Kitabı oxu: «Охота на ангела»
Падший ангел
Упало солнце вдоль заката, исчезли звуки, голоса.
И жизнь тихонько угасала, и нет уж сил открыть глаза.
Бессильно голова склонилась, и крыльев больше не поднять,
И кровь из ран её сочилась, и боль утраты не унять…
«Как жаль…» – чуть слышно шепчут губы. «Ведь жажда зверя – жизнь отнять».
«Ты падший ангел!» – тварь торжествовала, пытаясь крылья оторвать.
Виолетта Версадисс
Охота на Ангела
Прошлое вновь ворвалось в её размеренную жизнь, безжалостно круша всё на своём пути.
За несколько дней до свадьбы Татьяна узнаёт, кем является её будущий зять. Разве такие совпадения возможны? Или это вовсе не совпадения, а чьи-то чётко спланированные действия? Как дочь могла влюбиться в сына того человека, которого Татьяна ненавидела всю жизнь, желая гореть ему в аду. Примет ли теперь Татьяна её выбор или же предпочтёт окончательно поставить точку в этой истории, несмотря на то что чаша мести переполнена?! Она не решается рассказать дочери правду, пока сама не разберётся в своём прошлом. В одном она точно уверена – свадьбы не будет. Этот юноша мог унаследовать те гены, о которых даже страшно подумать.
Глава 1
Город Владимир. 2015 год. Наши дни.
Осень кружилась во всём своём великолепии, подбрасывала вверх жёлтые листья и плавно опускала их на землю, устилая тротуары золотой россыпью. День заметно шёл на убыль, и уже после пяти вечера город накрывало кружевной вуалью сумерек. Воздух становился холодным, неуютным, напоминая о том, что скоро зима.
Ветер трепал её каштановые волосы, макияж оказался под угрозой. Сегодня он был немного ярче обычного, чему способствовал предстоящий вечер. Спасаясь от мелкого, но назойливого дождя, Ника заскочила под козырёк остановки. Присев на скамью, стала выискивать глазами в потоке мокрых, ревущих моторов – синий Фольксваген. Егор не раз встречал её именно здесь, издалека мигая фарами.
Единственная пара на остановке, что беспрерывно целовалась, решила уединиться. Остановив такси, молодой человек вежливо предложил подвезти её до центра. Вероника отрицательно помотала головой и, улыбнувшись, мило помахала им рукой.
Удивительно, подумала она, что все влюблённые такие позитивные. Чего, наверное, не скажешь об их паре. Нет, она была безумно влюблена в Егора, а вот насчёт него – до сих пор сомневалась. Вот и сегодня он почему-то опаздывал, но не удосужился об этом предупредить.
– Хорошо! Мы не гордые, – сказала Ника, перед тем как набрать телефонный номер любимого.
– Прости, малыш, – заговорил Егор торопливо. – У меня машина сломалась, стою в центре города, жду эвакуатор. – В трубке повисла пауза, судя по всему парень соображал, как помягче сообщить, что сегодня они не увидятся. Хотя именно в этот вечер они должны были обсудить детали предстоящей свадьбы. Столик, который они забронировали в уютном кафе в центре города, сиротливо прождёт их почти час, прежде чем Егор отменит заказ. – Всё, котёнок, без обид, до завтра. – Он поспешил нажать отбой, оставив девушку в гордом одиночестве на безлюдной остановке.
Хотелось бы верить, что действительно сломалась машина. Ведь она прекрасно помнила, какой взгляд был у Егора, когда сообщила ему, что он скоро станет отцом…
Ей крайне не хотелось добираться домой в такую погоду, да ещё и на общественном транспорте. И всё же через полчаса она была у дома. Настроение было испорчено, и её печальный взгляд свидетельствовал об этом.
Мама, как всегда, была проницательна, тем не менее не стала расспрашивать с порога. Накрыв на стол, Татьяна села напротив, украдкой наблюдая за дочерью.
– Мам, и всё же мне немного тревожно, – задумчиво проговорила Ника, поняв мамин призыв пооткровенничать.
– Ну почему? – чуть удивилась Татьяна.
