Kitabı oxu: «Дитя неба и земли», səhifə 2

Пока он смотрел по сторонам, слуги управились. Первый из вошедших, похожий на старшего среди явившихся, вопросительно позвал:

– Господин? Купайтесь, пожалуйста. Что-нибудь пожелаете?

Человек вызывал у молодого наследника интерес своей необычной внешностью – небольшого роста, худощавый, с большим носом и разумными грустными глазами. Его голова имела угловатую форму, с выдающейся гладковыбритой челюстью. Череп покрывали светлые жидкие волосы, длинная чёлка тянулась к глазам. В таком теле не могло быть большой силы, но он с готовностью брался за тяжёлую работу.

– Благодарю вас, – только и сказал Килин.

Человек улыбнулся. Выражение выглядело сердечным и искренним.

– Как вас зовут?

Слуга, вопросительно подняв на лоб светлые брови, ткнул самого себя в грудь большим пальцем.

Килин улыбнуся и кивнул.

– Кельвин, господин.

– Меня пока зовут Килин. Надеюсь, скоро я смогу сообщить вам имя, которое даст мне отец.

По бросающимся в намётанные глаза приметам Кельвин был из тех незаменимых слуг, без которых на кухне невозможно приступить к готовке, псы изнывают на псарне, выходит из берегов отхожее место, хозяин не может встретить гостей-кнехтов, а хозяйка окончательно теряет шпильку с драгоценным камнем.

– О, – протянул невысокий человек, – надеюсь, услышать от вас в скором времени.

Молодой наследник глубоко кивнул, превращая жест в почти поклон.

Слуга улыбнулся тонкими губами:

– А теперь, господин Килин, пожалуйста, принимайте ванну. Будет жаль, если вода остынет. Я спущусь, чтобы принести ещё…

Слуга поклонился и сутуло отступил к дверям, замыкая их за собой. Птахи стекли обратно на сидение, из недавних существ со стержнем обращаясь в жидкость. Обе не шевельнулись освободить территорию для купания уже сформированного мужчины. Килин разделся, не обращая на них внимания. У птах всегда были дела поинтереснее, чем пялиться на голых.

– Ассимилируйся, – заковыристо подбодрила беловолосая.

Женщины приникли друг к другу, чтобы отдохнуть, но тут же подкинулись, стоило Кельвину стукнуться в дверь наполненным бидоном.

– Вот ещё, господин Килин… Отдыхайте…

Кельвин плавно подцепил бидон и спустил в купель половину, от которой два лица обдало паром.

– Уф! – выдохнул наследник Лорда.

– Оставлю здесь… Если захотите сделать горячее, в этой ёмкости она ещё долго будет остывать.

– А что потом с водой? – заинтересовался сын Лорда.

– Спустим завтра утром, не будем вас беспокоить. Видите затычку в борте?

– О, спасибо большое, – приветливо отозвался Килин.

Слуга с поклоном удалился, женщины-птахи стекли обратно на кресло, уютно созерцая с подушек своего юного подопечного, расположившегося в купели, от которой густо поднимался пар. Водная дисперсия лёгкой блестящей плёнкой оседала на длинной шее и крепких плечах. Купелей на небесах не было, как и древесины. Килин иногда купался в горных источниках. Воспитатель и посетители редко составляли ему компанию, с безопасного расстояния морщась на его детский энтузиазм, будто он насильно затаскивал их в мокрый холод, сочащийся из недр земли.

Купание в купели напоминало пребывание в горячем источнике, будь Килин на месте Лорда-основателя, он бы выстроил свой замок где-нибудь у таких источников, чтобы не приходилось тащить вёдра в купель. Куда как проще самому пройти к воде. Размышления были далеки от реальности, молодой наследник устроил темноволосую голову на влажный от парящего жара полированный бортик.

В дверь деликатно, даже игриво постучали. Наверное, стоило запереть засов, чтобы не принимать больше посетителей. Перекрытия были так толсты, что пришедшие не ждали ответа постояльца, а просто заходили после стука. Килин, конечно, не успел бы выбраться из купели, зато телохранительницы уже стояли по обе стороны от него, демонстрируя непрерывную неусыпную службу.

