Kitabı oxu: «Рубикон Брахмы»
Часть Первая. Крепость на Фолиум–45
Глава 1
Человек – это не то, что он строит, а то, что он разрушает, чтобы выжить.
Профессор кафедры железобетонных конструкций – Георгий Павлович Гречко не раз продвигал эту философию на своих лекциях, а Брахма не раз затевал с ним спор. Только созидание виделось молодому инженеру единственно верным путём становления личности. Только новое дело, новый проект, новое строительство могли быть лицом человека, определяющим его суть и характер.
На Фолиум–45 Брахма прилетел созидать. Так вышло, что в свои 42 опыт строительства он имел немалый, но в корпоративном бизнесе репутация была нулевой. Единственный контракт, который смогла предложить его молодой компании система тендеров, – возведение компрессорной станции на удаленной от развитых обитаемых систем планете. Фолиум–45 была богата одноимённым минералом и активно разрабатывалась. Для жизни она не годилась, поэтому переселенцев совсем не привлекала. Более шести лет назад прибывшие специалисты корпорации возвели на Фолиуме космопорт, горно-обогатительный комбинат и ряд промышленных объектов, необходимых для расширения производственной инфраструктуры. Фауна планеты оказалась весьма многочисленной и довольно агрессивной, поэтому большинство первых трёх волн колонистов оставили здесь свои кости. От некоторых, впрочем, не осталось и костей – многие обитатели Фолиума так пристрастились к мягким телам с «человеческим» вкусом, что предпочитали поглощать добычу всю без остатка.
Это был результат стандартной стратегии Дома Вальграйв. Не желая вкладываться в дорогие технологии колонизации на стадии разведки, Вальграйвы предпочитали самый дешевый ресурс – наёмников. Специалисты геологоразведки, биологии, строительства, военного дела подписывали заманчивые контракты и летели на терра-инкогнита с надеждой на лучшее. В деле освоения планет надежда для пионеров была главным мотивом. Можно было хорошо заработать и поднять рейтинг в профреестре, а можно было погибнуть. На Фолиуме удача редко заявляла о себе, поэтому строительство шло слабо. Даже когда корпорация завезла энергоустановки и стала прикрывать свои объекты силовыми щитами и роботурелями, специалисты отказывались сюда лететь.
В принципе, производственный цикл добычи Фолиума работал в автоматическом режиме: огромный комбинат обслуживали роботы и несколько инженеров. В космопорте, карьерах и логостанциях тоже находился малочисленный персонал, обеспечивающий все цепочки цикла. Однако производство не развивалось. Шахты были богаты рудой, и объём добычи можно было бы увеличить, но это требовало строительства новых объектов инфраструктуры. А стройка, несмотря на обилие автоматизирующих труд механизмов, до сих пор нуждалась в человеческих руках и мозгах, которые не желали лететь на Фолиум–45.
У Брахмы не было других вариантов, и два месяца назад он поставил галочку в Системе тендеров напротив лота: «Реконструкция и модернизация компрессорной станции на логистическом маршруте Карьер „Витте–12“ – Комбинат ДОФ – Космопорт „Фолиум-Запад–4“». Сумма: 12 600 000 юн.
Под проект корпорация охотно выделяла целевой кредит, позволяющий якобы приобрести львиную долю необходимой техники. Кураторы обещали бесперебойное снабжение материалами в рамках потребностей. По сути, от Брахмы требовалось организация и контроль строительного процесса. Это он умел.
* * *
Темнота. Он крадется в темноте. Только мерцание индикаторов на голографическом дисплее штурмового интерфейса. Он ведёт свою группу подрывников через мёртвый город на оккупированной территории. Он помнит – это задание. Командование отправило их минировать подземный комплекс повстанцев – якобы стратегический узел связи. Но данные разведки скудны, маршрут подозрительно чист, а координаты словно специально ведут их в узкий каньон между руинами.