– Не знаю, мам, вот здесь что-то неспокойно. – Она тяжело вздохнула и прижала руку к груди. – Вот здесь, понимаешь? Предчувствия у меня нехорошие.
– Да что ты, какие предчувствия? Всё будет хорошо. И я очень рада за вас, – трогательно добавила мама, поставив на стол земляничный чизкейк собственного приготовления. – Больше скажу: вы отличная пара. Только, как и прежде, я настаиваю, чтобы вы поженились после окончания института.
– Мам… но тут осталось совсем ничего. Меньше года, и потом… – Она задержала дыхание и тихо добавила: – Я, кажется, беременна.
– Господи! Как же так?! – Татьяна медленно осела на стул.
– Ну как это обычно бывает… – пожала девушка плечами, пытаясь не смотреть матери в глаза.
– Да нет, я не это имела в виду! – усмехнулась Татьяна. – Егор достаточно интересная личность, в нём есть всё: образованный, красивый. Мне даже кажется, в нём есть душевная глубина. Так что, милая, его генофонд бесценен, – без тени иронии добавила она.
– Ты его совсем захвалила, а как же я?!
– Да ты чего?! Ты у меня вне конкуренции! – воскликнула Татьяна.
– Ага, как же. Вне конкуренции, – пробубнила Вероника, думая о том, что конкурент у неё всё же появился. – Ну всё, всё, прости! – поспешила она прервать разговор, видя, как мама изменилась в лице. – Поверь, всё у нас будет хорошо. – Она накрыла мамину руку своей, пытаясь унять ту тревогу, которая появилась в её глазах. – Ну вот, теперь ты впадаешь в панику…
– Нет, моя хорошая, никуда я не впадаю. Я правда рада за вас. – Улыбка, что тронула её губы, получилось вымученной. – Жаль, отец не дожил, он бы был счастлив.
– Мамочка, ну что ты? Папа всё видит. Поверь, он счастлив.
– Наверное, – прошептала Татьяна и подошла к фотографии, на которой был изображён мужчина в форме лесничего. Татьяна тихо всхлипнула и, смахнув незаметно слезу, погладила снимок кончиками пальцев. Она вспомнила день, когда был сделан этот снимок. Именно тогда ей казалось, что всё позади и уже никто и ничто не помешает им быть вместе.
– Мам, да всё будет хорошо. Главное, мне дитя выносить. – Голос дочери вернул маму обратно из далёкого прошлого.
Татьяна возмутилась, оглядев дочь удивлённым взглядом, и принялась её отчитывать за подобные мысли:
– Что за меланхолия такая? Куда же ты денешься, конечно выносишь! Ты мне выкинь из головы такие мысли!
– Да ладно, мам, не бери в голову. Это я так. Наверное, и у тебя был страх, когда ты носила меня под сердцем?
– У меня? – вдруг переспросила Татьяна растерянно.
– Ну да. У тебя, – повторила Ника.
– Да… я, если честно, уже и не помню, – пробубнила Татьяна, заметно смутившись.
– Ну как же, мам, я ведь у вас единственная. Как же ты не помнишь? – В голосе Ники явно слышалась претензия, однако отчасти она понимала, что её рождение – это те обстоятельства, о которых маме неприятно вспоминать.
– Так это так давно было. Конечно, я всё помню. – Её слова напоминали оправдания. – Просто немного подзабыла подробности. Ведь не молодею, – вздохнула Татьяна.
Видя, как мама в очередной раз изменилась в лице, Вероника решила прекратить разговор. Ведь воспоминания о её юности всегда заканчивались дурным настроением. Мама замыкалась и могла часами сидеть у себя в комнате в полной тишине. Вероника сейчас и сама нуждалась в тишине, чтобы можно было спокойно обдумать сегодняшние события. Егор – вот что сейчас главное. Ведь сколько потребовалось трудов, чтобы убедить маму в серьёзности его намерений. Ещё вчера она относилась к нему предвзято, будучи уверенной, что он просто морочит её дочери голову, а сегодня отзывалась о нём довольно прилично.
