Kitabı oxu: «Карантин»
Глава 1
– Они ведь все погибнут там!
– Ну да. А нам какое дело?
Совсем недавно Леони Жиро была уверена, что сражаться больше не сможет. Странно так… Она всю жизнь не сомневалась в своем будущем, с тех пор как ей в детстве после первого же тестирования сказали, что она станет великолепным оператором боевых дронов. Она и вела себя соответствующе, ведь Черный Город не ошибается!
Следующие несколько лет лишь подтвердили, что она оказалась на правильном пути. Она управляла роботами так же легко, как собственным телом, экзамены сдавала идеально – или почти идеально. Она прошла необходимую физическую подготовку, и дело оставалось за малым – дождаться выпуска!
Но вот случилась ее первая настоящая битва – в день, когда Леони меньше всего этого ждала. Конечно, первый тревожный звоночек прозвенел еще на экзамене, когда она так быстро и позорно проиграла Марку. Однако это не считается, ведь тогда проиграли все, она решила, что ей нечего стыдиться.
А позже на Объект-21 напали, им всем срочно пришлось перехватывать контроль над роботами и бежать в далекий лес за границей, чтобы сразиться… с чем-то. Леони так до конца и не поняла, что это было. Но оно оказалось таким могущественным, совсем не похожим на имитацию злодеев, которую для них создавали на тренировках!
Тогда Леони по-настоящему испугалась. Она сражалась, как могла, она не отступила, и все равно ее колотило от страха, один раз даже вырвало. Оказалось, что в реальности все не как на тренировке… Должно быть близко, а по ощущениям – нечто совсем иное! На тренировке ты стоишь в теплом зале или на арене, но под ярким светом и на твердой почве. А тут ноги тонут в грязи, по лицу хлещет ледяной дождь, кричат люди, взрываются машины, пахнет кровью… Императрица рядом – а толку? Она не может защитить свою свиту, свита не может помочь ей, так зачем это все?
Финальным ударом для Леони стала потеря контроля над роботами. Она понимала, что это не живые существа, это всего лишь инструменты, которые у нее отняли. Но чувство было такое, будто ее предали старые друзья, да еще в момент, когда она больше всего в них нуждалась. Поэтому, когда один из роботов двинулся на нее, выпустив лезвия, Леони не смогла бежать. Она застыла на месте, будто ожидая, что захваченная машина как-нибудь сама одумается и все остановит.
Хорошо еще, что Нико оказалась рядом. Именно она перехватила Леони, оттащила в сторону, выстрелила в робота из лазерного пистолета, попала удачно… Хотя какое «удачно»? Это же Нико, она всегда знает, что делать! Они вместе укрылись за поваленными деревьями и ждали, когда закончится битва. Могли умереть, выжили, но выжили не благодаря своим усилиям. Тогда Леони и пришлось признать, что будущее, которое она себе нафантазировала, дало трещину.
С тех пор она пыталась преодолеть это чувство, вернуть прежнюю уверенность, но пока не получалось. Со стороны казалось, что страдает от этого она одна, остальные оправились быстрее. Впрочем, Леони никогда не говорила с ними о случившемся, она слишком стеснялась. Большую часть времени она проводила в залах для тренировок, она отрабатывала удары и контроль над роботами, все пыталась понять, что она сделала не так той ночью.
А ничего! Она сражалась не лучше и не хуже, чем остальные. Просто иногда от тебя ничего не зависит, мир оказывается сильнее. Но если так, можно ли вообще отбросить страх? Как жить, постоянно готовясь к смерти?
У Леони ответов не было, а давать их ей никто не спешил. Императрица вообще сделала вид, что все прошло отлично, похвалила свою свиту и поспешно уехала. Преподаватели на лекциях пытались что-то объяснять, но звучало неубедительно, да и порой они противоречили друг другу. Потрудились бы хоть версии согласовать, что ли…
В школе вообще многое изменилось. Рутина, которая раньше даже утомляла Леони, так и не восстановилась. Их предупредили, что Объект-21 теперь предназначен не только для обучения, но не пояснили толком, для чего еще. Вот и вышло так, что все они застряли в странной пограничной зоне, где роли сменяют друг друга слишком быстро.
