Kitabı oxu: «Легенды Этриуса: Ужасно милый огр», səhifə 5

Глава 10. Карта Этриуса

История любви Циклопа и Мигротхи очень впечатляла, ведь из нее выяснялось, что грубые орки умеют не только на словах, а на деле проявлять свои чувства, хранить верность возлюбленным и несмотря ни на что оставаться с ними вместе до последнего вздоха. Удивительно, но оказывается, тот кого девушка поначалу приняла за страшное чудовище, вышедшее из лесной чащи с намерением съесть ее, никакое вовсе не кровожадное чудовище и не коварный разбойник, а одноглазый огр!

Смахнув с глаз двумя руками слезинки, она восхищенно посмотрела на рассказчика, с которым она все так же сидела у костра и вдыхала приятный аромат жаренной овцы. Долго ждать комментарий Флорентины, впечатленной такой невероятной историей о родителях Прохора, не пришлось.

– Так ты на самом деле единственный огр из ныне живущих на Этриусе! – воскликнула пастушка.

– Огров больше нет. Я циклоп. Лесное чудовище, которого испугается даже самый сильный воин Кругара, – заверил ее Прохор.

– Нет же! Ты огр, просто необычный, – настаивала на своем Флорентина.

– Я циклоп, а не огр, потому что у меня всего один глаз, и я ужасен. Я чудовище для всех ныне живущих на Этриусе, – нахмурился собеседник.

– Перестань! Так звали твоего отца. Ты же знаешь это, а я знаю тебя лучше, чем кто-либо из этих ныне живущих! Я знаю какой ты на самом деле и мне уже не важно, как ты выглядишь. Ты милый и добрый огр. Не спорь со мной, – улыбнулась Флорентина, – Лучше расскажи о самом себе. Как ты живешь здесь?

– Не хочу с тобой спорить, а говорить о себе тем более. Тебе лучше отправиться домой. Я провожу, – отмахнулся циклоп.

– Я не могу так просто уйти, пока не узнаю о тебе. Я не смогу спокойно уснуть, если буду знать, что где-то в лесу в окружении диких зверей сидит одинокий Прохор, который уверен, что ему нельзя никому показываться на глаза, иначе все начнут неистово кричать и в панике убегать от него.

– А разве нет? Ты уже забыла, что с тобой было, когда я вышел к тебе из лесу? Думаешь, если меня увидят охотники, они захотят сперва поговорить со мной, прежде чем натянут тетивы своих луков?

– Так расскажи мне, ведь я теперь знаю о твоих родителях гораздо больше, чем о тебе. Что ты скрываешь?

– В том-то и дело, что мне нечего сказать о себе. Когда умерли мои родители, я остался совсем один, но они научили меня выживать в лесу. Поначалу я надеялся понравиться ларгам, хотя отец предостерегал меня, что этого делать не следует, но быстро понял, что меня не примут равным себе. Я приходил в город, скрывая свое лицо под капюшоном куртки, сшитой мне отцом, общался с горожанами, но вынужден был уходить прочь, когда им хотелось поглядеть в мои глаза. Несколько раз я имел неосторожность и разоблачить себя, о чем в последствии долго жалел, но еще больше я пожалел о том, что начал совершать кражи, – начал Прохор.

– Зачем? Ведь ты вполне мог найти себе пропитание в лесу! – удивилась Флорентина.

– Да. Мне не на что было жаловаться, – продолжал циклоп, – Я хорошо кушал, не хуже, чем во дворце Рединфорта! Я собирал дикие яблоки, орехи, грибы и ягоды, выкапывал съедобные коренья, охотился на птиц, находил их яйца, иногда мне удавалось убить крупного зверя, тогда я запасался вяленым мясом. Все было хорошо, пока я не пресытился всем этим. Мне хотелось попробовать разные овощи, сладости, хлеб, рыбу и многое другое! Я начал воровать на рынке Гилбадна. Не каждый отваживался за мной погнаться, ведь понятно было, что если я забегу в темный переулок, то просто сверну голову преследователю!

– Уверена, что ты ничего подобного не совершил бы.

– Кто знает. К счастью, мой отец был героем Угур-Агоша, и я перебарывал себя, чтобы не встать на темную дорожку. Сомневаюсь, что он гордится мной после того, что я воровал рыбу и хлеб. Теперь стыжусь себя особенно после того, как отсидел за это несколько лет в Гилбаднской тюрьме. Выйдя оттуда, я поклялся себе, что никогда больше не совершу постыдный поступок, но я его совершил, выйдя к тебе из лесу, чем навлек на тебя беду. Вот бы мне сбежать в какой-нибудь тихий уголок на Этриусе, где я никому не помешаю! – вздохнув, закончил циклоп и потупил свой взор.

