Kitabı oxu: «Лекарь Серрады. Книга первая», səhifə 5

– Не знаю, как у меня это получилось. Я просто хотела спасти его.

– Ты делала какие-то манипуляции с его телом? – спросил Сах.

Моран заинтересованно повернулся в мою сторону. Неужели не могут задавать такие вопросы без него…

– Нет, просто держала его голову, прикладывала руку к месту ранения.

– Так, так… У меня пока вырисовывается только одна версия. Как ты знаешь, только благодаря заряду любви мы можем излечить безнадежно больного. Возможно, у тебя есть чувства к этому мужчине, и они сыграли свою роль…

Мои щеки запылали, я конечно должна хранить тайну, но это уже слишком. Представляю, чего он теперь о себе возомнит! О чем думают саби? Совершенно не считаются с моими чувствами:

– Нет! Ничего подобного! – чуть ли не вскрикнула я.

Моран живо наблюдал за моей реакцией:

– Я сразу понял, что ей понравился. Наверное, вы правы! Если бы не понравился, то она внимания бы не обратила на меня. Умираю и умираю, кому какое дело?

– Нет! Это не так! Я не могла пройти мимо просто потому, что пожалела тебя!

Моран уже улыбался, с видом всезнающего победителя, этим он только еще больше выводил меня из себя.

– Так, оставим пока ваши споры. Ортиза, как бы там ни было… Я думаю, что ты должна начать обучение, а там, как получится. В процессе я понаблюдаю за тобой. Если это будет тяжело, мы просто все прекратим. Ты согласна?

– Конечно! – с радостью ответила я.

Получится ли еще выйти в глубину туманности к неизвестному существу я не знала. Но разве кто-то откажется от знаний саби?

– А я? – вмешался Моран.

Сах скептически посмотрел на него:

– Мы последим за твоими крыльями и их возможностями некоторое время, а потом высадим тебя там, где захочешь. Будешь свободен, как мы и обещали.

Моран возмутился:

– Ну, уж нет! Я останусь с ней, в конце концов, она меня спасла, и я хочу ее отблагодарить своей защитой.

Сах с сомнением откашлялся:

– Только если девушка разрешит.

Келан, до сих пор молчавший, вмешался:

– Я бы не рекомендовал доверять бандиту. Его поведение непредсказуемо.

– Нет, ну как ему не врезать, – прошептал Моран, не сводя взгляда с ненавистного саби.

И я снова его пожалела, представив страшный мир, из которого он чудом вырвался. Теперь один, без корабля и поддержки, куда он направится? Снова убивать? Нет, пусть уж лучше строит из себя защитника, так будет лучше для всех.

– Я согласна.

Девушка его радовала. Сах уже забыл, что это такое, пытаться научить другого человека, передать ему свои знания. У него никогда не было детей, и он всегда считал, что обременять себя наследниками не имеет права, особенно в его ситуации.

Но сейчас Сах понял, как ему этого не хватало. При всей своей отдаленности от обыденной жизни этой девушки, он настолько проникся к ней, что почувствовал привязанность, как к дочери.

Ортиза училась очень быстро. Единственное, что беспокоило Саха, это обучение после такого кардинального вмешательства. Слишком новым и неизученным было это все. Сах не понимал, откуда у человека такие силы? Ему доводилось видеть многих людей, старательных и упертых, он привык к их слабости. Но сейчас он столкнулся с чем-то другим. Наверное, это было следствием предыдущего внедрения кристалла. Поэтому Сах направил все свои силы на то, чтобы попытаться направить девушку по пути саби, но осторожно.

Но все же, Ортиза была человеком. Поэтому, чтобы открыть полностью ее возможности, должна была произойти какая-то стрессовая ситуация. Только в этой экстремальной ситуации, оказавшись один на один со своими силами, ее энергетические каналы могут открыться.

Сах покачал головой, нет, не хотел бы он подвергать Ортизу такому стрессу. Конечно, можно попробовать испытать что-то наподобие мягкого волнения, кто его знает, может быть этого будет вполне достаточно? Но рисковать здоровьем необычной девушки он не мог.

– Мастер Сах!

