Kitabı oxu: «Кровавый след для сына»
Ты бы их простил, сын?
ГЛАВА ПЕРВАЯ
НЕЗАБЫВАЕМЫЙ ПРАЗДНИК
Дело было в селе F, примерно в сорока пяти километрах от Саратова. Там, у родительской избы, родился их сын по имени Михаил. Праздник в честь него проходил во дворе семьи Громовых – под свист и топот ног, под музыку, в котором веселились гости.
Два гостя открывают дверь и выходят на улицу. Одного зовут Иван Коротков, другого – Влад Белов. Они были лучшими товарищами Григория, которые спасли ему жизнь во время вторжения в Польшу, где Григорий получил серьёзные раны, истекая кровью, что пришлось ему отступать с фронта и лечиться в Саратове.
У Ивана Короткова были зелёные глаза, короткие чёрные волосы с небольшой лысиной на голове, а рост у него был средний. На нём была светлая рубашка с мягким воротником без галстука, тёмно-синие брюки с ремнём и невысокие сапоги. У Влада Белова были карие глаза, густые коричневые кучерявые волосы, шрам над левой бровью и средний рост. На нём была клетчатая рубашка с закатанными рукавами, тёмные джинсы с широким ремнём и ботинки на толстой подошве.
Выйдя на улицу, оба ребят начали дальше радоваться, прерываясь на икоту:
– Ха-а… Этот праздник я… Ик!… Никогда не забуду! – рассмеялся Иван, еле держась на ногах.
– И не говори, ха-ха! – проговорил Влад, придерживая его за плечо.
Пятое ноября тысяча девятьсот сорок второго года – это был простой день для обычных людей, которые праздновали в честь семьи Громовых – рождения ребёнка. Все веселились, все были в восторге. И мама, и папа сияли от счастья, но никто и не подозревал, что всё может измениться. Их радость, как и жизни миллионов других людей была разрушена жизнью словом: Великой Отечественной войной.
Иван Коротков с икотой и хохотом начал пытаться потанцевать на ногах «Трепака», выкрикивая «оп-оп!». В этом момент Влад Белов вдалеке, в конце улицы увидел машину, приближавшуюся к ним:
– О, гляди-ка, Иван… – проговорил Влад, показывая пальцем. – К нам приближается машина.
Иван с уставшими ногами с трудом встал, сказав:
– Где? Я… Ик!.. Не вижу… – проговорил Иван, у которого веки были полузакрыты.
Влад резко схватил Ивана за голову и пальцами стал раздвигать ему веки, пытаясь заставить его увидеть машину:
– Разуй свои пьяные глаза уже наконец! – рявкнул Влад, голос его звучал со злостью.
– А-а… Вижу, вижу… – произнёс Иван, увидев машину.
Наконец машина остановилась перед ними. Вышел военный и, прикладывая правую руку к козырьку, приветствовал их:
– Здравия желаю!
Влад Белов сразу приложил правую руку к козырьку:
– Здравия желаю!
Иван Коротков сперва растерялся, не поняв, зачем они отдают честь, но потом опомнился:
– А-а… А! Да-да-да!.. Здравия желаю!
– Здесь живёт Громов Григорий Андреевич? – спросил военный у двоих.– Да, позвать его? – спросил Влад.
– Конечно. – ответил военный.
– Хорошо, сейчас позовём… Иван, пошли! – сказал Влад и они побежали, пытаясь не упасть.
В это время внутри избы Григорий Громов и его лучший друг Тимур Приказов праздновали, сидя за столом и наполняя стопки водкой, а сзади них танцевали и пели соседи.
– Ну что, Григорий, поздравляю тебя! Желаю, чтобы твой сын был вот таким молодцом и всегда оставался крепким орешком! – воскликнул Тимур.
У Тимура Приказова были карие глаза, он носил с собой очки, потому что он плохо видел, чёрные причёсанные волосы и рост у него был высокий. На нём были одеты брюки, заправленные в сапоги, пиджак и кепка. Его галстук был широким и коротким, а сверху он носил пальто.
Григорий немного посмеялся над его словами, но решительно сказал:
– Спасибо большое тебе, Тимур, ну что, выпьем?