– Интересный посетитель, – не удержался Килин, увидев пришедшего во всей красе.

– Мало что может сравниться с интересностью вашей личности, – не обескуражено хмыкнул Шах-мехди, с хищной грацией садясь на прежнее место птах. Темноволосый мужчина повернул голову и опустил ресницы, незаметно принюхиваясь к накидке. Когда он перевёл взгляд на сына Лорда, улыбка вернулась на его достаточно полные губы.

– Давно вы узнали о своём происхождении? – светски завёл разговор воин Даерне. Можно подумать, собеседник так же безмятежно сидит перед ним на кресле, а не размокает в полукипятке… Давно обжившийся в равнинном замке Шах-мехди ещё и не стеснялся разглядывать двух телохранительниц, статуями замерших по обе стороны от голого мужского тела.

– Сколько себя помню, знал, – пожал плечами Килин. Пожалуй, действительно было странно смущаться мужчиной, когда над душой уже стоят две женщины. Единственно, женщины – свои…

– Очень интересно. И что же вам сообщили?

– Что мой отец – правитель на поверхности.

– И всё? – Шах-мехди нагнал на лицо удивление. – Вам не говорили о том, что ваш отец воевал с народом вашей матери?

– Про войну, конечно, знаю, – незаинтересованно кивнул Килин.

– Про то, что он пригласил нас?..

Килин сидел с опущенными глазами.

– Видимо, он не слыхал, что если заговоришь с нечистью, она привяжется…

Губы Шах-мехди разомкнулись, выпуская тихий, будто искренне весёлый смех. Нисколько не огорчённый он поднялся и скрылся за бесшумно закрывшейся дверью.

– Линке, – впервые обратился по имени Килин. – Я допустил ошибку?

– Время покажет, – внешне незаинтересованно откликнулась беловолосая птаха.

Первые лучи рассветного солнца обшарили равнину, нащупывая серые опоры Пер-Моншаля и, как механизм, ожидающий отмашки, запуская людскую суету в большом муравейнике. Первыми подхватились слуги, вскакивающие раньше скотников. В очаги полетели поленья, ожил жар, который в холодных стенах не тушили всю ночь, но позволяли вяло потрескивать тёплыми ночами.

Заспанные кухарки впрягались в свой каждодневный необходимый труд, грубыми рабочими руками вываливая на столы поставленное с вечера тесто и с силой наминая его прелые рыхлые бока, чтобы выпечь хлеба на всех, начиная с мальчишки-подпаска и заканчивая Лордом.

Покои благородных отделял от этой шумной суеты целый этаж, в просторах которых кстати увязали кислые запахи невыпеченной сдобы.

Утром подтянутый и свежий Килин нашёл отца по скоплению кнехтов. Две телохранительницы успешно помогали рассечь толпу, набившую просторный коридор верхних покоев.

У двери с предвкушающим ожиданием стояли сорок-пятьдесят подданных Пер-Моншаля в одеждах травянистых цветов. Мужчины не осмеливались допустить контакт с не грозными, но сильными телами небесных, с пути троицы расступались. Старшие, успевшие застать войну, старательно оттесняли запальчивых младших со сверкающими непокорными глазами, неубеждёнными тщедушными телами воительниц.

Птахи никогда не искали людской покорности. Девы-телохранители готовы были прибегать к физической силе ради подопечного, который проходя мимо громоздких фигур вежливо здоровался, не намекая на своё владетельное положение, упирая вместо этого на простые узы кровной связи. Дескать, разрешите пройти к отцу, а то, что отец – Лорд – вторично. Без сомнений, кнехты столпились перед комнатой по его душу, поэтому отказать не могли.

– Доброе утро, отец! – радостно пробился в отцовскую спальню юный наследник, всё же помешав разговору самых нетерпеливых.

На него обернулись два лица, взрослое и похожее молодое с породистыми вытянутыми подбородками и светлыми холодными глазами хищников. Выражения выглядели так, как у людей, которых застали в неудобном положении. Сам отец мало чем отличался. Он едва успел выбраться из кровати, выглядел не лучшим образом, на плечах его ещё был полинявший халат из когда-то дорогой ткани, чьи золотые полосы сильно потемнели, так что невозможно было сказать, не были ли они изначально серебряными.