Лекарь непроизвольно улыбнулся и отложил в сторону очередной трактат.

– Чего тебе? Я же говорил – поспи, после необходимого тебе отдыха, отправимся к ближайшей звезде, в очередной раз учиться концентрации.

– Но у меня и так всё это хорошо получается, – заметила Ортиза.

– Это тебе просто кажется, уйдут годы в человеческом измерении, прежде чем ты сможешь назвать себя готовой для настоящих знаний. Пока твои возможности не раскрыты, поэтому просто тренируйся и получай сведения обо всём, что есть в этом мире.

Но я хотела узнать как можно больше, всё и сразу. Поэтому любые ограничения казались мне ненужными.

– Давайте, вы отправите меня в любой из магических миров, где мне смогут открыть возможности, о которых вы говорите.

– Нет, ничего не поможет.

– Тогда, по вашему мнению, они не откроются никогда?

– Нет, нужно просто подождать. Я склонен считать, что со временем это всё-таки получится. Ты должна просто упорно заниматься.

– А ещё, что может помочь?

– Только сильный страх, сильная боль или потрясение. Но, как ты сама понимаешь, я никогда не буду подвергать себя такой опасности. Пусть все идет своим чередом.

– Я согласна на любые опасности, сколько можно топтаться на месте?

Сах лишь отмахнулся, не отвечая ничего. Только жестом он указал направление, куда нужно идти.

Я считала, что он слишком тормозит процесс обучения. Конечно, у меня ещё не хватает каких-то навыков, способностей, но я хотела сразу научиться всему, сколько можно наращивать энергию? Сколько можно пытаться делать банальные упражнения, изо дня в день абсолютно одинаковые?

Я должна была научиться удерживать свое поле, рисуя из него разные фигуры. Сах проходил и проверял их на плотность. Сначала поле у меня было мягким и податливым, Сах легко мог сломать его защиту. Но, со временем, я научилась держать свою силу, поэтому Саху приходилось уже думать, как найти слабые места в обороне.

После того, как я научилась удерживать силовое поле, лекарь сказал, что этого недостаточно, снова нужно наращивать энергию.

Я уже начинала немного злиться.

Теперь надо было попытаться отправить энергию на расстоянии и забирать её также на расстоянии.

– Но разве это правильно?

– Почему ты так думаешь? – удивился лекарь.

– Если я забираю чужую энергию, то лишаю этого человека силы, поэтому он может легко пострадать. Но я не хочу совершать такие ошибки.

– Иногда отказ лишить энергии негодяя, будет стоить жизни хорошему существу. Зная, что может произойти на открытой тебе временной линии, можешь нарушить ход этих событий. Учись чувствовать будущее, потенциал выздоровления. Мы, в отличие от всего этого сектора, иногда пытаемся вмешиваться.

– А другие? Есть ли еще другие лекари?

– Только местечковые, с особенностями конкретных планет. Они, в основном, лечат физические тела.

А это Сах показал мне в первую очередь, и его удивила моя скорость запоминания. Я видела физическое тело насквозь, если включала внутреннее зрение. Неизвестно откуда, но появилось знание, что в нем находится на своем месте, а где есть нарушения.

С легкостью, удивившей даже Келана, я смогла провести операцию на одном из раненых животных, подобранных во время путешествия по сектору.

Я просто чувствовала, какие части и как должны быть правильно соединены, чтобы все заработало. Я видела организм в целом, понимала его сложнейшую физическую механику. Но энергия, это было нечто иное…

Как выяснилось, получать энергию было гораздо сложнее, чем отправлять.

Для заправки энергией какому-либо существу нужно было всего лишь выбрать объект, настроиться так, чтобы почувствовать себя с ним единым целым.

Для первого подобного эксперимента Сах вывез меня на орбиту одного из маленьких миров, где процветало заброшенное общество. Люди, которые там обитали, не умели правильно пользоваться благами своей планеты, не умели лечить друг друга. Моран увязался за мной, во все глаза наблюдая за происходящим.

– Но почему им не помогут, не обучат ничему?

