Лёгкая непрактичность. Стихи и проза

Если вспомнить всё сначала

 
Если вспомнить всё сначала,
И расставить по местам,
То, возможно, ты узнаешь,
Что прошедших впечатлений
Заменить ничем нельзя.
 
 
Лет прошло совсем немало
(год идёт уже седьмой)
От разлуки роковой.
У меня уже седины и
С врачами стал знаком.
А минувшее упрямо
 
 
Ходит подруку со мной.
В этот час на электричке
Возвращаюсь я домой.
В голове роятся мысли,
Их полёт неукротим…
 
 
Вот идём с тобою рядом
По Очаковским местам:
Комары нас донимают —
Ускоряют к морю шаг.
Море сине-голубое,
 
 
Чайки кружат над волной.
И в воде стопой находим
Ракушки – дары глубин.
Скат усатый блюдцем тонким
Мимо ног моих проплыл.
 
 
На песке под солнцем жарким
Хоть яичницу пеки…
Вспомнился твой день рождения,
Где в седьмом часу утра
Мне с улыбкой величавой
 
 
Гладиолусов охапку старший в хуторе срезал.
Вечером за шашлыками и под рюмочку вина
Байки странные, смешные,
Он нам в лицах рассказал…
Как вернуть нам эти дни,
Это солнце, это море,
Этот воздух и твой смех?!
 
 
Может прямо с электрички
Мне поехать на вокзал
И купить билет до моря,
Где с тобой я отдыхал…
Остановка, пассажирка розы красные несёт,
 
 
Проводник билет штампует,
С пассажиркой той острит…
Может сделать что иное,
То, что сердце мне велит:
Ветром тёплым, светом ярким
 
 
Под окном твоим проплыть.
Здесь не будет многоточий,
Решено и Аз воздам!
 

(Послание к Римлянам апостола Павла, гл. 12, ст. 19):

«Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу Божию.

Ибо написано: Мне отмщение, Я воздам, говорит Господь».

(Этот текст Л. Н. Толстой использовал в качестве эпиграфа к роману «Анна Каренина». )

И понял, вдруг

 
Ещё немного о любви…
 
 
Слетает с губ обветренных сонет.
 
 
Я и не знал, что у тебя под кожей столько света!
 
 
Я выжил с ним, в продрогшей тьме.
 
 
И понял, вдруг, – с тобой не надо света!
 

Засентябрило

 
Засентябрило
И вот-вот деревья сбросят свой наряд,
Весной подаренный и летом.
Немного грустно мне о том,
Что видят птицы с высоты —
Листами павшими украшенные нивы,
И что природа в дар для них,
Летящих в тёплые края,
Нашла сие прекрасное решение.
Торжественно:
За клином клин, как на параде, перед нами,
Они на крыльях унесли мои надежды и желания.
Кому из нас вновь доведётся через год
Увидеть праздник пробуждения:
В комочках мягких вербы,
На склоне южном одуванчиков ряды и
В крике поднебесном тех,
Кто с высоты крылом нас манит,
Предрекая неизбежность новых встреч?!
 

Купи себе фотоаппарат

 
Как мне тебя нарисовать
Заметить то, что не сказать словами.
Какие краски подобрать
Чтоб кисти рисовали сами.
 
 
Как губы мне изобразить
Улыбки нежное сиянье.
Как на холсте не исказить
Её влеченье и очарованье
Как мне глаза нарисовать
Их омут чистый и спокойный
Чтоб можно было утонуть
Увидев взгляд портрета томный
 
 
Как показать волос волну
Её накат от ласки ветра
Всю красоту, всю глубину
Птицы рожденной из пепла
 
 
Как мне тебя нарисовать
Заметить то, что не сказать словами
Какие краски подобрать
Чтоб ты всегда была… пред глазами.
 