Рядом возникает капрал Терри, обычно улыбчивый командир отделения разведки штурмовой роты, сейчас мрачен и серьёзен:
– Шива, впереди всё чисто. Мои парни никого не видят.
– Это нехорошо?
– Да, это странно. Настолько странно, что нехорошо. Узел связи надо бы охранять, а они словно забили на оборону и сняли все посты.
Уже тогда он должен был всё отменить. Отвести из зоны операции этих парней из разведки и свою группу. Ведь он знал, что опасен для штаба, для тех, кто отправил его сюда, своим мнением, своей осведомленностью. Знал, но тупо лез в ловушку. Потому что не мог игнорировать приказ.
Упрямый и прямой, как лом, он написал рапорт на одних убийц и представил его другим.
Эти генералы травили целые кварталы нейротоксином, выделяли «союзным» корпорациям пленных разных рас для тестирования новых имплантов. И теперь ему дали задание, от которого пахло гнилью.
– Почему нет дронов прикрытия? – спрашивает он по закрытому каналу.
– Экономия ресурсов, майор. Вы справитесь и так, – сухо отвечает штабной офицер.
Его люди идут за ним, не зная, что их уже списали.
Первая мина срабатывает сзади – там, где только что прошли свои. Взрыв отрезает путь к отступлению. Затем подключаются автоматические турели, оживающие в руинах. Они стреляют «точно» по имперским меткам на шлемах.
– Это засада! Нас подставили! – рвет перепонки крик одного из его бойцов.
Он признает это слишком поздно: их привели на казнь. Командование знало.
Впереди отделение разведки огрызается огнём во все стороны. Он отдаёт приказ отходить через канализацию, но там – фугасы с дистанционным подрывом.
Один за другим гибнут его люди. Сержант Ковш – разорван осколочной миной. Рядовой Лис – сгорает заживо, когда очередь турели бьет в термозаряд в его рюкзаке. Последнее, что он видит, перед тем как взрывная волна швыряет его в темноту, – голограмму генерала Дерби, холодно стирающего их группу из списков.
Он летит в чёрную пустоту, его кружит и трясёт, как тряпичную куклу.
Секунду спустя он понимает, что тряска – это рука механика Войтека, который трясёт его за плечо:
– Брахма! Да проснись же ты наконец! Транспортник заходит на посадку! Техника пришла.
Массивный транспортник «Leviathan Hauler» мерно гудел винтовыми турбинами на антигравитационных подвесах, зависнув над разгрузочной площадкой.
– Герда, – вызвал Брахма своего оператора, – сними щит.
Красавица германских кровей вонзила пальцы в голографический интерфейс, вырывая из него алые нити энергопотоков, и силовая установка сорвалась в цикл отключения. Где-то в недрах модуля энергоблока завыли турбины, и купол над площадкой начал меркнуть, как угасающий неоновый знак, трескаясь молниями статики.
Силовой щит – марево из переплетённых плазменных дуг – загудел, как трансформаторная будка под дождём, а когда поляризационные матрицы погасли, воздух звеняще схлопнулся, оставляя после едкий запах и ощущение пустоты, будто содрали кожу. Атмосферу на Фолиум–45 формировала разреженная газовая смесь – едкий коктейль из метана и сернистых испарений, – непригодная для лёгких, но хоть как-то сдерживающая радиационный ветер. Брахма почувствовал, как сквозь броню скафандра пробивается ледяное дыхание планеты.
Стоящие рядом инженеры замерли, вжав головы в плечи: теперь над ними была не мерцающая броня, а тусклое небо хищной планеты. Эта открытость неприятно жгла горло адреналином. Щита нет, а значит, нет и защиты от всего, что там, за низкими склонами скалистых гор, ждет удобного случая, чтобы напасть.
Похожий на летающий китовый скелет с реактивными «плавниками» «Hauler» распахнул створки грузового отсека, выпуская тросы с закреплёнными контейнерами.
