Kitabı oxu: «Рысистые бега по заколдованному кругу. «Каспий» дагестанский. Книга сорок четвертая»

Şrift:

Часть I
Рысистые бега по заколдованному кругу

Меж Питером и Москвой

Среди приключений разных
Только выходишь за дверь,
Волжская вольность соблазнов,
Провинциальная Тверь.

Тешит нас Волга обманом,
Притчей царит за версту,
Утро дурманит туманом
И навевает мечту.

Но изменений не чая,
Утренних снов белизна,
Где-то Тверская-Ямская
Горького в честь названа.

Хмурое утро ласкает,
Как и вчера, так и вновь,
Звуки проснувшихся чаек,
В трелях шальных соловьёв.

Вновь соблюдаю порядки,
Он же сказал «Аз воздам»,
Номер в гостиничных тапках,
Башня свечой с Нотр-Дам.

С княжеством было покруче,
В «Лете» писал старожил:
Годы, мол, были те лучше,
Правил когда Михаил.

Клин выбивается клином,
Вольность загнали вконец,
Матушкой Екатериной
Новый воздвигнут дворец.

Тем и дала своё имя,
А уж потом ни ногой,
И называют доныне
Этот дворец «путевой».

С царствием ли, коммунизмом,
Мнится история иной,
Стражем ты ныне и присно
Питером меж и Москвой.

Пруды «золотых ключей»

Оно безудержно светило,
Прожегши раны в синеве,
Большое сонное «светило»
В песке застывшем на воде.

Ловцом лучей его столь ярких,
Был высохший от солнца пруд,
В дневных его объятьях жарких
Сплетались ручейки вокруг.

И из последних сил, всё ближе,
Впадая в лёгкий тихий сон,
Бродили утки, лужи лижа
Сухим шершавым языком.

Едва чей хвост тени касался,
Средь птичьих множества затей,
Их гогот утренний казался
Предчувствием палящих дней.

И было зримо очень видно,
Как тает в лужицах вода,
Ведь все прогнозы, очевидно,
Лишь приблизительны всегда.

Бездвижно ручейки застыли,
Как будто пробой «на зубок»,
Пруд высыхал, дожди копили
Целебной влаги скорый ток.

С мая на июнь в Медвежьих озёрах

Парило, над озером вился туман,
Мерещилась в нём несусветная нежить,
И только, грозя дуновением свежим,
Над кромкою леса завис ураган.

И тихо крадясь по-медвежьи на лапах,
Так что и дыханья его не слышны,
За тёплые яркие майские дни
Он требовал будто достойной расплаты,

Всей зелени россыпи, трели пичуг,
Мелодий коленц соловьиных раскатов,
И вторила мелочь лесов пиццикато
По правилам всех музыкальных наук.

Раскрякались утки встревоженным криком,
Смешно семеня по воде вкруговую,
Но все их движенья рассеялись всуе
В цветных отражениях солнечных бликов.

Вдруг вспомнилось то, что давно позабыл,
Когда это было, в какие рассветы,
Как влагой росы в те далёкие лета,
Подошвы, травы что касались, студил.

Начало июня в Медвежьих озёрах

Озёра в лето двери нам откроют,
Досматривая утром наши сны,
Чтоб с благостью июньского настроя
Проснуться от звенящей тишины.

Когда внезапно смолкнут птичьи звуки
Гортанных уток, сладких соловьёв,
И по законам всей лесной науки
Наполнят лес молчаньем до краёв.

Раскинувшихся гладью водоёмов,
Зеркальных отражений облаков,
Почувствовать, как близко и знакомо
Тепло с Медвежьих этих берегов.

Когда сквозь утро вновь рассвет заглянет
Не в тот привычный, в горний мир, иной,
И наши сны опять врасплох застанет
В мгновенье изменив души настрой.

И раззвенится россыпь птиц трещоткой,
Лишь только оттеняя тишину,
И нота прозвучит любви находкой,
Дань отдавая сердцу и уму.

Рыбалка Медвежьих озёр

Там, за барашковым постригом,
Чьи гребни чешет ветра сыть,
Диск проявился с солнца ликом,
Чтобы лучами свет свой лить.

И гладь озёрная вздохнула,
Прохладой влажной налилась,
И тень по ряби промелькнула,
Чтоб рыбаков наполнить снасть.

Неведомо, что невод ловит,
Породу рыб не разобрать,
Всё держится на честном слове,
Хоть подмывает так соврать.

И в привиральных схватках жарких,
Где правды часто ни на грош,
С братаном раскурить цигарку,
Сказав: «Как ловко, братец, врёшь!»

Но всё-таки хочется поверить,
Так день июнем ворожит,
Часами солнце время мерит,
В медвежьих водах жизнь кипит.

Благая весть Медвежьих озёр

Позвонил Алёша в семь утра,
Чтобы удивить в столь ранний час,
И сказал, что Катя родила,
И поздравил с новым внуком нас.

Вспоминался Верочки приход,
Первой, а затем Захар вослед,
Я давно не молод и не тот,
Но теперь и пятикратный дед.

Трое внуков – это не шути,
Вместе будет радостнее им,
И желали доброго пути
Утки в голос кряканьем своим.

Троицы раскрылась светлой сень,
Радует берёзовый наряд,
И пришло известье в этот день,
«Весть благая» люди говорят.

Пятеро, а кажется не счесть,
Разногодки, но одно гнездо,
И в своём желанье повзрослеть
Пусть дождутся часа своего.

И хотелось верить, помечтать,
За столом увидеть рядом их,
Чтобы осенила благодать,
Всем собраться вместе «на троих».

Утро равноденствия в Медвежьих озёрах

Сны ночные вглубь озера скинув,
Птицы дружно галдят вразнобой,
Серебристые ветви раскинув,
Ивы утра выводят настрой.

И улыбчиво машут верхушкой,
День приветствуя, небу в поклон,
Пробираясь по краю опушки,
Солнце к нам пробралось на балкон.

К уголку прикоснулось подушки,
Осветило волос твоих прядь,
Моего, мол, совета послушьте,
С неназойливой просьбой вставать.

Где-то колокол часто затренькал,
На побудку, на службу зовёт,
У порога за комнатной стенкой
Утро доброе в гости нас ждёт.

Небо синью прозрачною стало,
Гладь прохладная тянет к воде,
Ведь вчера на Ивана Купала
Мы купались в его доброте.

Село «Чёрное» близ станции «Трудовая»

Канал отделяет здесь воды от суши,
Библейские годы вернулись к нам вновь,
И вторят пичугам шальные лягушки,
Чтоб цепь разорвать от ночных соловьёв.

Туманное утро парит в водоёмах,
Себя очищая от сказочных снов,
И вылепит солнце в оконных проёмах
Чеканную ветвь виноградных листов.

Черкнёт по стеклу перекрестием рамы,
Смеряя настойчивый к жизни искус,
И кажется мне удивительно странным
Июньский, чуть сладкий, с горчинкою вкус.

Прошепчет о чём-то берёзовый шелест,
Стараясь от мыслей печальных отвлечь,
Проснувшийся ветер вновь логово стелет,
Чтоб в небо взглянув, нам на траву прилечь.

А солнце неспешно шагает высоко,
Весь мир согревая до самых основ,
В бездонную синь, где царит одиноко
На птиц столь похожая тень облаков.

Так тянет пройти по несжатому полю,
Сорвать для букета цветов полевых,
И, кажется, жизнь очищается новью,
Чтоб силы нам дать от уныний своих.