На одном дыхании!

Невозможно спасти того, кто не хочет спасаться или убежден в том, что спаситель – враг, который пришел, чтобы его добить!

если точно известно, что ничего нельзя сделать, значит, можно ничего не делать. Оказывается, самое главное – не знать, что ничего нельзя сделать, и тогда все сделать можно!..

Любовь – такая же работа, как и любая другая, бесконечное приложение усилий.

Почему-то московские автомобилисты никогда не бывают готовы к «снегопадам и метелям», несмотря на то что зима наступает исправно, из года в год и из века в век, и еще ни разу на смену лету и осени не пришла весна, а вот поди ж ты!.. Дорожные службы «не справляются», техника «не успевает», водители в обмороке – оказывается, нужно было менять резину, снимать летнюю, ставить зимнюю!

Любовь – такая же работа, как и любая другая, бесконечное приложение усилий. Нужно приспосабливаться, прилаживаться, ломать себя старого и выуживать из себя какого-то «нового». Этот «новый» в чем-то бывает похож на старого, а в чем-то совсем другой.

если точно известно, что ничего нельзя сделать, значит, можно ничего не делать. Оказывается, самое главное – не знать, что ничего нельзя сделать, и тогда все сделать можно!.. После этого он подарил ей кольцо, сделанное на заказ итальянцем-ювелиром

рано или поздно придется расплачиваться по счетам, так что лучше их не копить.

За все, блин! – вдруг взорвался

хаханьки? Ты что, с ума сошел? – Нет, это ты сошла! До чего договорилась! Убийство!

сделано в единственном экземпляре, и оно сейчас у Глафиры на пальце. Но вот фотография, и на этой фотографии такое же кольцо на пальце у Олеси Светозаровой. Как это может быть? Никак не может