– Не вини себя. Все будет хорошо, я что-нибудь придумаю, не переживай за меня. Кстати, раз ты хочешь жить вдали ото всех, то тебе лучше всего отправиться на острова, – предложила ему Флорентина, – Почему ты не сделал этого раньше?

– Так я не знаю, где они находятся. Все, что я знал из рассказов отца об Этриусе, не сопоставимо по величию того, что я увидел в иллюминатор космического корабля, когда летал над планетой, – восхищенно признался циклоп.

– Да, твой отец не мог знать об островах. Их открыли совсем недавно, незадолго до того, как Сатир возвестил о всеобщем сборе на «Астерикс-1». Значит, ты тоже находился в борту космического корабля! Тебя пропустили без всяких расспросов?

– Конечно, Сатир же все знает о нас. Как только он увидел меня, то хлопнул по плечу, посоветовал беречь себя, пожелал удачи и предложил пройти по трапу на борт. В конце полета я преспокойно вернулся в свой лес, который после преобразований сохранился прежним.

– Ничего себе! Сатир даже обратился к тебе. Лишь немногие удостоились такой чести! – пришла в восторг Флорентина и решила составить карту Этриуса для циклопа из мха, который рос возле поленницы. Она быстро надрала достаточное его количество и вернулась на свое место, начав выкладывать зеленую растительность на земле, словно сушу планеты, – Наш материк остался прежним! Посреди бескрайнего океана появились острова и еще один большой материк, но обитатели Этриуса только начали исследовать новые территории. Порты, из которых можно перемещаться по нашему миру на кораблях, есть в Яроводье, Болотном городе и на самом крупном из островов.

– Еще не все острова заселены? – уточнил Прохор, зрительно изучая и запоминая карту, которую создавала для него пастушка из кусочков мха.

– Да, мой милый огр! Поэтому тебе следует поспешить и найти свободный, – согласилась с ним Флорентина и заключительным этапом проделанной работы водрузила на заселенный материк маленький камушек, взятый из обрамления костра, предварительно подрисовав на нем углем глаз, – Вот. Здесь находишься ты. Путь на острова не близкий, понадобятся деньги на каюту корабля, так что хорошо подумай, хочешь ли ты покинуть лес Гилбадна, а завтра расскажешь мне о своем решении. А сейчас я прошу тебя проводить меня до опушки.

Пастушка и циклоп не стали тушить костер, но убрали с огня тушу, приставив ее к шалашу, и торопливо пошли в сторону Гилбадна. Уже вечерело, а Флорентине нужно было еще повидаться с Джорджио, рассказать ему, что произошло или придумать что-то более реалистичное, и, конечно же, убедиться в том, что все стадо, за исключением одной овцы, вернулись на ферму.

Глава 11. Клубок мыслей

Проведший остаток дня в одиночестве в кабинете и опустошивший пару бутылок вина из своих запасов Антонио решил возвращаться домой. Он лениво скинул ноги со стола, и не соизволив убирать с него опустошенные результаты своей умственной и физической деятельности, в развалку направился к выходу из здания, попутно захлопнув дверь своего кабинета, не закрывая его на замок, чтобы заместитель мог беспрепятственно зайти и взять из стола или шкафа нужные ему документы.

Не обмолвившись ни с кем словом и даже не попрощавшись жестом, как он обычно это делал, владелец скотобойни вышел на улицу, посмотрел на клонящееся к лесу солнце, согласно кивнул сам себе и пошел в направлении городка. Только сейчас проявилось накопленное за день алкогольное опьянение и такое сильное нежелание куда-либо идти, что Антонио захотелось вернуть обратно в кабинет, но ему очень хотелось покушать, а потом поговорить со своей женой о внутрисемейных проблемах и наконец-то найти взаимопонимание, как ему это посоветовала ветеринар. Убедившись в том, что Лана не менее бессердечная девушка, чем Флорентина, он решил не менять шило на мыло. После долгих размышлений этого дня для Антонио было очевидным то, что судьба жестоко обошлась с ним приведя в его дом несчастную сироту, с которой он обвенчался по глупости и теперь вынужден делить с ней ее проклятье. После того, как беспечный сын владельца скотобойни связал свое сердце с Флорентиной, он перечеркнул свою жизнь, лишив себя всех ее радостей. Ему не верилось, что такой красивый и обеспеченный парень, как он, может стать совсем несчастным ларгом, только потому что он ошибся в выборе жены. Откуда мог знать Антонио, что Флорентина так люто возненавидит его мать по каким-то необъяснимым причинам, что ей будет неприятен и ее сын. Она почему-то не хочет ни целовать своего мужа, ни готовить ему есть, ни стирать одежду, ни говорить с ним, но причины ее странного поведения необходимо выяснить уже давно. Антонио не раз уже пытался объясниться с ней, но Флорентина вела себя столь пренебрежительно по отношению к нему, что муж не выдерживал и терял тактичность, начиная выставлять требования, выдвигая обвинения и переходя на грубость. Бесспорно, он пытался наладить семейные отношения с женой находясь в алкогольном опьянении, либо испытывая его последствия, протрезвев, но Флорентина поступала действительно бессердечно по отношению к нему каждый раз в самом начале разговора, упрекая мужа в том, что он ее совершенно не любит и маловероятно, что когда-либо соизволит изменить сложившееся обстоятельство. Такие беспочвенные обвинения всегда обескураживали Антонио, наводя его на тревожные мысли о том, что его жена безумно красивая, но сумасшедшая.

