Kitabı oxu: «Возвращение в детство»

Улица моего детства. Дом моего детства.

Запах вечернего зноя и пыли. Запах воспоминаний далеких лет! Запах счастливого беззаботного детства!

Я стоял в том же самом подвале, что и много лет назад, в то лето, когда я был абсолютно счастлив! Тогда еще у меня была полная семья, были самые интересные друзья! И, кажется, именно тогда – я узнал, что в жизни есть ЛЮБОВЬ!

Конечно, это был уже не совсем тот подвал, этот – грязный и пыльный. Захламленный старыми вещами: мебелью, тюками с одеждой и прочими ненужными предметами. Окна на улицу, лишенные остекления, заколочены деревянными щитами. Но те, что смотрят во двор, освещены ярким полуденным солнцем, пробивающимся сквозь грязные стекла, и поднятую в воздух пыль. Как и тогда, когда мы впервые попали в этот цокольный этаж, называемый нами подвалом, и решили, что это теперь будет наша «штаб-квартира»! И мы: три девчонки и я, единственный тогда мальчишка, решительно взялись за наведение порядка в полуподвальном помещении. Вынесли на ближайшую свалку весь ненужный нам хлам, тщательно вымели весь мусор и смыли пыль. Помыли стекла окон и расставили по возможности отремонтированную мебель, получив вполне приличную комнату, пригодную даже для летнего проживания. Это был героический труд – для малолетних детей! Но наградой за это стало наше личное, тайное убежище! Даже мои родители, оценили превращение заброшенного цокольного этажа в полезное помещение, но при этом, не посмели отобрать его у нас!

По ходу, мы нашли множество интересных древних предметов, в том числе несколько старинных медных монет. Это породило наше дальнейшее увлечение раскопками во дворе и округе, в поисках скрытых сокровищ. Мы не знали настоящей истории нашего дома, но предполагали, что до революции в нем жил богатый буржуй! И надеялись найти спрятанные им от Советской власти – деньги и драгоценности! А о чем мы могли еще думать? Малолетние наивные дети! Сколько нам тогда было?

Самой старшей была Надя – она же старшая сестра из числа двух сестер – соседок. Если мне в тот год было – двенадцать лет, значит Наде, наверное – тринадцать. Она училась на один класс старше меня. Ее младшей сестре – Вере, было около десяти, или одиннадцати лет. Ну а третья наша подруга, тоже соседская девчонка – Лена, была моей ровесницей. Но учились мы в разных школах. Потому что я и мои родители, переехали в этот старый район города, в этот дом, только в начале года, и я еще доучивался в прежней школе, в Новом Городе. А в этом году, несомненно, пошел бы в одну школу со всеми девчонками, а с Леной – в один класс! Но, в нашей семье случилось очень трагическое событие: мои родители, вдруг, развелись! И мы, с нашим новым «папой» уехали совсем в другой город. Хоть и недалеко от этого моего города детства, но все же, я больше никогда не смог побывать в нашем старом доме, и ни разу не смог встретиться с теми девчонками!

И вот теперь, спустя сорок пять лет, я все же вернулся в этот дом полновластным хозяином! Как это произошло? Месяц назад умер мой настоящий отец. Которого, я к своему стыду – не видел лет тридцать! Все что я помнил о нем: образ опустившегося, много пьющего человека – не вызвало во мне никаких приятных воспоминаний. Однако, как я узнал теперь от его сестры, тети Кати – он не пил уже последние лет десять. Она же и сообщила мне о завещанном мне доме, где отец проживал последние годы. Тот самый дом, где я прожил целое счастливое лето своего детства!

И вот я приехал в этот почти родной мне город, в старый его район, еще называемым – Нижним Городом. Где этот дом и находился. Приехал с целью переоформить неожиданное для меня наследство на тетю Катю. Мне было стыдно принимать незаслуженный дар от забытого мной отца.