Нико справлялась со всем лучше. Она была таким же идеальным солдатом, как раньше, будто ничего и не случилось! Леони попробовала выяснить, как ей это удается, почему она не просыпается от кошмаров, в которых еще полыхает лес, а механические твари, поросшие живой плотью, подбираются все ближе?
– Для меня это просто не новость, – равнодушно пожала плечами Нико.
– Что именно?
– То, что все мы живем лишь для того, чтобы умереть.
Такой вариант Леони тоже не устроил, потому что жить ей хотелось ради самого процесса, а умереть как-нибудь потом и желательно – не скоро! Не в девятнадцать лет так точно, потому что в девятнадцать лет это совсем противоестественно. Но Нико такого не понимала, приходилось и дальше справляться самой.
А еще был Марк, но с ним особо не поговоришь – потому что Леони краснела при одной мысли о нем. Стало хуже, значит, хотя она надеялась, что время как раз поможет ей, позволит привыкнуть и сотрет любые чувства, которые Императрица точно не одобрила бы.
Хотя от себя Леони правду скрывать не собиралась: Марк понравился ей сразу, в день, когда он прибыл в Объект. Слишком уж он отличался от всех, кого Леони видела раньше. Не один из «хороших солдат», которые вспоминают инструкции, а потом только думают. Не из военных, которые так много лет посвятили работе, что теперь предсказуемы, как дрессированные звери. Не из преподавателей, у которых глаза давным-давно потухли, и не из тех, которые жили лишь работой. Марк был чем-то новым и непонятным, похоже, очень сильным… странным. Когда остальные, посмеиваясь, называли его старым, Леони кивала, но только чтобы не выделяться – выделяться она всегда боялась. В глубине души она кипела и спорила с ними: какой он старый? Это просто они еще ни черта не понимают!
Даже когда казалось, что они правы, ему не место здесь, ее завороженное увлечение не отпускало. Его неудачи вызывали не насмешку, а сочувствие. Леони старалась оказаться рядом с ним при любом удобном случае, она ждала, сама не зная чего. Ей казалось, что уже близок тот день, когда Марк посмотрит на нее по-другому, улыбнется, хотя улыбается он редко, потянется к ней, сделает все то, о чем она, мучительно краснея, думала по вечерам в своей комнате…
Не сложилось. Прибыла Великая Жрица, и Леони обреченно признала, что любые надежды нужно отложить. Не было никаких доказательств, что Воплощение и Марк любовники, но… а как еще? Леони даже не раздумывала о том, почему Жрица выбрала Марка. И так ведь все ясно, по этим же причинам его мечтала получить Леони!
Что же до того, почему Марк выбрал Великую Жрицу и всегда будет выбирать… Это тоже казалось Леони очевидным. Она красива – хотя и не так, как Императрица, но, что совсем уж не понятно, не меньше, просто по-другому. Их покровительница совершенна, Великая Жрица – нет, но есть в ее внешности нечто такое, что сразу запоминается. И взгляд еще такой… Посмотрит она на тебя – и ты сразу понимаешь, что она выше, она – Воплощение, и нет в этом высокомерия, а только чистая правда, которую Жрица принимает так же смиренно, как остальные. В ней чувствуется сила, к которой хочется тянуться, что может противопоставить этому маленькая тихая Леони?
Именно эти двое спасли Объект. Кто-то болтал потом, что Жрица проиграла, если бы не Марк, она бы погибла. Но это так, попытки потешить собственную гордость. Леони помнила, что именно Жрица защитила Марка от продавца игрушек.
Они все двинулись дальше, а Леони как будто застряла в том дне. Ей казалось, что она просто не выберется из него, не сможет, пока не поступил сигнал тревоги – в тот самый день, когда ей выпало дежурить на вышках.