 
В ответ слышу язвенный твой укор:
«Купи себе фотоаппарат»
 

Подари мне жёлтый листок

 
Подари мне жёлтый листок,
Что отпущен в полёт величаво-красивым клёном!
Я, как в детстве, его засушу и
В закладку его превращу там, где слышится слово родное:
«…вот опять петухи кукарекнули в обЕсененную
 (читай – обОсененную) тишину…
Я хотел бы теперь хорошую видеть девушку под окном…
Чтоб с чужою весёлою юностью о своей никогда не жалел.»
 

Когда дрова в камине становятся золой

 
За занавескою ресниц
Ты прячешь томную усталость.
Я не любим тобой теперь.
Ты не пытаешься скрывать
Костра угасшего останки.
Темны, как ночь, твои глаза.
В них не любовь, а смех вакханки.
А я дрожащими руками
Хватаю теплую золу, и, ужасаясь, понимаю, —
Костра разжечь уж не смогу:
 
 
Мне роком, видимо, дано любить часы,
Когда дрова в камине становятся золой…
Из пепла чувств не воскресить,
Из льда тепла не испросить,
Из лабиринта снов в объятия твои
Мне не вернуться снова!
 

Ты конечно меня поймёшь

 
Ты конечно меня понимаешь, что
Вовек я любил не один
И калитку осеннего сада,
И опавшие листья с рябин.
 
 
На скамейку присядет пусть осень
И прилипнет на спинке листком.
У осеннего месяца тоже
Свет ласкающий, тихий такой.
 
 
И когда внезапным криком журавлиным
В печальном небе разорвётся тишь,
На мне весь белый свет сойдётся клином —
Ты сядешь в самолёт и прилетишь…
 

У Счастья есть свои глаза

 
Я так спешил, мотор загнав в азарте гонки,
И, пересев в такси, услышал вдруг спокойный голос:
«Должно быть так спешат за счастьем?
И пусть мосты разведены, по Вантовому их объедим!
У нас есть шанс не опоздать на поезд №19,
У Вас – поймать судьбы своей Жар-птицу!».
 
 
Вот только здесь я осознал, как важны секундочки любые,
Когда кончается перрон, а проводник, поймав мой чемодан,
С улыбкой приняла меня в последнем тамбуре вагона.
«Счастливый Вы! Таким, как Вы, везёт:
Влетаете в вагон, а поезд набирает ход!»
Дай дух сейчас перевести, отблагодарить тебя за помощь.
 
 
Счастье заколдовано людьми и требует преодоления.
Оно испытывает нас стократным пульсом, холодом разлук,
Нехваткой воздуха в желанном поцелуе.
Объятий рук оно не может разорвать и
Фотоснимком нам не передать
Дрожащей кожи на щеках и остроты её коленок.
 
 
У Счастья есть свои глаза – оно избранников Удачей метит.
И в пункте назначения Вас ждёт с букетом роз и ласковым:
«Привет, мне кажется, не очень ты спешил!?»
«Тому порукой стала мне Удача.
Она со Счастьем всё за нас решила
И время на дорогу сократила!».
 

Девушка, прочтя две тонких книжки

 
Девушка, прочтя две тонких книжки,
Возомнив себя умней других,
У подружки взяв помады тюбик,
Вышла в свет, затмить собой других.
 
 
Мать дала ей красоту богини,
А отец – характер подарил:
Чтоб на грубость отвечала грубо,
На обман не падкою была.
 
 
Вышла в свет-сама собой довольна,
И не помня прадеда завет:
Лишь трудом украшена дорога,
Доброта приносит жизни смысл,
 
 
Обрядилась в куртку цвета хаки,
На коленях в джинсах три дыры.
Одарила наспех тех надеждой,
Кто не знает горечи измен.
 
 
По рукам пошла ходить с размахом,
Деньги стали для неё – Ничто!
Про отца, про мать давно забыла,
До сих пор не знает где Добро.
 
 
Пустоцветом жизнь её явилась,
Не согрела сердцем никого.
Тот поймёт, кто цену жизни знает,
С ней не даст судьбу свою сломать!
 