В первую очередь я встретился с тетей Катей, и мы вместе с ней съездили на кладбище, где я посетил могилу отца. Потом она передала мне ключи от дома, чтобы я побывал там и осмотрелся, и решил, что делать с домом. Мою идею с переоформлением наследства на нее – она категорически отвергла. Во-первых, настаивала, что это решение моего отца, и не подлежит пересмотрению! Во-вторых, ей это имущество было совершенно ни к чему. Так случилось, что у нее не было детей, а муж – уже много лет, как умер. И мне, ничего не осталось, как согласиться хотя бы на осмотр дома. Оценить, возможно ли его продать, и за сколько? А уж потом, решать, что делать с неожиданным приобретением.

Поэтому, я сейчас здесь, в этом доме. А по ходу осмотра его, в этом самом полуподвале!

Дом был действительно – старинным, дореволюционным. Вот только, вряд ли принадлежал очень богатому владельцу. Скорее всего, в нем жили обычные ремесленники. И выложенный из камня цокольный этаж-полуподвал, под основным бревенчатым этажом, служил мастерской. Основной жилой этаж представлял собой – обычный «пятистенок». Соответственно, всего две большие комнаты, плюс – просторные «сени» с высоким крыльцом и лестницей на жилой этаж. Вход в полуподвал – со двора, через проржавевшие, едва живые, железные двери. Двор с улицы огорожен высоким, древним деревянным забором, с широкими воротами в нем, и двухскатным железным козырьком над ними. Двор большой, ограничен с других двух сторон каменными сараями, с провалившимися крышами. Имеется большой огород, но активно использовалась лишь малая часть его. Остальное заросло высокой сорной травой. С улицы, перед домом – небольшой палисад, заросший малоухоженным декоративным кустарником.

А в подвале, как и упоминал уже – завал ненужных вещей и мусора. И освободить его – стоит еще большего труда, чем когда-то добровольного старания четверых детей. Но почему-то, мне сейчас очень хотелось, увидеть его в том состоянии, когда он был превращен в нашу чудесную, уютную обитель.

Я вновь оценивающе огляделся, сместившись на метр к одной из стен. И тут мой взгляд выделил на фоне серой бетонной стены едва заметную надпись синим химическим карандашом: «Сережа, а я все равно тебя люблю!». Я осторожно, с волнующим восторгом, коснулся этой надписи, вспомнив, когда, и в связи с чем, появилась эта надпись. И вроде, как от волнения, почувствовал легкое головокружение.

* * *

Сейчас, я уже и не вспомню, как выглядели те девчонки. Не помню их лиц, цвета глаз, волос. Я и тогда, совершенно не обращал внимания на их внешность. Мы были просто друзьями, собравшимися случайно вместе. По случаю близко соседствующего проживания. И для меня они все были нормальными, как сестры, или другие близкие родственники. Мне было почти безразлично, что они девчонки, и под скромными частями одежды скрываются совсем другие детали человеческого тела. К тому же, некоторые их особенности, тогда еще совсем не выделялись! И вдруг, совершенно без повода, между делом, Надя мне заявляет, что я очень нравлюсь Лене! Реакция моя была совершенно глупой: «… она дура что ли? Мне-то это зачем?». И прочее, в том же роде… Точно уже не помню. Но, похоже, я этим Лену очень обидел. Надя потом рассказала, что когда она рассказала ей про мою реакцию, та даже плакала. И несколько дней она не появлялась в нашей компании.

А я тогда, впервые задумался, что между девочками и мальчиками, могут быть другие чувства, чем просто дружеские! И мысленно, я бы уже ответил на ее признание совершенно по другому, признав, что и она мне нравится! И понимал, что она действительно – мне нравится! Что она какая-то совсем особенная, а не одна из подруг. При этом, спустя годы, я даже не мог вспомнить, была ли она хотя бы красива? Но для меня тогда, видимо – была и самой нежной, и красивой!