Посетители молча удалились, не прощаясь со старым Лордом и не здороваясь с молодым. Свет ложился на умеренный беспорядок комнаты сквозь полупрозрачные занавеси.

Лорд стоял перед сыном с приоткрытым ртом, будто думал, что вчерашняя встреча всё-таки ему пригрезилась.

Когда посетители без церемоний вышли, телохранительницы развернулись и покинули покои следом, что ещё больше удивило хозяина замка. Он долго посмотрел на закрытую дверь.

– Как вы спали, отец? – с энтузиазмом спрашивал мальчик.

Лорд подозревал, что после короткого беспокойного сна у него мешки под глазами.

– Не очень… – признал лорд, садясь на край постели.

– Мне жаль слышать это, – огорчился молодой человек. – Но если вы уже проснулись, вам лучше отдохнуть днём или лечь пораньше. Можем ли мы вместе позавтракать?

Лорд скованно кивнул, чувствуя себя загнанным в ловушку. Толстый растерянный енот против хитрого охотника с луком…

Сноровистые руки с длинными пальцами убрали с неподобающего места потёртые охотничьи кожаные гамаши и расставляли по пурпурной скатерти приборы и плошки.

– У нас необязательно завтракать и обедать в общей компании, – заметил лорд, когда Кельвин принёс поднос. – Можешь требовать у кухни еду когда пожелаешь…

– Ясно, – откликнулся мальчик улыбаясь.

Слуга устроил господам завтрак на небольшом круглом столике в спальне Лорда Пер-Моншаля. Тот так и сидел в халате, не смея переодеваться перед парнем, как и не смея просить его выйти, чтобы избавиться от недостойного бабского облачения.

Не зная куда деть руки и что делать с лицом, оставалось спросить:

– Почему твои телохранительницы оставили тебя?

– Они понимают, что нам нужно поговорить.

Лорд сглотнул.

– О чём ты хочешь говорить?

Отсекающий мысли вопрос не сбил юношу. Голубые глаза смешанной крови, не отразив замешательства и смущения, легли на помятое лицо собеседника:

– Какой была мать?

Лорд подавился пустотой и удивлённо воззрился на молодое лицо.

– Она умерла? – догадался он после некоторого времени, проведённого в тишине и неподвижности.

Мальчик отмер и взял ломоть хлеба, начав мазать его жирным жёлтым маслом, поднесённым в округлой плошке из красной глины.

– Не знаю.

Лорд пребывал в растерянности. Человек равнин имел мало представления о жизни в небесах. Лорду не хватило бы совести признаться ребёнку, что развлекшись с его матерью, он умудрился больше впечатлений сохранить о её теле, чем о лице.

– Как с тобой обращались?

Мальчик приподнял гладкие с изломом брови.

– Обыкновенно, – он пожал плечами.

– Как? – развёл руками Лорд, брякнув тяжёлыми кистями по столешнице. – Если ты не видел матери, кто был с тобой? Что ты делал?

– У меня был воспитатель. Он обучал меня письму, истории, обращению с оружием. Показывал мир.

– Они велели тебе уйти? – Лорд смотрел в скатерть перед собой, бессмысленно стискивая в грубой ладони неиспользуемый прибор.

– Нет, – Килин покачал головой.

– Но… теперь, когда ты здесь, тебе не разрешат вернуться? – искал подвох лорд.

– Разрешат… почему нет?

– Тогда почему ты всё-таки пришёл к нам?

– Жизнь в небе – вечное движение без конечной цели. Мне хотелось куда-нибудь прийти.

Взгляды пересеклись, останавливая движение за столом.

– Мог бы я попрактиковаться с кем-то из кнехтов на мечах? – чувствуя неловкость отца, сменил тему молодой. – Может, вы сами пожелаете?

Лорд знал, что у Эсхеларца нашлось бы с десяток возражений, и, будто назло ему, хозяину Пер-Моншаля очень хотелось ответить согласием, как бы неумно это ни было в глазах рассчётливых советников.