Тревогу признали минимальной, при такой опасность не угрожает непосредственно Объекту, но угрожает кому-то другому. Леони такая формулировка смутила: кому? Их школа расположена далековато от общих дорог, сюда просто так не приходят, как такое могло случиться?
Но вот случилось. Оказалось, что на группу беженцев, проходивших по ближайшей дороге, напали мутанты. Такого обычно не случалось, беженцев не то чтобы берегли, просто старались сохранять общий уровень безопасности на всей контролируемой территории. Если заявлено, что это земля Черного Города, можно пройти более-менее спокойно, разве нет?
Обычно было «да», но сегодня оказалось «нет». Из небольшой рощи, где не водилось ничего, кроме разве что гигантских насекомых – они порой и до Объекта добирались, и гигантскими были только в сравнении с обычными насекомыми, – вырвалась стая мутантов среднего размера. Леони понятия не имела, откуда они там взялись, и разбираться с этим предстояло не ей. Для нее куда важнее было то, что половина беженцев понадеялась сбежать от них, используя каменистое поле перед Объектом, они теперь спешили сюда, но их по-прежнему преследовали.
Руководство Объекта пока не решило, помогать им или нет, нужно ли рисковать жизнями военных. Воплощений, способных отдать приказ единолично, больше не было: Императрица уехала почти сразу после ночной битвы, Великая Жрица задержалась, но пару дней назад ее вызвали в Черный Город. Они бы, может, и сумели действовать решительно, но Лендар Ридли был не таким, он все нервничал, прикидывал, как будет лучше. Судьба беженцев как таковых никого особо не волновала – что их, мало, что ли? Лендар пытался угадать, какое решение с большей вероятностью одобрит Черный Город.
Пока он думал, Леони смотрела на каменную равнину – и ей совсем не нравилось то, что она видела. Беженцев было немного: три пассажирских транспорта, собранных из чего попало, сверху наброшена маскировочная сетка, которая, очевидно, не помогла. Едут все три пока вполне бодро, однако один уже дымится, этот может отказать в любую минуту.
Но транспорты не так интересны, потому что они банальны, беженцы вечно пользуются непонятно чем. На то они и беженцы: были бы у них ресурсы, не искали бы лучшей судьбы в другом месте. Куда больший интерес представляли мутанты – тот интерес, от которого внутри становится холодно, до крупных мурашек, и хочется отвернуться, но никак не получается, потому что инстинкт самосохранения велит не упускать этих тварей из виду.
Их было двое, каждый – метров пять длиной. А говорить тут приходилось про длину, не про рост, ведь тела уродцев больше всего напоминали гусениц: сегментированные, мягкие и рыхлые, перекатывающиеся волнами при каждом движении. Они создавали бы иллюзию слабости, если бы не многочисленные костяные наросты на крепких шкурах. Да и двигались они очень быстро, значит, под водянистым слоем жира, или что у них там, скрывался внушительный мышечный корсет.
Они вообще умели удивлять. Сходство с насекомыми намекало, что ничего похожего на скелет у них вроде как быть не должно. Однако даже при том, что четко обозначенной головы у них не было, внушительная часть туши будто распахивалась впереди, то и дело выпуская могучие вытянутые челюсти. Они продвигались чуть вперед, щелкали, пытаясь захватить добычу. До транспорта пока не добрались, но Леони даже издалека разглядела, что челюсти одного из существ залиты кровью. Получается, первую добычу оно уже получило…
Все это было плохо само по себе, однако Леони не упустила и окрас мутантов. Переливающиеся неоновые оттенки, красный, оранжевый, синий у одного, зеленый у другого. Это не маскировка – нет в мире мест, где эти уродцы могли бы затаиться с такими шкурами. Так природа обозначает угрозу, эти машины для убийств еще и ядом накачаны! Словно желая доказать это, гусеницы то и дело выпускали в разные стороны тугие струи мутной жидкости, которая лилась из пор на их тушах. Они как будто стреляли, чаще промахивались, иногда попадали, и тогда на металле транспортов вскипала белая пена. Что будет с живым существом, на которое прольется эта дрянь, Леони и представлять не хотела.