– Я понимаю, что это кажется несправедливым. Но, ты знаешь, если мы дадим все сразу, они не будут благодарны. Сейчас возьмём курс на эту планету, внимательно наблюдай, есть ли кто-то, кому ты хочешь передать свою энергию. Если такой человек появится, дай мне знать, понаблюдаю, как это у тебя получится.

Наш корабль спустился прямо за большим поселением, я стала наблюдать, что происходит вокруг него.

Там было много плачущих женщин, цепляющихся за них детей, взволнованных стариков.

– Что здесь творится? – спросила я.

– Наверное, очередное нападение, – пожал плечами Сах. Смотри, будь внимательна, не забывай важных моментов своего обучения.

Сначала ничего не происходило, но потом крики усилились. Я увидела, как взбудораженные люди бегут в здание. Конечно, несут раненого. Кто он? Хотя, всё равно. Лишнее знание дает привязанность. Лучше просто попытаться помочь этому человеку.

Он был тяжело ранен острыми предметами, руки и ноги у него болтались.

– Ты выбрала его? – улыбнулся Сах.

– Да, это самый подходящий вариант, хочу испытать свои силы на нём.

– Ну, что ж, пробуй.

Сах хотел увидеть это со стороны, своим глазами засечь момент помощи. Что делала эта девушка, почему у нее все получалось?

Я сосредоточилась, внутренняя энергия начала расти, сделав быстрый толчок, я установила связь с раненым, живо перебросив ему значительную часть лишней силы. То, что она была лишней, я была уверена. Энергия вошла в тело больного практически мгновенно. Он содрогнулся и быстро открыл глаза, застонав.

– Пришел в себя! Пришел! – восхитился Моран.

– Да, он выживет, – задумчиво ответил Сах.

То, что разворачивалось перед его глазами, было бесподобным. Ему еще не приходилось наблюдать такого быстрого излечения, а источник был в красном сиянии. Оно исходило изнутри, в те моменты, когда Ортиза раскрывалась для помощи.

Сах незаметно подошел к Келану и шепнул ему на ухо:

– Ты видел это?

Ученик не отрываясь смотрел на Ортизу:

– Она должна остаться с нами. Нельзя допустить, чтобы человек с такими возможностями куда-то ушел.

– Ты прав, а что если пойти дальше и попробовать передать энергию Луча Желаний тебе? Может быть, это получится хотя бы частично, но это уже будет успех. Такое оружие в руках неопытной девушки ни к чему хорошему не приведет. Мы не сможем ее вечно контролировать. Надо будет заменить Луч чем-то попроще.

Келан, казалось, сомневался:

– Меня смущает этот бандит, он не даст ничего сделать нормально. Крутится вечно под ногами, даже сейчас за нами увязался.

Сах лишь слабо улыбнулся:

– Он ничего не поймет, что ты хочешь от глупого негодяя, ума? Его там отродясь не было.

Оба замолчали, наблюдая, первым сделал предложение Келан:

– А если оставить Морана здесь? Так будет удобнее. Он окажется в родной, примитивной среде, еда и вода есть, сказка для него. А девушку мы просто заберем. Так с ней будет гораздо проще поладить. Она непритязательна.

Взгляд Саха послужил согласием.

Моран не сводил с них глаз. Эти двое давно ему не нравились, пусть он не считал себя шибко умным, но чутье, какое-никакое, у него было. А этот Келан отменный ублюдок, одна его самодовольная рожа чего стоит.

– Будь осторожна, – прошептал он мне.

Я удивленно посмотрела на Морана:

– Почему?

– Они явно что-то надумали, шепчутся там и иногда посматривают в нашу сторону. Я тебе говорю, не доверяй им.

– А они говорят не доверять тебе. Так кому верить, а?

Моран взял меня за запястье, чего он обычно себе не позволял. В его больших глазах появился лихорадочный блеск, который может появиться только у воина, который почувствовал западню.

Сах и Келан подошли к нам:

– Ортиза, первое испытание закончено, ты блестяще справилась. А теперь нужно искать другое место, как ты помнишь, нужна тренировка по изъятию энергии у преступника.

– Я помню.