– Четыре места у Вас по накладной, – устало объявил по рации экспедитор.
– Отлично, – ответил Брахма. – Вы спуститесь для процесса приемки груза? Документы подписать, всякое такое?
– Нет, конечно, – хохотнул от возмущения экспедитор. – Там всё нормально!
– Что значит «всё нормально»?! Это техника! Её надо принять, проверить, запустить! А что если проблемы какие-то всплывут?!
– Если что-то там всплывёт, связывайтесь с поставщиком, – отрезал экспедитор.
Брахма поднял голову, будто мог рассмотреть внутри громады «Левиафана» наглую морду говорившего, и уже собрался выдать тому короткую порцию доходчивого мата, но Герда вышла в эфир с тревожной новостью:
– Брахма, западный дрон видит на границе с плато «Грифоновы Клыки» группу местных – похоже, «контролёров».
– Дистанция? – напрягся Брахма.
– Три километра!
Каким-то непостижимым образом местные расы всегда чувствовали момент, когда человек на их территории оказывался без защиты. Исследовать этот феномен не удалось, да никто и не пытался. То ли они определяли изменение вибраций силовых полей, проходящее через атмосферу на большие расстояния, то ли изменение режима силовой установки отдавалось через платформу в грунт. А может, до них долетали флюиды человеческого страха – так земные лошади и собаки чувствовали эмоции людей через хемосигналы.
Брахма выругался. Спорить с «доставкой» было некогда, да и вряд ли имело смысл.
– Заканчивай выгрузку и вали на хер отсюда, козлина! – передал он свои соображения экспедитору.
– Ага! Вам тоже хорошего дня, мудила голожопый!
В принципе, он был прав: Брахма и впрямь был голожопым. Это было видно и по составу его команды, и по объекту, и по списку того оборудования, что он закупил для стройки.
Нормальные строительные компании, наверное, уже забыли названия тех динозавров, которых он собирался «приручать»
Там, где ширилась цивилизация, рытьем котлованов и траншей, перемещением грунтов занимались монстры из серии «Neuro» – краны, бульдозеры и экскаваторы с прямым нейроинтерфейсом, управляемые оператором через мозговой имплант. Силовые арматурные каркасы сплетали автономные роящиеся дроны «Nanowhip», использующие углеродные нити. А для разгрузки и установки многотонных блоков и модулей применяли гравитационные машины «Grav-Ripper», решающие свои задачи с помощью локальных гравитационных полей.
Однако любая единица такой техники стоила как две-три стоимости всего объёма строительства, за которое он взялся. Поэтому в контейнерах его ждали хорошо сохранившиеся, если верить поставщику, но давно морально устаревшие ветераны стройки с силовыми установками на газовых двигателях. Да, шумные, да, тяжёлые и медленные, да, управляемые даже не дистанционно, а оператором! Но машины этого поколения тоже умели делать дело. За их спиной была целая эпоха: тысячи возведённых городов и отстроенных колоний. Просто их время ушло, репутация забылась, и место им отвели на самой дальней окраине самого дальнего склада. Впрочем, как и ему – Брахме. Поэтому он чувствовал к этим машинам что-то вроде родства.
– Брахма! На севере тоже движение! Четыре километра! И там и на западе уже группы по 30–40 особей! – Герда мониторила и всю зону стройки, и прилегающие к ней территории.
Тросы транспортника освободили захваты и бесшумно скользнули вверх, оставив на площадке четыре контейнера.
– Ставь щит, Герда!
Территория стройки представляла собой квадрат со стороной 300 метров. В центре стоял двухэтажный корпус управления, где размещались центр контроля и регулирования оборудованием, жилой и медицинский модули, а также ряд вспомогательных помещений. Предыдущие команды строителей смогли возвести его и два компрессорных модуля, необходимых для перекачки газа «Крионекс–3» от месторождения к горно-обогатительному заводу. Потом пришли местные и просто всех съели. Как и Брахма сегодня, те парни тогда были предоставлены сами себе и защиту, вероятно, надеялись обеспечить сами. Теперь, когда угроза от обитателей планеты была очевидна, корпорация установила в здании управления силовую установку энергетического щита. Вероятно, опять же из экономии, установка была слабая, с минимальными характеристиками, и после отключения рабочую мощность набирала долго, около пяти минут.