Моя сущность раздета

 
Моя сущность раздета от нахлынувших чувств,
Где Ты – милая, где Ты?
Растопи своё сердце, снизойди с высоты,
 
 
Подари себе счастье и меня полюби!
Я прошу Тебя тихо – в перламутровой мгле
На ладонях горячих Нашу радость приму!
 

Губами мыслей сокровенных

 
Губами мыслей сокровенных
От губ твоих не оторвусь,
Руками цепкими своими
Тебе уйти не разрешу.
Я удержу тебя от шага,
От приближения к концу.
 
 
Как нам узнать, что ты устами
Прошепчешь из-за предельной тишины?
Я утром жду твоих посланий и
Днём хочу их повторять.
А ночью часто вспоминаю,
Что ты так близко и не могу тебя обнять.
 

Тобою вызванные перемены

 
Что может правильней, точней,
Отображать тобою скрытые желанья?
 
 
Твои руки на моих плечах,
Твои глаза, как маяки,
В спокойной, тихой бухте,
Слова, что потеряли смысл,
Чей перевод стал однозначным,
Иль голос, перешедший в шопот,
А может это диск с мелодией знакомой.
Как не признать – уют в твоей квартире,
И не заметить на столе ромашки полевые.
 
 
Что может правильней, точней,
Отображать мои открытые желанья?
 
 
Дрожанье рук моих, ласкающих твой локон,
Взгляд одобрения всего,
Во что ты наряжаешь молодое тело,
Сонет, написанный в пути
Для сокращения разлуки,
Звонок на трубку или в дверь,
А может взгляд смущённый
Старенькой твоей соседки.
Как не сказать – и не сказать мне сложно,
Чтоб ты заметила во мне, тобою вызванные перемены.
 

Осень

 
Осень!
Ну что же ты, осень,
На меня нагоняешь тоску?
Разве мало мотивов весёлых
И в саду, и в лесу, за ручьём.
 
 
И когда по весне мы встречаем
Клином острым на север летящих гусей,
На душе очищаются хляби,
Что суровой покрылись зимой.
 
 
Знаю, осень, тебе тоже больно
Расставаться с грибными лесами
И с повисшими ветками слив.
Лето нас одарило плодами,
 
 
На полях отцвели васильки —
Их красивые синие шапки
Разбрелись по кустам у реки.
И твой дар, что ковром разноцветным,
 
 
По полям расстелила листвой,
Нам привносит щепоточку грусти,
Ровно столько, чтоб вкус сохранить.
Твоя миссия стала успешной,
 
 
Раз пишу о тебе с теплотой!
Возвращайся, любимая осень
Поздней стаей, направленной к югу,
Пестротою багряных листов,
 
 
Мёдом сотовым, ягодой спелой,
Маринадом, засолкой и квасом,
Что томится в сенцах в дедом рубленой бочке,
Подпоясонной медным кольцом!
 

Любви своей не избегайте!

 
Не избегайте,
Не разрушайте маленькое счастье,
Не говорите тихо: «Уходи»,
Когда душа разорвана на части.
 
 
Не избегайте,
Не стройте стен, они вам не спасенье.
Себе не лгите, что свободны вы,
Кто любит – обречен на заточенье.
 
 
Не избегайте,
Дарите счастье тем, кто рядом с вами.
Не позволяйте зависти и лжи
Овладевать вдруг вашими сердцами.
 
 
Не избегайте,
И никогда её не оставляйте!
И даже если стерты все следы,
Любите, верьте, только не теряйте!
Не избегайте,
Сквозь боль и слезы напролом идите!
Не говорите тихо: «Уходи»,
А просто все забудьте и простите.
 
 
Не избегайте,
Ведь это лучшее, что есть у вас отныне!
Храните чувства светлые свои,
Хоть это тяжело в жестоком мире.
 
 
Л Ю Б В И свой не избегайте!
 

