«Богомолье» audiokitabına rəylər, səhifə 2, 21 rəylər
Слушаю книгу в пути… хочется, чтобы дорога не заканчивалась. Прекрасное прочтение прекрасной
книги! Спасибо огромное чтецу за душевный труд! Отдельная благодарность за музыкальное сопровождение!
замечательное произведение! Читала «Лето Господне» Ивана Шмелева – нектар для души. Эта книга также наслаждение духовное. Как жаль, что Иван Шмелев не так известен широкой публике, как Чехов или Лесков! Только почему у вас Горкин «Окает»? Москвичи, вообще-то, «Акают».
Чтец потрясающий! Книга удивительная! Столько света и добра! А главное, веры. Советую всем почитать. Буквально, за один заход читаешь.
Прекрасное исполнение и Музыка Свиридова очень подходит. Екатерина Краснобаева читает с большим чувством, слушаешь затаив дыхание.
Чудесная книга! А в исполнении Екатерины Краснобаевой это просто блаженство для души. Для меня это может сравниться только с погружением в тёплые воды Сиамского залива. Там рай для
тела, здесь для души))
Очень тепло и благостно на душе после прослушивания. Никогда не перечитываю книги, но " Богомолье" и " Лето Господне" хочется и буду слушать и слушать...
"Богомолье", пожалуй, не настолько известное произведение Ивана Сергеевича Шмелева, как "Лето Господне". Написаны книги были, когда писатель жил в эмиграции, во Франции. У Шмелева был племянник . Именно ему писатель пытался рассказать , что такое церковные праздники, как они отмечались в России, показать жизнь той дореволюционной России глазами ребенка, вспоминая собственное детство. Так вышли очерки, которые изначально печатались в одной из газет, а позже отдельным изданием. Книги были хорошо приняты и высоко оценены русским зарубежьем. Так, например, у Константина Бальмонта она стала настольной, а противница Шмелева Зинаида Гиппиус, прочитав их писала ему "только Ваша душа могла это все схватить и это все вернуть."
"Богомолье" - это не продолжение, а скорее дополнение "Лето Господне". Написана она была довольно быстро, здесь Иван Сергеевич вспоминает свое паломничество в Троице-Сергиеву Лавру.
Начинается книга с того, что старый плотник Горкин, который «уже не работает, а так, при доме», а по сути он был духовным наставником Вани, решает отправиться в Лавру, чтобы поклониться мощам Сергия Радонежского. С ним вместе из Москвы выходят еще несколько человек, конюх Антип, купеческий сын Федор, тайком от отца мечтающий стать монахом, а на то требуется благословение испросить у старца, банщица Домна Панферовна , "женщина богомольная и обстоятельная" и ее внучка Анюта. Вместе с Горкиным отпускает отец и Ваню, которому тогда было лет 6-7. Путь в Сергиев Посад, новые знакомства, судьбы героев об этом идет рассказ от лица ребенка.
Есть в книге описание встречи со старцем Варнавой, который в 1994 году Русской православной церковью был причислен к лику святых. Ничего вроде и не сказал батюшка, ласково посмотрел, по головке погладил, все-то у него "пчелки, слезки, крестик", каждого принял, наставление дал, благословил. Несколько минут общения со старцем, а на глазах слезы и в душе радость. Мне в одном из монастырей довелось пообщаться с матушкой Софией. Вот и у нее все уменьшительно-ласкательное "иконочка, душенька, родненькие, миленькие" и никакого раздражения, а только покой в душе после такой беседы и ощущение, что тебя здесь любят.
Да и вся эта книга, как и "Лето Господне" написана таким умилительным, как многие назовут приторно-слащавым, а по мне так, наикрасивейшим, кружевным, настоящим русским языком. Я не очень люблю использовать слова "вкусный" и "послевкусие" применительно к литературе, но здесь никак по-другому. И если "Лето Господне" написана так, что слюнки текут, то "Богомолье" книга духовно сытая.
Из аннотации: "Богомолье" - повествование о паломничестве. Сюжет соткан из дорожных эпизодов, свидетелем которых становится мальчик Ваня, из описания судеб богомольцев". Поначалу меня напрягала лубочность рассказа - тут тебе и мужички, и тележки, и иконочки, и просвирочки, и солнышко, и все блаачестииииво и блаалепно. Но где-то уже главы со второй-третьей к этому сначала привыкаешь, а потом и вовсе уже начинаешь ловить кайф. А если уж представить, как Шмелев писал эти воспоминания в эмиграции, ностальгируя по старой матушке-Руси и без надежды туда вернуться, то слеза наворачивается и сразу прощаешь ему тот лишний сахар, который, надо признаться, в книжке есть. По части быта и нравов тут все в полном порядке, и любители подробных описаний, что ели, что пили, будут довольны. Забавно почитать и про народное благочестие, формы которого не сильно изменились за полторы сотни лет. А оттого, что написана книга от лица ребенка, общее впечатление от нее очень трогательное, светлое, милое. Даже придираться не хочется : )
Не аудиокниги здесь, увы, нет. Книга о хождении на богомолье, детские воспоминания автора. Большего тут не скажешь.
Я совсем не приверженец православия, но, когда читала эту книгу, прониклась радостным и светлым чувством. Язык такой. Язык русский, живой - и ты идёшь по овражкам и лугам, выглядывая цветочки в траве, и небо над головой голубое, прозрачное, святое. Глазами ребёнка православие уже не выглядит таким страшным и бессмысленным, каким оно кажется сегодня. Да и вообще в то время всё было совсем иначе - люди верили, а вера многое значит. Очень порадовало описание быта. Радушие, с которым встречали богомольцев на пути, сейчас уже кажется выдумкой, сказкой. Чуть ли не в каждом мало-мальски знакомом доме тебя и накормят, и напоят, и беседой развлекут. Бесконечные названия блюд и десятки видов кваса - сразу захотелось найти старые, забытые уже, рецепты русской кухни и попробовать их. Иван Шмелёв очень хорошо пишет - светло, живо и умеет передать детские ощущения. В очень многих сюжетах вспоминала своё детство - мир виделся совсем иначе. Когда бралась за произведение, думала, это будет скучно и даже нудно - ошиблась.
Для меня, это как продолжение Лета Господня, точнее, не хронологическое продолжение, а ещё одна история про уже знакомых героев)
Все те же полюбившиеся герои, по которым уже скучаешь после первой книги + новые действующие лица и прекрасный монастырь! Безмерно благодарна, что здесь есть эта книга!