За вторую неделю пребывания на Фолиуме они уже несколько раз снимали щит: и для того, чтобы зайти на станцию самим, и чтобы принять несколько транспортов снабжения. Поэтому каждый инженер знал, как работает эта дешевая хреновина. Купол накрывал квадрат медленно и не полностью, оставляя углы с габаритными фонарями за периметром. Но всё-таки это была защита.
– От западной группы отделилось три особи, идут к нам! – крикнула оператор.
Брахма уже направился открывать контейнеры, но вернулся к монитору Герды.
– Увеличь картинку. Кто такие?
– Два «тенетника» и «кривокост». Скорость – 8–10 километров в час.
Глава 2
Зум камеры увеличил изображение и навёл резкость. На мониторе стали отчётливо видны три твари, лёгкой трусцой бегущие к станции.
Системный бастиарий определил их тип и, обрисовав контуры красным, вывел сообщения:
«Тенетник» (паукообразный гарпунщик)
«Кривокост» (гибкий стайер-камикадзе)
Шесть тонких, но мощных конечностей «тенетника», оканчивающиеся крючковатыми когтями, легко несли массивное тело, покрытое ворсистой кожей. Вместо головы у паука была выдвижная «груша» со щупальцеобразным ртом, из которого он мог выстреливать заострённые ветви геспара.
На Фолиуме рос геспарианский тополь – высоченное дерево очень плотной структуры, которое под воздействием песчаных ветров периодически роняло свои ветки – прямые и прочные, как черенки от древней лопаты. Было известно, что «тенетник», садясь на них задницей, вбирал их к себе в брюхо, где, видимо, под воздействием своего кислотного секрета превращал в острейшие иглы-дротики. При помощи мощной спиральной мышцы он метал эти дротики на дистанцию до 200 метров, пробивая все виды защитных костюмов колонистов, кроме боевых.
Одно радовало: перезаряжались они долго, около минуты, и веток-геспаров несли в себе не больше трёх.
Между двумя пауками, словно пританцовывая и разворачивая на ходу длинное тело то одним, то другим боком, трусила не то гиена, не то геккон на шести лапах. Позвоночник «кривокоста» позволял ему изгибаться под немыслимыми углами. На серой с пятнами спине имелось несколько костяных «карманов», в которых хищник нёс осколки острых камней для метания. Резко выгибаясь, тварь использовала хвост как пращу и могла швырять камни с неожиданных траекторий на огромные дистанции, до 400 метров, с убийственной силой.
– Что по времени, Герда? Через сколько они будут здесь? – Брахма, как и все, чувствовал себя неуютно без силового купола. Базовый защитный костюм, выдаваемый гильдией строителей, давал защиту только от вероятных угроз стройплощадки, таких как падающий на голову или ногу лёгкий строительный блок. В случае встречи с агрессивной фауной планеты он был всё равно что пляжная майка против штурмового ножа имперского пехотинца.
– Через 18 минут, судя по данным дрона, – ответила немка, – но они же и ускориться могут, а эта рухлядь будет ещё пять минут запускаться. Тревожно мне, босс.
– Мне тут тоже тревожно стало, Брахма, – влез в эфир Эстебан – инженер-энергетик. – Что-то сильно шумит в модуле энергоустановки. И статус загрузки залип на 9%.
– Мля, мой интерфейс тоже показывает, что динамики загрузки щита нет! – воскликнула Герда.
Это была проблема. Брахма тяжело вздохнул. Осмотр техники откладывался.