– Для этого полетим на одну из рубежных планет, там такие водятся в избытке.

Пока я не видела внешних признаков обмана, но стоит заглянуть внутрь, если Моран так настаивает. Он наивен, поэтому я больше склонна доверять ему.

Много времени не потребовалось. Я проверила одного только Келана и беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, он лжет. Его поле потемнело и приобрело мутные, неприятные оттенки. Неужели причина в способностях? Это зависть?

– Да, конечно. Прямо сейчас и отправимся, – улыбнулась я, как ни в чем не бывало.

– Пойдемте в корабль, – жестом пригласил Сах.

Я старалась держаться поближе к Морану, чтобы сразу быть наготове. Но, вполне возможно, это просто эмоции, за которыми не последует никаких действий.

Мы зашли на корабль, все было, как обычно. Он оторвался от земли, и мы поднялись на расстояние намного больше человеческого роста.

И тут Келан сделал резкий выпад и вытолкнул Морана из корабля. От неожиданности он замахал руками и плашмя полетел вниз:

– Нет! – закричала я и бросилась к проему, который затягивался на моих глазах усилием воли Келана.

– Стой, где стоишь, – холодным тоном ответил он.

Я видела, что Моран успел сориентироваться. Отбросив панику, он разорвал рубашку и освободил огромные черные крылья.

Люди внизу в панике сбежались, чтобы увидеть, как неведомое божество парит в воздухе. А Моран бросился наверх, к кораблю, чтобы спасти меня.

– Ортиза! Прыгай! – заорал он, как ненормальный, будто его лишают самого ценного.

Проем почти затянулся.

– Я поняла, кто настоящий преступник. Нам не надо лететь далеко. Вторую часть испытания я выполню прямо здесь.

Их энергия, она мне была нужна ровно настолько, чтобы они обессилели на некоторое время, я не собиралась их убивать.

– Ты не можешь посягать на силу саби…

Голос Келана ослаб и он упал на пол. Я уже не чувствовала ничего, только следовала за неизъяснимым желанием не допустить несправедливость. Что во мне говорило? Моя сила желания или Луч? Но саби были сломлены, а проем легко открылся.

Тут же в него влетел обезумевший Моран:

– Их убить мало! – закричал он.

Но я остановила его попытку навредить саби.

– Мы не должны, просто вынеси их и оставь на этой планете. Я вижу, что местные жители безумствуют от счастья, что их посетили боги. Вот они и получат великих саби, – с горечью сказала я.

Моран засмеялся и с радостью бросился выполнять поручение. Толпа схватила Саха и Келана, и на руках куда-то утащила под всеобщие крики.

– Надеюсь, они их зажарят на ужин, – с плотоядной ухмылкой изрек Моран.

– Не болтай, эти люди гораздо добрее их.

– Да ладно тебе! Теперь мы целый корабль прихватили.

Он ходил по светлому пространству с гордостью расправив крылья.

– Просто временно взяли, чтобы выбраться отсюда.

– И куда полетим? – мечтательно спросил Моран.

– На Серраду.

Город засыпал, а Олеся не могла подняться и отправиться в кровать. На душе было тяжело, выпускные экзамены на носу. Школьные годы пролетели, как один миг.

– Не идешь отдыхать? – спросил отец, заглянув в комнату.

– Нет, нужно еще подготовиться к химии.

Папа подошел к Олесе и погладил ее по голове:

– Молодец, ты очень целеустремленная, мама бы тобой гордилась.

– Только у меня не все получается…

– Потом, с опытом придет, я помогу, пока еще жив.

Олеся испуганно посмотрела на отца:

– Даже не говори о смерти, а то накликаешь.

– Не буду, – улыбнулся он.

– Какой была мама? – тихо спросила Олеся.

– Похожей на тебя…

– Не ври, мама была красивой.

– И ты у меня красавица.

– Вовсе нет. Если смотреть на наш класс, то столько девчонок гораздо красивее меня.

Отец внимательно на нее взглянул:

– Опять Анжела? Ты как с ней поссоришься, так каждый раз эта неуверенность в себе появляется.