Вчера у Лебедя остановилось сердце

 
Вот так и мы рукоплескали,
Когда виватом оглашали финал
Балетный, лебединый.
Ты так же взгляд поймала мой,
Вся в восхищении от танца Майи…
 
 
Читая свежие стихи,
Я и сегодня вспоминаю эту сцену.
Судьба, предначертавшая нам рай,
Нам сыновей красивых подарила.
И на маршруте долгих лет
Она препятствий не чинила.
 
 
Кармен Плисецкой в ритме Щедрина
Встречали мы с восторгом той,
Далёкой, но породнившей нас,
Премьеры «Лебедя» Сен-Санса.
 
 
Вчера у «ЛЕБЕДЯ» остановилось сердце,
 
 
Но стая «Малых лебедей»
Стократно БРАВО-м огласит любые сцены мира.
 
 
Я благодарю тебя за то,
Что ты тогда мой взгляд поймала.
Плисецкой благодарны мы,
Что сказку танца в жизни нашей воплотила.
 

Я дарю Вам эту осень

 
Я дарю Вам эту осень, её рыжую листву,
Гомон, ранивший мне сердце, улетевших журавлей,
Краски яркие на небе так напуганной зари,
И улыбки первоклашек на не познанном пути.
Вы примите эту осень даром полным ощущения
Счастья посланного свыше,
Оцените ту заботу, что пришла к Вам от других,
Не растратьте к зимней стужи её благостных причин.
 
 
И в ненастный день смахните капли дерзкие с лица,
От пожара крон деревьев закружится голова.
Пусть исполнится желание провожать бессчётно раз
Клином на небе распятым не последний жизни год!
 

Расскажи мне о любви

 
На окраине души,
В домике у речки,
Сел я возле печки.
Весело трещат дрова.
Не беда, что сыры.
Льётся чувственный напев
В сумрак одинокий…
Вспышка вечного огня
Приоткрыла дверцу…
Это просто у меня
Трещина… на сердце…
 
 
Нет окраины души
У такого сердца!
Пульс его нас просит жить
Не сверля унынием.
Добротой искрится стих —
Сяду ближе к печке.
Пусть трещит смола в дровах, —
Ей в огне приятно.
 
 
Вот представилось сейчас,
Что сидим мы рядом
И курится из трубы
Дым твоих рассказов.
На углях моих трудов
Не испечь такого.
Знать дрова были сыры,
Раз коптят, не греют…
Расскажи мне о любви,
От которой нам сгореть
Было бы не страшно…
 

Валет с Дамой спасовали

 
Руку верную даю —
Ту, которой крестятся, —
Праведную, правую.
Искру божью вложу
В душу твою слабую.
 
 
У меня секрета нет,
Что люблю не за глаза —
Цвета моря Чёрного.
Ворожила, ворожила и меня
Приворожила ты улыбкой ясною.
 
 
Ты меня околдовала
Смехом зрелой юности.
Закружила, увезла,
От родной сторонушки.
 
 
Ты из рук моих возьми
Крестик поминальный.
Не забыть нам эти дни:
Бирюзовый шум волны,
 
 
В Городском саду цветы,
Послевкусие вина и
Прогулку на Ай-Петри…
Милосердный, Ты прости,
 
 
Валет с Дамой спасовали,
Не начав игры…
 

Вы знаете

 
Вы знаете, что любящие могут не вернуться?
Зажав всю волю в кулаке, вас отпустить?
Однажды утром с мыслями, но не о вас, проснуться
И всё же ждать вас и о вас грустить.
 
 
Вы знаете, что любящие могут не вернуться?
Не выдержать, свой мир сломав, вас не простить?
И со слезами на глазах от вас на 100 ключей замкнуться
И понимая, что нет сил, вас навсегда забыть.
 
 
Задумайтесь о том, что любящие могут не вернуться
И могут не писать, не волноваться, могут не звонить.
И никогда, и никогда вам к ним уже не прикоснуться.
Задумайтесь, а кто ещё вас сможет так сильно полюбить?
 
 
А посему, от размышлений крепости единства
Двух судеб, связанных в одну,
Вам следует всё выдержать и
Не испытывать на прочность брачных уз!
 