Из опыта других колонистов Брахма знал типичную тактику крилл'аней. Гонять всю свою «пехоту», чтобы попросту удариться о энергощит или попасть под огонь турелей, они не желали. Потому сперва отправляли на разведку малые группы. Те проводили «проверку» обстановки, «щупали оборону», и, если оказывалось, что люди серьёзно не огрызаются или вообще лишены защиты, тогда на них шёл серьёзный накат крупной стаи.
– Так, всему персоналу! Внимание! Всем, кто снаружи, – укрыться внутри комплекса управления! Войтек, Эстебан – быстро к энергоустановке! Установить причину сбоя! Герда – продолжаешь контроль за периметром! Информируй об обстановке каждые две минуты!
Брахма побежал от разгрузочной площадки к зданию комплекса управления. Однако запереться за бронедверью ему, к сожалению, было нельзя. Его люди, техника и сооружения – были его ответственностью. Он должен был их защищать.
Рассчитывая бюджет предприятия, он подбирал персонал, как и технику, сильно ограничивая свои желания. Поэтому каждый специалист в его группе, а их было семеро, объединял в себе несколько умений. Герда была медиком с опытом работы в дальних колониях и управляла дронами контроля, Эстебан отлично разбирался в приборах энергетики и компрессорном оборудовании. Механик Войтек, если у него было время и мультитул, мог создать из кучи лома робота, винтовку или планшетный компьютер, в зависимости от задачи. Денис, Харви и Амен-анх имели обширный опыт управления техникой: от раритетных экскаваторов до современных многофункциональных строительных дронов.
* * *
Сам Брахма прежде всего был инженером-строителем, но жизнь заставила овладеть массой смежных навыков: он мог и сесть «за рычаги», и приготовить кладочную смесь, и создать архитектурный проект. Функцию службы охраны он тоже взял на себя, поэтому сейчас спешил в «оружейку». Думать о том, что будет, если инженеры не успеют поставить щит, не хотелось, но этот вариант только что стал вполне реальным.
– Брахма! От северной группы тоже делегация – два «паука» и три «гиены»! – доложила Герда. – Западная группа уже на дистанции двух с половиной километра!
– Принял, – буркнул Брахма. – Эстебан, жду от тебя инфу!
– Да, босс! Мы уже рядом! Сейчас увижу, что тут за беда! – ответил инженер-энергетик. Он недавно отметил шестидесятый юбилей и похвастать отличной физической подготовкой не мог, что и подтверждала его одышка в эфире.
Брахма достиг оружейной комнаты. Электрозамок пискнул, и стальная дверь тихо скользнула в сторону. На оборудованных для хранения, обслуживания и ремонта стеллажах и верстаках можно было бы разместить около четырёхсот единиц «стрелковки», но арсенал строителей был гораздо скромнее. Оружие Брахма закупал по остаточному принципу, надеясь на обещанный корпорацией купол. Это было очень дорогой затратной статьёй.
Он взял с полки «Beekeeper» – гражданскую версию армейского автоматического дробомёта «Шершень–12», вставил в костюмный бокс для утилит две коробки с патронами и четыре подствольные гранаты «Шок-сеть». Затем, подумав секунду, всё-таки прихватил и «Молчуна» – полуавтоматическую винтовку с интегрированным глушителем на базе армейского «Призрака» (Stealth Ops Mk.VI).
«Iron River Civilian Arms», как и многие другие производители, изящно балансировала между смертоносностью и законом, создавая гражданские версии военных образцов. Убирался режим «полного автомата», оставляя колонисту только одиночные выстрелы или очередь на три. Глушитель делался несъемным, чтобы исключить установку других стволов, а магазин урезался с тридцати до десяти патронов. Несмотря на полную невозможность как-то доработать «Молчуна», гражданские спецы любили эту машинку. Калибра 5,45 миллиметра хватало, чтобы отпугивать или охотиться на мелких и средних тварей, а бесшумность и точность позволяла не привлекать новых, нежеланных гостей и не тратить много боеприпасов.
