Всего одиннадцать! или Шуры-муры в пятом «Д»Mesaj mə
Дружба заканчивается тогда, когда появляется то, что на двоих не делится
И почему мама говорит мне, о чём можно думать, а о чем нельзя? Ведь у меня свои мысли в голове, свои, а не мамины. И человек я другой, отдельный от мамы. Разве я не могу хотеть чего-то своего?
Всего одиннадцать! или Шуры-муры в пятом «Д»Mesaj mə
И почему мама говорит мне, о чём можно думать, а о чем нельзя? Ведь у меня свои мысли в голове, свои, а не мамины. И человек я другой, отдельный от мамы. Разве я не могу хотеть чего-то своего?
...В каждой гадости есть свои радости... Только нужно уметь их разглядеть. Хотя обычно бывает наоборот, в каждой радости обязательно найдется какая-нибудь гадость.
...В каждой гадости есть свои радости... Только нужно уметь их разглядеть. Хотя обычно бывает наоборот, в каждой радости обязательно найдется какая-нибудь гадость.
Ругать может лишь действительно близкий человек, который ощущает, что имеет на это право
К доске пойдёт… Василькин! Школьные истории Димы Василькина, ученика 3 «А» классаMesaj mə
Третья тройка подряд… Ну, Пушкин… – Ну, погоди! – закончила вместо него Светлана Алексеевна.
– Ты со вчерашнего дня собираешься. Я же тебя предупреждала: сегодня будут гости, сделай уроки заранее. Сколько тебе раз говорить: всё надо делать вовремя! Не сделаешь вовремя – получишь кучу проблем.
К доске пойдёт… Василькин! Школьные истории Димы Василькина, ученика 3 «А» классаMesaj mə
– Ты со вчерашнего дня собираешься. Я же тебя предупреждала: сегодня будут гости, сделай уроки заранее. Сколько тебе раз говорить: всё надо делать вовремя! Не сделаешь вовремя – получишь кучу проблем.
куртку Светлику и выскочил под дождь прямо в рубашке. Она тут же промокла насквозь и прилипла к телу. Дождевые капли лупили Родьку по голове, по плечам, по спине, а он звонко хлопал себя по мокрой одежде и приговаривал: – Дождик, дождик
куртку Светлику и выскочил под дождь прямо в рубашке. Она тут же промокла насквозь и прилипла к телу. Дождевые капли лупили Родьку по голове, по плечам, по спине, а он звонко хлопал себя по мокрой одежде и приговаривал: – Дождик, дождик