– Разве у нас такие водятся? – пораженно спросила она.
Нико реагировала на все намного спокойней. Она наблюдала за преследованием, облокотившись на перила площадки, но в бой не рвалась.
– Не водятся, – ответила она. – Но у нас вообще никакие водиться не должны. Пробрались, значит. Недавно были долгие дожди, такие паскуды их любят.
– Но они же… они такие большие, как они могли пробраться куда-то незаметно?
– Легко, потому что не такие уж они и большие.
С этим Леони готова была спорить, но им обеим стало не до того: Лендар наконец-то отдал приказ. Не самый жестокий – но и не лучший.
Им было позволено помочь беженцам только на уровне машин. Выходить за забор и рисковать собственными телами, вступая в прямое взаимодействие с мутантами, операторам строжайше запрещалось. Для беженцев все-таки открыли ворота, однако войти позволялось лишь тем, кто до этих ворот доберется, никаких исключений.
Спорить с начальством Леони не собиралась, она чуть ли не первой вступила в битву. Подхватила двух роботов, стандартных «Офицеров», постоянно расположенных возле границы, и погнала их по полю вперед, туда, где хищные твари почти добрались до людей.
– Выпендрежница, – хмыкнула Нико. – Помни: за это баллов не дают!
Леони не ответила, настроения не было. Она даже не смотрела теперь по сторонам, ее зрение было сосредоточено на том, что улавливали камеры роботов. Вблизи мутанты оказались даже более жуткими, чем она предполагала: шкуры как будто подгнившие, покрытые кровоточащими ранами… Похоже, беженцы сопротивлялись, как могли, просто этого оказалось недостаточно. Истекающие желтоватой слюной челюсти щелкнули совсем близко, пришлось отскочить – в такие моменты Леони воспринимала тела роботов как собственное тело. Она все пыталась разглядеть, где именно у хищников расположены глаза. Может, если лишить их зрения, они отстанут? Нет, не получится. Потому что нет у них глаз в привычном понимании, а есть сотни крошечных глазок на тонких жгутиках, напоминающих глаза улиток, расположенные по всему телу. Все это никак не сочеталось с их челюстями и развитыми мышцами с точки зрения эволюции… Но Леони давно усвоила: у эволюции мало общего с тем, что происходит в пустошах.
Она надеялась закончить все быстро. Да, у беженцев не было шансов защититься, а она справится! Не вышло… Она выстрелила, однако выстрелы лишь разозлили тварей, оставив на их шкурах поверхностные ожоги. Польза была только в одном: один из мутантов отвлекся, переключил внимание на роботов, позволив транспортам прорываться к воротам уже без преследования.
Леони заставила «Офицеров» выпустить массивные лезвия, перевела на ближний бой. Они постоянно кружились, прикрывая друг друга, нападали и тут же отступали, совсем как на тренировках. Ну и где эта победа за пять минут? А не будет, потому что шкуры существ стремительно покрывались густой слизью, с которой лезвия просто соскальзывали.
Но, по крайней мере, мутанты не могли навредить машинам… Так думала Леони. Она совсем забыла о струях токсина, которыми стреляли эти твари. Потом ее заставили вспомнить: жидкость поразила роботов, не как дождь даже, как пули, и одного из «Офицеров» просто не стало. Леони видела, как он рухнул на поле, не понимала, что именно было повреждено, но это не имело значения. Минус один, при сражении с какой-то гусеницей! Второй «Офицер» пока что подчинялся ей, однако система уже предупреждала о критических ошибках.
– Поверить не могу, что ты испоганила оборудование, – укоризненно заметила Нико. – Соберись, тебя такими темпами отчислят!