Егор был из весьма благополучной семьи, хотя ещё несколько лет назад они жили как на пороховой бочке. Последние несколько лет отец Егора находился в глубокой депрессии – беспробудно пил, месяцами не работал, а когда немного приходил в себя, то уже не мог найти достойный заработок. Пять лет назад, когда Егор окончил школу, в семье произошла трагедия: отца нашли за городом, с обезображенным лицом. Ему выстрелили в подбородок. Поговаривали, что мужчина сам оборвал свой жизненный путь.
В то время Егору пришлось нелегко. Вместо того чтобы продолжать учиться, он пошёл подрабатывать курьером. И только через год, когда мать снова вышла замуж, он поступил во Владимирский институт бизнеса, на финансово-экономический факультет. Егор любил деньги и планировал взять от жизни по максимуму.
Начальник отдела, где мама работала бухгалтером, давно вынашивал идею, выразить ей свою симпатию. Он овдовел и был в поиске уже некоторое время. Но элементарные приличия не позволяли ему ухаживать за Мариной, матерью Егора. Она была замужем, и этим всё сказано. Ну а когда женщина осталась одна, тут, как говорится – сам бог велел. Не раз подслушивая разговоры сотрудников, он понимал, что ей приходится нелегко. Марине, Евгений Валентинович тоже пришёлся по сердцу, и женщина приняла его предложение наперекор всему отделу.
Сотрудники судачили и на каждом шагу перемывали кости и ей, и ему.
Однажды Евгений Валентинович собрал всех на планёрке и уволил самую главную любительницу посплетничать. После такой показательной экзекуции желание шептаться отпало у всего коллектива.
Через какое-то время в семье понемногу всё наладилось. Егор на удивление быстро нашёл общий язык с отчимом, или старался делать вид, что нашёл. Вспоминая последние события жизни, он чётко понимал – мама имеет право на женское счастье. Он видел, как она мучилась, подбирая нужную интонацию для общения с отцом, а он за последние несколько лет три раза лежал в клинике для душевнобольных. Ей приходилось нелегко, а врачи разводили руками, ссылаясь на особенность заболевания.
«Мужчину не отпускают видения из прошлого, чувство вины съедает его заживо, но как бы мы ни пытались ему помочь, он просто-напросто отшучивался»:
«В этой жизни всегда приходиться платить по счетам, неважно – рано или поздно», – отвечал он с обречённой улыбкой на каменном лице»
О каких счетах именно шла речь, Марина не знала. Он так и унёс эту тайну с собой в могилу. Кто помог отцу так сильно раскаяться, что он решил свести счёты с жизнью, оставалось только догадываться. Но то, что мужчина выстрелил себе в лицо, смущало всех, кроме, конечно же, сотрудников полиции.
– Если я вам, милочка, покажу статистику самоубийств! – высказывался капитан, оживлённо и довольно убедительно, – вы просто сойдёте с ума! У нас народ настолько изобретателен, что диву даёшься. Так что ничего особенного в том, что муж решил избавить вас от страшных подробностей последних минут своей жизни. Это говорит лишь о том, что он исключил возможность его спасти. Вот и всё! Это ведь элементарно… Посторонних отпечатков пальцев на ружье мы не обнаружили. А то, что вы никогда не видели этого ружья… – Капитан непринуждённо пожал плечами. – Так он и приобрёл его по этому поводу. Значит, ваш муж вынашивал идею свести счёты с жизнью. Частицы пороха на его руках. Чем не доказательство?.. Думаю, это логично. А вот возбуждать дело об убийстве, думаю – нет. Все экспертизы произведены, и они доказывают, что это был суицид. Вы сами утверждали, что он страдал депрессией. Подумайте, кому понадобилось убивать вашего мужа, да ещё таким способом? Мотивы и ещё раз мотивы! У него были враги? Или он олигарх? Быть может, он тайный агент?..
Вопросы были настолько нелепые, как и доводы капитана, что Марина не выдержала и выскочила из кабинета. Она и сама, если честно, не находила логики во всём в этом. Она знала, что у мужа была какая-то тайна, ещё с юношеских лет. Не раз она слышала, как муж во сне выкрикивал: «Беги, милая, беги!» Потом он просыпался весь в поту и подолгу сидел на кухне, выкуривая одну сигарету за другой. В эти минуты Марина боялась к нему подходить, не то чтобы о чём-то расспрашивать. Она ждала, что не сегодня завтра он сам ей расскажет, что его так тревожит, но так и не дождалась. Теперь жизнь внесла свои коррективы, и с этим оставалось просто смириться. Марина вернулась к нормальному руслу жизни, да и новость, что сын решил жениться, затмила всё и вся. «Всё же пять лет прошло. Надо сына поддержать, он заслуживает счастья. Вероника очень хорошая и достойная девушка. Дай бог, чтобы жизнь его сложилась лучше моей».
