Мой Милый Дворник

Глава 11. Обратная сторона Луны

Бессмысленно жить, если в дом не войдешь.

Ты предан и продан за стыд и измену.

По мертвому другу – поломанный грош,

Куда уж краснее заламывать цену…

Я мог бы снести это глупый замок

Скандально небрежным движением…

(Андрей Белянин «Ну вот… перед носом захлопнули дверь»)

– Протяни руки вперед. Ты знаешь, что я сейчас собираюсь делать?  – высокая сухощавая женщина с тугим узлом на голове, карающей статуей возвышалась над обреченно склонившим голову ребенком.

– Да, мэм. – еле слышно прошептали его губы.

– Громче! – резкий голос, как плеть, хлестнул мальчишку по ушам.

– Да, мэм! Я знаю, за что принимаю наказание, пожалуйста мэм, сделайте так, как считаете нужным! – отчаянно, надрывая глотку, выпалил пацан, зажмуривая глаза и протягивая дрожащие руки вперед.

Обжигающий удар линейкой раскаленной молнией пронзил все нервные окончания, заставляя пальцы рук онеметь. Он был готов к этому. Он уже привык. С самого рождения с ним обращались именно так, он не знал другого, не понимал, что может быть лучше. Он считал, что все матери относятся к своим детям именно так. Обреченность, поглощающий душу страх и побои – жизнь, к которую он знал.

Удивительно, но его мать недавно вышла замуж. Мужчина показался Ему немного странным: излишне ярким, эмоциональным, всегда заступающимся за ребенка.

– Дорогая, что ты делаешь? Оставь мальчика. Он же всего лишь испачкал свою рубашку. Пацан же.

Женщина медленно развернулась на голос и её лицо волшебным образом переменилось, из холодной маски безразличия оно превратилось в теплую улыбающуюся гримасу.

– Милый, ты же понимаешь, что мы не простая семья и должны держать марку, заботиться о том, как подумают о нас окружающие. Для Него есть одно единственное правило – быть чистым и не пачкаться! Да, сын мой? – она угрожающе сверкнула глазами в сторону баюкающего руки малыша.

– Да, мам. Прости, мам.

– Как ты меня назвал?

– Мэм. Простите меня, мэм. – испуганно пролепетал Он.

Мужчина хохотнул и приобнял ребенка.

– В таком случае, может, не одевать его постоянно в белоснежные рубашки, и посмотреть в сторону других цветов? К примеру, хаки, серый, коричневый.

Женщина изящно скривила тонкие губы:

– Какая безвкусица.

– Понял-понял. – новый муж примиряюще поднял руки вверх. – Ну пойдем уже, нас ждут в театре.

Семейная пара удалилась, напрочь забыв про одинокого малыша, оставшегося так и стоять посреди детской комнаты. Он медленно обвел взглядом родную обстановку. Белые стены с узором из тонких трещин и парой мрачных старых картин, дощатый пол, через щели которого все время сквозит, а теплые носки ему носить не разрешают. Низкий сводчатый потолок, нависающий давящей громадой над односпальной железной кроватью. Белый шкаф с такой же белой одеждой, тумбочка, полная книг – вот и вся детская комната. Никаких игрушек, лишних предметов здесь не было. Все четко и функционально. Даже картины и те предназначались для развития эстетического вкуса ребенка.

Именно в эту комнату, в его девятый день рождения, зашел отчим. Тихо ступая по скрипучим доскам, он приблизился к чутко спящему мальчику, заправил выбившуюся прядку волос за маленькое розовое ушко и накрыл детский рот большой мужской ладонью:

– Тише, мы же не хотим разбудить мамочку. Если ты будешь послушным мальчиком, то папочка не даст тебя в обиду, а будет заботиться и оберегать. Ну же, расслабься. Потерпи еще немножко.

Его разрывало от невыносимой боли, а белая комната молча наблюдала за происходящим. Раз в неделю ночь становилась похожей на кошмар, который не заканчивался даже утром. Потому что после всего ему надо было еще постирать испачканные белые простыни и убрать комнату так, чтобы мама не наказывала за грязь. С тех пор он начал ненавидеть белый цвет и все, что с ним связано.

Новый мамин муж сдержал слово, теперь мама не наказывала его. Отныне она просто не замечала своего сына, делая вид, что того не существует. Когда Ему исполнилось четырнадцать лет, их семейный дом сгорел вместе со спящими домочадцами. По счастливой случайности, единственным выжившим оказался мальчик.