Сама-то она, конечно, сражалась куда лучше. Но это же Нико, гордость свиты Императрицы! Она как раз «Офицеров» не трогала, предпочла более маневренных и укрепленных «Ловцов» и в этом была права. Такие машины изначально предназначались для охоты за мутантами, почему Леони сама не вспомнила об этом? Да потому что на тренировках им куда чаще предоставляли «Офицеров», вот она и пошла по знакомой дорожке!
Нико же понаблюдала, сделала выводы и дальше действовала так, будто четкий план был готов с самого начала. Ловцы окружили мутантов, выпустили лезвия, откинули назад. Получили свою дозу токсина, но им он как раз не навредил, защита справилась.
Леони попыталась помочь, подвела своего «Офицера» ближе, но Нико тут же прикрикнула на нее:
– Не лезь! Только под ногами путаешься, людьми займись! Или вторым отродьем.
У второго мутанта, впрочем, дела и без вмешательства Леони обстояли не лучшим образом. Кто-то вывел на поле «Арахнидов» – Леони не понимала толком, кто именно, может, Марк, он, кажется, тоже на дежурстве сегодня… Но кто бы это ни сделал, выбор был такой же блестящий, как с «Ловцами». «Арахниды» выпустили металлическую сеть, которая оказалась достаточно крепкой, чтобы поймать второго уродца.
Мутант не сдался без боя, он извивался всей своей грандиозной тушей, исходил ядом, щелкал челюстями. Только все это не имело значения: металл давил безжалостно, разрывая его на части.
А люди в это время спасались! Леони видела, что первый транспорт добрался до ворот, дальше ему проехать не дали, но пассажирам уже помогают. Второй чуть отстал, однако в том, что он вот-вот достигнет цели, сомневаться не приходилось.
Хотелось верить, что это счастливый финал, спасение, которое эти люди, безусловно, заслужили… Не получилось. Потому что проблемы начались у третьего транспорта.
Этот транспорт изначально был поврежден, он дымился, и Леони понятия не имела, почему. А когда на него налетел отброшенный мутантом робот, он все-таки не устоял на колесах. Был бы исправен, лишь пошатнулся бы, а так – полетел, закружился, сминаясь о камни. Это было так странно, так дико… Но вместе с тем – предсказуемо. Это ведь не современные машины, которые используются в протекторатах Черного Города, это хлам, если уж называть вещи своими именами. Удивительно не то, что он перевернулся, а то, что доехал так далеко!
При аварии пламя обрело новую силу, транспорт полыхал вовсю. Но люди все равно не сдавались, они пытались выбраться, и у кого-то получалось – а кто-то не мог. Леони не хотела их бросать, она направила к ним «Офицера», Нико в его помощи все равно не нуждалась. Робот вырвал покосившуюся дверцу, выпуская людей на волю. Они, конечно же, шарахались от него, они были в шоке, не знали, кто тут свой, кто чужой. Но из пламени они выбирались – уже хорошо!
Леони не видела, сколько их там: сканеры оказались повреждены, а камеры застилал черный дым. Но она не сомневалась, что движение внутри еще есть, она не отводила робота, она даже готовилась направить его в салон, так должно быть проще.
Только вот она ничего не успела. Транспорт все-таки взорвался – пламя добралось до горючего, вряд ли у такой древней модели был безопасный генератор. Огненный цветок распустился посреди каменного поля, забрал невольную жертву – робота и оставшихся внутри людей. Тех, кто оказался снаружи, он тоже щадить не собирался, просто кого-то не достал, а кому-то ударил пламенем в спину, опрокидывая на землю.
И само по себе это было бы не так плохо, если бы в этот момент не прорвался вперед мутант. Один уже был мертв – тот, которого поймали «Арахниды». Но второй, которого удерживала Нико, оказался сильнее, чем предполагалось. Он с шипением продолжил движение, будто не замечая протянувшийся за ним след из крови и слизи. У людей, казалось, не было шансов, и все же Леони видела: они могут успеть, они достаточно близко к воротам!