Егор и Вероника уже три года вместе, и то, что они решили пожениться, вполне нормальный итог, пришли к выводу свидетели их отношений. Дело, как говорится, благое, надо познакомить родителей и назначить дату свадьбы.
– Окей, милый! Тогда давай на следующей неделе вы приедете к нам. Ну как там раньше говорили: у вас купец, у нас товар, и всё такое…
Егор рассмеялся:
– Я только за. Но ведь сейчас другие времена и это решается по-другому.
– Ну, говори, как это по-другому? – В горле вдруг запершило. Веронике казалось, что вот сейчас он предложит отложить свадьбу до окончания института.
– Давай закажем столик в ресторане и пригласим туда наших сородичей.
– Не сородичей, а родителей, – с умным видом поправила его Ника, незаметно выдохнув.
Она светилась от счастья, но это была лишь видимость. На самом деле она чувствовала себя некомфортно. Ей почему-то казалось, что он решил жениться только потому, что она забеременела.
Красавицей она себя никогда не считала. Узкие бёдра, маленькая грудь, ростом не выше среднего. Мелкие и совсем невыразительные черты лица. Каштановые волосы до плеч, вечно перетянутые резинкой в конский хвост. Единственное, что ей и самой в себе нравилось, – это глаза. Мама говорила: «Точь-в-точь как у отца». Большие словно блюдца, синие как небеса.
Ника до сих пор не понимала, как ей удалось обратить на себя внимание первого красавца факультета. Он поступил в институт годом позже, и все девчонки с курса вскоре вздыхали ему вслед. Он же производил впечатление безответственного ловеласа. И когда они стали встречаться, в институте вдруг зашушукались, открыто выражая недоумение. На сердце этого парня было немало претенденток, а он выбрал её. Почему она тогда поверила ему и пошла с ним в кино, одному богу известно, но с тех пор они больше не расставались.
И всё же Татьяна не понимала, почему именно сейчас они решили пожениться. Ведь логичнее это было сделать после окончания ВУЗа, а потом с чистой совестью под венец. Но, узнав о беременности дочери, Татьяна в корне изменила своё мнение.
Вероника не понимала, что мама имела в виду под чистой совестью, и всё же не стала ему выговаривать, что он женится только потому, что так сложились обстоятельства. Решив проверить его, как говорится, на прочность, она обманула и сказала, что врачи ошиблись. И как бы жениться уже нет нужды.
На какое-то время Егор замкнулся и после трёхдневного молчания сообщил, что им необходимо поговорить. Внутри всё похолодело, и она уже пожалела, что пошутила насчёт ребёнка, прекрасно понимая, что такими вещами не шутят.
И вот на днях, после пар в институте, он пригласил её в кафе, решив снова сделать предложение.
– Ну чё, Ник?! Дубль два! – Парень вскинул интригующий взгляд на невесту. – Ты пойдёшь за меня? Или как?..
Вероника поперхнулась соком и вскинула на него удивлённый взгляд. Сердце всколыхнулось, затрепыхалось, волна жара обожгла изнутри.
– Чё так? – выдавила она через силу, пытаясь взять себя в руки. Как назло, голос дрожал, выдавая её с головой.
– Не понял, чё не так? – удивился он. – Ник, ты чего? Что происходит? Ты не рада?
– Да нет, я рада, – пожала она плечами и, взяв окончательно себя в руки, спросила: – Просто мне любопытно, чего ты так решил? Ведь ребёнка никакого нет!
– Да при чём здесь ребёнок?! Нет сейчас! Будет позже! Ты любишь меня, я люблю тебя, чё тянуть?! – его голос звучал убедительно.
Действительно, подумала она. Против таких аргументов не попрёшь. Она не стала больше испытывать судьбу. Ника растянулась счастливой улыбкой на лице и протянула через стол ему руку.
