Kitabı oxu: «Я влип в историю!»

Скорее всего, это последний из моих сатирических опусов – надоело писать об одном и том же, иногда вполне серьёзно, но чаще с юмором или с изрядной долей иронии. Пришла пора подведения промежуточных итогов, а повод для этого нашёл весомый, основательный – ну какому русскому не интересно, с чего же начиналась Русь? Вначале речь пойдёт о том, как облечённые властью историки много лет дурили нам головы, а потом повествование как бы разрастётся вширь и вглубь. Но закончится всё совсем не так, как можно было бы предположить заранее.

Глава 1. Дилетант

Несколько лет назад наткнулся в интернете на статью, где утверждалось, будто Русь основали шведы, иначе говоря норманны. Сразу же возник вопрос: как это так? Тогда в истории Раннего Средневековья я слабо разбирался – если честно, почти ничего об этом времени не знал за исключением того, что проходили в школе. И тем не менее был возмущён до глубины души! Поверить в то, что я потомок шведов, ну никак не мог, это уму непостижимо.

Ну что ж, придётся разбираться. Стал читать работы дипломированных историков, и вот из одной статьи я с облегчением узнаю, что сторонники норманской версии всё переврали, а на самом деле Русь существовала испокон веков, ещё до пришествия на Ладогу всяких там Рюриков и иже с ними. На следующий день читаю другую статью, но там всё наоборот – якобы пришельцы из Скандинавии основали и Новгород, и Киев, и другие города, а между делом успели напасть на столицу Византии, вынудив греков подписать кабальный договор. Ладно, допустим, это так. Но почему пришельцев обозвали «русью», «русами»? Оказалось, всё предельно просто: финны шведов называли «руотси», а со временем это слово каким-то образом превратилось в «русь» – вот такое название и прижилось. Судя по всему, и шведы были от него в восторге.

На третий день нежданный поворот: некий учёный муж, что называется, смешал норманскую версию с дерьмом, чему я несказанно рад. Однако ещё через день всё пошло по новой – снова читаю в научной статье про изначальную Русь, а в качестве доказательства приводятся названия рек, озёр, деревень и городов, причём не только в России, но и за рубежом, и все они на Рус– или на Рос-. Ну и в придачу к ним название острова у побережья Египта – Фа́рос. Сразу всплывает из памяти faro rosso, что в переводе с итальянского означает «красный маяк», да и сам «маяк» по-гречески звучит как «фарос». Но это как бы между прочим.

Через неделю понял, что так дальше продолжаться не может – свихнусь, не успев дочитать до конца научные труды по этой теме. Все авторы – профессиональные историки, кто кандидат, кто доктор исторических наук, а иногда даже академик, и никто из них не намерен сдавать даже пяди своей версии. И что тогда делать дилетанту, такому как я – сразу верить всем, кто обладает правом судить и выносить решение? Но тогда возникает угроза раздвоения личности, иначе говоря шизофрении. Дабы избежать подобного диагноза, решил взяться за изучение первоисточников.

Но вот кое-как осилил греческие, немецкие, арабские источники IX-XII веков, само собой в переводе, но иногда приходилось сверять текст с оригиналом. Наконец, дошёл до воспоминаний некоего Адальберта, монаха-бенедиктинца, который по поручению германского короля посетил Киев в Х веке, и тут у меня глаза на лоб полезли – оказывается, в Приднепровье правили руги. Этого только не хватало! Как такое может быть? Куда же подевались русы? Стал разбираться, что это за народ такой, и выяснил, что, судя по всему, руги когда-то обитала на юге Скандинавского полуострова, потом перебрались на южное побережье Балтики. В эпоху Великого переселения народов под натиском готов руги ушли на юго-восток и обосновались на территории бывшей римской провинции Норик, немного западнее нынешней Братиславы и создали там в V веке государство Ругиланд. Но вскоре к югу от Карпат началась вооружённая борьба за эту территорию между различными племенами, всё смешалось и через несколько десятков лет руги словно бы испарились, о них нет упоминаний ни в одном источнике. И вдруг как гром среди ясного неба – руги правят в Киеве!