Перечеркнуть хочу

 
Опять наступившее утро
Смотрит мне в рот
С глазами осенней скуки
Смотрю на ушедший год,
Решая, куда бы спрятать,
Наивность старого сердца?
Пора в последний полет…
Сложив потертые крылья, —
Искренность бьётся о гололёд,
Чтоб разлететься пылью —
Ведь я не смог стать твоей былью!
Больно твоим ногам
Хрустеть по мне каблуком —
Страстью изорваны нервы…
 
 
Ползёт бесчувственным пауком
По паутине души,
Тебе адресованное, стихотворение.
Решая, куда бы спрятать,
Наивность старого сердца,
Перечеркнуть хочу
Полвека ушедших лет!
 

Снизойди!

 
Как длинна к тебе, Господи, очередь?
Ведь отпущено нам тобой малое:
Утро краткое, лучезарное,
День томительный в ремесле,
Вечер тихий, молитвой окрашенный,
Ночь – мечтание о лучшей судьбе.
Подари мне, о Боже, ту женщину,
Без которой я жить не могу.
Дай украсить её одиночество,
Ведь забота – моё естество.
Подскажи ей, о Боже, мой праведный,
Что я – суженый ей давно,
Что клеймом твоим: Верой, Надеждою и
Любовью прожить с ней тобой суждено.
Что в душе её слишком доверчивой
Никогда не поселится грусть.
Как мечтает она о доченьке,
Что Еленой во сне зовёт.
Ты ведь дал нам Завет – завещание.
Бью челом тебе, Господи, милостивый,
Дай исполнить его в Любви!
Отмолю, отслужу,
Снизойди!
 

Да, вреден Север для меня!

 
Да, вреден Север для меня
И не люблю холодную я воду.
Ведь наше северное лето —
Карикатура южных зим…
Я с тобой хочу пройти вдоль моря:
Белый парус в хороводе чаек,
Свечи-кипарисы вдоль маршрута,
Запах миндаля, дымок прибрежного мангала,
И гудок весёлого авто…
 
 
От Аркадии до Ланжерона
Километров семь пешком.
Хорошо, когда перед закатом,
Солнце зонтики цветные серебрит.
Как приятно нам идти спокойным шагом
И о чём-то тихо говорить…
Друг сердечный, напиши мне слово,
Только слово: «Приезжай!».
Мы пойдём гулять до Ланжерона,
Не рискнув проехать на авто!!!
 

Dum spiro, spero!

 
Вот так бы завалиться невзначай —
Без повода, без глупых объяснений,
И ляпнуть, улыбнувшись: я на чай…
И извиниться, что без приглашений.
 
 
Увидеть, как блеснут твои глаза —
Две звездочки-смешинки, что прячутся
Под чёлкой шёлковых волос;
И выйдет муж на наши голоса,
 
 
А я с цветами, под шафе, во фраке!
Ну, пусть не фрак, пусть брюки и пиджак
И в той рубашке, что ты мне купила
…(Смотри-ка, милый, как она тебе идёт!).
 
 
Мне и минуты было бы вполне
Достаточно, чтоб наглядеться снова
И в памяти своей твой образ обновить.
Исчезнет замешательства игла
 
 
И я услышу шепот: ты в своем уме?
– Придумать ничего не мог другого?!
…(И этот миг напомнит мне тебя,
такой, как прежде, мной любимой).
 
 
Да, я устал причины сочинять,
На первый взгляд, реально неземные —
Зачем и почему поцеловать
Мне хочется глаза твои и руки дорогие.
Живёт в груди ещё остаток боли…
В конце концов, ты заберешь букет
…(Ты помнишь мой любимый цвет!?),
А то шипы мне пальцы искололи.
 
 
Ты не сердись, сейчас уйду,
Скажи ему, что перепутал спьяну
…(Ты знаешь, я же ведь не пью).
И я пойму, что всё в тебе без перемен,
 
 
Что время над тобой не властно.
Мне без тебя… да, я тобой дышу!
И не надейся – ждать не перестану!
 