Он остался один. До тех пор, пока в его жизни не появилась Сяо Янь, но и она его бросила. Предала.

– Сяо Янь, потерпи еще немного. Мы обязательно будем вместе, как в старые добрые времена.

***

Удар пришелся прямо по лицу. Он еле удержался, чтобы не отклониться назад и не врезать в ответ. Все же Кэ Цзинсун полицейский, не стоит так поступать с работниками правоохранительных органов.

– Лейтенант Кэ! Немедленно остановись! – бешенный рык Ву Бэя ворвался вместе с его хозяином в комнату для допросов. – Ты с катушек слетел? Какого хрена тут творится.

Помощник детектива, будто очнувшись, мотнул головой, с недоумением посмотрел на свой кулак, потом на Ван Ина и отошел в сторону.

– Капитан, рад тебя видеть. – вытирая кровь, тонкой струйкой, стекающей из носа, Ван Ин отстраненно посмотрел на зашедшего.

– Я еще раз спрашиваю, что здесь происходит?

– Капитан, – начал было лейтенант Кэ, подавшись вперед, но Ван Ин опередил его.

– Меня подозревают в убийстве и подстрекательстве.

– С какого перепуга?

– Бай Шан повесился.

– Таак. – детектив нащупал рукой единственный свободный стул и уселся на него спинкой вперед. – А вот с этого момента подробней, пожалуйста.

– Вчера нам поступил звонок из тюрьмы о случившемся. – Кэ был собран, как и всегда. – Местный следователь сообщил о странном поведении Ван Ина.

– Вчера Бай Шан самоубился. – спокойно добавил Ван Ин.

– Господин Ван Ин, на данный момент, является главным подозреваемым.

– Какое это отношение имеет к мордобитию? – продолжал разбираться полицейский.

– А это. – Ван Ин махнул рукой. – Ничего серьезного, просто у мальчика сдали нервы.

Глаза лейтенанта вновь подернулись кровавой пеленой, и он рванулся к Ину, но был остановлен твердой рукой капитана.

– Стоять! Погон лишиться захотел? На него есть конкретные улики?

– Нет.

– Отпусти его. Не смотри на меня так. Если я сказал отпустить, значит, ты его отпускаешь. Ты меня понял? – процедил сквозь зубы Ву Бэй.

– Так точно, капитан.

– Ван Ин, пойдем, выйдем на крылечко.

Дворник отряхнулся от невидимых пылинок и не оглядываясь, вышел вслед за детективом. Они молча прошли по светлым казенным коридорам, вышли на улицу и остановились рядом с одной из полицейских машин. Только здесь Ву Бэй заговорил тихим и вкрадчивым голосом.

– Теперь ты можешь поведать мне, что у вас произошло?

– Мы разошлись во мнениях с лейтенантом.

– Ван Ин, я не знаю, какая собака укусила Кэ Цзинсуна. Уверен, ты приложил к этому руку, но не делай так больше пожалуйста. Ситуация и правда паршивая. Я тебя отпускаю, сейчас, но не думай, что ты легко отделался. В участке все на нервах. Столько нераскрытых преступлений в одном конкретном месте заставят нервничать любого, а вы с Сяо Янь, как бельмо в глазу, в центре всего этого дерьма. Сиди тихо и не высовывайся, пока я совсем не разберусь. – он приблизил свое лицо плотнее. – Ты понял меня?

Вин Ин прямо и холодно встретил взгляд полицейского:

– Теперь я не смогу оставаться в стороне, детектив. – он развернулся резко, по-военному на пятках и быстрым шагом скрылся в темноте ночных улиц. Как назло, именно сегодня рядом с полицейским участком не светило ни одного фонаря.

– Паршивец, но как хорош. – восхищенно и злобно одновременно сплюнул на землю Ву Бэй.

Он шел по городским улицам, рассекая тяжелыми ботинками лужи, оставшиеся от дневного дождя. Брызги разлетались в стороны, попадали на рабочие штаны, пачкали обувь, ветер раздувал в стороны полы его длинного плаща, сквозняком пробираясь до костей. Он не замечал всего этого. Сейчас главным для него было доехать до дома и оказаться в теплой уютной квартире Сяо Янь. Прошел только один день, но как круто изменилась вся его жизнь.