– С удовольствием! Только переоденусь… Пожалуйста, ступай на арену – слуги покажут дорогу…

Вместо того, чтобы спрашивать, молодой человек последовал за отлипшими от косяков телохранительницами. Арена была открытой, они видели её, когда спускались на облаке в галерею. У птах было прекрасное чувство направления, и Килин по оценке воспитателя не отставал в навыке из-за частичного наследования крови равнин.

В свободное время задиристые кнехты проводили немало часов на жёлтом песке арены. Конструкция представляла собой овальную открытую вакуоль в большой клетке Пер-Моншаля. В высящихся вокруг стенах частили окна. Юные вышивальщицы пользовались возможностью безнаказанно глазеть на спаррингующих молодцев, поднимающих волны жёлтого песка в порывистых наступлениях и спешных прыжках при уходе из-под удара. Рукоделие шло небыстро, сражающимся тоже случалось зазеваться, но соперники не давали любоваться цветником безнаказанно. Некоторые происшествия сопровождались гогочущим хохотом.

Появление двух птах было сравнимо с ударом грома – люди замирали и отвлекались от дел, стоило зацепить их взглядом. Юношу с неподтверждённым формальностями статусом не нервировало повышенное внимание, будто привык ходить в центре пересечения десятков взглядов. Не больше значения придавали его наглые сопровождающие в непотребных для женщин плотно облегающих костюмах, обнимающих ноги и ягодицы до последнего изгиба. Так что глаз не отвести.

Хромой эрл-кнехт Себаштьин заспешил навстречу, чувствуя напряжение юнцов, ощутимо повисшее в воздухе над успокоившимися песчинками – никто не состязался. Возможный наследник остановился на краю площадки, будто кого поджидая, любопытно оглядываясь. У Себаштьина было мало шансов успеть вовремя, ведь Лорд не потратил на одевание более минуты и был очень настойчив в желании сбежать от просителей и обеспокоенных, собравшихся под его дверьми с самого утра, хотя и ночью ему досталось не более трёх часов сна после двух совещаний. Одно состоялось в охотничьей гостиной, и там и следовало остаться, если холод предпочтительней бессонницы, но Лорд не захотел как следует распалять камин.

Второе совещание настигло его уже в спальне. Леди Пер-Моншаля повезло спать отдельно. Эсхеларца ценили, но его статус несколько уступал некоторым заслуженным кнехтам. Дюк-кнехт Вагенбранц тяжеловесно вторгся в комнату, решительно не позволяя Лорду остаться наедине с мыслями. Хозяин замка не был доволен, но не мог отмахнуться от дюк-кнехта только потому что тот явился в напряжённый момент говорить не самые приятные вещи. Как бы то ни было, даже после его ухода Лорд не мог спать, прокручивая вопросы, на которые так и не дал ответов Вагенбранцу. И не только их. Лорд знал, что не так умён как Эсхеларц или Шах-мехди. Это можно было считать большим несчастьем для замка, но кто бы в здравом уме захотел поменять его на того же советника из Даерне, умного и рассчётливого?

Лорд хотел принять своего потерянного наследника, не просчитывая многоходовок – просто потому что он был симпатичным открытым молодым человеком… Даже если не совсем человеком.

Он настиг сына обычным размашистым шагом, запоздало понимая, что бросает вызов его охране, непринуждённо отступившей на пару шагов, но птахи не дёрнулись, будто Лорд был лишь свежим воздухом.

Лорд привык, что подданные на него смотрят, и не придал значения немой неестественной сцене, с застывшими как на тактической карте фигурами кнехтов с оружием в напряжённо сжатых руках.

– Хотел сказать… хотел бы назвать тебя Маркусом…

Лорд обалдел, ощутив горячие объятия счастливого отпрыска, обнажившего в улыбке завидные зубы.

– Чего молчите? – подозрительно вздёрнул бровь хозяин Пер-Моншаля, оглянувшись в захвате.

– Мы только охрана, – сухо напомнила беловолосая. – Если Лорд Марвинг спрашивает личное мнение…

Лорд нетерпеливо подкивнул, приглашая говорить.

– …данное Килину имя звучит приятно и не имеет негативного значения в нашем языке.