Ловя себя на этой мысли владелец скотобойни не заметил, как оказался на крайней улице Гилбадна, преодолев половину пути до дома. Его размышления прервал молодой козел, с которым он столкнулся, и тот, неистово блея, чуть не сбил его с ног. Антонио осмотрелся по сторонам и понял, что в городке происходит что-то странное. Несколько жителей Гилбадна гнали прутами по середине дороги в его сторону около дюжины овец, а какой-то крепкий мужик в фартуке мясника в след за ними вынес на руках голосящего барана, удерживая его за рог и сжимая его задние лапы, чтобы животное не брыкалось.

– Ну что рот раззявил, бездельник! Лови козла, да тащи его к Джорджио, – обратился к Антонио замыкающий шествие мужик и собирался пройти мимо.

– А что тут происходит? Где пастух? – спросил его владелец скотобойни.

– Что-что? Флорентина куда-то пропала, и фермер пошел искать ее, а нас попросил изловить разбежавшееся по городу стадо. Это последняя скотина, – ответил мужик и пнул козла под зад, чтобы тот послушно шел по дороге вместо того, чтобы обнюхивать руки прохожего, от которого интересно пахло.

– А куда она пропала? Когда? – недоумевал владелец скотобойни.

– Это надо спросить у ее мужа, – засмеялся мужик и пошел дальше.

– А муж то тут причем? – нахмурился Антонио.

– Кто его знает! Может задолжал кому-то и девчонку похитили. За Флорентину любой выкуп отдать не жалко будет, ежели денежки водятся! – отозвался мужик, неся барана и не желая останавливаться попусту.

Антонио задумчиво посмотрел ему вслед и почесал затылок. Нужно было поскорее прийти домой и проверить, не оставил ли ему кто-нибудь записку о выкупе за похищенную жену. Разволновавшийся муж решительно зашагал по улице. Воздержавшись от навязчивой идеи зайти по пути к своему другу Иннокентию, чтобы тот помог ему вернуть пропавшую жену, Антонио ворвался в свой дом готовый сразиться с врагом, но обнаружил преспокойно накрывающую на стол мать.

– Никто не приходил к нам? – возбужденно поинтересовался у нее Антонио, так что пожилая женщина даже вздрогнула от испуга.

– Кто? Ты же не решаешь свои дела дома, а твой друг Иннокентий последний раз приходил к нам тогда, когда еще жив был отец, – напомнила ему мать.

– Нет же! По поводу Флорентины никто не приходил? Письмо не приносили? – переспросил парень.

– Какое письмо, сынок? – испугалась пожилая женщина и снова вздрогнула.

– Мне сказали, что Флорентина пропала, а может быть ее даже похитили.

– Да пропади она пропадом твоя пастушка! Глаза бы мои ее не видели.

– Как ты можешь так говорить, ведь она может быть в беде?

– В беде? Да твоя пастушка с голоду в младенчестве не подохла, да еще не в обычный дом пришла, а туда, где всегда есть мясо на столе. Она не только тебя с носом оставит, но и всю Ларгиндию. Вот увидишь! Скоро приведет к нам в дом какого-нибудь сопливого любовника, потребует расторжения семейных уз и часть совместно нажитых денег, – заверила сына мать.