Когда Леночка вновь примкнула к нашим обычным играм и проделкам, никто из нас двоих не смел, напомнить про то ее откровенное признание, и мой совсем неправильный ответ. А отношения наши заметно изменились. Девочка меня очень стеснялась, и я ее тоже, часто терялся, не зная как себя вести по отношению к ней. Не мог, как раньше оставаться с ней наедине, шутить, и прикоснуться к ней даже случайно! А в один прекрасный день (впрочем, неизвестно когда именно), на стене появилась эта надпись. И никто из нас не сомневался, что это написала Лена для меня! Вера, бесцеремонно заявила, что мы теперь жених и невеста. Надя насмешливо, но выразительно, улыбалась. Но не позволяла сестренке дразнить нас этим. А я неожиданно, был счастлив, и при этом еще больше терялся в присутствии девчонки. Зато по ночам, мечтательно касался ее нежного тела, волос, лица, губ. И что-то внутри меня просыпалось тревожное и сладкое.

Наши отношения, к прежним, беззаботно-дружеским так и не вернулись. Но перешли во что-то новое, бережное и нежное. И даже дошло до свидания и поцелуев!

Наверное, это случилось благодаря одному новому товарищу в нашей компании, Андрею. Но первоначально тогда, мы объявили ему беспощадную войну, из-за его нехорошего отношения к нашей младшей подруге – Вере. И сумели довести его до полной капитуляции перед нами!

Он был одноклассником Веры. И часто в школе обижал ее. Хотя, как потом выяснилось, этим он пытался всего лишь выразить свою симпатию к ней. И жил он по соседству с нами. Только появился во второй половине лета, после отдыха в пионерлагере. И конечно, сразу же стал вновь дразнить и обижать Веру, когда видел, и специально для этого подстерегал.

Наверное, я бы мог просто поговорить с ним, и даже в случае чего – «настучать по рогам»! Но это же было так скучно!

Кто был в нашей компании лидером? Мы и сами не знали. Надя была самой старшей. Я – единственным парнем. Надя была генератором самых безумных идей. Я – руководил остальными, пытаясь реализовать все ее эти идеи! И, с легкой руки Надежды, с ее идей по наказанию «противного мальчишки», начались военные действия объединенными силами всей нашей небольшой компании – против одного мелкого и глупого пацана!

Начали мы с угрожающих записок в его адрес, подброшенных в разных местах, на его пути. Нам не трудно было отследить маршрут его движения, и предусмотреть возможность подкинуть записку в видимом ему месте, но точно не попасть на вид его родителям. Потому что с чердака дома сестер, хорошо просматривался его двор и крыльцо дома. Таким образом, мы теперь собирались вместе не только в основной «штаб-квартире», в подвале моего дома, но и на чердаке, где жили Надя и Вера. Иногда, использовали соседских совсем мелких ребятишек, передавая записки через них. Дальше, пошли мелкие пакости: вроде спущенных колес у его велосипеда, или, зажеванной толстой резиной – цепью. Испачканными настоящими «какашками» ручки и сидение того же велосипеда. В следующий раз, подстроили ловушку прямо над крыльцом его дома – поставив консервную банку со свежей (кого-то из девочек), мочой, и соединив ее тонким шнурком с ручкой входной двери.

Ловушка, однако – не сработала! То ли шнурок оборвался, то ли отвязался. Дверь открылась, вышел Андрейка, с удивлением разглядывая висевший перед ним шнурок. И зачем-то дернул его! И тогда мы увидели результат нашей проказы: как банка падает, поливая испуганного пацана неприятной жидкостью. Естественно, мы в это время находились все на чердаке, и после этого, долго не могли успокоиться от смеха!

В следующий раз мы подстерегли его на пляже. В результате, Андрейке пришлось идти домой без одежды и, без велосипеда – пешком. Велосипед с одеждой поджидал возле его же дома. К чести мальчишки – он ни разу не пожаловался своим родителям, или еще кому! Ни смотря на самые обидные наши проделки. И наконец, он капитулировал…

Так же, через мелких ребятишек, он передал нам записку, с предложением о мире. И предложение Вере – сходить с ним в кино, на вечерний сеанс. Однако мы не собирались так быстро прекращать понравившуюся нам забаву. Веру мы в кино с ним не отпустили, предложение о мире игнорировали. Зато передали записку с предложением о вечернем свидании, в тайном месте, якобы, от Веры! Но одновременно, мы отправили подобную записку от имени Андрейки, с предложением о свидании в это же время, на это же место – одной соседской девчонке. Совершенно некрасивой, в нашем понимании, и толстой.