– И на том спасибо… погодите! Вы будете и дальше звать его Килином?!

– Мы будем звать его Лордом Маркусом.

Лорд удовлетворённо кивнул.

– Знаешь, так звали твоего прадеда? – поделился хозяин Пер-Моншаля.

– Знаю, – улыбнулся наследник, размыкая объятия с отцовских плеч.

Кнехтов Пер-Моншаля с детства воспитывали в духе, что эмоции – слабость, а Лорд должен был быть самым каменным камнем среди поддерживающих скал. В итоге он не знал, как вести себя в моменты, когда в воздухе витают живые чувства. Объятия сына уже было через край. Младший Лорд наоборот был чуток и учтив в отношении других, так что не усугублял неловкость.

– Где я могу одолжить меч?

– У тебя нет меча? – вытаращил глаза так и не сбривший вчерашнюю щетину Лорд.

– Мы пришли с миром, – на красивые губы легла лёгкая улыбка. – Ни у кого из нас нет меча.

Лорд запоздало оглядел фигуры пташек – в самом деле на их телах в плотной чёрной одежде негде было спрятать даже кошель, не то что даже короткий меч. Мужчина мог бы устроить оружие вдоль хребта, но в женщинах того хребта толком не было, даже кинжал трудно замаскировать. Как ни странно, легковесные птахи не испытывали тяги к незаметному потайному оружию, предпочитая самые длинные лезвия и такие же рукояти, так что в боевых замахах от натуги напрягались все мышцы миниатюрных тел. Открытые запястья двух телохранительниц выдавали Лорду, что они умеют держать мечи. Но своего оружия не взяли.

Столь интенсивно смотреть на консервативных женщин замка было бы вызовом приличиям, оглохший к этикету Лорд, даже не осознавая, уже превысил лимиты дважды в отношении нежданных гостий, однако птахи не высказывали негодования, то ли прощая, то ли запоминая на будущее.

– Как вас звать? – неловко спросил Лорд. Ему редко приходилось интересоваться самому, обычно все представлялись с почтительным поклоном.

– Это Линке и Прайм, – взял инициативу ответа Маркус. Он имел двойное право инициативы, как теперь признанный наследник и как сын. Женщины наметили кивки приветственных поклонов, демонстрируя отсутствие принадлежности к местным слугам, словно говоря, мы будем вежливы, но как с любым человеком, а не с сюзереном.

– …Если такое дело, что нет меча, то видишь вон там короб? Принеси два…

Маркус с кивком поспешил в указанном направлении. Телохранительницы не сочли дистанцию достойной сопровождения.

– Теперь, когда я признал его… вы уйдёте?

– Нет.

– Сколько вы намерены сопровождать его? До старости?

– Замечание принято к сведению, – без эмоций откликнулась беловолосая Линке.

– Почему вы здесь? – не выдержал Лорд.

– Этот ребёнок ценен для нас.

Лорду становилось стыдно. Подспудно ему начинало казаться, что среди этих двух мать мальчика, и лишь ему не хватает ума и памяти узнать её, пока она смотрит на него с холодом и внутренним отвращением, как на человека, переломившего своим варварством её небесную жизнь… Он боялся, что Шах-мехди таит в своей улыбке это знание, как участник той войны и воин Даерне сразу узнавший обеих… Люди равнин имели очень смутное представление, как меняются птахи с годами. Лорд знал, что по сравнению с собой прежним мог разочаровать… но и тогда, в молодые годы, не мог нравиться небесным.

Вновь попирая приличия, мужчина интенсивно уставился в Прайм, а потом в Линке. Нет, не узнавал. Не потому что непохожи, а потому что не помнил ту самую, которую небеса делают единственной, если ты посмел к ней притронуться. Поэтому Леди не могла подарить ему наследника. Чудо, что она родила двух дочерей, могло не появиться детей совсем… Скверные мысли сделали выражение помятого с недосыпа лица ещё кислее.

Молодой Маркус уже возвращался, минуя переставших спарринговать кнехтов, использующих бездействующее оружие как упор для тяжёлых рук в защитных наручах.

– Правильно? – уточнил наследник приподнимая деревянные орудия.