– Да я с ней не ссорилась, просто все, что с Анжелой связано, меня дико бесит. И что она тоже на медицинский собирается, особенно раздражает… Папа, ну как это? Она же вообще ничего из себя не представляет, зато все стараются ей, так или иначе, подражать.

– Не бери в голову, жизнь все сама выправит. Не понимаю только, зачем ей идти в медицинский вуз?

Олеся погрустнела:

– У меня такое ощущение, что мне назло…

– Назло другому никто жизнь себе ломать не станет.

Отец посмотрел на стол, заваленный учебниками и улыбнулся:

– Ты у меня на экзаменах всех порвешь, с такой-то подготовкой!

Папа вышел, а Олеся ещё долго смотрела ему вслед. Ага, порвет она…Такой неуверенной в своих силах и будущем девушка никогда не была. Олеся понимала, что она единственная папина радость. Можно сказать, он всю жизнь посвятил ей. Девушка не видела, чтобы отец знакомился с другими женщинами после смерти матери, он даже не пытался завести разговор об этом. Вся его жизнь была сосредоточена на работе.

Отец Олеси был хирургом, а она знала, что это такое. Ей не раз приходилось навещать его в больнице и эта атмосфера будоражила мысли и сводила ее с ума. Там были особенные ощущения, от которых сердце сводило неизъяснимым волнением и страхом. Хотя, чего ей бояться то? Она не пациент, а просто любимая дочка своего папы.

Но Олеся чувствовала, что это место наполнено страданиями и надеждой. Больше всего ее пугали в детстве закрытые двери, куда нельзя было заходить. В коридоре горел особенный свет, и она думала, что там находится тайный мистический мир, и только папа может быть там.

Когда он спросил ее, кем бы она хотела быть, Олеся, не стала его разочаровывать:

– Я буду врачом, как и ты.

От этих слов лицо отца просияло. А она всеми силами не хотела показывать ему страх и ступор:

– Все получится! Я тоже с самого детства хотел быть врачом. А потом, ни разу ни пожалел об этом. Единственное, о чем я жалею, что не смог спасти твою маму. Но это было не в моей компетенции…

Папа верил в нее, говорил всем, что дочь тоже станет хирургом. Как и он. Но если бы девушка имела возможность все бросить, она бы вздохнула с облегчением.

Чего Олеся хотела на самом деле, она толком не знала. Но ей нравилось петь, она мечтала связать свою судьбу с музыкой… Но девушка не хотела про пение даже заикаться. Папа не считал это серьезным занятием. Поэтому она ограничилась лишь завершением музыкальной школы…

Часто перед сном Олеся фантазировала и представляла себя стоящей на сцене, окруженной восхищенными поклонниками и красивыми цветами. А ее голос всех сводит с ума… Это были самые нереальные мечты, ее тайна, а жизнь была совсем другой.

– Сегодня пациент умер, не спасли…

В такие дни отец был особенно мрачен, и этот аспект предстоящей работы пугал ее еще больше.

А что, если пациент умрет после ее операции? Она же с ума тогда сойдет… От одной мысли об этом неприятный холодок пробегал по коже

Но она снова уговаривала себя настроиться.

И шло штудирование химии и биологии. Ненавистные пауки, отряды, классы, гены… Она запоминала это все на автомате, не чувствуя никакой увлеченности. Просто так надо, так будет правильно.

А вот Анжелка вообще ни к чему не готовилась. Наверное, опять надеялась на мать…

– Я все равно поступлю, и без всякой зубрежки, – с ухмылкой отвечала она.

Их семья жила в огромной квартире, в новом доме, который сверкал окнами как раз напротив ее стандартной кирпичной девятиэтажки.

Олеся с папой жили неплохо, но просто. У них было все необходимое, но без той роскоши, которую демонстрировала Анжела.

– Где ты выкопала такое старье? – вечно насмехалась она над Олесиной одеждой.

Приходилось помалкивать, чтобы не расстраивать отца. Ух, она бы ей задала! Но время стычек осталось в младших и средних классах. Теперь она не могла себе этого позволить.

– Ты какая-то грустная сегодня? – спрашивал иногда папа, словно догадываясь о ее состоянии.

