Kitabı oxu: «Пафка и шкаф»

Şrift:

Пафка

На пороге большой светлой прихожей стоят ботинки. Это Пашкины ботинки – зеленоватые, с затвердевшими от купания в лужах шнурками и приподнятыми носами – очень курносые и даже нагловатые. Они чуть больше, чем обувь обычного девятилетнего мальчика, но, кажется, Пашке они уже жмут. Он снимает их быстро, с удовольствием и топает по длинному коридору на кухню в безразмерных носках, оставляя за собой на полу влажные следы.

Кроме ботинок, в Пашке есть ещё много хорошего: он ходит в третий класс и учится на четвёрки. Играет в футбол, выбрасывает мусор, развешивает бельё на балконе и ходит с папой за тяжёлой едой (картошкой, пакетами молока, кондиционером для белья – всем тем, что маме и бабушке тяжело нести из магазина). Ещё у Пашки есть младшая двоюродная сестра, родимое пятно на правой руке и метеорит: камень из космоса ему подарили, когда он пошёл в первый класс.

Маме с папой кажется, что Пашка мог бы учиться лучше, но мальчик чувствует, что получать четвёрки – это тоже хорошо. Ведь одно дело – выписывать в тетрадку выводы из параграфа по естествознанию, другое – писать изложение или рисовать сороку.

Хотя на самом деле трудно понять, на что ты способен, когда у тебя плохое зрение: в конце лета на футболе Пашку очень сильно ударили мячом по голове. Было сотрясение мозга, в шее сдвинулся позвонок, который пережал сосуд, и у Пашки упало зрение. После, в поликлинике, позвонок с хрустом вправил врач с холодными руками, но хорошее зрение пока не вернулось. Наверное, оно гуляет где-то, играет в футбол.

Пашке всё время приходится объяснять родителям и бабушке, что, когда в глазах двоится, думать становится труднее. А они просят его носить очки, которые выписал другой врач – уже с тёплыми руками и тоже в очках, – и кивают, хотя, кажется, совсем не верят мальчику. «Надо быть собраннее», – говорит папа и сдвигает мохнатые брови, показывая, как он умеет собираться. Бровей как у папы у Пашки нет, зато есть свой секретный способ собрать мысли в кучу. Нужно ковырять в носу! Это очень помогает сконцентрироваться и перестать делать три дела разом. Попробуйте играть в приставку одной рукой и исследовать ноздри другой – и вы поймёте, что это невозможно! Но использовать этот метод можно тогда, когда тебя никто не видит. И ковырять надо не до крови, а то бабушка будет дразниться шахтёром и Павлом Козюлькиным.

Да и не так часто Пашка ковыряется в носу… Чаще всего когда думает о своём секрете. Дело в том, что другие дети вокруг Пашки – не настоящие. Пашка понял, что одноклассники, мальчишки во дворе и на футболе только делают вид, что они – дети. А на самом деле они такие же взрослые, как и его папа, и мама, и бабушка, и мамина сестра, и тётя… Пашке кажется, что они разыгрывают спектакль, когда не знают ответ на уроке английского, падают с качелей, боятся зубного, плачут от обиды или раскусывают горошек перца в супе и бегут к раковине, чтобы выплюнуть остро-горькую жижу во рту.

В общем, Пашка совсем не верит другим детям: он видел их хитрые глаза, улыбки, перешёптывания, которых у него никогда ни с кем не было. Они же точно против него сговорились! И ещё Пашка не верит в детские ссоры, дружбу и обиды – ему и одному очень даже хорошо.

Только иногда капельку одиноко.

Вишнёвый пирок

Но вообще, в квартире у Пашки прямо сейчас очень вкусно пахнет печенной с сахаром вишней. Пашка не может дождаться, когда бабушка достанет слоёный пирог из духовки. Мальчик три раза собрал и разобрал стопку книг на столе, посмотрел в окно, забрался на балконе на табуретку и расковырял ранку на руке, а пирог был всё ещё не готов. Тикают часы. В конце коридора темнеет шкаф. Его дверь редко закрывается плотно и иногда сама собой приоткрывается, будто зовёт Пашу: мол, всё равно пока пирог в духовке, иди сюда. И вот Пашка, от нечего делать, решил заглянуть в шкаф.

На крючках в темноте шкафа висит мамина шуба, папин пуховик, бабушкин клетчатый плащ и несколько старых, никем давно не чищенных и не накинутых на плечи пальто. Паша проводит рукой по зелёной ткани одного из них и улыбается: в прошлом году в школе ставили спектакль «Конёк-горбунок», он играл скомороха и был в этом старом пальтишке. Рукава висели почти до пола, широким красным поясом от маминого халата пальто затянули сильно-сильно, но оно едва не волочилось по полу, а шапка съезжала на глаза так, что приходилось бегать по сцене почти на ощупь. Пашка три раза чуть не запутался, чуть не упал, но сорвал аплодисменты и вообще – был большой молодец.