– Да… на тебе никакого снаряжения… – пробормотал Лорд, отчасти оправдываясь.

Птахи не выражали ни презрения, ни насмешки, ни одобрения, реакций не больше, чем у пустых лат. Телохранители и должны такими быть, собственная охрана Лорда была куда безалаберней и непосредственней, как два больших добродушных пса, которые и любят хозяина, и в случае опасности кинутся не раздумывая, но и на вкусную косточку отвлекутся и застыть на посту не в состоянии – виляющий хвост уничтожит ощущение грозности. Сейчас оба отсутствовали несмотря на особую обстановку в связи с птахами, может, носились непутёвые по коридорам в поисках драгоценного тела, подмачивая собственную профессиональную репутацию…

– Себаштьин, – окликнул Лорд, – подержишь мою перевязь?

Эрл-кнехт с готовностью подошёл, принимая невостребованное стальное оружие.

Лорд хорошо владел мечом и луком. Отполированная рукоять тренировочного полуторника плотно легла в мозолистую ладонь, не скользя. Мальчик лишь кратко удивился выбору отца, но и не подумал спорить. В его возрасте сам Лорд бы обиделся, но хороший характер наследника не переставал удивлять.

Скошенные под углом рабочие грани мечей соприкоснулись на середине с отдающим в кисти давлением. Лорд не видел смысла долго крутиться на месте, утомляя ноги в тренировочном поединке – не турнирный бой с наточенным оружием, хотя и деревом можно пораниться. Как более опытный, Лорд намеревался контролировать ситуацию, чтобы избежать травм, но всё же наступил первым, понимая, что мальчик будет присматриваться и медлить – он был не из порывистого типа мечников, которые оглашённо и ослеплённо бросаются в бой.

Удар был твёрдо заблокирован, последовавший на импульсе замаха – также. Третий, особенно сильный, перехвачен в нижнем хвате, и Лорду пришлось отпрыгнуть от выведенного в желудок острия. Неудивительно, мальчик был подвижен в бою, не путался в длинных ногах и не шаркал носками в песке. Во время боёв на арене приходилось беречь глаза от песчинок, но сейчас опытный Лорд сражался грязнее молодого соперника. Его подвижное стройное тело двигалось с грацией танца, пластично управляя конечностями и держа осанку. Сын нравился Лорду всё больше, несмотря на то, что теперь под ударами приходилось отступать. Наконец, Лорд Маркус ударил так сильно, что меч, отдав по ладоням, сломался пополам. Оружие молодого наследника удар выдержало. Старший Лорд азартно улыбнулся:

– Попробуем настоящие!

– Лорд! – требовательно крикнул знакомый голос.

Эсхеларц со строгим лицом торопился через площадку с развевающейся за плечами мантией. За его спиной поспешали нашедшиеся телохранители. – Вас ждут дела, не терпящие отлагательств!

Лорд беспомощно обернулся на мальчика, извиняясь глазами.

– Ну ты… развлекайся тут…

Эсхеларц нетерпеливо вмешался:

– Молодой наследник и единственный сын отца-Лорда не должен допускать случайный риск своей жизни. Тренировки могут проходить только с использованием деревянного орудия и под присмотром опытного наставника…

– Я хочу сам тренировать своего парня! – недовольно отметил Лорд.

Эсхеларц лишь холодно глянул:

– Вам не хватит времени. Потребуется наставник-заместитель, иначе молодой наследник не сможет достаточно тренироваться. Пока Лорд не утвердит кандидатуру, молодой Килин…

– Маркус!