И они могли бы, если бы побежали, но с этим справились не все. Некоторые просто были не в состоянии двигаться быстро, некоторые и вовсе застыли от ужаса перед приближающейся к ним тварью. Леони хотела бы помочь им, привести другого робота, да не могла: ближних уже заняли, дальние не успели бы добраться сюда.
Тогда она и нарушила приказ. Леони не раздумывала над тем, что делает, не оценивала риски, не позволяла себе сосредоточиться на последствиях. Она просто чувствовала: она обязана это сделать. Не только ради людей, которых она даже не знала, ради того, чтобы доказать себе: она на своем месте, это ее путь, она не ошиблась!
– Куда ты? – крикнула ей вслед Нико. – Сумасшедшая!
Спорить Леони не стала, она и сама была не слишком высокого мнения о своем поступке. Ну и что теперь, не отступать же!
Она пробежала вдоль забора, миновала шокированных солдат и вырвалась наружу. На мутанта, несущегося ей навстречу, она старалась не смотреть, боялась слишком. Леони заставила себя сосредоточиться только на матери, которая одна пыталась тащить к воротам трех детей.
Леони подоспела вовремя. Она выстрелила прямо в распахнутую пасть уродца, отгоняя его назад, подхватила на руки двух маленьких девочек. Беженка подняла мальчика постарше, и обе они устремились к воротам. Леони даже усталости не чувствовала, только близкий жар от полыхающего транспорта. Сердце билось отчаянно, быстро, совсем как той злополучной ночью. Но тогда оно колотилось только от страха, теперь – от страха, перемешанного с торжеством.
Она все-таки справилась! Она смогла, победила, из нее и правда получится достойный Мастер Контроля, а та единственная неудача была случайностью!
Это было куда важнее, чем возможное наказание: возвращение уверенности в себе. Виноватой Леони себя не считала, но и доказать это не могла. Она приготовилась принять выговор или даже лишиться накопленных баллов… Но ничего не произошло. Начальству оказалось попросту не до нее: беженцев было слишком много, их полагалось разместить на карантин, разобраться, откуда взялись мутанты… Ну что на этом фоне означает выходка Леони?
Она была уверена, что все закончилось хорошо, волнение унялось, она торжествовала… И вот тогда, когда сердце перестало отчаянно колотиться в ребра, когда все вернулось к хоть какой-то норме, Леони почувствовала боль. Не сильную боль, но настораживающую. Она убеждала себя, что бояться нечего, ранение она обнаружила бы сразу, а это так, какая-нибудь ссадина или случайный ожог, ничего особенного… Но даже пока она повторяла себе это, пока не знала ничего наверняка, в груди уже появилось, закрепляясь, нехорошее предчувствие. Поэтому Леони поспешила не в лазарет – там все равно никого не было, Аделаида возилась с беженцами, – а к себе.
Она зашла в крошечную душевую, там свет был ярче всего. Стянула куртку, уже заметив разрыв на рукаве, потом рубашку и обнаружила возле локтя порез, который был бы совсем безобидным – если бы не нечто странное, черное, торчащее оттуда.
Очень похожее на одну из тех игл, которые покрывали тушу мутанта наравне с костными наростами.
Леони запретила себе бояться. Просто запретила и все. Заставила себя принять единственный возможный вариант: это мелочь. Какая разница, чем ее поцарапали? Хоть шипом, хоть камнем! Если бы на нее попал токсин, у нее бы уже рука отвалилась, вон как плавился металл под этой дрянью! А тут, похоже, просто кусочек внешней брони от уродца оторвало, когда Леони в него выстрелила.
Она обработала рану по всем правилам. Достала мерзкий шип, оказавшийся совсем небольшим, сантиметра два от силы. Срезала ткани вокруг него, игнорируя острую вспышку боли. Слила кровь в раковину, заляпав все вокруг алыми брызгами. Потом обработала антисептиком, закрепила повязку, сделала три стандартных укола – против инфекции, универсальное антивирусное и иммуномодулятор. Очень скоро рука перестала болеть, поддавшись анестетику – все как должно быть, никаких аномалий!
