Kitabı oxu: «По дороге от рая до рая. Стихи»

© Татьяна Игнатьева, 2024

ISBN 978-5-0062-6341-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

На пятой майской

Весенний сон принёс с собой печаль,

Как будто бы заботу на плечах.

Но, кажется, плечом лишь поведи,

И скинуты сонливые дожди.

Не тут-то было, экая напасть,

Не превозмочь дремоты липкой власть.

Застыло всё в весеннем неглиже

На зыбком неприкрытом рубеже.

Так в кои лета светит лету срок,

А лето и не пало на зубок.

Земля в потугах – будет рождено

Вот-вот оно! Уже вот-вот… ну? Но…

И мир застыл, как будто на холсте,

На пятой майской вздыбленной версте.

***

Она всё же звучит

Она всё же звучит – неизбывная музыка сфер,

Над тобой и в тебе, в каждой клеточке, в каждом мгновеньи.

И горит этот трек, не взирая на сон, или бденье,

И взрывает мембрану души – непростой волномер.

Значит, лире звенеть, и лететь серенаде, и быть

Безусловной любви, когда кружатся белые платья.

Но один муравей всё куда-то спешит от собратьев,

Будто он лишь один выражает вселенскую прыть.

Звёздный ветер бушует настойчивей, ближе, свежей.

А Земля отзывается тёплым и ласковым смехом.

Вот тогда Пифагор замолкает и слушает эхо…

И ползёт муравей до седьмых неземных этажей.

И – ни хлеба для тела, ни душам прибежища вер,

Весь багаж ни к чему, ты его ни на что не сменяешь.

Прямо здесь и сейчас ты коснись солнце-ветреных клавиш,

И она зазвучит – неизбывная музыка сфер.

***

Как многотруден

Как многотруден многоликий день!

Вскипает страстью каждое мгновенье,

И бесконечным душем – вдохновенье,

Что перельётся вечером в мигрень.

Ах, да – мигрень Онегина грызёт.

А нам – всё изощрённее и злее,

Трагичнее, коварнее, больнее.

Ведь в каждом – всею кровью – «наше всё».

Живёт, творит, купается в любви,

Страдает, негодует и смеётся.

Изящным мастерством канатоходца

Он наповал сражает визави.

И, усмиряя сердца непокой,

Вдруг замирает сфинксом африканским.

Толчками кровь напополам с шампанским

Отнюдь не предвещает упокой.

Ведь вот опять скакать под хлёсткий снег

И призывать бесчестие к ответу.

Последний вызов – это вызов свету.

И призван день, и призван целый век!

…Уж дядька преподнёс с малиной квас,

Прилежно ждут перо, листы бумаги,

Точёный профиль из чернильной влаги

И свежий ветер севера анфас.

Как будто не было бурлящих лет,

Вечерний час – не утренняя нега.

А у барьера холодно Онегин

Наводит прямо в душу пистолет.

***

Колыбелочка

Колыбелочка, моя лодочка,

Понеси меня по речным волнам

Карачан-реки, по серёдочке

Студяных дорог к беспробудным снам.

Окуну сперва руку левую —

Ты омой, река, боль сердечную.

Я судьбинушку не прогневаю —

Не отдам свою ношу вечную.

Окуну потом руку правую —

Забери, река, что не прошено,

Что горит во мне злой отравою,

Пусть в стремнину ту будет брошено.

А вчера Перун волю дал грозе,

Поутру цвела заря алая.

Не поверила я своей слезе —

И плакун-траву собирала я.

И теперь полна моя лодочка,

Через край течёт зелена волна

Карачан-реки по серёдочке

Беспробудного золотого сна.

***

За словом слово

За словом слово – тянет цепь

Идей в намеченную цель.

И мысли – цепкие крюки

Слова срывают со строки,

Как репу с грядки, как нарыв,

Свою изнанку обнажив.

Где гнев и боль

на копьях фраз —

…..там света ноль

……и застит глаз.

Где сложно —

…….ложно

……….и темно,

Где страх —

…….там крах,

………но все равно —

Слетая с ломаной строки,

Мчат в жизни ад мои стихи.

……

Но там, где льётся ручейком

Повествованье в сердца дом —

Там нежной лаской и теплом

И человечий дом – гнездом

Как-будто свитый из украс

Любовью напоённых фраз.

Стихи, неся приятный груз,

Мчат в рай мирской на крыльях Муз.

***

Не разбираясь

Не разбираясь в мировых

проблемах – есть ли таковые —

кормлю запечных домовых,

что стерегут как часовые

часов неспешную ходьбу,

минут шажки, секунд подскоки.

А в поле молятся столбу

безбожно зимние сороки.

И бьют ветра в колокола,

плывёт над лесом литургия,

и распалилась добела

январско-снежная стихия.

Мне эти дебри не видны,

домашним мается рассудок —

хватило б только до весны

запечным – слёзок незабудок.

***

Как ни вздыхал февраль

Как ни вздыхал февраль, ни ныл, но всё же

Он отступил во след чумной зиме.

Колдует март холодный, но не строже

Предшественника в снежной кутерьме.

И там вдали у ленты горизонта

Уже парами кружится апрель.

А дальше – больше – внутреннему фронту

Трубит отбой пичужная свирель.