Егор пожал ей ладонь, обворожительно улыбнулся и принялся дальше поглощать китайский деликатес.
– Ты чё?! Зачем жмёшь? Гони кольцо!
– А… это?.. – рассмеялся он. – Так я пока без кольца. Думал, мало ли что, вдруг откажешь, ребёнка-то нет.
– Ах ты жмот! И не надейся! – возмутилась она нарочито, сама же ликовала в душе, осознавая, что он действительно любит её. – Слушай, а у кого мы будем жить? – решила она выяснить намерения жениха, не отходя, как говорится, от кассы.
– Я думаю, у нас! – быстро ответил Егор, тщательно пережёвывая креветку. – Так ты ещё не сказала, согласна или нет.
– Слушай, а как ты думаешь, я могу отказать такому парню?!
– Ну… не знаю, – промычал Егор, и в его мычании было столько гордости за самого себя, что Ника закатила глаза.
– Всё с тобой понятно! Крылья опять режутся?!
– Да ладно, чё ты?! Я ведь шучу. – Добродушная улыбка во всё лицо сделала своё дело.
Вероника на миг замерла и, перезагрузившись, снова уточнила:
– Где будем жить после свадьбы?!
– Так у нас и будем жить! Я же уже сказал. А потом ипотеку возьмём. Да всё будет хорошо, не переживай.
– Ты не представляешь, как мне не хочется оставлять маму одну, – голос её поник. – Ведь у нас квартира тоже просторная. Всем хватит места. Ты знаешь, я думаю – лучше жить у нас, – Вероника вскинула умоляющий взгляд на Егора и добавила: – Дай маме глоток свободы, ведь она заслуживает счастья.
– Ты сейчас о чьей маме говоришь?
– Ну, конечно же, о твоей маме! Ты же знаешь, я далеко не подарок, и ей придётся нелегко. – Лукавую улыбку она спрятала в кулак.
– Ник, если честно, мне просто неудобно будет ездить в институт, ведь это почти другой конец города.
– Но тебе осталось учиться всего ничего. А как же я ездила эти пять лет через весь город?
– Ну… ты… – протянул он, – у нас девушка с характером и с невероятной выдержкой. Я по сравнению с тобой – лентяй!
– Да ладно тебе, «лентяй»! Просто у меня не было выбора. И если бы я не поступила в этот институт, мы бы с тобой никогда не встретились.
– Хорошо, как скажешь. Ради тебя я готов и поездить, так уж и быть, уговорила. – И снова коронная улыбка и сияние его глаз, сделали своё дело.
«Что же делает любовь с людьми», – удивилась Вероника и решила всё же сообщить Егору, что у них будет ребёнок.
– Вот мама не далее, как вчера задала мне вопрос, – начала она издалека. – Почему бы тебе не окончить учёбу, потом и свадьбу сыграть?
– Ну и что ты ей ответила?
– Я ей ответила… – Она вдруг запнулась, вскинув на него интригующий взгляд. – Я сказала, что очень люблю тебя и не хочу больше ждать, а главное – ребёнок ждать не будет.
– Вот и правильно, год – это такая мелочь. А за деньги можешь не переживать, я неплохо заработал в этом году на бирже. – Он вдруг резко замолчал. – Так, я не понял, что ты сейчас сказала?! – Глаза его округлились.
– Я сказала, что ребёнок ждать не будет. – Её смех привлёк внимание посетителей.
Егор резко вскочил и схватил невесту на руки.
– Ну чертовка! Я тебя за такие проверки накажу!
Вспомнив, что она всё же беременна, осторожно поставил обратно. Плутовка сладко облизнулась и в следующий момент поцеловала Егора в губы, шепнув ему в лицо, как сильно его любит. Люди, которые были в этот час в кафе, зааплодировали влюблённым.
***
После выяснения отношений настроение Ники взлетело до небес. По дороге домой она трещала как заведённая, и только когда машина остановилась у её подъезда, она вдруг закрыла рот.
– Слушай, может, это не моё дело, – вдруг заговорил Егор о Татьяне Васильевне. – Но почему твоя мама больше не вышла замуж? Ведь она женщина очень привлекательная и на затворницу уж точно не похожа?