– …молодой Маркус может попрактиковаться в стрельбе. Прочим в таком случае пользоваться полигоном запрещается. Вечером перед ужином Лорд Маркус может сопроводить Лорда Марвинга на конной прогулке. Кто-нибудь из прислуги вас известит…

В ходе этой впечатляющей отповеди Эсхеларц протянул руку, непринуждённо оценивая толщину рукава, Маркус устроил кисти на гарде деревянного полуторника. Зажав материю манжета между пальцами, Эсхеларц сбился с мысли, к счастью, успев её закончить:

– И конечно не может быть и речи о боях на мечах без соответствующей защиты! Лорд Маркус, со всем уважением, с этого дня вас будет сопровождать охрана замка. Как бы ни были хороши воины Небесного народа, мы не можем быть спокойны, если не назначим своих телохранителей… Прошу, мой Лорд…

Взяв старшего Лорда под локоть, он потащил его с арены, неохотно позволив лишь забрать перевязь с мечом у хромого Себаштьина. Телохранители Лорда нависали над плечами Маркуса, и задиристые кнехты потупили глаза, не смея петушиться при этих людях-горах. Гольд и Андвер были добродушными здоровыми детинами. Может, в их размерах истинно крылась причина их спокойного и дружелюбного отношения к миру – с ними не смели быть неучтивыми. Маркус снизу вверх с интересом осмотрел сначала левую гору, русую и курносую, потом правую, пегую и курносую в неменьшей степени.

– А где у вас тут хранятся щитки или доспехи? – по-простому спросил он то, что должно было быть в области знаний новых подчинённых.

– Слуги вам принесут, Лорд, – лениво проговорила правая гора с ласковой улыбкой на широком выбритом лице.

– Я хотел потренироваться…

– Некуда торопиться, Лорд, – уверенно сообщил охранник с обстоятельной ленцой в голосе. – Пойдёмте постреляем на полигоне.

Здоровая как лопата рука оттеснила юношу в нужном направлении, понукая идти прочь с арены.

– Сегодня вы уже немного позанимались на мечах… – лапища отобрала деревянный двуручник, небрежно переложив его на руки не пикнувшему эрл-кнехту, будто мальчику на побегушках. – Вы ведь не поцарапали старшего Лорда? – с лёгкой укоризной вздёрнул бровь Гольд, давая понять, что знает о грешке нового Лорда, но готов выслушать оправдания.

– А если вы со мной, кто теперь с отцом? – проигнорировав вопрос, насторожился Маркус.

– Советник Эсхеларц вызовет замену, не о чем беспокоиться. Кроме того, старший Лорд обладает воинской сноровкой, и Пер-Моншаль ему лоялен.

– Лояльность важна в замках… – полусознательно пробормотал Маркус.

Телохранители лишь угукнули под носы. Птахи оказались притёрты к подопечному ближе, чем прежде. Крупные мужчины нависали над их головами, идя след в след, того и гляди начнут наступать, задевая каблуки сапог длинными носками огромных ступней. Женщины молчали, не выражая отношения к изменившейся ситуации.

– Шкет, – Андвер перехватил поперёк туловища какого-то мальчишку, одной ладонью сжимая тщедушные рёбра, – принеси-ка пару бутербродов для Андвера и Гольда!

Замковая малышня была привычна к подобным заказам. Мальчишка в коротких штанишках побежал, не задавая более вопросов.

Полигон был значительно уже арены, и сверху перекрывался навесами скособоченных камышовых плетёнок, хотя и оставлял возможность вставить внутренние окна, открывающиеся только в спины стрелкам. В лицо их приветствовал тупик глухих стен. По крайней мере пробиться сквозь кладку стрела не должна. Серый камень оживляли щербатые круги старых деревянных щитов с медными набалдашниками, прослезившимися окисью. У дальней стены валялись ломаные копья с расщеплёнными пятами и сбитыми наконечниками. Верный признак того, что на месте хозяйничали кнехты, а слуги без настойчиво повторённого приказа Леди не совались – кто-нибудь из молодых лучников мог с гиканьем послать стрелу в филе нерасторопной челяди только ради того, чтобы развлечь приятелей.

Прайм не удержалась от оценивающего взгляда. Подобное отношение к себеподобным было для птах дикостью. Это ведь свои. А слуги к тому же те, кто обеспечивает комфорт быта – как можно так грубо насмехаться над ними и даже вредить?

– Положить луки! – зычно скомандовал Гольд, ненавязчиво перекрывая голову Маркуса плечом.

По безусым лицам пронеслось замешательство, удивление, обида, негодование, возмущение, но малолетним кнехтам ничего не оставалось, кроме как подчиниться – продуманный Эсхеларц отдал младшему Лорду узнаваемых телохранителей Лорда Марвинга. Луки отправились на шестки. Молодняк столпился неподалёку, ожидая что будет дальше.

