«Обитель» kitabından sitatlar
Следом понемногу ушла в землю вся наша огромная семья, только внуки и правнуки остались - одни, без взрослых.
Приходится делать вид, что взрослые теперь мы, хотя я никаких разительных отличий между собой четырнадцатилетним и нынешним так и не обнаружил.
Разве что у меня вырос сын четырнадцати лет.
– Я очень мало люблю советскую власть, – медленно подбирая слова, ответил я. – Просто её особенно не любит тот тип людей, что мне, как правило, отвратителен.Она кивнула: поняла.– Это меня с ней примиряет, – досказал я.
Ненавидят не из-за чужой дурноты,а из-за своей пустоты куда чаще...Василий Петрович
Все дневники и воспоминания – куда большее вранье, чем любой роман.
В романе писатель думает, что он спрятался, и открывается в одном из героев, или в двух героях, или в трёх героях весь целиком, со всей подлостью. А в дневнике, который всегда пишется в расчёте на то, что его прочтут, пишущий (любой человек, я, например) кривляется, изображает из себя. Судить по дневникам – глупо.
А кто зверя видит и знает - тот неизбежно мудрый и в человечьих делах человек.
- Посмотри на Бурцева - что с ним стало за день! Отделённым назначили! А Мстислав наш из дворян наверняка. Плётку скоро себе заведет, бьюсь об заклад. Чекисты, думаешь, суки, а каэры все невинные, как они сами про себя здесь рассказывают? Ага!
- На каэрах другая кровь, - сказал Артём тихо.
- Какая другая? Такая же. Сначала мокрая, а потом сворачивается.
А то, что на сердце иногда холодок, - так зиму в сердце пережить проще, чем зиму соловецкую. Сердце, если ищет, - найдет себе приют в любви распятого за нас, а когда ноги босые и стынет поясница - тут далеко не убежишь.
Истина - то, что помнится.
– всякое доброе слово лечит, от него кровь согревается.
Смерть – это тоже вполне себе жизнь: надо дожить до этой мысли, её с разбегу не поймёшь.
Что до ада – то он всего лишь одна из форм жизни, ничего страшного.