У Григория Громова были голубые глаза, коричневые волосы с небольшой лысиной на голове, имел высокий рост, морщины были хорошо видны на лице, руках и шее, он носил усы. На нём были вязаный жилет поверх рубашки, пиджак, брюки с ремнём и сапоги.
– Выпьем! – громко сказал Тимур.
Как только Григорий и Тимур хотели выпить, уже у двери было слышно голос крика Ивана и Влада:
– Григорий! Григорий!
Григорий повернулся к ним:
– Чего такое?
– Там военный приехал, сказал, чтобы тебя позвать! – крикнул Влад.
Григорий фыркнул и по неаккуратности пролил стопку водки на стол. Тимур не сдержался и расхохотался, стуча ладонью по столу. Но Григорий всё же поднялся и вышел на улицу.
Выйдя на улицу, он увидел военного, который сразу же приложил руку к козырьку:
– Здравия желаю, Громов Григорий Андреевич!
Григорий автоматически ответил тем же:
– Здравия желаю!
– Мне сообщили, что вас признали временно негодным к службе во время вторжения в Польшу и оставили в Саратовской больнице до выздоровления? – спросил военный.
– Так точно. – ответил Григорий.
– Медицинская комиссия пересмотрела ваше дело и признала вас годным к строевой к службе, несмотря на старые раны за три года. – продолжил военный.
Услышав это, на улицу вышли соседи и Тимур, а следом за ними – жена Григория, Маша Громова, державшая на руках своего сына Михаила.
У Маши были зелёные глаза, длинные коричневые волосы и средний рост. На ней было платье с глубоким декольте, короткими рукавами, расклешенной юбкой и туфлями.
– Мгм… То есть завтра мне быть готовым? – спросил Григорий.
– Не только вам, но и Ивану Сергеевичу Короткову, Владу Тимофеевичу Белову, а также вашей жене, Маше Михайловне Громовой – добавил военный.
Все стояли в шоке, никто не посмел сказать ни единого слова, а лишь переводили взгляды друг на друга. Григорий обернулся к жене, которая держала сына Михаила.
– Н-но… – голос его дрожал от ярости и беспомощности. Он повернулся к военному. – Почему она должна идти с нами воевать? – спросил Григорий.
– Потому что она единственная медсестра. Из одиннадцати солдат, которых мы отправляем, ни один из них не является медбратом или медсестрой. Так что ваша жена обязана идти с вами. – ответил военный.
– А что, других медсестер нет? – спросил Григорий.
– К сожалению, все они заняты, поэтому ваша жена обязана пойти на фронт. – ответил военный.
– А что нам делать с ребёнком?! – начал повышать голос, сжимая кулаки. – Вы там совсем охренели?! – рявкнул Григорий, рывком шагнул к военному, пытаясь схватить его за рубашку.
– Нет, Григорий, остановись! – произнёс Влад, резко перегородив ему путь, хватая за плечо. – Мы что-нибудь придумаем, только не надо злиться…
Григорий остановился, медленно выдохнул и тихо сказал:
– Хорошо.
Военный молча развернулся и направился к машине, сказав:
– Завтра будьте готовы. Утром приеду за вами и заберу.
После этого военный сел в машину и уехал. Соседи потихоньку разошлись, оставив их одних.
Прошёл час, было тихо. Григорий, Иван и Влад сидели на стульях, положив ладони на стол и безучастно глядя в пустоту. Тимур стоял у окна, курил. Маша молча присматривала за ребёнком.
– Вообще идеи нет… – прошептал Иван, закинув руку за голову.
– Может, отправим его в детский дом? – предложил Влад.
– Или можно в интернат! – дополнила Маша.
– Нет. – Григорий резко поднял голову. – Никаких детских домов, никаких интернатов.
Иван перевёл на него взгляд:
– Почему?
– Почему?! – прикрикнул Григорий, резко вскочил, ударив ладонью по столу. – Может, потому что там одни уроды и пьяные, которым наплевать на детей?!
Все замолчали, уставившись на него, но Иван медленно поднялся, пытаясь успокоить:
– Ну, Григорий, а куда ещё девать ребёнка…
Тут же Тимур резко оттолкнулся от подоконника, сказав:
– Тихо, мужики, у меня есть план.
Все уставились на Тимура, а Григорий всё же решил спросить:
– Ну и что за идея у тебя?
