Kitabı oxu: «Новые приключения Раскольникова»

© Юрий Тубольцев, 2023

ISBN 978-5-0059-5036-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Юрий Тубольцев

Новые приключения Раскольникова

Когда просто нет другого пути

– Я убил человека.

– Что, всем редакторам назло?

– Ну это идея Раскольникова, мысль Достоевского.

– А как я вырулю? Ищи другого редактора или следователя!

И я нашел другого редактора. Мы пошли на дискотеку.

На следующий день редактор опять позвал меня на дискотеку.

На следующий день редактор опять взял меня на дискотеку.

– А ты точно редактор, а не учитель танцев? – спросил я.

– Конечно! – усмехнулся редактор.

Мы все лето ходил и на дискотеки и собирали материал для книги.

– Но я же хотел философский роман, как классическая литература, а ты меня подстрекаешь на развлекаловку! – сказал я редактору, когда понял, что у меня получается какая-то авантюрная повесть.

– А ты что, думаешь, что наши приключения – это просто опыт для написания шедевров? – засмеялся редактор.

– А что? – удивился я.

– А я следователь! Ты же убил человека! – сказал редактор.

– Ха-ха! Я же Раскольникову подражал! – засмеялся я.

– А вот это я и проверял! – сказал редактор и… так и не помог мне дописать первую строчку моего романа.

*

Недоступная версия реальности

– Я убил человека.

– Ваша версия реальности недоступна!

– Как? А Раскольников же эту идею развил?

– А ты не повторяй чужие идеи.

– А я второй Достоевский, я его перевоплощение. Я убил человека!

– Ваша версия реальности не доступна!

– Но я концепцию такую придумал. Это первая строчка моего романа.

– Ваша версия реальности недоступна!

И я пошел искать другого редактора. А этот редактор оказался роботом.

– Ваша версия реальности недоступна! – услышал робот мои мысли.

И я убежал от этого редактора.

Советую всем писателям никогда не брать себе в редактора роботов.

Но найти редактора-человека было очень тяжело. Все редактора были роботами. И я решил писать роман сам, с авторским редактированием.

*

До одурения

– Я убил человека.

– А почему бы не рискнуть в эту сторону? Давайте попробуем неожиданный ход!

И мы с редактором пошли в ночной клуб знакомиться.

– Но разве можно в ночном клубе написать глубокий, сильный текст? – удивился я.

– В ночном клубе можно убить человека! – засмеялся редактор.

– Но я новый Достоевский, это идея Достоевского! – сказал я.

– Не ври! Пойдем искать человека! – засмеялся редактор.

Я думал, редактор шутит и все лето ходил с ним по клубам. Но потом оказалось, что он не редактор, а следователь и мою строчку «Я убил человека» принял за серийный поиск жертв и стал меня подстрекать, чтобы поймать с поличным.

Когда я все-таки доказал редактору, что подражал Достоевскому, редактор сказал, что сейчас все-равно огромный дефицит женских персонажей и мы все-равно продолжили искать девушек, до одурения.

А может, редактор мне так и не поверил и продолжал ловить меня с поличным. Этот вопрос так и остался загадкой.

*

Я убил человека. Дело передали в суд

– Я убил человека.

– Кого?

– Я убил человека.

– Зачем?

– Подражаю Достоевскому. Раскольникову. Это первая строчка моего будущего романа.

Редактора вышил совещаться. Через 15 минут главный редактор сказал, что из меня никогда не получится писатель и чтобы я больше никогда не писал.

Роботы так и не поняли, зачем описывать убийство человека, если таких живых реликтов почти не осталось…

А я убил человека и это была гениальная концепция будущего романа, как у Достоевского. Но мне не везло. Все редактора были роботами.

– А сам-то ты человек или робот? – спросил у меня стаый редактор.

Но я не стал отвечать на этот вопрос. Если честно, я сам был не уверен, кто я.

А мою первую строчку первого романа передали в суд.

– Нельзя ничего писать про людей! Роботам это не нравится! – сказал судья и мой литературный дневник уничтожили бумагоперерабатывающей машинкой.

– Неужели я правда никогда не буду писателем? – спросил я у робота-гадалки.

– Но робот-гадалка зависла.

*

Неправдоподобно хорошо написанный роман

– Я убил человека.

– Дожили. Новый Достоевский. Не пиши так, а то не долго стать просто убийцей.

– Но я же не собираюсь вживаться в образ!