В связи с тем, что сестренки не могли в этот вечер уйти из дому, я сам решил идти на «дежурство», подсмотреть результаты свидания. Со мной тут же вызвалась Лена. Так мы и оказались вечером наедине с ней, возле места предполагаемого свидания. Спрятавшись в ближайших кустах. Лена оказалась предусмотрительной – взяла с собой небольшое легкое одеяльце, на которое мы вместе улеглись, в ожидании появления обманутых детей.

Место было вблизи речки, было немного прохладно, и кусали комары. Я бы с удовольствием укрыл девочку чем-нибудь, но был сам в одной майке, и вынужден был вместе с ней, терпеть и прохладу, и комаров! А пока, с радостью ощущал близость девичьего тела, следил за ее редкими сверкающими взглядами в мою сторону. А потом она еще и прижалась ко мне своим теплым боком, и мне стало совсем хорошо – уже не мешали никакие комары и холод!

На месте свидания появилась толстая девочка, долго крутилась вокруг имеющейся на этом месте скамейки. Но хитрый Андрейка – так и не пришел. Или сам, тоже затаился где-то рядом, наблюдая! За это время, я неожиданно, даже для себя – положил свою ладонь на тыльную часть ладони девочки и чуть сжал ее. Лена повернула ко мне радостное лицо, шепнула:

– Сережа, а я тебе, все же нравлюсь?

– Да, – ответил, и вдруг, ощутил мимолетное, горячее касание девичьих губ в свою щеку.

Сердце мое билось в бешеном ритме, от ликования и волнения. Толстая девочка уже ушла, ее несостоявшийся кавалер – так и не появился. Мы поднялись, как-то усевшись, но одеяло при этом, накинули на свои плечи, прижавшись, друг к другу. Я, набравшись смелости, решил ответить девочке таким же поцелуем. Но потянувшись к ее щеке своими губами, встретился с ее ртом, ощутив тепло и влагу ее приоткрытых губ.

Мы долго и неумело целовались, прижимаясь горячими телами друг к другу. И большего счастья, я еще никогда не испытывал! И долго еще, не мог испытать подобного!

Ночами, теперь, я в своих мечтаниях представлял немного больше, чем мог позволить в реальности. И, наверное, именно тогда, научился удовлетворять свои потаенные желания, играя со своим еще маленьким «дружком».

А вскоре, мы уехали из города в другой, и больше я никогда не был в старой части этого городка, на этой улице. И никогда не встречался больше ни с кем, из друзей этого нашего короткого лета!

Но ведь я, сейчас здесь! И может где-то рядом, по-прежнему живет кто-то из тех девчонок? Понятно, что уже давно не девчонки! Наверное, бабушки… Бабушка Надя, бабушка Вера, бабушка Лена! Я грустно улыбнулся, задумавшись: «А стоит ли? Ведь все равно, тех счастливых мгновений ни как не вернуть! У всех своя, уже сложившаяся жизнь, свои семьи…» И еще больше захотел встретиться хоть с кем-то из них!

Решив задержаться в городе на некоторое время, все равно на работе выпросил внеочередной отпуск, ночевать готовился в этом же доме. Хотя тетя Катя, предлагала пожить у нее. Навел порядок в комнате, где имелась кровать, поменял постельное белье. Еще позвонил по объявлению в транспортную контору, заказав на завтра вывоз мусора из полуподвала. С огромным трудом открыл ворота во двор. Не только чтобы загнать вовнутрь свою машину, а именно для грузовой, которая заберет и вывезет весь ненужный хлам из полуподвала. Потом еще поковырялся в огороде, спасая от засухи ту зелень и овощи, которые еще можно было спасти! В огороде же имелся глубокий чистый колодец, и даже имелся насос и емкости, которые легко наполнил, для последующего полива – уже теплой водой. Сельскохозяйственные работы, мне была привычны. С одной из бывших жен, мы жили полными летними сезонами в настоящем деревенском доме. Но, пока работал, невольно представлял себе неожиданную встречу с Леной. Как она обрадуется, узнав, кто я. «Не может быть, чтобы совсем забыла! Ведь я же, всю жизнь помнил ее!». Пусть даже у нее муж, пусть дети и куча внуков! Но посидеть «минутку» вместе, вспомнить наше детство и наши проказы – вполне ведь допустимо?

