Kitabı oxu: «Согласным критикам»
Статьи и заметки в различных журналах по поводу моего «Светлого Озера» произвели на меня отрадное впечатление. Единодушие, стройная до мелочей согласованность всегда изумляют и восхищают, где и как бы они ни проявлялись. Критики мои сошлись все во всем, начиная с того, что ни один не заинтересовался «Светлым Озером», не писал о нем, а все – обо мне, судили меня, то, как описано мною путешествие к раскольникам и какие у меня там есть ужасные слова и мысли. Те же самые слова и мысли привлекли внимание и навлекли на меня осуждение всех – одинаково. Все, не сговариваясь, бросились на десять – пятнадцать строк моей статьи, всякими правдами-неправдами принялись уничтожать их – и меня за них. Это – те строки, где я говорю, что любовь не есть жалость, а жалость – не любовь, что они глубоко противоположны и что народные писатели до сих пор мало любили, много жалели; мало заботились о духе народа, много о брюхе его; думали о том, что надо накормить сначала. Народные писатели вроде Решетникова, Златовратского, Короленко и др. Я от этих моих слов не отрекаюсь и продолжаю думать, что большая ошибка и безнадежная потеря времени – «жалеть» народ и стараться прежде всего и только накормить его досыта хлебом без мякины. «Вот когда будут сыты, – тогда наступит время подумать о духе». Мне просто кажется расчет этот неверным, задача отнюдь не недостойной, но неисполнимой. Момент сытости, при таком способе кормления, не наступит никогда. Однако не в том дело. Пусть критики мои не согласны со мною, а согласны со всеми «интеллигентами», ходившими «в народ», чтобы его «жалеть и кормить»; но почему эти критики так обиделись за Короленку и Златовратского, почему так яростно, всякими средствами, своими и чужими, стараются защитить их? Могут ли они быть унижены, они, всеми почитаемые и признанные? Унижены моим скромным мнением, и даже таким, которое по существу вовсе для них не унизительно, ибо мне хотелось лишь указать на ошибку их мысли, как причину их действенных, действительных неудач. Защитники же подняли плач и стали кидать в меня не только своими, но и чужими стульями. Кто спорит, что Короленко прекрасный писатель? Да у него есть вещи куда сильнее и лучше чеховских! Однако зачем же ломать казенные стулья?