– Я могу твоего сына усыновить. – ответил Тимур
Все удивились очень сильно, особенно Иван, но Григорию ни капельки не удивило.
– Мгм… Усыновишь моего сына, говоришь… – Григорий медленно подошёл к Тимуру. – Но мне нужно кое-что сказать, когда выйдем на улицу.
– Хорошо, я подожду тебя – сказал Тимур и вышел.
Григорий повернулся к своим товарищам, сказав:
– Товарищи мои, присмотритесь за моим сыном, чтобы он не плакал.
Влад и Иван одновременно сказали:
– Так точно!
Григорий кивнул жене:
– Маша, пошли со мной.
Григорий и Маша вышли на улицу, где их ждал Тимур.
– Что ты хотел спросить? – спросил Тимур.
Григорий глубоко вздыхает, сказав:
– Тимур, если мы не вернёмся… Ты обещаешь позаботиться о Мише?
– Конечно, он будет как родной. – ответил Тимур.
– Воспитывай его так, чтобы он не боялся ничего в жизни и любил тебя. – сказала Маша
– И чтобы учился… И ходил в психологию. – дополнил Григорий.
– Психологию? – спросил Тимур.
– Да, если он узнает, что его настоящие родители давно умерли, то он должен уметь пережить это. Чтобы даже в голову не пришло… А то может сделать себе что-то глупое. – сказал Григорий.
– А профессию пусть выберет сам. Главное – чтобы был счастлив. –
дополнила Маша.
– Хорошо, я всё сделаю. – подтвердил Тимур.
– И ещё… Когда Михаил вырастет, то тогда расскажи ему всю правду. И привезёшь его туда, где мы воевали, пусть знает. – дополнил Григорий.
– Хорошо, я найду женщину, чтобы мы притворялись его родителями. – заявил Тимур.
– А у меня есть знакомая. Она работает в госпитале недавно потеряла ребёнка, а её муж погиб на войне…– всхлипнул Григорий.
– Ты предлагаешь мне с ней встретиться и обсудить об этом? – спросил Тимур.
– Да, её зовут Анна Иванова, она живёт в Москве. – дополнил Григорий.
– Хорошо, я понял. – глубоко вздохнул. – Что ж, завтра увидимся – сказал Тимур, уходя.
После этого родители зашли в избу, и Григорий говорит:
– Товарищи, вы тоже домой пойдёте?
– Да, надо собрать вещи, ведь завтра же отправляемся. – ответил Влад
Иван молчал кивнул и шагнул к выходу. Влад последовал за ним и закрыл за собой дверь, оставив их наедине с ребёнком.
На следующий день было тихо, птицы где-то пели, солнце потихоньку вставало. Вот и Григорий с товарищами и с женой Машей, которая держит на руках сына своего. Все брали с собой большие сумки с вещами. Затем приезжает машина, и из неё выходит Тимур, сказав:
– Боялись, что я не успею приехать к вам?
– Нет, я хорошо знаю тебя, Тимур, ты всегда приезжаешь вовремя. – сказал Григорий.
– Да-а, Тимур, повезло тебе жить с плохим зрением, что даже не пойдёшь с нами воевать. – усмехнулся Иван.
– А где этот военный? – спросил Тимур.
– А вот он, вдалеке едет. – сказал Влад, показывая пальцем.
– Хм… Значит, я его не заметил, когда ехал по этой дороге. – пробормотал Тимур.
– Ладно, Тимур, возьми нашего сына. – сказала Маша, отдавая своего сына Тимуру.
Машина подъехала, и все, кроме Тимура с сыном, залезли в кузов, шумно перебрасываясь словами. Ребята, уже уезжая, напоследок решили помахать рукой, и Тимур в ответ тоже помахал. Когда машина скрылась за поворотом, он посмотрел на маленького Мишу и прошептал:
– Прошу вас… Вернитесь живыми, ради сына.
ВТОРАЯ ГЛАВА
ПОДГОТОВКА
Тихое утро, солнце светит,
Колесо в пыли скрипит.
Последний раз увидим рассвета,
Ведь обратной дороги нет.
Вот так и видится Григорию: лежит он в кузове старого грузовика, пока его товарищи о чём-то болтают, а его жена, притихшая, беспокойно смотрит по сторонам. Дорога трясёт, железо кузова гудит, а ветер рвёт слова из уст.