Подумал, и решил! Переоделся, и направился в дом на противоположной стороне улицы, по диагонали, где когда-то жила маленькая девочка – Лена. Подходя к знакомому, и незнакомому дому, осовремененному модным сайдингом, страшно волновался. Однако зря. В доме давно проживали совершенно посторонние люди, и ничего не знали о прежних владельцах.

Разочаровавшись, уже без особой надежды дошел до дома, где жили сестренки. Хорошо, что помнил их фамилии, хоть и девичьи. А то неудобно было спрашивать у незнакомой пожилой женщины каких-то Надю и Веру! Надеюсь, эта женщина – не кто-то из них! По возрасту не подходят. Так и оказалось. Это была их постаревшая мама. А обе «девчонки» жили в Новом Городе, в своих квартирах! Кое-как объяснив, кто я такой, и зачем мне нужны ее дочки, я все же получил их адреса, и уже более довольный, вернулся к себе. Наметив посетить кого-то из них завтра днем, все равно имелись дела в Городе.

Бабушка Надя. Вот я и, попал!

Днем я посетил тетю Катю, собрал все имеющиеся документы для переоформления отцовского дома на себя. После чего вновь мысленно собрался, решился и поехал по адресам девчонок. Обе, уже были на пенсии (ПЕНСИЯ – у моих девочек из детства!!!), и была большая вероятность, застать их дома. В первую очередь, к Надежде, без труда отыскав указанный дом и квартиру.

Женщина, открывшая дверь, не выглядела старушкой, как я боялся. Но и молодой женщиной ее уже не назовешь. Очень «уютная» такая, чуть полноватая, женщина в возрасте. И вполне симпатичная, хорошо одетая, не смотря на то, что дома, и явно хлопотала по хозяйству. Если судить по цветастому фартуку, поверх красивого сиреневого платья, точно – не домашнего халата!

– Здравствуйте… – поздоровался я, не спеша с продолжением. Пытаясь сначала угадать в этой женщине хоть какие-то знакомые черты. То, что это Надя, я уже не сомневался, хотя совсем не помнил, как она выглядела в детстве!

– Здравствуйте. Вам Петра? Так его дома нет, на рыбалке еще.

– Нет, я к вам. Ведь вы – Надя? Надежда Селиванова?

– Надя, и когда-то Селиванова. А мы знакомы? – уже с любопытством поинтересовалась женщина.

– Знакомы, хоть и очень недолго. Всего несколько месяцев лета, одного далекого, семьдесят шестого года! Я Сергей Михайлов. Жил некоторое время в пятьдесят шестом доме, по улице Мичурина. Если помните меня…

– Сережа? Это действительно ты? А ну, быстро проходи в квартиру! – Надя, удивленно хлопая глазами, и уже расцветая неожиданно радостной улыбкой, посторонилась, впуская меня в квартиру. – Ах, Сережка, как же нам тебя не хватало!

На полдороге в комнату, направление в которую она мне указала, Надя неожиданно приобняла меня и прижалась к моему плечу, и кажется, всхлипнула:

– Столько лет! Ты так неожиданно уехал…

– Сорок пять лет! – объявил я в ответ, обнимая женщину. Или все же ту самую Надю?

В комнате копошились два малолетних ребенка, один из которых неопределенного пола, другой – точно, мальчик лет пяти. Он же, за двоих поздоровался со мной, в ответ на мое приветствие.