Лестницы в западной и восточной частях здания вели на плоскую крышу с парапетом, где Брахма собирался занять позицию для огня. Удивительно, но за ту неделю, что они с командой пробыли тут, он ни разу не озаботился вопросами безопасности. Тому, конечно, были разумные объяснения. Сроки выполнения работ давили, не оставляя времени на раскачку, поэтому мозг был занят вопросами планирования стройки, изучения проекта и организацией логистики стройматериалов и техники. В свою очередь, энергоустановка щита делала вопрос обороны второстепенным и усыпляла бдительность.
Брахма выбрался на крышу. Железобетонная плоскость кровли была прикрыта слоем полимерной гидроизоляции, исключающим проникновение внутрь любых видов осадков и надёжно прикрывавшим внутреннее пространство и от кислотных ливней, и от мелких метеоритных дождей. Метровый бетонный парапет со всех сторон давал дополнительную защиту, хотя, с другой стороны, усложнял круговой обзор.
Подойдя к западной границе крыши, Брахма уложил на плоскость парапета «Молчуна», а дробомёт прислонил к стене рядом.
Оптика костюма не имела приличного зума, давая лишь пятикратное увеличение. С запада на восток тянулась ломаная линия предгорья Грифоновых Клыков – неширокой остроконечной гряды. Она прикрывала от наблюдателя и саму зону выхода из остроконечных скал на западе, и Плато Костяных Ветров на востоке, усеянное окаменелыми останками неизвестных существ, и Жилу Раздора – глубокий разлом, где тектонические плиты медленно сдвигались, угрожая обвалами на севере.
Лишь южная часть просматривалась далеко – там пролегала Беззвучная Пустошь – мёртвая равнина, где звук глох, будто поглощённый вакуумом. Через Пустошь всего в двух километрах от компрессорной станции пролегала автострада Корпоративного коридора – дорога соединяющая Горно-обогатительный комбинат и космопорт. Пользоваться ей мог только транспорт Дома Вальгрейв.
* * *
– Брахма, – зазвучал в рации голос Эстебана, – тут такое дело… Квантовый плазменный стабилизатор матрицы «поплыл»…
– Подробнее! – нетерпеливо потребовал Брахма, понимая, что забарахлило само «сердце» щитового генератора.
«Да что же так-то?! – сердито заговорила внутри досада. – Только ж начали! Почему же не строить, сука?! Почему же опять стрелять?!»
Пока Эстебан подбирал слова, с докладом подоспела Герда:
– Западная стая – дистанция 2,8 км, скорость без изменений. Северная стая – 3,6 километра, скорость та же! «Контролёры» на тех же позициях! Не понимаю всё-таки: они нас как-то видят или чувствуют?
– Короче, – снова, не спеша, вступил Эстебан, – сверхпроводящие катушки, обычно поддерживающие стабильный поток частиц, перегрелись из-за скачка в сети. Кристаллическая решётка охлаждающего модуля треснула, и теперь плазма бушует, как дикий зверь в клетке. Может прожечь корпус насквозь.
– Решение?! – основательность инженера, сейчас выглядящая как медлительность, начала бесить Брахму.
– Ну-у… В комплекте поставки корпорация прикладывает дополнительный модуль. Но… менять его… это часа два… – задумчиво произнёс Эстебан. – Наверное… многовато…
«Удивительная проницательность, – подумал Брахма, играя желваками. – Даже ты, дорогой мой испанец, понимаешь, что всех нас сожрут тут в течение первого часа».
– Давай ещё варианты, Эстебан! Только сильно не спеши, пожалуйста, подумай основательно. Будет очень хорошо, если мы поднимем щит минут за пятнадцать максимум, понимаешь, Эстебан?! То есть до того, как разведка «контролёров» поймёт, что мы тут стоим без штанов, развернувшись к ним голой жопой! Поймёт и кинет на нас полноценные стаи вместе со всякими там «буревестниками» и «роторами»!