Вероника нахмурилась, не понимая, что её больше возмутило – интерес к маме или то, что она не похожа на затворницу…
– Похожа не похожа, а факт вещь упрямая! – огрызнулась она недовольно.
Эта тема и для неё самой была за семью замками. Всегда, когда Ника заводила с мамой такие разговоры, та находила тысячу отговорок, чтобы не отвечать.
– Знаешь, Егор, она никогда не говорила со мной об этом. Я думаю, она очень любила папу и не захотела его предавать.
– Ну, это бред! Ведь, храня ему верность, она обрекает себя на одиночество. Ты же говорила, что у них разница была в двадцать лет. И родила она тебя очень рано.
– Так и что? Ты думаешь, любить могут только молодые? Вообще-то, мой отец всю жизнь на воздухе работал, да и физически он был о-го-го. Раз мама за него пошла в таком возрасте, значит мужчина был хоть куда! Жаль только, что так рано ушёл. Мама тогда только окончила ординатуру, а тут такое несчастье. Отца нашли в лесу, с пулей под сердцем. Ника вдруг шмыгнула носом, и в глазах блеснули слёзы.
– И что… убийцу так и не нашли? – спросил Егор, прижав невесту к себе. – Ну-ну, что ты? – Он легонько похлопал её по плечу.
– Да… не нашли. Следователь сказал, что папа сам себе выстрелил в сердце.
– Да ладно?! Так значит, у наших отцов один и тот же диагноз! Почему ты мне раньше об этом не рассказывала?
– Нет, не один! Папа был совершенно здоров. И депрессией точно не страдал. Мама сказала, что он был абсолютно счастлив. Он очень любил маму и меня. Я помню, как он смотрел на неё. Такая любовь – как в фильмах. Он словно мотылёк порхал возле мамы.
«Сгорая в слоях её атмосферы», – добавил Егор мысленно.
– Так что, милый, самоубийство в нашем случае совсем нелогично.
– А Татьяна Васильевна тоже его любила?
– Мама очень любила папу. После похорон чуть умом не тронулась, на неё больно было смотреть. Ведь мы остались совсем одни. Ни родственников, ни друзей. Правда, был один папин друг – Константин Зарубин. Так вот он и помог нам с продажей дома и переездом во Владимир. Они вроде как созваниваются до сих пор, даже видятся. Помню, когда он приезжал, у меня всегда был праздник. Столько конфет я за всю жизнь не съела, как в период с первого по пятый класс. После похорон он приходил к нам пару раз, в новую квартиру.
– Так он такой хороший друг и не настоял на расследовании, что ли? – удивился Егор.
– Мне кажется, кто убил папу, он своё получил. Я догадывалась, что между ними что-то произошло, буквально за пару лет до папиной гибели.
– Между кем произошло? Не понял!
– Между моим отцом и этим Константином. Такая дружба была, а потом резко закончилась. Иногда ловлю на себе мамин взгляд и понимаю, что ей известно намного больше, чем мне. Но она молчит. Да только я точно знаю: если бы папа не был отомщён, она бы не успокоилась. Я понимаю, что она переживает за меня, поэтому и не хочет, чтобы я знала лишнего, а то есть правду. А правда, она всегда горькая, в отличие от лжи, – вдруг изменив интонацию, заговорила Ника старческим голосом.
– И что это сейчас было? Ты заговорила как мудрая старушка!
– Так это и не мои слова, это слова одной сумасшедшей, которая уверяла, что я её родная внучка. Женщина выглядела настолько неопрятно, что я поняла – она увлекается алкоголем.
– Так почему ты стала её выслушивать? – удивился Егор.
– Она окликнула меня по имени и сказала такую глупость, что я сразу поняла – эта женщина сумасшедшая. Просто где-то услышала моё имя, вот и воспользовалась.
– И что же она такого сказала?
– Она сказала, что моя мама якобы мне неродная. Полная чушь! – Вероника передёрнула плечами, сама себе удивляясь, что рассказывает такое. – Я даже на долю секунды ей не поверила. Мне показалось, что эта женщина – мамина пациентка. Мама мне роднее родных, не каждая бросит всё к ногам дочери, позабыв про свою личную жизнь. При её внешности это даже грех – быть одной. Но за все годы я не заметила, чтобы у неё кто-то появился. Так что вот такая любовь была у моих родителей, можно только позавидовать. – Она вздохнула и высвободилась из его объятий.