Каково же мнение научного сообщества? Большинство историков сошлось на том, что Адальберт, ко времени написания своих воспоминаний ставший архиепископом Магдебурга, что-то перепутал. Либо у него проблемы с правописанием, либо с дикцией – это в том случае, если наговаривал текст писцу. Ну а как же другие свидетельства того же времени? Объяснение простое: кто-то ввёл этих доверчивых людей в заблуждение.

Понятно, что человека с физтеховским образованием невозможно убедить с помощью подобных аргументов. Что мне оставалось? Стал «копать». Очень помогли споры на одном из исторических интернет-форумов – чем больше тебе возражают, тем настойчивее ищешь более убедительные аргументы в пользу своей версии. А версия не то, чтобы уж совсем оригинальная, но гораздо более обоснованная, чем любая другая из тех, что выдвинули за последние триста лет историки. Во всяком случае, «норманская теория» ей и в подмётки не годится.

И вот пришло время опубликовать статью. Но где? Журналы, приписанные к академии наук, отказали – мало ли кто чего напишет, а ты потом разбирайся в его галиматье. Сказали:

– Вот станете кандидатом исторических наук, тогда опубликуем всё, что вам угодно. Такие у нас правила.

Единственная возможность – доложить свою версию на семинаре в академическом институте, а там уж как получится. Но в этом деле без протекции никак не обойтись, поскольку человека с улицы там не станут слушать. Вот был бы Ося, он бы всё устроил… Только я подумал об этом, как раздался телефонный звонок и в трубке прозвучал знакомый голос:

– Как поживаешь, Вовчик?

Неужели Ося? Впрочем, такие и в воде не тонут, и не горят в огне. Но может быть, оно и к лучшему, поскольку без него никак!

– Сколько же мы с тобой не виделись?

– Да я несколько лет обретался за границей, поправлял здоровье, приходил, что называется, в себя. Даже успел жениться, Лёля-то приказала долго жить… Да я, Вовчик, не в обиде на тебя, она к тому времени мне до жути надоела! А вот Ивонн и молода, и хороша собой. Так что вроде бы всё к лучшему.

Неужели простил? В конце концов, не я же устроил тот пожар – моего желания недостаточно, даже чтобы вызвать икру. Однако надо бы расставить все точечки над i.

– Ося! Я только не пойму, какая связь между мной и твоей обидой.

– Голубчик, ну как же так? Я столько раз тебя спасал от длительной депрессии, а ты даже не попытался из огня меня вытащить.

– Ося, да я и сам чуть шею не сломал, когда сиганул вниз прямо из окна.

– Вот оно как! Это коренным образом меняет дело. Что ж, тогда будем считать, что проехали. Ну а ты как поживаешь?

Тут-то я ему и рассказал про свои мытарства с антинорманской версией начала Руси. Ося помолчал, а потом и говорит:

– Знаешь что, приходи-ка ты завтра в Президиум академии наук, там и решим, как тебе помочь.

Я в недоумении:

– Это тут при чём? Где ты, а где Президиум?

– Да всё там же, – рассмеялся Ося, – на площади Гагарина.

– И как ты туда пробрался?

– Очень просто. Издал монографию, сразу докторскую степень присудили. Ну а потом на Общем собрании и в академики прошёл, чего стесняться-то? Узнал, что у них автопарк пообносился и десяток «ауди» подкинул.

Я в шоке! Потому и спрашиваю, хотя и так всё предельно ясно:

– А монографию сам, что ли, написал?

– Смеёшься? Да я в этой популяционной генетике ни ухом и ни рылом. К счастью, не все такие упёртые и неподкупные, как ты, нашёлся-таки добрый человек, помог. Эх, Вовчик, если ты при деньгах, тогда все вершины достижимы. Имей это в виду! Вот я, к примеру, в депутаты навострился, – и после паузы, уже деловым тоном: – Короче, приезжай завтра к десяти утра, тебя ко мне проводят.

Глава 2. Ося и гаремная теория

Ося встретил меня, сидя за письменным столом в кабинете, размеры которого всего более соответствовали должности президента, хотя бы академии наук.

– Как видишь, Вовчик, кабинет уже есть, однако со своим статусом я ещё не определился. То ли генетику буду курировать, то ли историческую науку, – тут он хохотнул: – Почти, как у тебя когда-то. Ни теоретиком не был, ни экспериментатором, а словно бы болтался где-нибудь в промежности.

Обидные слова я пропустил между ушей, поскольку от Оси слишком многое зависело.

