Голод

баюсь, смотря прямо в глаза, чувствуя обжигающую близость и жар, что стремительным потоком направился в низ живота. А затем шепчу: – Макар. Стоило мне выйти из больницы, как руку аккурат зажали в тисках его пальцы и повели к огромному черному БМВ, не чета той «оке», на которой ездила его свита. – Немного грубо, тебе не кажется? – попыталась я разжать его пальцы, которые стали казаться стальными тросами, перекрывающими

захлопнуть ее, но внутри назревает вопрос. – Макар, я правильно понимаю, что вчера ты ушел разбираться

желания людей позволяли шантажировать их снова и снова. Потому

руке. Растирает большим пальцем, втягивает чисто мужской запах, и, открыв рот, по привычке заглатывает сразу, глубоко. В тюрьме научили. Там были очень настойчивые учителя. Паша на диване дернулся, стиснаходит пальцем нужный вход

– У кого счет в швейцарском банке, тот и заказывает вскрытие.