– Все писатели живут жизнью своих героев.

– Но Достоевский же не был убийцей, он же сам не такой, как Раскольников.

– Это еще не известно, каким был Достоевский. А ты не будь убийцей! Не пиши так! – сказал редактор.

Но я, втайне от редактора, стал искать других редакторов. Но оказалось, что все редактора друг друга знали и обо мне уже ходили слухи, что я убил человека. Все редактора, будто сговорившись, говорили мне – не пиши так!

Но я решил стать вторым Достоевским и дописал свою первую строчку «Я убил человека» до романа сам, без редакторов.

А среди редакторов пошли слухи, что нашелся редактор-предатель, который со мной сотрудничает. Редактора стали искать несуществующего редактора.

А я понял, что все дело в том, что я гений и могу сам писать без редакторов. Но редактора мне не поверили и до сих пор ходят слухи, что какой-то редактор-предатель помог мне дописать мой гениальный роман.

*

Варианты развития персонажа

– Я убил человека.

– Ты еще скажи, что не писал, а рубил топором свою книгу.

– А я только первую строчку написал, топора пока нет.

– Ааааа! Ну я тебе дам топор, я давно работаю редактором и знаю, какие есть варианты развития персонажа. Ты справишься!

– Спасибо!

И мы с редактором пошли рубить.

– Ну я прям второй Раскольников, – засмеялся я, когда мы зарубили сотню старух.

– А при чем здесь Раскольников? Ты же маньяк! Второй Чикатило!

– А при чем здесь маньяк? Я же пишу роман, подражание «Преступлению и наказанию» Достоевского.

– Ааааааа! Не надо было нам старух рубить, я думал, ты маньяк! – заорал редактор.

– Я убил человека – это не признание, это первая строчка моего романа, – засмеялся я.

И редактор выключил компьютер и удалил игру по рубле старух.

– Это был следственный эксперимент, я следователь! – сказал редактор.

– Ха-ха-ха! – я долго смеялся, но в следующий раз я, на всякий случай, решил писать роман без редактора.

*

Не тот редактор

– Я убил человека.

– А ты уже срок отсидел?

– А это первая строчка моего будущего романа, подражание Раскольникову Достоевского.

– Нет! Писатели никогда не пишут о том, что они сами не прожили! Убивец ты! Человека убил!

– А ты что, не читал Достоевского?

– Никогда не читаю прозу, я редактор стихов!

– Ааааааа! Ну да, стихи пишут о том, что сами прожили, я согласен!

– Я убил человека!

Я духовный калека!

Мучаюсь я полвека!

Я вину искуплю,

Воскрешу человека! – во как надо писать.

– Нет, я не стихоплет, я хочу написать философский роман, как у Достоевского, чтобы стать классиком, а стишки пишут все, стишков миллионы.

И я пошел искать редактора прозы.

*

Пришельцы из Космоса

– Я убил человека.

– А где выход?

– Буду глубже, чем Достоевский писать.

– А где вход?

– Идея Раскольникова.

– Нет, молодой человек, это тупик плагиатить чужие идеи!

И редактор отказался со мной сотрудничать.

Я пошел на дискотеку и решил написать роман о субкультуре ночной жизни и ее мироощущении.

– Это не тот выход! – сказал мне новый редактор. Есть такой жанр – фанфикшн, подражание. Ты можешь подражать, в этом нет ничего плохого.

И я написал подражание «Преступлению и наказанию».

– Это тупик! – сказали мне в издательстве. Сейчас серьезные романы никто не читает. Пиши лучше романы про ночные клубы.

И я опять пошел в клуб и все лето каждый вечер собирал материалы для романа на дискотеках.

– Это тупик! Никогда не пиши про банальные вещи! – сказал редактор и отказался со мной сотрудничать.

Но издательство издало мой роман про ночные клубы, даже без участия редактора.

*

Кто бездарь?

– Я убил человека.

– Если человек не становится больше, он становится меньше. – вот как надо писать. А у тебя – банальщина.

– Как? Это же идея Раскольникова.

– Писать надо художественно, а не буквально! – засмеялся редактор и сказал, что я бездарь.

Но я не бросил эту идею.

– Во-первых, я убил человека – это краткое содержание романа, подражание Достоевскому. Во-вторых, это синопсис этого романа. В третьих – это первая строчка романа. В четвертых – это часть заголовка, подзаголовок, который я вынесу на обложку.