– Эх, пальто-пальто, – стоя перед открытым шкафом, вздыхает мальчик. – Ты вот не слышишь этого запаха, не любишь этот вишнёвый пирог, и как же тебе не повезло. Будто услышав Пашку, дверь на кухню открывается, окатив мальчика, словно лавиной, сладким густым запахом. И всё вокруг начинает сиять алым, бордовым, лаковым соком печёной вишни и горячего сахара, даже тёмный паркет коридора и в завитушках потолок. Ох!

Прапал

Но наутро пирог пропал!

Пашка съел всего два кусочка: один бабушка положила ему на тарелку, когда тот чуть-чуть остыл, а другой – пришлось выпрашивать и обещать за это вытереть пыль.

– Пыль я вытер, а пирог не брал, – уверял бабушку Пашка. Мама с папой к нему и притронуться не успели, а большая голубая пироговская тарелка была всё равно пуста.

Бабушка тоже съесть пирог сама не могла – у неё был сахарный диабет. Зато она провела расследование: улики привели её к шкафу в коридоре. Его дверь была приоткрыта, и в луче света на дне виднелись крошки и красно-розовая капля вишневого варенья.

– Пашка, теперь две недели ты пылесосишь квартиру. И отмываешь шкаф, – вечером строго сказал папа.

– Но… – попытался возразить мальчик.

– Не пирога жалко. Жалко, что ты врёшь, – строго сказал папа и уткнулся в монитор ноутбука. Белый свет экрана запутывался в его густых бровях, сурово сдвинутых и работающих вместе с папой.

Как такое могло случиться? Кто съел пирог? Пашка осмотрел руки, заглянул в зеркало – не испачкался ли у него в вишнёвом варенье рот? Он сам такое сделать не мог и тем более – об этом забыть. Нет, это точно был не он. Не он!

Вот другие, ненастоящие дети наверняка могут съесть целый маковый рулет или пиццу, но Пашка никогда не слопает то, что готовили для всех. И пусть сейчас он сомневается в себе, больше судьбы пирога его тревожит обида. В носу и глазах щиплют предательские рыдания, и мальчику до слёз обидно, что ему не поверила даже мама – которая всегда на его стороне и, кстати, тоже любит этот пирог.

Но сегодня мама не защитила Пашку, не сказала, что уверена, что он говорит правду, а просто ушла в спальню и закрыла дверь.

А в шкафу!

Но на следующее утро Пашка смело залез в этот самый предательский шкаф с тряпкой, чтобы его отмыть. Он принюхался: кроме клубка из остатков маминых духов в шкафу нашёлся сладкий, уютный, волшебный запах пирога. Мальчик трёт полированную деревяшку и сам с собой разговаривает:

– Две недели – пылесосить… Жалко, что ты врёшь… Наказан… Я не врал! Я не вру!

Его никто не слышит: бабушка ушла на рынок, а мама с папой – на работе. Поэтому кто мог вдруг погладить его по плечу?.. ПОГЛАДИТЬ ПО ПЛЕЧУ?

Пашка поднял голову и тут же вывалился из шкафа. Перед ним за дверцей стояло чучело, монстр, непонятное существо! Лохматое, цветастое, оно улыбалось зубами-пуговицами и протягивало к Пашке рукав-руку.

– Пфасти меня… Пфасти меня, Пфафка, – шепелявило оно.

Пашка не поверил глазам, но громко закричал: «А-а-а-а-а!» – и побежал, падая и сбивая на пути ботинки, табуретки, ведро с водой и дверь в свою комнату. Одним прыжком он юркнул под одеяло и, дрожа, думал, что делать, если ему это всё не показалось и чудовище придёт в его комнату и нападёт на него.

Тут в коридоре послышались шаги и недовольные вздохи бабушки. – Павел Владимирович, будьте добры, объясните – почему вода разлита по полу?

Сняв одеяло с головы, Паша выглянул в проём между дверью в его комнату и крикнул:

– Монстр! Я не вру! В шкафу был монстр!

Бабушка, а после папа и мама внимательно осмотрели шкаф – и никого там не нашли.

– Наверное, пальто качнулось и напугало тебя, – ласково погладила по голове Пашку мама. – Это у тебя ещё зрение просто плохое, милый. Может, всё же будешь надевать очки?

– Нет, – качал головой Пашка. – У него вместо зубов пуговицы, и он был одет в зелёное пальто. Это не из-за зрения.

– Ты уверен, милый? – обняла Пашку мама и чмокнула в макушку.

Ночью мама даже осталась в комнате Пашки, чтобы ему не было страшно спать.

Но приключения Пашки только начинались.