«И всё же, что за нужда была так рано выходить замуж, да ещё при такой разнице в возрасте?» – подумал он, понимая, что не всё так просто в этой истории с неземной любовью.
– Я не хочу думать о том, как мама умудрилась выйти замуж с такой разницей, – проговорила она, как будто прочитав его мысли. – Меня больше заботят наши отношения, а мама, думаю, и в своём затворничестве счастлива. Да и потом. – Девушка улыбнулась и, сменив тон, добавила: – Теперь она будет с нами, а там внук родится. Ну чего ей ещё желать?
– А как же её работа? Ты ведь сама говорила, мама неплохой специалист.
– Так и что? Пусть работает на здоровье! Если честно, она без своих психов и жить не может.
– Фу-фу, какая ты прямолинейная. Для неё они, скорее всего, любимые пациенты.
– Да… ещё какие любимые! Она каждую судьбу через себя пропускает, иногда такое творит, в голове не укладывается. Если бы не я, она точно жила бы в своём диспансере. Поэтому я и хочу, чтобы мы жили вместе, чтобы меньше времени у неё оставалось на любимых пациентов.
– Слушай, а ведь мой отец раза три лежал у неё в клинике. Это ведь как раз недалеко от вас, по Горьковскому шоссе.
– Не думаю, она ведь раньше принимала в частной клинике, что в центре города, на Юбилейном проезде. А в диспансере пятый год работает.
– Ну да, отец к тому времени уже того… – Он замолчал, повисла неловкая пауза.
– Если бы мама вела твоего отца, то было бы всё по-другому. – Она нежно погладила Егора по плечу и сочувственно вздохнула. – Она действительно хороший специалист.
– Если бы, да кабы… – тяжёлый вздох вырвался у него из груди. – Всё, котёнок, мне пора. Завтра увидимся.
Чмокнув её в щёку, он вышел, чтобы открыть ей дверь.
Ника не стала его задерживать, да и тему они затронули не очень приятную…
Глава 2
Через несколько дней состоялось знакомство родителей. Как и задумали молодые – в одном из ресторанов города Владимира, где, по отзывам в интернете, довольно неплохая кухня. Всё прошло довольно гладко, все делали вид, что счастливы, а может – так оно и было. Только у Татьяны немного поменялось мнение о родителях Егора, да и знала она их только со слов дочери. А теперь вот лично убедилась, что семья вполне благополучная.
Мама Егора – Марина Андреевна – казалась достаточно искренней и добродушной, и сын был похож именно на неё. По крайней мере, глаза парню достались от мамы: большие, цвета спелого ореха, достаточно выразительные, с ресницами, как опахало. Аккуратный прямой нос, в меру полные губы, высокие скулы и привлекательные ямочки на щеках, которые придавали Егору изюминку, скорее всего, достались ему от отца.
Марина держалась достойно, пытаясь говорить только по делу. Женщина находилась в некотором напряжении, а вот муж был, наоборот, многословен. Он пытался шутить, рассказывал офисные новости, приправляя всё это смешными анекдотами.
Марина не сводила с Татьяны глаз и, украдкой наблюдая за женщиной, отметила: красива, утончённа и достаточно молодо выглядит. Татьяна также наблюдала за Мариной и сделала следующий вывод: приятная внешность, сдержанна, а ещё невероятно тактична, или казалась такой. Оценив бегло внешность Евгения Валентиновича, Татьяна поняла, что не всё так просто в этом союзе. Мужчина был старше её лет на десять, если не больше, и, как в народе говорят: маленький, плюгавенький, но свой.
Евгения Валентиновича несло невероятно, он старался всех развеселить, и Марине в какой-то момент показалось, что он привлекает внимание на себя. Зачем он это делал, ей и самой стало любопытно. Решив прервать его душераздирающие истории, Марина выставила шлагбаум:
– Жень, ну хватит, ты уже нас достаточно насмешил, уже живот болит.
