Анна Старобинец

госпожи Рафаэллы, и госпожа приказала…

ещё шоколадками. Это странно: шоколадом Медоед никогда не обмазывался. И не употреблял его в пищу. Каралина застыла, давая глазам привыкнуть к темноте, и за долю секунды до того, как зрачки её, резко расширившись, перестроились с режима

самое, что Барсук! – Барсукот, как всегда, пробрался в бар незаметно и вспрыгнул на табурет как будто из  параллельного измерения. Только что его не было – и вот уже он тут как тут,

Да, подвижки. Ещё какие. Воробушек Роберт признался, что помёт рядом с баром «Сучок» – его, но отказался заплатить штраф, потому

Любовь – как хищник. Она будет жрать у тебя с руки. А потом исполосует когтями твою ладонь.

Он красный, как тонкое ажурное белье на теле шлюхи.

– Санки, – тихо говорит женщина. – Лена съезжала с горы, и в нее врезались санки. Она их не видела. Она как раз выполняла такое упражнение… Знаешь, она умела так красиво ложиться на спину на лыжи… – Знаю, – киваю я. – Красиво, правда? – Очень красиво. – …И какой-то идиот въехал прямо в нее на санках. И у него были… у него еще были горнолыжные палки. У них очень острые концы, у этих палок. Совершенно непонятно, зачем ему понадобились горнолыжные палки. На санках-то. Откуда вообще они у него взяли

Точной статистики нет, но множество браков в России разваливаются после прерывания беременности на позднем сроке. И я знаю почему. Потому что мужья навсегда остаются на стадии “просто зародыша” и “неудачной беременности”. Потому что мужей не пускают в женскую консультацию. И в больницу. И на роды. И посмотреть на ребенка. На мертвого ребенка. Не на зародыш.

Не пускают чиновники, потому что у них есть инструкция времен инквизиции и там четко написано, что муж и жена в этом горе должны быть не вместе, а порознь. Более того, это горе почему-то должно называться не горем, а исключительно “патологией развития плода”.

Не пускают врачи и медсестры, потому что у них тоже инструкция и им наплевать на ту пропасть, которая неминуемо разверзнется между мужчиной, который долдонит про “просто зародыш”, и женщиной, которая в муках рожает мертвого бейби со страдальчески сложенным ротиком.

Не пускают даже сами женщины, потому что их матери, бабки, прабабки рассказали им, что это их Бог наказал.

Великий город: толерантен к твоим богам, взыскателен к твоей обуви»

пленительно тупой и ко всему безразличной… с полуоткрытым бессмысленным ртом… да, она хороша, его женщина-растение, женщинарыба… Еще я думаю о своей жене…