– Нет, нет, просто переживаю. Удастся ли поступить…

И дни снова тянулись своим чередом. Время экзаменов приближалось, накаляя и так нервозную атмосферу вокруг.

В этот день папа пришел позже обычного и закрылся у себя. Наверное, опять что-то случилось. Он все принимает близко к сердцу, зачем так делать… А как иначе…

Олеся подошла к его двери и постучала:

– Пап, ужинать будешь?

В ответ была лишь тишина.

– Пап, все в порядке?

Через какое-то время раздался глухой голос:

– Ешь без меня, я потом подойду.

Олеся пожала плечами. Но смутное беспокойство не давало расслабиться. Она машинально жевала, не сводя глаз с двери комнаты. Скорее бы он вышел…

Наконец, дверь распахнулась. На пороге стоял отец, он был бледнее чем обычно. И, кажется, он плакал…

– Папа, что с тобой? – Олеся вышла из-за стола и бросилась к нему.

Отец поднял на нее растерянные глаза:

– Заболел я, доченька, заболел…

Девушку бросило в жар6

– Как? Чем?

– Пойдем за стол, не хочу стоять на пороге.

Они опустились на диван. Мягко светил золотой свет торшера. В этой уютной и тихой домашней обстановке особенно невероятно звучали слова о болезни.

– Так что с тобой?

Почему он тянет и не говорит сразу?

– Онкология.

Это слово прозвучало как приговор, разделяя их жизнь на периоды до и после.

– Но папа, сейчас все можно вылечить! И это тоже, кто как не ты должен знать. Надо как можно быстрее заняться лечением, не теряй времени!

Он грустно улыбался:

– В моем случае все очень сложно, это поджелудочная. Я понял слишком поздно.

Олесю начало колотить:

– А операция? Можно же все убрать?

– Может, будет операция, лечение будет… Но я упустил время… Сильно упустил. Кому, как не мне, понимать, что это значит.

– Нет, каковы негодяи то! Значит, меня можно было скинуть и оставить здесь, в этой дыре, а с тобой улететь? А в чём смысл? Неужели хотят от меня таким способом избавиться?

Я задумалась. Устроить всё это только для того, чтобы отделаться от Морана? Что-то слишком сомнительно, невелика птица для такой операции. Скорее всего, им нужна была я, а Моран мешал. Но я была открыта к получению опыта, даже сама просила поделиться. Что же была за нужда так поступать?

– Подожди, дай подумать, пока мы не улетели слишком далеко, – попросила я Морана.

Он отошёл в сторону, а я посмотрела вниз, в ту сторону, куда унесли саби. Даже на этом расстоянии мне удалось восстановить связующую нить между нами. Я должна была почувствовать их энергию, понять, для чего они так поступили. Это было лишь простое желание оторваться от навязчивого спутника или нечто большее?

Связь была установлена, по ней, маленькими шажочками удалось добраться до их душ. Тут мне открылось совершенно неожиданное… Темнота, да, темнота, которой у них не было даже сегодня утром. Я думала, что саби могут испытывать такое только по отношению к преступникам, но откуда же у них сегодня появился мрак? К нему добавилось ещё и другое чувство. Сожаление. Теперь я понимала, они хотели получить меня, каким-то образом завладеть моим даром.

Но они же сами заявляли, что эти способности принадлежат мне, как они могли попытаться их отнять? Это очень рискованно, я могла погибнуть…

– А Коратон? Он сразу почувствует, что с ними? – вспомнил Моран.

–– Пусть чувствует, он остался на базе, поэтому, как только заметит, что корабль-разведчик не возвращается, будет знать, где их искать.

В любом случае, мы не желаем им зла. В какой-то момент саби захотели слишком многого, но я не согласна отдать им это.

– Я так рад, что ты снова решила полететь на Серраду! Наконец-то!

Я подозрительно посмотрела на Морана:

– И чему же ты так рад?

– Ты потребуешь вернуть все, что они задолжали!

– Опять? Ничего подобного. Я просто хочу увидеть мир, из которого меня выгнали.

– И все?