Евгений Валентинович вскинул на жену укоризненный взгляд и недовольно огрызнулся:
– Да, особенно тебе смешно, больше всех. Ты уже слышала все эти анекдоты, просто делаешь вид, что они тебя смешат.
– Жень, перестань! – Она жеманно улыбнулась, трогательно погладив мужа по плечу. – Ты же знаешь, у меня память, как у рыбки, и мне всегда интересно. Но нам действительно пора, наши дети уже сами договорятся, а нас просто поставят перед фактом. Правда же, дети?
Вероника с Егором переглянулись и отрапортовали в унисон:
– Конечно же поставим!
– Вас, может, подвезти, Татьяна Васильевна? – вдруг предложила Марина, окинув всех милейшим взглядом.
– Да нет, я сама доберусь. Да и с детьми хочу ещё посидеть, не обессудьте.
– Да что вы, как можно? – защебетала Марина, обняв Татьяну. – Ну вот, мы тогда поехали, приятно было познакомиться.
– Да поезжайте уже… – процедил Егор, подталкивая маму ближе к выходу. – Тебя вон муж заждался, а ты всё провожаешься.
– Всё, всё, нас уже нет, – она быстро поцеловала сына в щёку, потом подошла к будущей невестке и шепнула той на ухо: – Я рада за вас, мои хорошие, отдыхайте, а мы с отцом поехали.
В дверях она обернулась, и подбородок её задрожал.
«Вероятнее всего, она даст волю чувствам, где-то там, по дороге домой», – подумал Егор.
– Ну вот, – вздохнул он, – я-то думал, пронесло, а нет, мама в своём репертуаре. Ну, слава богу, теперь можно и расслабиться. Вот мне уже двадцать три, а я под её зорким взглядом не могу даже пива себе позволить.
– Это нормально, Егор, – отозвалась Татьяна. – Мне вот тоже, как родителю, неприятно, если дочь будет позволять себе лишнего. Да что там говорить, вы для нас всю жизнь дети.
– Мам, ну это не всё равно. Надо учитывать, что мы уже взрослые дети и вправе решать самостоятельно, что нам делать и как проводить время. Вы себя вспомните в молодости. Сильно вы прислушивались к советам родителей? Ты так вообще замуж выскочила в шестнадцать.
Татьяна опешила, повисла неловкая пауза. Раньше дочь не позволяла себе такой фривольности.
– А ты чего наезжаешь на мою прекрасную тёщу? – вмешался Егор, заметив ступор женщины. – Вы, Татьяна Васильевна, не обращайте внимания на неё. – Егор зыркнул глазами на невесту и погрозил пальцем.
– Да что ты, Егор, я вовсе не обижаюсь, – лукавила сейчас Татьяна, прекрасно понимая, что во время беременности скачут гормоны и принимать всерьёз её слова не стоит.
– Да понятно, – он мило улыбнулся будущей тёще, отметив, что она у него – что надо. Современная.
Вероника окинула жениха слегка удивлённым взглядом, подметив, что Егор сегодня на удивление весел. «Хотелось бы верить, что у него такое настроение оттого, что мы уже помолвлены. Иначе его игривость наводит на мысль, что он просто выпендривается перед мамой. Эдакий защитник тёщ».
Ей действительно стало неудобно за свою выходку, и теперь она не знала, насколько глубоко задето мамино самолюбие. Раньше она себе такого не позволяла. «Надо бы извиниться», – подумала она и вскинула на маму заискивающий взгляд.
– Будешь возникать – не видать тебе такой тёщи, как своих ушей! – пригрозила Ника в ответ, подмигивая в этот момент матери.
Татьяна поддержала дочь добродушной улыбкой, на что Егор тоже улыбнулся и, обойдя стол, обнял невесту за плечи.
– А если ты будешь возникать, я тебя накажу, – шепнул он ей на ухо.
От его горячего дыхания Ника вздрогнула. Егор сегодня довольно экспрессивный, подумала она. Казалось, он, как и предыдущий оратор, привлекал внимание на себя – и далеко не её.
Егор вернулся на место и, как завсегдатай, махнув рукой, подозвал к себе официанта. Тот, словно молодец из сундука, возник у стола.
