«Шерли» adlı səsli kitabdan sitatlar, səhifə 23
, у которых на лицах застыло высокомерно-презрительное выражение, более подобающее рабовладельцам, чем помещикам, имеющим
О чем же, Каролина? – Вы знаете, как я люблю слушать, когда вы поете, – спойте мне псалом! Тот самый, который начинается словами: «Наш Бог – опора дней былых…» Миссис Прайор тотчас согласилась и запела.
Любовь прощает все, кроме низости. Низость убивает любовь, ослабляет даже родственную привязанность; без уважения нет настоящей любви.
Пестовать свои тайные горести, предаваться пустым воспоминаниям, растрачивать юность в мучительных томлениях и апатии – недостойно, как, впрочем, и стариться, изнывая от безделья.
Ни один мужчина, а тем более женщина, как бы сильны они ни были, не в состоянии выносить несправедливость. Клевета или унизительные слова иной раз больно ранят беззащитную душу, даже если слышишь их из уст глупца.
Если тебе случиться встретить человека, чью угрюмость ты не сможешь объяснить и она тебе покажется беспричинной, несносной, - знай, что этот человек скрывает свою рану, и рана эта болит, хоть она никому и не видна.
… Шерли стала рабой, львица встретила своего укротителя. Пусть она осталась госпожой над всем окружающим, но над самой собой она уже не властна.
Я считаю, что способность быть счастливым заключена в самом человеке, – глубокомысленно заметила Каролина.
человека, чью угрюмость ты не сможешь объяснить и она покажется тебе беспричинной, несносной, – знай, что этот человек скрывает свою рану, и рана эта болит, хоть она никому и не видна.