Всего несколько часов назад Ван Ин спокойно работал во дворе, отбиваясь от излишне активной и разговорчивой мадам Цуй. Та все не унималась и хотела, как можно больше вызнать про погибшего Гу Танзина. Лишь из-за этого он пропустил момент, когда в их подъезд зашел помощник детектива лейтенант Кэ Цзинсун.

– Молодой человек, я была лучшего мнения о вас! – с недовольством, в конце концов, сказала госпожа Цуй и удалилась с гордо поднятой головой.

Видимо для того, чтобы подстеречь более легкую добычу – наивную и милую Сяо Янь. Ван Ин хмыкнул, представив Янь в роли невинной розовощекой девочки, которая выкладывает все как на духу хитрой и умной тетушке. Вполне может случиться, что овечка сама окажется львом, но этого госпоже Цуй пока знать не обязательно.

Победив последний на сегодня лист, он с чистой совестью отправился домой, чтобы узнать подробности плана Сяо Янь, как она решила наладить судьбу мальчишки, вчера им так и не удалось поговорить. Ван Ин уже предвкушал горячий ужин и чайник ароматного чая, который они все вместе разопьют, обсуждая дальнейшие дела. Жизнь набирала обороты, кошмары почти ушли, а вкус вернулся – что может быть лучше. Все наладится. Со временем они все будут счастливы. Обязательно. Так и произойдет.

Подходя ко входной двери, Ван Ин напрягся, сам не понимая причину своего предчувствия. Однако, он всегда доверял своим инстинктам, они не раз спасали его жизнь. Вот и теперь, бесшумной скользящей походкой он потянул на себя приоткрытую дверь, чтобы услышать разговор.

– Что еще вы от меня хотите услышать? – раздраженный голос Сяо Янь звучал слишком резко.

– Госпожа Сяо Янь, не в моих правилах повторять все несколько раз, но для вас я сделаю исключение. Еще раз пожалуйста расскажите мне, в каких отношениях вы состоите с Ван Ином? – голос полицейского звучал глухо, будто ему что-то мешало.

– Да какое это имеет отношение к случившемуся?

– Госпожа Сяо, вы испытываете мое терпение. В ваших интересах сотрудничать со следствием. Вчера поступил звонок из тюрьмы, где содержался господин Бай Шан. К большому сожалению, он скончался. На данный момент, версия гласит о самоубийстве, но еще вопрос, сам он додумался до такого или ему кто- то помог. Вы же понимаете, о чем я?

– Пф! Совершенно вас не понимаю.

На губах Ван Ина сама собой расцвела искренняя улыбка, Сяо Янь готова до последнего защищать его, агента военной разведки, прошедшего сквозь огонь и воду – это было очень даже приятно.

– Госпожа Сяо, Ван Ин вчера посещал тюрьму с целью поговорить с покойным Бай Шаном. Вам что-нибудь известно об этом?

– А он её посещал? Серьезно? Интересно, что ему понадобилось от Бай Шана.

Удар кулака обо что-то твердое стал последней каплей для Ван Ина, и он появился на сцене собственной персоной.

– Господин Кэ Цзинсун, добрый день. Чем могу помочь?

Полицейский, завернутый в плотный шарф почти до самых глаз, развернулся на сто восемьдесят градусов и уставился немигающим взглядом на вошедшего.

– А вот и вы.

– Оставьте Янь. Она все равно ничего не знает. – немного подумав, Ин добавил. – У неё были совершенно другие заботы.

– Какие же?

– Господин полицейский, вам чего надо от нас? – не выдержала нервного напряжения Сяо Янь.

Секунда и глаза Кэ Цзинсуна приняли совершенно нормальное выражение.

– Я пришел выяснить обстоятельства и причину вашего визита в тюрьму, а также удостовериться в наличии алиби. Только и всего.

Заметив состояние Сяо Янь, отчего-то той было неуютно в компании конкретно этого полицейского, Ван Ин принял решение.

– Это долгий разговор. Предлагаю продолжить его в участке.

– Сам хотел предложить вам то же самое.

– Я поеду с вами! – безапелляционно заявила Янь.

– Нет! – хором ответили мужчины и скрылись за дверью.

– Не больно-то и хотелось, ну и целуйтесь там вдвоем.