Леони улыбнулась своему чуть побледневшему, испуганному, но уже успокаивающемуся отражению в зеркале. Вот, разобралась, и не стоило беспокоить Аделаиду! Дальше тоже не стоит, что за воин бежит к врачу с каждой царапиной?
Думать нужно лишь об одном: сегодня она со всем справилась.
* * *
Тела мутантов хотели уничтожить сразу, да и понятно, почему: они могли притащить из пустошей любую заразу. У Марка ушло немало сил и времени, чтобы убедить руководство Объекта в том, что стоит рискнуть, переместить их в лабораторию и изучить.
Он готов был поработать с мертвыми телами и на равнине, если нужно, но Лендар решил, что до такого лучше не доводить. Возможно, понял, что это действительно важно. А может, вспомнил про Гекату… Этот аргумент Марку не очень нравился, но никому ничего доказывать он не собирался – ответ на вопрос, который не прозвучал, рискует оказаться нелепым. Да и вообще, даже если ему дали разрешение на работу исключительно из страха перед Гекатой, это не худший вариант.
Роботы собрали то, что осталось от обоих мутантов, закрепили изоляционной пленкой, перенесли в лабораторию. Причем в лабораторию запасную – основную Аделаида Синс считала чуть ли не личным царством и предоставлять для такого не собиралась. Протестное настроение, однако, не помешало медичке явиться на вскрытие, организованное Марком, гневно сопеть у него за плечом и отпускать едкие комментарии.
Пришел понаблюдать и Лендар. Вряд ли его интересовало вскрытие как таковое, скорее, ему хотелось убедиться, что все в порядке… И получить достойную причину находиться подальше от беженцев.
А вот Мустафа Халид приходить не собирался, его пригласил как раз Марк. Опыт оператора, долгое время работавшего на границе и даже участвовавшего в разведывательных миссиях, сейчас мог пригодиться.
Мутанты эти изначально не обладали четкой формой, поэтому теперь, когда их пришлось разрубить на части, они и вовсе представляли собой пугающую груду плоти, которую кое-как разделили на две части. Не факт, что куски не перепутали, но это не так уж важно, Марк не видел принципиальной разницы между двумя особями.
Пока шла подготовка, он изучил отчет, составленный военными. Никто точно не знал, откуда взялись мутанты. Но предположительно они прорвались через границу между патрулями, защитная система там есть, однако из-за дождей, перепадов температуры и радиации она часто выходит из строя. Некоторое время они ошивались в лесах, только с едой там проблемы, и хищники вынуждены были двинуться дальше. Они оказались у дороги, по которой проходила группа беженцев, да еще и небольшая, недостаточная для того, чтобы отпугнуть уродцев. Всего мутантов было три, они вынудили людей разделиться. Один остался там, в лесу, его уже уничтожили. Другие двое погнались за беженцами, пытавшимися спастись на ближайшем Объекте.
Теоретически гражданские вообще не должны были знать о том, что здесь находится Объект, однако то, что знали, не удивляло. Кто-то из военных продал им карту с соответствующими пометками, такое не первый раз случилось. Люди понимали, что в лесу точно не спасутся, и сделали единственное, что сулило им хоть какую-то надежду на жизнь. Как оказалось, не зря.
Теперь беженцы были в безопасности – но на карантине. Нормальная практика в случаях, когда атакуют мутанты, с большой вероятностью прибывшие из пустошей. Людей Марк не осматривал, да и не собирался, хищники пока интересовали его куда больше.
– Что новое ты надеешься увидеть? – не выдержала Аделаида. – Все предсказуемо, а если ты и сам это осознал, да сказать неловко, хватит тратить наше время! Или хотя бы попробуй их на вкус, чтобы наблюдать за тобой стало веселее.
Марк иронию проигнорировал, он бросил, не оборачиваясь:
– Здесь не все предсказуемо.
– И что же ты уже придумал?
– Они не истощены. Это странно.
– Как будто ты знаешь, как выглядят истощенные гусеницы! – хмыкнула медичка.