– Всё. Поэтому мы должны высадиться недалеко от столицы, на достаточно безлюдном месте, чтобы не привлекать к себе внимание. Моран, если хочешь улететь, я тебя не держу. Хочешь, забирай себе этот корабль-разведчик и отправляйся, куда глаза глядят.

Моран только улыбался, рваная рубашка клочьями спускалась с его широких плеч:

– Нет уж, я вытянул счастливый билет, когда встретил тебя. Думаешь, я не в своем уме? Рано или поздно ты передумаешь, я в этом уверен.

– Нет.

– Считаешь, твой папочка – ангел? Да он с легкостью от тебя избавился. К сожалению, я не следил за тем, что происходило в его семействе, поэтому ничего рассказать не могу. Точно знаю только то, что он держит всё в своих железных руках. Шаг вправо или шаг влево грозит изгнанием или наказанием. Дамада не любят, и я уверен, он не заслуживает твоей любви.

Я слушала Морана и думала только об одном… Неужели я смогу увидеть отца? Того самого человека, который им считался, ту женщину, которая была моей матерью…

– Ах, да, совсем забыл. У тебя есть знак принадлежности к их семье? А то ты ничего не докажешь.

Я опешила:

– Это какой ещё знак?

– У всех жителей Великой Серрады есть символ на запястье, он говорит о принадлежности к конкретной семье. Конечно, это не знаки, которые можно увидеть глазами, но кристаллы, на которых построена вся их система, хорошо их считывают.

– На запястье…

Я посмотрела на свои руки. Моран подошёл и осторожно дотронулся до тонкого изгиба:

– Вот здесь, примерно в этом месте. К сожалению, тут нет кристаллов, которые считывают такую информацию, может быть, ты сама сможешь это увидеть?

Если заболевания и чувства человека я могла видеть очень хорошо, то чуждый знак лишь слегка просматривался, как маленькая тень.

– Да, здесь что-то есть, но не знаю, что это означает.

Моран ухмыльнулся:

– Ты не знаешь, зато местные обитатели узнают. Понятно, они натренированные. Поэтому, если хочешь остаться незамеченной, не думаю, что у тебя это получится. Но самое главное, что там у тебя.

– Родители могли поставить ложный знак, чтобы замести следы… Когда опустимся на Серраду, нас могут остановить.

Моран замахал руками:

– Это же корабль-разведчик саби. Зачем они будут его останавливать? Саби давно известны, как хорошие лекари. В любом случае, нам ничего не сделают.

Пульт управления кораблем находился рядом и был достаточно прост. Это был не тот огромный механизм, который заправлял станцией саби. Здесь можно было лететь благодаря собственной интуиции, задавать нужное расстояние. Огромные отрезки пути преодолевались за короткое время, если тебе удавалось попасть на правильную линию. Тогда движение ускорялось во множество раз, а за стеной корабля звезды сливались и превращались в сплошной поток.

Я провела рукой по гладкой, переливающейся поверхности пульта, Моран уже был рядом:

– Пусти меня, ты не знаешь, в какой стороне Серрада. А мне раньше удавалось хорошо перемещаться. К тому же, нужно попасть в линию.

Моран сел около пульта и положил левую руку на сверкающую поверхность. Несколько мгновений, и они буквально слились. Он закрыл глаза, на фоне светлого помещения, я прекрасно видела его тёмный профиль. Сейчас он казался совершенно другим, более серьёзным и ответственным, если бы Моран всегда оставался таким. Тяжелые крылья были спрятаны под накинутой рубашкой.

– Тебе нужно будет переодеться… Не знаю, есть ли здесь подходящая одежда…

Резкий разворот. Я схватилась за стену.

– Двигаемся, линия совсем рядом, сейчас прямиком направимся туда, если хочешь, садись поближе ко мне, – улыбнулся Моран.

– Нет. я уж тут, как-нибудь, посижу, – представляю, как во время тряски буду падать на Морана, к его великой радости.

Сначала за окном всё осветилось ярким сиянием.

– Теперь нас просто понесёт в сторону Серрады, и мы выйдем на её орбиту. Это одно из ключевых направлений для путешествий в этой части.