– А как же твоё депутатство?

– Одно другому не мешает, – Ося хохотнул, и после паузы решил снизойти до моих проблем: – Так что там у тебя?

Я подробно рассказал о своей версии. Ося слушал, не говоря ни слова, что неудивительно, поскольку в этом деле наверняка ничего не смыслил, что, впрочем, не помешало ему сделать резюме:

– Что ж, насколько я понял, руги те же скандинавы, так что твоя версия не слишком отличается от той, что принята большинством научного сообщества.

– Это не совсем так, Ося. Те скандинавы пришли непосредственно с территории нынешней Швеции, а мои из Карпатской котловины.

Тут Ося вскочил со стула и подбежал ко мне:

– Вовчик! Так это же та самая котловина, о которой идёт речь в моей диссертации, – воскликнул он, потирая руки. – На досуге я её прочитал от корки и до корки, а потому вот что тебе скажу. Если ты сумеешь связать свою версию с той, что была подробно изложена у меня, тогда я как бы прицеплю твой крохотный вагончик к своему персональному вагону и дело будет сделано.

Я не имел возможности оценить его творения, поэтому и спросил:

– Так ты защищался по истории возникновения Руси?

Ося отмахнулся:

– Да при чём тут это? Какая нам разница, кто основал Русь? Живём, получаем по способностям, а шведы, эти твои руги или кто-то ещё, нам без разницы, – и взяв с полки толстую книгу снова перешёл на деловой тон: – Для начала прочитай монографию, по которой я защищался, а потом решим, что дальше делать.

– Но ведь я в генетике ничего не смыслю.

Ося не воспринял эти слова всерьёз:

– Вовчик, сам же мне твердил, что для физтеха нет нерешаемых задач. Помнится, один из ваших даже стал банкиром. Так что не ленись и не затягивай, это в твоих же интересах!

Разбираться в чужой писанине – это куда сложнее, чем самому что-то написать. А тут ещё популяционная генетика, о которой услышал в первый раз. Пришлось покопаться в интернете, чтобы понять, с чем её едят. И вот через неделю я снова в том же кабинете:

– Ося, я твою книгу прочитал, но вот чего не могу понять. Здесь сказано, что авары перегоняли племена с окрестных территорий в Карпатскую котловину, по сути дела, как скот. Нельзя же с людьми так поступать!

– Я вижу, Вовчик, что жизнь тебя ничему не учит. Ты по-прежнему пытаешься сопоставлять несоизмеримое. Те племена ещё далеки от цивилизации в отличие от аваров, создавших в Восточной Европе огромный каганат. А как ещё они должны были поступить, чтобы равномерно распределить народ по территории? Вот и твою родню пытались насильно в Бутово переселить. Это вполне логичный ход для сильной власти, которая ставит перед собой благородные, возвышенные цели, значимость которых смогут оценить лишь будущие поколения.

Политику я не собирался обсуждать, поэтому перевёл разговор на другую тему:

– Но как ты предполагаешь связать славян шестого века с ругами из девятого?

– Да очень просто! Мы закажем сравнительный генетический анализ ругов и славян…

Я тут же его перебил:

– Постой, постой! Но где же мы найдём подлинного руга? То есть я имел виду его скелет. И ведь никакой уверенности в том, что это именно руг, а не другой какой-то житель Скандинавии.

Ося покопался в своей слегка поседевшей шевелюре в поисках ответа на каверзный вопрос, но, редкий случай, вынужден смириться с поражением:

– Ты прав, это трудная задачка! Тогда пойдём другим путём. Ведь что главное для нас? Сформулировать конечную цель, обозначить нужный результат, а остальное – дело техники.

– Я что-то не пойму, к чему ты клонишь.

– Всё очевидно и предельно просто! Авары имели в своём распоряжении как бы суповой набор, из которого предстояло сотворить блюдо, пригодное для употребления. В итоге создали из разрозненных племён некую заготовку, более или менее цивилизованную массу…

– Но как им это удалось?

– Вот тут мы подходим к моменту истины. Где и как авары могли это сотворить? Ну, пораскинь мозгами, Вовчик!

Как ни старался, но был вынужден признать, что тут моего воображения явно недостаточно:

– Я пас.

