. Осторожно, стараясь прикрыть стратегически важные места, я выпутываюсь из покрывала. И снова ещё более старательно закутываюсь в него. Если здесь канделябры разговаривают, то кто знает, с кем ещё можно столкнуться в этом замке?
Отмечаю про себя, что я больше не думаю о происходящем со мной как о видении или о сне. Тем более что ушиб коленки до сих пор чувствуется. Щипать себя, для того чтобы удостовериться в реальности происходящего, смысла нет.
Если даже это сон, то пора принять его правила игры.
Опускаюсь на корточки рядом с канделябром. Некоторое время разглядываю его, не решаясь коснуться. Мало ли какие могут быть припасены сюрпризы у обидевшегося предмета.
– А ты красивый, – начинаю я издалека.
– Только заметила? – с лёгким самодовольством откликается канделябр.
– Не было времени разглядывать, – оправдываюсь я и интересуюсь: –Тебя поставить обратно на подоконник?
– А ты можешь поставить меня на полку с книгами? – В голосе канделябра появляются заискивающие нотки. – Надоело, знаешь ли, на одном месте. А полка всё-таки чуть-чуть повыше.
– Хорошо, – соглашаюсь я.
Только после этого я решаюсь поднять с пола тяжёлый подсвечник. Приподнявшись на цыпочки, ставлю его на полку.
– Если передумаешь, пока я одеваюсь, я могу перенести тебя в любое другое место.
Канделябр издает звук, похожий на хмыканье.
Ой, кого-то мне это напоминает. На миг появляется подозрение, что канделябр связан с варваром. Хотя, конечно, вряд ли. Просто вещь явно копирует своего хозяина.
Как бы там ни было, а одеваться надо. Варвар дал мне всего час. Просто супер благородно с его стороны.
Подхожу к шкафу. Его створки так и остались распахнутыми после ухода мужчины. Оглядываю висящие на плечиках платья. Они вполне соответствуют здешнему историческому антуражу. Плечики все сплошь деревянные. Платья длинные. И никакого намёка на брюки. Интересно всё-таки, чья это одежда?
Не очень удобно рыться в чужих вещах. Но выхода нет. Выбираю длинное тёмно-синее платье из ткани, напоминающей мягкую шерсть. Надеюсь, оно достаточно тёплое. На нижней полке нахожу лёгкие домашние туфли. Беру одну пару чулок. Бельё, естественно, не трогаю. Но не могу не полюбопытствовать, что носят здешние женщины. Шёлковые панталончики с бантиками. Как-нибудь обойдусь.
Закрываю створки шкафа. Не собираюсь я нагружаться чужим барахлом.
Оглядываюсь в поисках места, где можно переодеться. Здесь должно быть что-то вроде ванной комнаты. Мне не мешало бы умыться, ну и найти здешние удобства. Надеюсь, тут не как в средневековом замке – эркеры с дырками в полу, выступающие из стен.
Хотя, пожалуй, я уже ничему не удивлюсь.
Дверь, помимо входной, здесь всего одна. И, прихватив выбранную одежду, я направляюсь к ней.
Там оказывается то, что я искала. Только здесь не ванная, а небольшой бассейн. За ширмой я нахожу и вполне приличные удобства. В общем, мир наполовину средневековый, наполовину нормальный.
В бассейн я, естественно, не лезу, хотя очень хочется. Но если мне действительно сейчас предстоит идти по зимнему лесу, то риск получить простуду в этом чужом мире возрастает в разы.
Со вздохом отмечаю про себя, что в реальности этого мира я больше не сомневаюсь. А вот о том, как я сюда попала, пока стараюсь не думать. И так стресс на стрессе.
Наскоро умывшись и обтерев кожу слегка влажным полотенцем, одеваюсь и покидаю ванную комнату.
– А ты не хочешь взять меня с собой? – неожиданно просит канделябр, когда я уже направляюсь к выходу.
Останавливаюсь рядом с полкой.
– Ты же не собираешься отправиться со мной неизвестно куда?
– Я и не смогу, – грустно жалуется подсвечник. – Как только мы отойдём на небольшое расстояние от стен замка, я попросту развеюсь.
– То есть ты жив, только пока находишься здесь?
– Под замком расположен самый мощный источник силы Аэртании, – начинает канделябр, но тут же обрывает сам себя. – Впрочем, тебе это знать необязательно.
Я могла бы поспорить со своим собеседником, но слишком уж незавидной мне кажется его участь.
– Хорошо, – соглашаюсь я. – Идём вниз. Я подозреваю, что тебе просто скучно стоять на одном месте и ты не прочь послушать, о чём я буду говорить с варваром.
– С кем, с кем?
– А, неважно, – отмахиваюсь я. – Идём. Заодно покажешь мне, где тут у вас внизу гостиная.
Держа своего провожатого в одной руке и следуя его указаниям, я без труда нахожу нужное помещение.
Варвар сидит в кресле лицом к двери и, кажется, дремлет. По крайней мере, его глаза прикрыты. Однако это иллюзия.
– Ну наконец-то, – цедит мужчина едва я вхожу.
И тут же его брови взлетают вверх, когда он замечает в моей руке знакомый канделябр.
– Я не собираюсь его уносить, – торопливо объясняю я. – Он попросился вниз. Ему скучно.
Бочком продвигаюсь к камину и ставлю хозяйскую собственность на полку.
На пару мгновений отвожу взгляд от хозяина замка, а когда поворачиваюсь, вскрикиваю от неожиданности.
Как он сумел так быстро и бесшумно переместиться? Только что был в двух метрах от меня, а сейчас нависает надо мной, буквально расплющивая меня своей хищной аурой.
– А теперь, девочка, ты мне скажешь правду. Кто перетащил тебя в наш мир и что именно тебе поручили здесь разнюхать?