 
Dum spiro, spero – лат.
(дум спиро, спэро)
пока дышу, надеюсь (из Овидия).
 

Вялотекучесть

 
Он прилетал всегда под Новый год,
А также, по возможности, в июне.
Она из года в год ждала его
И плакала от счастья накануне.
Но этот год закончился почти,
Остыли дни и обтрепались ткани.
Он позвонил: «Мне некогда. Прости», —
И оглушил короткими гудками.
Она старалась не валиться с ног:
Врала, спала и резала салаты,
Потом сама решилась на звонок,
Ответ был нарочито грубым.
С тех пор она забросила дела,
Слабея от воды и хлебных корок…
Но вот однажды утром поняла,
Что он, такой, ей ни на грамм не дорог.
…На тумбе из тарелки шёл дымок,
На завтрак принесли пюре с подливой.
Но он не ел…
Он сделал всё, что мог,
Чтоб женщина его была счастливой.
Он улыбался, песенку мурча,
За стрелкой наблюдал на циферблате…
 
 
И бесполезно звать ему врача
Коль отлюбило его сердце.
У жизни есть всему предел:
И долгих лет вялотекущих ожиданий,
И глубины сердечных ран в сей час,
Порвавших его в клочья!
 

Скрип

 
Скрип дверной петли полоснул по сердцу —
Аромат своих духов забрала в дорогу.
Я не строю миражей, что влекут дурманом,
Грёзы правили умом и ушли обманом.
 
 
В красоте твоей искал я опору в жизни,
Строил замки на песке —
Боже, как же много их, Летой унесённых!
Явью отрезвлённым быть стал удел для многих.
 
 
Маяком служил мне свет, что в конце туннеля,
От улыбки и от глаз, смехом озорённых,
Часто виделось мне то, что считал судьбою:
На друзей себя помножив, быть с тобою рядом!
 
 
Скрип дверной петли унёс воздух мнимых замков,
Кто-то смотрит тебе вслед – окрылён надеждой,
Шансов мало у того, кто тебя полюбит,
Счастье строят не в мечтах, а в заботах присных!
 

Что в жизни – пресная отрава?

 
Без жажды обладать
Жизнь – пресная отрава.
 
 
У жажды обладать предел —
Не мера, а согласие.
Согласие с тем, а следует ли брать то,
Что станет безразличным.
 
 
За насыщением приходит отчуждение
И в новой фазе бытия вернуться хочется к началу,
Путь от которого приводит к новому пределу;
Согласие – предвосхищение пределов новой меры!
 

Шесть Новых лет

 
Как много утекло воды с тех пор,
Шесть Новых и столько же минувших лет,
И только время как незримый вор,
На все вопросы не даёт ответа.
Она лгала себе самой,
Что для нее он стал не дорог,
Потом смеялась над собой,
Но только смех был слишком горек.
Зачем-то в письмах пожелтевших,
Искала нежные слова,
И только в сердце онемевшем,
Жила сплошная мерзлота.
А где то в городе чужом,
Среди снегов и синих елей,
Он вспоминал знакомый дом,
Под завывание метели.
Её зеленые глаза,
Их разговоры поздней ночью,
И невзначай его слеза,
Скатилась, вроде не нарочно.
Он сделал все, что сделать мог,
На прошлом тихо ставя точку,
Но он не знал, что может Бог,
Ведь он давал ему отсрочку.
Он сделать мог её счастливой,
Но… отрекаются любя,
Без объяснений, молчаливо,
Забыв про силу обещаний,
Уходят, в вечность, боль храня…
 

И тебя это тоже касается!!!

 
Вы куда летите белые?
Вы куда летите серые?
От кого хотите спрятаться гуси мои, лебеди?
Вожака спросите лебеди,
Как мне в строй ваш чёткий вклиниться?
Мне судьбой скитаться велено,
И в просторах, пути бескрайнего,
Вместе с вами укрыться хочется.
Убежать от оседлой, скучной данности,
Где обилие лживых слов оттеснило одно, желанное —
Опрокинуло Слово: «ЛЮБОВЬ».
Унесите меня, мои лебеди
Чтоб для всех оказаться найденным.
Да, для всех! И тебя это тоже касается!!!
 