– А ведь ответ лежит буквально на поверхности. Что характерно для кочующих тюркских племён? Ну же, Вовчик, напряги свои извилины!

– Я этой темой никогда не занимался.

– А зря! Потому что в науке нужное решение нередко находится на стыке различных дисциплин. Вот и теперь, берём те самые племена Восточной Европы, добавляем аваров, основу которых составляли те же тюрки, и что же получается? Гарем! Вовчик, ну как ты не допёр?

– Я что-то не врубаюсь.

– Да потому что привык заниматься сексом где-то под кустом. А ведь гарем – это целая индустрия по смешению племён! Что-то вроде плавильного котла. Этим авары и занимались на протяжении трёх столетий, а в результате что? А в результате возник современный славянин со всем набором характерных для него генетических отличий.

Если бы не сидел на стуле, наверняка бы приземлился на пол. Иначе невозможно реагировать на такую ахинею.

– Сам додумался или кто-то подсказал?

– Мне, Вовчик, чужая слава ни к чему, своих достоинств предостаточно. А потому рискну назвать тебе имя автора, но это сугубо между нами. Есть такой Гоша, проживает где-то на Кубани, он и книгу мне написал, и диссертацию оформил. Понятно, что не бесплатно, но ведь каким воображением надо обладать, чтобы разработать подобную концепцию! Я его в свой штаб по избранию в депутаты приглашал, но он пока что размышляет. У него, видишь ли, хозяйство, коровы, овцы, помидоры, персики, не решается всё это бросить. А так бы мы с ним наворотили дел, потому что Игорёк не тебе чета, сразу зрит в корень, а потом, как танк, продирается к намеченной цели, круша всё на своём пути. Вот бы тебе так! Короче, есть чему у Гоши поучиться.

Ну уж нет, я как-нибудь сам…

– Ну ладно, пусть гаремы по всей Карпатской котловине. Но как аваров с ругами связать?

– Нет ничего проще! После того, как франки разгромили Аварский каганат, эстафету перехватили руги и довели дело до конца.

– Опять гаремы, многожёнство?

– Совсем не обязательно! Процесс уже пошёл, поэтому от ругов требовалось лишь одно – обеспечивать порядок, с чем они прекрасно справились.

Версия дикая, конечно, но почему бы не попробовать? Тем более, что авторство этой «гаремной теории» принадлежит не мне. Ну а других вариантов опубликовать результаты моего труда нет и, судя по всему, не будет, пока существует эта академия наук.

– И всё же, Ося, как мы сможем доказать, что так оно и было?

– А и доказывать ничего не надо! Достаточно мнения научной общественности. Это я обеспечу, а ты будешь почивать на лаврах. Звания членкора не обещаю, ты пока что не дорос, однако на доктора исторических наук вполне потянешь.

Опять он о своём. Что ни разговор, то всё в итоге сводится к деньгам, либо как сейчас…

– Ося! Да не нужны мне степени и звания. Я просто хочу поставить на место тех, кто пудрит школярам мозги своими россказнями о возникновении Руси.

Ося вытаращил глаза, как будто бы увидел меня в первый раз, да и то в самом непотребном виде – то ли в обнимку с пьяной девкой под кустом, то ли у расстрельной стены с ружьём наизготовку.

– Вовчик, что ты такое говоришь? Так нельзя! Куда пропал твой гуманизм, где твои нравственные идеалы? Надо же понять и норманистов, и тех, кто ратует за изначальную Русь. Ведь те и другие трудились не покладая рук, чтобы обеспечить пропитание семье. А ты вдруг выйдешь на трибуну и скажешь: «Вы жулики, много лет дурили народу голову!» А потом, чего доброго, потребуешь лишить их орденов, степеней и званий. Знаю я тебя! – и, пресекая возражения, взмахнул рукой: – Нет, Вовчик, так дело не пойдёт! Имей сострадание к этим людям, у них же семьи. Каково будет их малым детям после того, как они узнают о твоих разоблачениях?

Об этом я не подумал. Конечно, жаль их, но ведь истина дороже! А впрочем…

– Ладно, можно обойтись без обвинений. Ну а статью я доработаю.

– А чего мелочиться? Пиши сразу книгу.

– Боюсь, до нужного объёма не дотяну, материала слишком мало.

– Так позаимствуй из моей диссертации. Я не жадный, бери, пока дают!