– Внуки. Подкидывают периодически дети. А у тебя как? Нет! Подожди. Садись за стол. Сейчас чаю попьем, и поговорим обо всем.

К чаепитию, я тоже подготовился. Принес с собой торт, который тут же выставил на стол. На всякий случай, купил бутылочку Армянского коньяка. Надя от предложения сперва отказалась. Но по ходу наших воспоминаний, решительно скомандовала: «Наливай!».

Дети нам совсем не мешали, или самостоятельно играли, или немного посидели за столом, угощаясь моим тортом, и выставленными для меня конфетами. Оба внука, от младшей дочери Нади и ее мужа Петра. Есть сын постарше, но внуков от него пока нет. Все здоровы, живут вполне дружно, и по нашим временам – нормально! Все хорошо и у Веры. Замужем второй раз, есть две дочки и целых трое внуков и внучка! Прежде чем я, наконец, дождался, когда Надя будет готова рассказать про Лену, она из меня сама «выпотрошила» все о моей жизни.

Рассказал, про свои две неудавшиеся женитьбы. О бывших женах. Так же есть два сына и внуки. С ними мы периодически общаемся, я им помогаю, как могу. Живу в близком, но недоступном для посторонних городе ЗАТО.

(Закрытое административно-территориальное образование  – административно-территориальное образование, в границах которого расположены промышленные предприятия по разработке, изготовлению, хранению и утилизации оружия массового поражения, переработке радиоактивных и других материалов, военные и иные объекты, для которых установлен особый режим безопасного функционирования и охраны государственной тайны, включающий специальные условия проживания граждан. Википедия).

Пока еще здоров и работаю. А теперь приехал оформлять на себя тот самый дом, где мы жили в тот год, в связи со смертью отца.

– И что ты решил с этим домом? Продавать?

– Скорее всего – да.

– Как жаль. Мы конечно, в нем и в нашем подвале, больше никогда не были. Но всегда, воспринимали этот дом – как твой дом! Очень верили, что ты хоть когда-нибудь, снова в него вернешься!

– Вот и вернулся, спустя почти полста лет! Такая вот, жизнь!

А ведь я не единожды приезжал в Город, или еще с родителями, несовершеннолетний или, потом уже и самостоятельно! Но посетить Нижний, знакомую улицу – ни разу не решился. С родным отцом некоторое время встречались, но где-то в парке, возле пруда, или в кафе, но не в доме.

Мы еще, выпили с Надей по этому поводу, по «полста» грамм коньяка. И я решился, наконец, расспросить ее про Лену, чувствуя, что она всячески пытается отложить эту тему.

– А Лены – больше нет! Давно. Кажется, года через два, как ты уехал. Ее зверски убил какой-то маньяк!

– Как? Не может быть! – холодный ужас, словно морская волна, обрушился на меня, с этим страшным известием. Словно с Леночкой была запланирована вся моя дальнейшая жизнь, а теперь все оборвалось…

Я помню, в конце семидесятых, были слухи о появившемся в нашем районе насильнике-убийце, и множестве его жертв. К сожалению, Советские газеты о таком не писали, а слухам не всегда доверяли. Но позже, во времена «гласности», об этом уже с удовольствием писали в подробностях. Было шесть или семь идентичных случаев изнасилования несовершеннолетних девочек, и мучительного их удушения. Потом убийства прекратились, но убийцу – так и не нашли!

Надя, оказывается в начале девяностых, перед декретным отпуском со вторым ребенком, работала на «легком труде» в архиве местного МВД. И она лично читала попавшие туда материалы уголовного дела, узнавая все самые жуткие подробности! Видела страшные фотографии замученных насмерть девочек, в том числе и убитой Леночки. Она была шестой, предпоследней жертвой не пойманного маньяка. Не считая еще одного не аналогичного убийства взрослого мужчины, рядом с местом убийства седьмой девочки. Этот зверь, все три дня, как Лена бесследно пропала, жестоко насиловал ее и физически издевался. Потом задушил ее, как и других жертв, медным изолированным проводом, медленно скручивая его на шее. И выбросил голое тело в лесу. По материалам дела, его условно прозвали «Электриком». Но вот поймать эту «сволочь» – так и не смогли!