Обиделась Сяо Янь и пошла на кухню с целью съесть все, что она приготовила для Ван Ина. Вредным мальчишкам не положен ужин.

Ван Ин и лейтенант молча дошли до полицейской машины, внутри пахло чистотой и немного моторным маслом. Кэ Цзинсун не торопился заводить мотор, вместо этого он с облегчением снял шарф и с наслаждением втянул прохладный воздух.

– Мы едем?

– Скажите Ван Ин, зачем она вам? – голос помощника детектива был тихим и едва слышным.

– Кто?

– Не стройте из себя дурака, вы прекрасно понимаете, о ком я.

– В таком случае, объясните мне, зачем вам необходимо знать эту информацию и я отвечу.

Вместо ответа полицейский завел машину, и они тронулись в сторону участка.

Осенние улицы проносились за окнами машины. Лужи, как зеркала, отражали мерцающие витрины, влажная дорога блестела под светом фонарей, что сливались в одну сплошную яркую линию. Моросил мелкий противный дождь. Окна домов украшались мокрыми каплями, если смотреть сквозь такое окно, то покажется, будто мир снаружи нереален, а нарисован размытой акварелью. Сяо Янь сидела на подоконнике, давилась димсамом и фырчала:

– Не, ну что за придурок? – спрашивала она у окна. – Альфа-самец, мать его.

– Кто альфа-самец?

На кухню зашел Фан Лао, он только вернулся со школы и с дополнительных уроков, поэтому следил голодным взглядом за каждым димсамом, исчезающем во рту сетрицы Сяо.

– Да один наглый и надменный парень, возомнивший себя всесильным. Фанфан, ты голодный, да? Иди мой руки и скорей садись есть.

– Оки-доки, тётушка.

– Я же говорила тебе называть меня сестрицей! – крикнула ему вслед грозная тётушка-сестрица Сяо.

На самом деле, Сяо Янь была рада веселому настроению мальчишки. Тот, хоть и не показывал, но замкнулся в себе из-за гибели сестры, ходил грустный и не по-детски сосредоточенный. Сегодня, в первый раз за последние дни, он выглядел куда веселее. Янь почувствовала себя мамашкой-наседкой и поперхнулась рисовым комочком от таких мыслей.

Пока Фан Лао ужинал, Янь обдумывала, как сказать ему о предстоящих изменениях в жизни мальчишки. Наконец, набравшись смелости, она начала.

– Фанфан, ты как?

Мальчик застыл с поднесенными ко рту палочками и улыбнулся Сяо Янь сквозь мигом проступившие слезы. «Отлично, молодец! Замечательное начало разговора. Ничего другого ты, конечно, не смогла придумать, Сяо Янь» – выругалась она про себя.

– Все хорошо. Правда. Я уже в полном порядке.

Янь пристально вгляделась в ребенка, но решила дальше не копать, а продолжить разговор в другом ключе.

– Я очень рада за тебя, Фанфан. Ты сильный мальчик, мне очень повезло познакомиться с тобой. Спасибо тебе, что появился в моей жизни.

– Ты хочешь избавиться от меня? – вопрос прозвучал неожиданно и был произнесен совершенно спокойным тоном, не свойственным для четырнадцатилетнего пацана.

– Эй! С чего ты так решил?

– Взрослые всегда так говорят, когда хотят попрощаться.

– Нет! Это совсем не так. – «Сколько же вы с сестрой пережили вместе, Фан Лао?» – с грустью подумала Сяо Янь. – Но да, дело именно в твоем будущем. Ты же понимаешь, что скоро к нам придут люди из Попечительства и захотят забрать тебя в детский дом? А нам бы этого очень не хотелось. Вчера я ездила к отцу, он готов принять тебя, как своего собственного сына. Ты будешь расти в моем семейном доме, с моими родителями. Отныне не нужно думать о пропитании и о деньгах, ты получишь самое лучшее образование, самых лучших учителей. Есть, конечно, подводные камни, мой отец не самый добродушный человек в мире, но по сравнению со мной, ты сможешь с этим справиться, я уверена. Ну, что скажешь, Фанфан?

Мальчик слушал внимательно, не перебивая, а потом радостно захлопал в ладоши:

– Сестрица! Сестрёнка Сяо станет мне настоящей сестрой! А фамилию мне нужно будет менять? Сяо Лао как-то странненько звучит.