Корабли самых разных видов тоже плыли по своим делам в сторону Серрады. Вот они, те самые, знакомые диски, которые мне много раз доводилось видеть, когда я была маленькой. Они все шли параллельно.

– Кажутся знакомыми, да? – кивнул Моран.

– Я много раз их видела.

– Разведчики и поставщики. Великая Серрада – достаточно мирная цивилизация. Но она любит приторговывать ресурсами. А основные их ресурсы – кристаллы. Особенно покровительствует этому твой папаша… Наверное, много богатств накопил, – мечтательно заметил Моран.

– Тебе нужно переодеться…

Моран окинул взглядом свою рваную рубашку:

– Побудь здесь, корабль летит сам, просто, на всякий случай. А я посмотрю, что тут припрятано у Саби.

Он ушел, а я полностью погрузилась в движение за окном, оно подхватывало и на волне общего потока уносило меня туда, где я не была с самого рождения. Наверное, я боялась. Но лучше столкнуться лицом к лицу со своим страхом, нежели избегать его.

– Ну, как тебе? – со смехом спросил Моран.

Я обернулась и первой моей эмоцией был ужас. Но нет, это всего лишь Моран, просто я не узнала его в этом черном костюме. Что-то зловещее и пугающее исходило от него.

– Где ты его нашел?

Моран пожал плечами:

– Саби стащили у кого-то, они еще те мошенники. Я попытался одежонку Келана примерить, но она мне и на ногу не налезет. Вот, только это и осталось, хоть не жмет.

Мой голос дрогнул:

– Когда прилетим на Серраду, надо избавиться от этой одежды. Мне она не нравится. Я слышала, что саби не против экспериментов с преступниками…

– Типа, как со мной?

– Вот-вот… Эта одежда принадлежала кому-то посерьезнее, чем ты.

Моран с восхищением рассматривал черную кожаную куртку:

– Наконец-то вещь стоящая! Я уж точно ее не отдам.

Все смешалось в жизни Олеси после того дня, когда она узнала о болезни отца. Страх, раньше ей неведомый, снова липкой волной проник в душу. Папа был всегда рядом, как неотъемлемая часть ее жизни. Он просто не мог заболеть или исчезнуть. Он должен жить, видеть, что она делает ради него. Ведь все эти поступки, подготовка к экзаменам и выбор профессии были во имя этой цели. Как быть, если с ним случится беда?

Олеся плакала, но старалась не показывать отцу свои слезы. Ему и так тяжело. Она видела, в каком состоянии он все чаще возвращался домой.

– Папа, может есть какая-то надежда, что все доброкачественное?

Отец только устало смотрел на нее:

– Если бы не делали биопсию, я бы не сказал тебе. Сейчас принимают решение по операции.

Операция… Это слово звучало еще более страшно. Но, может быть, это реальный шанс спастись…

– А от чего это зависит?

– От многих факторов… Прежде всего от расположения опухоли, задеты ли важные сосуды… Я сам это хорошо понимаю, и от того, что осознаю ситуацию, чувствую себя еще больше растерянным.

Мне было так его жалко, но что я могла сделать:

– Может быть, я могу чем-то помочь?

Папа подошел и обнял ее. Девушка боялась обернуться, понимая, что может увидеть слезы в его глазах, которые он так не хотел показывать.

– Чем ты мне поможешь… Только тем, что сдашь экзамены и поступишь в университет. Так я буду спокоен, зная, что у тебя есть хорошая профессия и свой путь в жизни. А болезнь… Я уже проконсультировался, с кем только можно, остается ждать окончательного обследования.

И потянулись дни. Долгие, беспокойные, наполненные переживаниями. Они сливались в один сплошной поток надежды. На этом фоне пышущая радостью Анжелка смотрелась все более раздражающе.

– Ну что, Мышь, готова? – встретила она девушку на улице.

Это было ее любимое обращение, обидное прозвище, чтобы лишний раз подчеркнуть свое превосходство.

Олеся ничего не хотела отвечать, но пройти мимо нее вряд ли кому удастся:

– Конкурс огромный, неужели планируешь прорваться? Сомневаюсь.