Вся радость нашей встречи с подругой детства, как-то сразу померкла. Мы еще выпили, перекусили, и я заторопился «домой». Ведь была договоренность с вывозом мусора из подвала. Из-за того что немного выпил, свою машину оставил во дворе Надиного дома, она пообещала, что присмотрят за ней. Сам же, уехал на такси.

* * *

Бригада грузчиков из двух крепких молодых парней, добросовестно вынесла весь ненужный мне хлам из полуподвала, плюс другой мусор, что я обнаружил в доме и во дворе, и определил как ненужный. И загрузили в грузовую машину и вывезли. В подвале остались лишь неплохо сохранившийся письменный стол, огромный железный ящик, прикрученный намертво к стене и пара крепких стульев – почти все то, что было и в тот далекий год. Вот еще бы тут все тщательно вымести и вымыть, для полного совпадения с той, нашей «штаб-квартирой»! Но сил и желания на это не осталось. Было тоскливо и страшно, мысленно переживая последние часы жизни Леночки.

Я подошел к стене, где по-прежнему хранилась надпись, тогда еще живой и счастливой девочки, написанную для меня. Коснулся ладонью чуть выцветших строк. Вспоминала ли она в те страшные часы, про того мальчишку, с которым целовалась и признавалась в любви? А где, и чем занимался я сам в это же время? Почувствовал ли хоть что-то тревожное, в то время, когда ее убивали?

«Леночка! Если бы я смог быть в это время рядом с тобой, я бы все сделал, чтобы тебя спасти! Даже ценой своей жизни!»

Неожиданно, сильно закружилась голова, жар в груди и слабость в ногах, повалили меня на грязный пол. А потом…

…я валялся на полу, почему-то не понимая, где я и что со мной? Как оказался на пыльном полу знакомого подвала, освещенного вечерним солнцем. И что-то с моим телом непонятное, непривычное… «Парализовало что ли? Инсульт?» – озабочено подумало мое умудренное жизнью сознание. Однако руки мои легко, слишком легко поднялись и остановились перед глазами. Но что с ними не то? Это не мои руки! Тонкие, маленькие, почерневшие от постоянного загара! Я так же легко, без привычного сопротивления мышц, сел, выпрямился в спине. Осмотрел себя. Но это был не я! Одежда моя, но слишком велика размером для небольшого, мальчишеского тела. И в то же время, я ощущал, что это я, но другой – Я! Я из детства, о котором все последние часы так ностальгировал. Как? Что произошло? Я что, «попал»?

Осмотрев подвал, понял, что действительно – «попал» в другое время. Потому что состояние его не было похоже на то, что было всего несколько минут назад. А было ближе к тому подвалу, который мы вычистили и отмыли с девчонками в то давнее лето. И вечернее солнце светило в те окна, смотрящие на улицу, которые в моем времени были заколочены. Правда было немного пыльно, и кроме похожих вещей, стояла еще железная кровать с матрасом и одеялом. А тело мальчишки, похоже – мое, но тоже из другого времени. Нужно проверить.

Я легко вскочил на ноги, но тут же пришлось придержать спадающие с бедер просторные джинсовые шорты. А длинная и очень свободная майка была, чуть ли не до колен. Кроссовки так же болтались на ногах, пришлось сбросить их. Осторожно, боясь напугать своим появлением кого-либо, я приоткрыл железную дверь полуподвала, поднялся по ступеням выше, выглянул во двор. Тут же услышал грозное рычание и лязг металлической цепи. Испугался и отпрыгнул назад, вниз. Собака заливалась лаем, а я пытался сообразить – могла ли это быть Динка? Та собака, которая появилась у нас вместе с домом? И узнает ли она меня? И не появился ли кто на лай, чтобы проверить причину собачьей тревоги? Поэтому я вновь выглянул наверх, увидел рыжеватое лохматое чудо, похожее на нашу Динку.