– Тебя только это волнует? Смена фамилии? – с облегчением спросила Сяо Янь. – Думаю, фамилию придется сменить. Давай попробуем отстоять двойную фамилию, а? Сяо Фан Лао, как тебе? Звучит?

– Сяо Фан Лао. – как бы пробуя на вкус, просмаковал слова мальчик. – Мне нравится. Давай!

Они продолжили ужинать и строить планы на будущее. Тридцатилетняя женщина и подросток, по воле случая ставшие семьей. После ужина Фан Лао отправился к себе, он очень устал, а растущий организм требовал еды и сна, желательно, как можно больше того и другого.

Оставшись в одиночестве, Сяо Янь с волнением уселась на диван, пропахший тонким ароматом Ван Ином и стала ждать его.

– Мелкий мерзавец, Ин-гэ, где ты сейчас? Надеюсь, ты не слишком сильно замучил этих злобных полицейских?

Щелчок дверного замка был ответом на её вопрос.

– Явился, не запылился. Я уж речь с извинениями перед полицией готовить начала…что с тобой?

Ван Ин стоял мокрый, грязный и с разбитым носом. С его длиннополого плаща стекали капли, падая на пол и образуя маленькие мутные лужицы. Волосы облепили бледное лицо, а красные пухлые губы резко выделялись на общем фоне белой кожи.

– Я вижу, разговор с лейтенантом прошел интересно. – протянула Сяо Янь, обходя парня и рассматривая со всех сторон. Особенного внимания удостоилась задняя часть фигуры, самая грязная, ага…

– Продуктивно.

Ин прошел мимо молодой женщины и, скидывая мокрые вещи прямо на пол, скрылся в душе. Когда же он вышел, от его мощного тела исходил горячий пар. Янь он напомнил кипящий чайник, который вот-вот раскраснеется и взорвется. Не решаясь начать разговор первой, она молча полезла в холодильник доставать хоть какую-нибудь еду, ведь порцию Ина она съела совсем недавно. Выставив на стол вчерашнюю похлебку и зачерствевший рис, она смущенно отвела глаза. Димсам в желудке осуждающе забурчал.

– Так, что там произошло? – не выдержала Сяо Янь.

Ван Ин посмотрел на неё поверх ложки и молча начал есть.

– Где мой димсам?

– Какой димсам? – Янь становилось все неуютней и неуютней.

– Такой. – показал Ван Ин на грязную посуду в мойке.

– Так это. Фан Лао все съел! Пришел, говорит, что голодный, как динозавр, и схомячил все в одного. Я его останавливала, уговаривала оставить тебе немножко, но он был непреклонен. Что возьмешь с парня, подрастающий организм. Да.

Ван Ин не поверил этим бегающим глазкам-вишням, но решил не развивать тему.

– Кэ Цзинсун подозревает меня в самоубийстве Бай Шана и подстрекательстве его на отравление своей семьи. Что любопытно, нашему лейтенанту оказалось намного интересней узнать, что нас с тобой связывает, чем выяснить подробности моего визита в тюрьму.

– Это он тебя так?

– Да. Ему не понравились мои ответы.

– Даже боюсь представить, что ты ему сказал.

– Посоветовал идти в жопу со своими неуместными вопросами.

Сяо Янь закатила глаза.

– Ван Ин! Ты же понимаешь, что теперь они от тебя не отстанут? Что мы будем делать дальше?

– Искать настоящего преступника.

***

Ву Бэй сидел за своим рабочим столом и складывал разбросанные тут и там бумаги в аккуратные стопки. Давно было пора заняться наведением порядка, да руки все никак не доходили. Сейчас же, пока он ожидал отчета от своего помощника, как раз нашлась минутка для этого удивительно полезного занятия.

– Готово, господин капитан. – лейтенант Кэ окрикнул его со своего места.

– Неси сюда.

На стол легли бумаги, составленные по всем правилам: с выравниванием, утвержденным шрифтом и отступами в нужных местах – Кэ Цзинсун всегда отличался маниакальным порядком во всем. Поэтому еще более странным выглядел его поступок с дракой. Детектив углубился в чтение.

– Значит, в участок позвонил тюремный следователь и сообщил о смерти заключенного Бай Шана? Почему не доложил?

– Не хотел вас беспокоить, господин Ву Бэй.