– Я знаю, как выглядит деградация мышц. Знаю, что такое отсутствие жировой прослойки, какую бы форму она ни принимала. Знаю, какие болезни появляются у живых существ, лишенных полноценного питания.
– Ну и?
– Мутанты были здоровы до того, как мы их убили… По большей части. Точно не истощены, я вижу скорее следы хорошего питания.
– Молодцы, хоть пожить успели!
Аделаида Синс не была дурой, это Марк признавал. Ее подводило упрямство: если она верила, что понимает ситуацию, она будто запрещала себе думать. Такой подход и в мирной исследовательской жизни едва ли простителен, а уж в поля с ним лучше не соваться.
Зато Мустафа, до этого державшийся в стороне, заинтересовался, подошел ближе. Он наклонился прямо над трупом, прикрывая лицо фильтром.
– Марк прав, – наконец подтвердил старший оператор. – Это, если такое определение здесь уместно, очень ухоженные звери.
– Опять же, что с того? – не унималась Аделаида. – Раньше им попадались беженцы чуть медлительней!
– У мутантов, которые обитают рядом с территорией Черного Города, нет возможности так отъесться, – пояснил Мустафа. – Мы специально обеспечиваем буферную зону – довольно обширную полосу выжженной земли. Это, с одной стороны, упрощает наблюдение, с другой – не дает оснований для постоянного обитания хищников.
– Так понятно, что они тут не обитали, они пришли откуда-то!
– Откуда бы они ни пришли, им нужно было пройти через зону без добычи, а значит, некоторое время голодать, – сказал Марк. – Более того, остается вопрос: зачем они пришли? Если там, где они обитали раньше, было полно добычи, не было смысла тащиться сюда. Если же добыча там иссякла, они выглядели бы куда хуже, чем сейчас, они должны были дойти до состояния, которое вынудило бы их сменить среду обитания.
– Все мутанты, которых мы ловили на границе, были тощими и потрепанными, – добавил Мустафа.
Как и ожидал Марк, спокойный тон подействовал, Аделаида заметно растерялась:
– Ну и что тогда? Что же они ели, раз добрались сюда?
– Я как раз догадываюсь, к чему вы клоните, – вмешался в разговор Лендар. – Но мне это не нравится.
– Мне тоже, – кивнул Марк. – И мы еще некоторое время можем побегать от правды, если это вас успокоит. Но потом нам придется ее признать.
Пока все указывало на то, что мутантов намеренно доставили в тот лес – или хотя бы в приграничную зону, да еще сделали так, чтобы они рванули в нужную сторону. А это уже намного больше, чем случайное проникновение нескольких неразумных животных! Как охранная система упустила транспорт? Как вообще можно поймать нечто подобное?
Или не поймать?..
– Все может оказаться даже хуже, чем выглядит сейчас, – признал Марк.
– Куда уж хуже, – проворчал Лендар. – И о чем же вы?
– Я допускаю, что этот вид появился не естественным способом, он был выведен для нападения. Не обязательно на нас, возможно, нападения на людей как такового. Но использовали его в итоге против нас.
– Нет! – зачем-то выкрикнула Аделаида. – Это невозможно!
– Разве?
Ей хотелось возразить, но она так и не решилась. Она ведь знает, что это допустимый вариант… Существа, которых Марк видел перед собой, не имели толковой среды обитания. Похоже, пыль и песок вредили им, некое подобие жабр на их теле было забито и исцарапано в кровь. Если бы эти существа не погибли в схватке с роботами, они все равно вряд ли прожили бы долго. При этом они очевидно сухопутные, нет никаких указаний на перемещение в воде. Возможно, они жили на болотах… Тогда как у них развились такие крупные челюсти? Для охоты за мелкими животными и рыбами, обычно населяющими болота, они подходят плохо, для убийства людей – намного лучше. Их яркий окрас тоже бесполезен для болотных хищников, которым нужно таиться среди трав и грязи. Куда ни глянь – одни противоречия!