– Дина! Динка, тихо! Свои!

Собака тут же удивленно заткнулась, с интересом разглядывая меня. А потом радостно заскулила и завертелась на месте, как позволяла ей цепь.

– Динка, узнала, собака моя! – ласково похвалил я ее. А сам, все же с опаской вышел во двор, пытаясь разглядеть в окнах жилого этажа кого-то живого. Приблизившись к собаке, приласкал ее, получив в ответ, прорву преданности и обожания!

Значит, я действительно попал в свое прошлое, и в своем теле! Не скажу, что я был безумно рад этому обстоятельству! Пока было все непонятно, и как-то тревожно. Пусть беззаботное время детства, пусть юное, совершенно здоровое тело, но ТАМ – у меня была привычная, полная разных желаний и планов, жизнь! Была собственная квартира, машина, какие-то деньги! Были любимые дети и внуки! Друзья, знакомые, любимые развлечения…

Осталось выяснить, какой сейчас год. То что лето – это несомненно. А год, уже после 76-го. Потому что в подвале – некоторые изменения. Двери на лестницу, ведущую в жилую часть дома, были заперты навесным замком. Значит, в доме никого нет. Это уже легче. Отец, наверное, где-то на работе, если не в загуле. К сожалению, я не знал почти ничего о его дальнейшей жизни, после их развода с мамой. Только то, что много и несдержанно пил.

Посетив «по нужде» уличный туалет в одном из каменных сараев, с еще целой крышей, обнаружил вместо туалетной бумаги рваные куски газет. Изучил даты: самая поздняя – июнь 1978 года. То есть, возможно, два года спустя, как мы уехали. И тут вспомнил, слова Нади, о смерти Лены: «… где-то года через два, после твоего отъезда»! Но когда точно? Ведь точную дату я не узнал. Даже примерно, лето-осень? Может – уже? Или вот-вот, сегодня-завтра?

И что делать? Как предотвратить смерть Леночки? Ведь я попал сюда, скорее всего, именно с этой целью – спасти Лену! Ведь это было мое самое большое желание, после которого я перенесся в прошлое.

Я вернулся в подвал. Пытался понять – какая сила перенесла меня через время? Что я делал перед самым переносом? Во-первых, очень переживал, что ничего уже не могу сделать. Что мог бы что-то изменить, если бы только был рядом с Леной, в тот момент! А потом… коснулся написанных ей строк на стене! Неужели это простейшее действие, плюс страстное желание, запустило процесс? Фантастика какая-то!

Я опять потянул руку, чтобы коснуться еще очень свежей надписи, но замер, испугавшись. А если вдруг опять перенесусь? В свое время и, окончательно? И уже не смогу никак предотвратить смерть девочки? Или уже никуда не перенесусь, потому что там – я умер?

От последней мысли меня противно передернуло. Может вообще, это все – бред моего угасающего сознания? И на самом деле я неожиданно умер? Хотя, очень сомнительно. Все настолько реальное, живое… И даже, если это бред, то лучше остаться в нем, чем вернуться во вневременную вечность. Если это так, конечно…

А если не бред – то, наверное, мне все-таки будет лучше остаться рядом с Леной. И сделать все, чтобы ее спасти! Вот только как? Я не знаю, где и когда она попадет в звериные лапы убийцы! Где и когда настигнет ее страшная, мучительная смерть! Я теперь так же, не в том возрасте, как и она, чтобы мы могли быть вместе постоянно! Я грустно усмехнулся – представив себя босиком, в слетающих шортах и трусах, просторной футболке, перед родителями девочки, и важно заявляющего, что обязательно должен быть всегда рядом с ней! И если попытаться рассказать все ее родителям, то вряд ли они поверят в такую невероятную историю. Хотя может, в отношении ее усилят бдительность? Возможно, уже распространились слухи о страшных убийствах?

Но тогда погибнет другая девочка. И ей может оказаться как Надя, так и Вера. Чем лучше для меня? Нужно обязательно остановить самого маньяка! Он не должен остаться безнаказанным.