– Допустим. Зачем один помчался к Ван Ину?

– Виноват. Хотел по горячим следам провести допрос подозреваемого.

Детектив громко стукнул по столу кулаком:

– Да с какого перепугу у нас подозреваемыми становятся лишь на основании домыслов?

– Все выглядело подозрительно. Я не верю в совпадения.

– Я тоже, лейтенант Кэ, я тоже, но это не означает, что нужно сломя голову нестись и допрашивать людей без согласования своих действий с руководством, в твоем случае, со мной. – капитан устало потер переносицу. – Хотел выслужиться, да? Чтобы я уже на все готовенькое пришел, так?

Порой, людям достаточно услышать лишь часть правды, чтобы сделать выводы. Не стоит им говорить всей правды – они сами сделают всю работу и придумают правдоподобную историю, соответствующую их представлениям о поведении собеседника. Даже заслуженные полицейские не застрахованы от этой участи. Кэ Цзинсун понял, что буря миновала.

– Так ты считаешь, что во всем виноват Ван Ин? Что ж, звучит логично. Тогда поступим так. Ты начинаешь ненавязчиво следить за ним и за Сяо Янь, а я поищу общее во всех этих делах. Кэ Цзинсун, больше без самодеятельности, да?

Кэ Цзинсуна не нужно было просить дважды. Слежка – это то, что он умел делать лучше всего.

***

Фан Лао давно убежал в школу, а Сяо Янь еще нежилась в постельке. Как обычно, Ван Ин принялся за свою обыденную работу. Странно, но сегодня она не радовала и не успокаивала его. Тело машинально выполняло обязанности дворника, а мысли текли совершенно в другом направлении. Ин никак не мог сосредоточиться на здесь и сейчас, неужели, он больше не нуждается в спокойной и размеренной жизни? Желание разобраться во всем самому, защитить близких людей и найти настоящего виновного оказалось сильнее его давней травмы. Это и радовало, и настораживало одновременно.

Что-то гнилостное витало в воздухе и нет, не ароматы мусорного бака, мимо которого он проходил, это было необъяснимым предчувствием беды. Вот-вот должно было случиться нечто плохое, настолько скверное, что все его врожденные и приобретенные инстинкты кричали об опасности. За себя он не боялся, но за Фан Лао и Сяо Янь переживал страшно.

– Ин, ты опять меня не разбудил.

К нему неспеша подходила Сяо Янь, её лицо было немного помято, глаза выглядели заспанными, будто она одной ногой была в своем сне, а другой никак не могла найти теплый домашний тапок.

– А надо было?

– Нет, правильно сделал. Мне такой сон шикарный снился с тобой в главной роли.

– Боюсь даже спросить, что я там делал.

– И правильно, ни к чему юным молодым людям знать такое. – хитро подмигнула Янь, обходя вокруг Ван Ина и молча рассматривая его.

– Дырку просмотришь.

– Да вот смотрю, где у нашего Ван Ина ключ зажигания.

Ин недоуменно посмотрел на молодую жнщину.

– Куда нажать надо или повернуть, чтобы мы уже в конце концов начали хоть что-то расследовать!

– Что ты помнишь о Бай Шане? – вместо ответа задал вопрос Ин.

Сяо Янь почесала нос в задумчивости.

– Мужик слетел с катушек. Травил свою семью мышьяком. Мы вывели его на чистую воду. Все.

– Да, но откуда обычный клерк узнал о таком способе?

– Книжек начитался? Фильмов пересмотрел?

– В таком случае, зачем ему нужно было кончать жизнь самоубийством?

– И правда. А еще мне интересно, почему именно в тот день, когда ты навестил его.

Ван Ин удовлетворенно кивнул.

– Вот в этом направлении и будем двигаться. Рыба гниет с головы, а расследование начинается с самого первого странного случая.

Сяо Янь подпрыгнула от нетерпения:

– Вот таким ты мне нравишься еще больше, Ин-гэ! – она предвкушающе потерла ладони.

– ЯньЯнь, поговори пожалуйста с мадам Цуй на тему Бай Шана, может, к ним кто приходил или он с кем общался среди местных?

Янь козырнула, смешно подпрыгнув, отчего вызвала нечаянную улыбку у Ван Ина, и побежала выполнять задание. А молодой дворник, напрочь забыв о своей работе, смотрел ей вслед.