В полёте на Фолиум–45 Брахма изучал все доступные данные по планете. Кроме особенностей грунтов и атмосферы, требующих применения особых модификаторов бетона, он почитал и о местных расах. В местах разработок колонизаторы столкнулись сперва с несколькими видами зверья, которые нападали разрозненно, как, впрочем, зверью и подобает. Однако позже атаки стали более организованными, и люди заметили, что теперь охотой на них стали управлять некие особи.
Когда после одной из контратак армейского патруля учёным передали труп крилл'анина, в бестиарии появилось подробное описание:
«Крилл'ани: трёхногое бескелетное существо, поддерживающее форму за счёт избыточного гидростатического внутреннего давления, с пальцами, сросшимися в щупальцеобразные пучки. Безротая трёхглазая голова, покрытая густой сеткой мощных вен. Спина имеет два ряда наростов, видимо, являющихся телепатическими узлами. Кожа постоянно выделяет едкую слизь, очевидно, усиливающую телепатический эффект».
Также Брахма помнил, что особь питалась через складку на животе (второй рот), скрытую под кожей, выпуская два-три тонких жалообразных отростка. Предпочитала мозговую ткань. Во всяком случае, камеры наблюдения, фиксирующие результаты удачных налётов под управлением крилл'аней, показывали, что все эти «пауки» и «гиены» поедали лишь мышечную плоть, всегда оставляя мозг своим координаторам.
Если человек не попадался на открытой местности и успевал укрыться в строениях, крилл'ане подключали к штурмам «тяжёлых» тварей: «буревестников» и «роторов». И те и другие, в целом, напоминали гальяарского н'зеритта или ходящего на двух ногах земного медведя. Оба вида имели тяжёлый заострённый горб на спине и использовали его как молот. Только «буревестник» перед ударом разгонялся и влетал в препятствие в кувырке, а «ротор» закручивался в вертикальной оси. Имея достаточно места для разгона, твари за пару десятков подходов превращали шестидесятисантиметровую железобетонную стену в печальный, гнутый армокаркас с жалкими остатками обломков бетона.
Стены центра управления были толщиной в сорок сантиметров.
«Значит, – думал Брахма, – если придётся иметь дело с „тяжёлой кавалерией“ крилл'аней, строители смогут продержаться там не больше часа».
Вспомнив снова те видео из бестиария, где «местные» разбирали подобные объекты, Брахма помрачнел и со вздохом взглянул на дробомёт. Это был, пожалуй, его последний аргумент в случае встречи с «тяжёлыми».
«Пчеловод» («Beekeeper») своим основным калибром не смог бы остановить «буревестника» или «ротора», но создавшая оружие «Frontier Defense Solutions» заложила в конструкцию хороший потенциал для установки тактического обвеса даже для гражданских версий.
При покупке оружия Брахма заказал установку на него подствольного гранатомёта DP–4. К нему шли два типа неразрывных гранат. Первая называлась «Шок-сеть» и была, по сути, сетью с шок-эффектом. А вторая… То ли издеваясь над гражданскими, то ли из безусловной любви к своему детищу, конструкторы дали ей имя «Медовый удар». При этом гранату лишили главного тактического свойства – взрываться.
«А как ещё? – подумал Брахма, по-отечески погладив ребристый ствол. – Тебя ж „Пчеловодом“ назвали… Значит, и бахать тебе – „Медовым, сука, ударом“».
На самом деле, граната кинетического действия «Медовый удар» была серьёзной штукой. Тяжёлый металлический снаряд из сплава тулия, который работал как гигантская пуля с колоссальной пробивной силой и экспансивным эффектом. При попадании в цель срабатывал пьезоэлектрический детонатор, но вместо взрывчатки он активировал кинетический ускоритель, который ещё сильнее вгонял снаряд внутрь цели, где тот расширялся вчетверо, увеличивая раневой канал.