Хотя, оно – не трубы, не фанфары,

Но всё ж душа сдаётся и во фрунт

Встают давно забытые гитары,

И изумрудом полыхает грунт.

Давно дремавшей юности свобода

И красота, и силы, и мечты

Вдруг всколыхнёт цветущая природа,

И вновь тернистый мир полюбишь ты.

Одной Земли окажется так мало,

И не удержит сумеречный страх —

Ты полетишь как женщина Шагала

В пронзительно-лиловых небесах.

***

И опять поднебесье

И опять поднебесье иных городов,

Отражённых в мельканье машинных зеркал,

Будет верить в незыблемость рухнувших скал,

И рассветом гореть в хороводе ветров.

И опять в лабиринте дорог и углов

Тусклых улиц заблудится, плача, весна.

И дворовых колодцев добравшись до дна,

Распластается в лужах предутренних снов.

И миры зазеркалья надменных витрин

Разольют, расплескают забытый вчера,

А сегодня живой от утра до утра

Не рождённый, не умерший аквамарин.

Метрономом сердец донный мир всколыхнёт.

И прорвётся, польётся на волю поток

Жарких мыслей и чувств, ожидающих срок,

Когда вызреет свет и растопится лёд.

***

Вот и дождь

Вот и дождь прошумел, поднимаются травы.

Отдохнув, принимается петь соловей.

Разливаются рощами птичьи октавы,

Нежит золото вечера главы церквей.

И молитвами песни над тихой рекою,

Что несёт на просторы волна-бирюза.

От рожденья до смерти навеки с тобою

Богородицы светом нетленным глаза.

Словно мамы глаза, где любви отраженье,

И живёт тишина на душе и вовне…

След дождя – невесомое капель скольженье,

И дрожит мотылёк нараспашку в окне.

***

Это сон

Это сон, что вокруг происходит – обычный сон.

И ночной, и дневной, и вечерний – всегдашний, в общем.

Поначалу роптало сердце, теперь не ропщет,

Лишь покорно свой ход приглушает ещё на тон.

А я просто смотрю – это Я, что вдыхает жизнь

В каждый явленный миг, разгоняя его до вихря.

Вихрь в сердце стучится, взывая – проснись, трусиха!

Но взывает без злости, без спешки, без укоризн.

Закипая, вдруг рвётся сердце и в ширь, и ввысь,

И куда-то за край, хотя нет никакого края.

А я просто смотрю, улыбаясь и разрешая:

Если нужен нам новый мир – так давай, взорвись!

***

Разговоры за кадром

«Дойдя до конца нашей истории, мы будем знать больше, чем сейчас.»

Ганс Христиан Андерсен

 
Разбавленные плаваньем кулис,
Приправленные привкусом желаний,
Настояны на сне воспоминаний —
Такие разговоры родились,
 
 
Что затерялась напрочь череда
Следов первоисточника былого.
И тянет пробежать по сказке снова.
И ты бежишь, но только вот куда?..
 
 
***
 

Снежнокоролевский синдром

Как тебя, милочка – Герда? Ну, что ж, звучит!

Гордая, чистая, смелая, видно, дева!

Тут без охраны в полярной моей ночи

Ты не дрожишь, хоть и тёплого не надела.

Ах, тебя греет любовь! Я смеюсь, прости.

Глупость людская – я часто об этом мыслю —

В слабой горсти через беды и страх нести

Каплю химеры, рискуя при этом жизнью!

Первому встречному истины толковать

Мне не к лицу. Захочу – уведу любого!

Это у вас – через душу всё, да кровать.

Мне же хватает простого, как вечность, слова.

Я не прошу, я приказываю – ступай!

Мне от вас жарко – сердечных и твердолобых.

Вот тебе твой ненаглядный холодный Кай.

Если любовь твоя греет – возьми, попробуй!

***

Гердовский апгрейд

Это не слёзы, не слёзы – коварный ветер,

Не обольщайся, бездушное изваянье!

Перед тобой не сорвусь ни за что на свете,

Не любоваться тебе на моё страданье!

Только скажи, что же это случилось с Каем —

Всё безразлично ему и меня не видит.

Может, я так изменилась, совсем другая

В этой изорванной старой чужой хламиде?

Может, уже разлюбил, изменяя клятве,

Ты приморозила, ведьма, очаровала!

Что же такое есть у тебя, треклятой,

Что человечьей любви ему стало мало?!

Да, твоя кожа белей и глаза огромны,

Да, у тебя меха, и хрусталь, и злато…

Но ведь когда-то он мальчиком был прескромным,

Лишь на меня одну он глядел когда-то.

Что же меняется в этом неверном мире?

Всё? Почему я не чую тогда, не знаю?

Что за нелепый совет – посмотреть пошире,

Или ещё нелепей – с другого краю!

Ах, не мудра я по-вашему, не практична!

Так, удивляться чему – не учили строго.

Думала, век пропою я беспечной птичкой…

Ты не поделишься мудростью хоть немного?

Ну, извини, что ругала, признаюсь – дура.

Если уж всё меняется – не отстану.

Да не гляди ты так важно, так зло и хмуро.

Думаю, мы поладим, я мудрой стану!

Я бы с твоими советами подружилась,

Да подошла бы как раз к недотроге Каю…

Что ты, совсем не думала! Сделай милость…

Ах, что-то в сердце кольнуло, я замерзаю.

***