Два сына

 
Два сына выросли большими
Они такие молодые и в чём-то схожи на отца:
Когда у старшего в руках играют инструменты,
У младшего в трудах творятся чудеса.
Заказы выполняет первый точно
И материал ложится, совпадая с чертежом,
А у второго масса конференций
И семинаров в полусотни стран.
 
 
И разница в три года от рождения
Не разделяет их между собой —
У каждого есть чувство локтя
И понимание значимости долга
 
 
Перед семьёй, друзьями и страной.
Родителям приятно это видеть
И ощущать в делах и разговорах
Внимание от каждого к себе.
 
 
Не подводя сегодня жизни прожитой итог,
Мне хочется и сыновьям, и всем,
С кем не готов расстаться,
С холма, с пригорочка, прошедших лет,
Просить любить детей, как деды нас учили.
 
 
И обратиться к Вам всем,
С кем мне, ни в чём не знавшим меры,
Далёким и родным,
Когда-то, довелось встречаться,
Я обращаюсь с требованием
Веры и с просьбой о Любви!
 

Потому ль мне от счастья больно

 
Когда счастье бывает полным,
Почему оно так печалит?
Почему самым ясным полднем
Холодеешь, лучами залит?
 
 
Или розами нас венчали,
Зацветавшими в непогоду?
Или радость нужна печали
Для приюта, как соты – меду?
 
 
Или, счастье оберегая,
По-девичьи она пуглива
И стоит на песке нагая
У запретной черты прилива?
 
 
Почему же от счастья больно,
Где граница печали нашей?..
Свей из терна венок застольный
И спроси у венка и чаши.
 
 
Потому ль мне от счастья больно,
Что боюсь потерять навсегда
И волос твоих белую проседь,
И в глазах затаённую синь.
 
 
«Там, где скрипка – у врат молчания
И напев уже еле слышен,
Там, где входят июньской ранью
Зерна гибели в завязь вишен,
 
 
Там, где слезы свои напрасно
Память ищет, как ветра в поле,
И вернуть их уже не властна,
Улыбается давней боли,
 
 
Там, где в небе, зарей согретом,
Смотрит месяц в лицо рассвету,
Там лежит между тьмой и светом
Та граница, которой нету».
 

Депутатская колыбельная

 
Спи, мой депутатик,
Баю-баюшки-бою…
(Депутатская колыбельная)
 
 
Режет серп проем окна,
Месяц нынче молод.
Депутату не до сна —
Ищет в небе молот.
Ты сегодня не в бою
На фронтах отчизны,
Баю-баюшки-бою,
Слава депутату!
Ночью пусть приснится сон,
В нем – товарищ Ленин,
И, конечно, будет он
Вечен и нетленен.
Твердым шагом по стране
К пламенным победам!
А Чапаев на коне
С Петькой едут следом!
Закипит твое нутро
Вспомнишь ты парады,
И еще политбюро,
И сопящих рядом.
Вновь буденовку надень,
Не страшись пожарищ!
Завтра будет новый день
Баю-баюшки, баю,
Слава депутату!
P.S.
И сегодня я скажу:
Не страшись пожарищ.
У тайги предела нет,
Жгут её кому не лень…
А на рынок ты пойди,
Не забудь о каске —
Полыхнёт, яти – его,
Как в торговом центре.
Общежитий по стране —
Поспешай пожарный!
Баю-баюшки, баю – спи,
Мой депутатик!
Казнокрадов развелось-
Улюлюкать их не смог,
Сам сидит за взятку.
Смесь целебную творят
Алчные алхимики и
«Боярышник» у них
Дёшево проводит в Рай
Под кресты сосновые…
А дороги?
Ой, о них-сохрани Иисусе!
 

…

 
Баю-баюшки, баю – спи,
Мой депутатик!