«Шкатулка для игральных марок» audiokitabına rəylər

Пять прекрасных тягучих рассказов о мистике, человеческой душе, философии и о том, что любовь может быть не только золотым ключом к счастью, но и извилистой, таинственной дорожкой к безумию. Здесь повседневные истории вбирают в себе толику сверхъестественного ужаса.

Немецкие ужастики всегда балансируют на грани философии и натурализма. Паук, выползающий изо рта мертвеца или крокодилы на плоту, грызущие приговоренного к казни. У Эверса все это присутствует в избытке, что должно порадовать любителей хоррора и что выгодно отличает любой рассказ классика от типичного ужастика 20 века.

Паучиная готика не сильно меня впечатляет, ведь никакая мистическая чушь не может напугать так, как реальные зверства человека. Китаец, отомстивший жене и ее любовнику – вот это страшный рассказ. Очень понравился, не зря его вынесли в заголовок всего сборника.

Не такие уж и страшные рассказы, как указано в анонсе, потому что понимаешь, что такое не могло быть в реальной жизни…, когда читала, подспудно пыталась понять, почему авторам приходят такие сюжеты в голову .,,

Как раз паучья история производит впечатление больше, чем месть китайца изменнице и ее любовнику. Если знать хотя бы часть видов казни в средневековом Китае, то эта простенькая фантазия Эверса неубедительна. Паучья тема интересна психологией, поэтизацией зла с неотвратимой гибелью. Инстинкт смерти, по Фрейду, необоримая тяга к ней, что очень точно выражено А.С. Пушкиным в "Пире во время чумы": "Все, все, что гибелью грозит, Для сердца смертного таит Неизъяснимы наслажденья". И образ прекрасной, соблазнительной паучихи здесь вполне уместен. Кстати, недавно писали, что у паука черная вдова появились некоторые трудности: некоторые самцы научились сразу после coitus'a резко выпрыгивать высоко вверх и в сторону, спасая жизнь. Кто не успел, тем закусили. Понадобилось несколько столетий эволюции, чтобы мужчинки начали думать не только... инстинктами ). Герой вот не успел, но хоть убил напоследок убийцу ;)). В "Египетской невесте" такая масса исторических ошибок в описании погребальных обрядов, что просто диву даешься невежеству автора, потому и не трогает. Чтец хорош, но с ударениями не все в порядке. О ПраксИтеле (sic!) уже писали. Станислава д'Асп читается Дасп, как во всех случаях с апострофом после маленькой "д". Пример: Жанна д'Арк - это Жанна Дарк, и никак не иначе. Чтец много раз произносит де Аст. In flagranti - это не французский, и ударение не на последний слог, in flagrАnti (сокращённый вариант in flagranti delicto) - юридическая латынь, буквально: в разгар преступления, т.е. пойман с поличным. В целом, добротно, рекомендую.

Рассказы своеобразные, страшноватенькие, но нисколько не мистические и ужасные. Да и чтец не добавляет мистического антуража. Особенно когда перевирает произношения сложных слов или имён знаменитых исторических деятелей. Древнегреческий скульптор Пракситель с ударением на второй слог был переименован как ПракситЭль.

Я даже сначала не поняла о чём и о ком речь.