Андвер вразвалку приблизился, разбив их стайку на две кучки, что-то басовито пробормотав под нос, он выбрал из имеющихся лук поприличнее, перехватил у совсем юного парнишки колчан и неторопливо подался к Лорду. Гольд взялся наматывать на ладонь безмолвно подчиняющегося Маркуса извлечённый из кармана вислых штанов узкий и длинный обрез кожи.

Прайм смотрела не понимая, но и не препятствуя. Птахи не противились назначению дополнительной охраны, воспринимая как само собой разумеющееся. До сих пор женщины не проявляли себя, и молодым кнехтам было обидно и непонятно видеть скованные расшаркивания отцов и даже дедов. Теперь потеснённые медведеподобными Андвером и Гольдом в глазах молодняка птахи потеряли какой-либо смысл и последнюю мимолётную тень уважения. Лишь бабы, которым из излишней вежливости не указывают место, тем самым втаптывая собственную репутацию в жидкую грязь…

Некоторые начали стрельбу с самого утра, и стрелы вкривь и вкось топорщились из самых разнообразных мест, одна даже вклинилась в щель каменной кладки. Маркус успел выстрелить четыре раза под ленивым взглядом Гольда, остальные по делу и от лишней дури пялились друг на друга, не глянув на кучное попадание в мишень.

Размышляющий Эсхеларц расхаживал вдоль длинного стола, заложив ухоженные руки за спину. Один из немногочисленных способов избежать присутствия Шах-мехди был скрыться за дверьми личных покоев. Срабатывало не всегда. Вчера Лорд, скрывая нервное ослепление, забился поглубже. Сегодня… Эсхеларца не оставляло настораживающее предчувствие, что если их зловещий союзник не здесь, то нашёл занятие поинтереснее…

Комната была чем-то вроде рабочего кабинета советника, узкая и кажущаяся оттого длинной. Хозяин Пер-Моншаля отчего-то её не любил. На тёмной гладкой столешнице аккуратного хозяина не валялось писем и эдиктов. Лорд хмурился во главе стола, ожидая что скажет помощник, промолчавший вечер и ночь.

– …назвать в честь деда – неплохой вариант, хочешь-не хочешь прослеживается преемственность поколений, что сейчас немаловажно. Многие смотрели на Пер-Моншаль в ожидании – что мы сделаем: выберем доверенное лицо из дюк-кнехтов и подставимся под внутреннюю резню либо выберем Лорда из соседей и устроим резню внешнюю… Наш приятель из глубин настойчиво выставляет птах победителями в этом матче, но не стоит принимать его слова к сердцу – даже если птахи пользуются сложившимся положением, мы дали им причины и поводы… Военный советник заставляет нас повсюду видеть коварные замыслы… проще говоря, судит по себе – но небесные не такие как он… Если принять за чистую монету их заботу о наследнике, их приход имеет достаточно смысла вне политики – мальчик взрослеет, он не кенар в золоченной клетке…

Лорд оживился:

– В самом деле… Они ведь не позволят ему положить глаз на пташку!

Эсхеларц внимательно посмотрел на сюзерена:

– А мы?

Лорд вопросительно поднял брови.

– Кого ему предложим мы? – на грани раздражения разжевал советник.

– А! – не обиделся Лорд. – Пусть выбирает любую…

Ещё не договорив, Лорд понял, что морозит не то. Тут он покраснел. Наедине Лорд часто спускал близким советникам остроты и упрёки в свой адрес, отдавая себе отчёт, что не так сообразителен, как им хотелось бы, и что они действуют в интересах Пер-Моншаля, помогают управлять огромным замком… но его терпение было небезгранично…

– Я только начал узнавать его! Он хороший парень… Я не собираюсь вешать на него чопорную дочь дюк-кнехта, чтобы он волочил её как гирю!..

– Лучшим вариантом может быть Сен-Клеман, – быстро сказал Эсхеларц.

Лорд поперхнулся гневными словами, с удивлением осознавая насколько всё перевернулось с ног на голову…