Граната пробивала и толстые костяные наросты, и плотные хитиновые пластины, и другие виды природной брони, дробя и разрушая скелеты и внутренние органы многих видов инопланетной фауны за счёт чистой энергии удара.
– Брахма, есть вот какой вариант! – радостно объявил Эстебан, оглашая результат мозгового штурма.
– Por favor, дорогой ты мой дон Эстебан, излагай же! – глядя в сторону Грифоновых Клыков, Брахма торопливо снаряжал магазины к «Молчуну».
– В восточной части площадки, там, где я в пустом ангаре сделал склад всяких технических жидкостей, есть три криобака. Если подать жидкий азот к аварийному клапану стабилизатора и впустить его прямо в плазменный контур, получится экстренное охлаждение, – инженер размышлял размеренно и спокойно, словно находился в офисе проектного института на Земле, а не в десятке километров от алчущих его мяса аборигенов.
– Звучит неплохо! – одобрил Брахма. – Но это же не всё, верно?
– Западная стая – два километра, босс! Северная – три! – Герда глядела в оба.
– Конечно, не всё! Дальше надо перезапуск на ходу делать! Пока система остывает, я перепишу программу контроллера, чтобы заставить его игнорировать повреждённый кристалл и перенаправить поток через резервные цепи.
– Всё? – Брахма поставил на пол коробку жёлтых цилиндров 12-го калибра. Это были патроны с ЭМИ-дробью: они на время парализовали живую цель и навсегда выводили из строя киборгов, сжигая электроимпульсом импланты. Патроны с картечью уже были в магазине.
– Потом последний аккорд: обратная поляризация. Чтобы компенсировать нестабильность, надо развернуть магнитное поле на 180 градусов, используя запасные катушки от двигателей строительных дронов, ну, как временный буфер.
– И? – Брахма, задумавшись на секунду, установил в подствольник гранату «Шок-сеть».
– И… всё…
– Наконец-то! Теперь самый интересный вопрос: сколько это займёт?
– Если Войтек с катушками не затянет и операторы нам помогут всё со складов в центр притащить, то, – снова помедлил испанец, – с полчаса примерно…
Бровь Брахмы дёрнулась, но тут же вернулась на место. Отбарабанив пальцами по парапету короткий ритм, он произнёс:
– Эстебан, послушай. Разведка будет возле нашей площадки через двенадцать минут. Когда крилл'ане поймут, что щита нет, и вызовут главные стаи, те примчатся сюда ещё минут через пять-шесть. Итого у нас есть восемнадцать минут, Эстебан. Потом наш строительный проект заканчивается. Вместе с нами… Понимаешь, Эстебан?
– Понимаю, босс, но…
– Раз понимаешь, друг мой, то сделай это за двадцать минут, а не за тридцать! – Брахма перешёл на крик.
Мысли ускорились, как бывало при стрессе.
«Итак, отсидеться на этой уютной огневой позиции не удастся! Разведке надо помешать! Ведь даже если этот, прости господи, „тормоз“ сумеет ускорить процесс восстановления установки, то ненамного! Значит, нельзя позволить „паукам“ и „гиенам“ убедиться в том, что щита нет! Или хотя бы максимально оттянуть этот момент! Как? Завалить их с территории стройки? Нечем на таком расстоянии! Отвлечь? Чем?! Непонятно! Задержать их в пути?! Нереально! Костюм строителя пока не имеет ни экзоскелета, ни ускорителей! Своим собственным пешком он не успеет! Багги? Может багги? Багги? Багги!!!»
У главного входа в центр стоял небольшой простенький «Spinning Tail». Брахма использовал его для быстрого перемещения по стройке. На местных грунтах этот электробагги мог развить скорость до 50 километров в час.
Ещё не понимая в деталях, как и что он будет делать, Брахма схватил «Пчеловода» и бросился по лестнице вниз. Чёткий план пока не прорисовывался, но было ясно, что, сидя на крыше, он не остановит накат на свою стройку.