Антонио лишь покачал головой, махнул на нее рукой и пошел в свою комнату, где не обнаружил ничего подозрительного. Однако на столе стояла недопитая бутылка вина, привлекшая к себе внимание пьяного владельца скотобойни, который возможно в ближайшем будущем будет вынужден расстаться с большей частью нажитых денег, чтобы вернуть свою похищенную жену из плена или еще хуже – станет вдовцом, не сумев расплатиться с ее похитителями. Оба варианта не устраивали Антонио, так как несли в себе лишь убытки. С одной стороны, смерть Флорентины должна была бы привлечь внимание других женщин, переполненных состраданием к владельцу скотобойни, но ничего кроме возможности уткнуться носом к ним в плечо для Антонио не предвиделось бы, ведь ветеринар Лана или какая-нибудь няня-сиделка Маргарита расскажут всем свободным невестам в Гилбадне о том, что он является ненадежным мужем для них. Иными словами, владелец скотобойни не сомневался в том, что проклятие Флорентины будет преследовать его и после ее смерти.

Придя к этой мысли Антонио схватил со стола бутылку, откупорил ее и сделал глоток содержимого из горлышка. От невыносимого ожидания неизвестности в голове у парня вся информация смешалась в какое-то подобие запутанного клубка, и он уже не знал, что думать и во что верить, ведь исчезновение Флорентины могло быть не только похищением, а безумной выходкой сумасшедшей пастушки, намеренной так привлечь к себе всеобщее внимание, или хитрым умыслом изменщицы, как предположила мать Антонио. Если события начнут развиваться по любому из этих двух сценариев, то планы обеспокоенного мужа по налаживанию отношений со своей спутницей жизни будут находится под угрозой срыва. При первой же возможности обмолвиться с Флорентиной ему предстоит выяснить любит ли она его, иначе владельцу скотобойни просто не имеет смысла вносить за нее выкуп, когда объявятся похитители.

Глава 12. Тактичность

Пастушка и циклоп расстались на опушке леса, но он предупредил ее, что будет провожать ее взглядом до того момента, пока она не исчезнет из вида. Оказавшаяся на свободе девушка решительно зашагала по ковру из клевера в сторону Гилбадна. Казалось, что она счастлива и никогда больше уже не захочет вспоминать об этом ужасном знакомстве с Прохором, но преодолев широкое пастбище, Флорентина остановилась и обернулась. По ее лицу скользила милая улыбка. Неожиданно, она помахала рукой тому, кто, возможно, наблюдал за ней из-за листвы деревьев, и снова устремилась в путь, напевая что-то веселенькое себе под нос.

Поднимаясь на пригорок, Флорентина споткнулась, угодив ногой в старую заячью нору, и упала на выставленные вперед руки. Это оказалось удачей, так как девушка увидела кустик мяты, о полезных свойствах которой она знала с детства. Наверное, только мужу пастушки Антонио было неизвестно о том, что непродолжительное жевание растения способно легко избавлять от неприятного запаха изо рта. Сорвав несколько листиков мяты и сунув их в рот, пастушка двинулась дальше.

Легкой пробежкой спустившись с пригорка, Флорентина вышла на пыльную дорогу и увидела идущего к ней со стороны города Джорджио. Они быстро сблизились, и мужчина душевно обнял пастушку и жестом предложил пойти рядом с ним в обратном для него направлении. Взгляд его требовал объяснений, но он молчал.

– Сегодня два волка напали на стадо, – неуверенно произнесла Флорентина, идя вровень с управляющим фермой, который мгновенно изменился в лице после ее слов и смахнул испарину со лба.

– Я рад, что ты жива, дочка, – ответил Джорджио.

– Все ли в порядке со скотом? – осторожно спросила девушка.

– Да, дитя мое, не переживай. Все овцы и козы уже в загонах и идет дойка. Они прибежали в город и разбрелись по улицам, но добрые горожане помогли мне их собрать в стадо и перегнать на ферму.

– Прости меня, но насколько мне известно, одну овцу или нескольких звери уволокли.

– Всего одну, но я уверен, что ты сделала все возможное, чтобы этого не случилось. Не переживай, такое иногда случается. Я рад, что ты жива и не ранена, дорогая.

– Со мной все в порядке, но я подвела тебя и нанесла ущерб ферме, – виновато призналась Флорентина.

– Могло быть и хуже. Это пустяки. Твой состоятельный муж без труда возместит его, – заверил ее Джорджио.

– Нет, нет! Я сама могу. У меня есть сбережения. Лучше не говорить ему!

– Не горячись. Я все ему объясню. Жизнь какой-то паршивой овцы не идет ни в какое сравнение с жизнью горожанина. Никто не будет тебя ругать, не переживай, но на пастбище я тебя больше не пущу.

– Как это так?

– Пока охотники не расправятся с этими наглыми волками, ты на пастбище не вернешься. Тем более тебе нужно отдохнуть несколько дней, а то и больше, после такого тяжелого испытания! Я же все понимаю.

– Нет, Джорджио, я не хочу отдыхать! Я готова работать. Дома сидеть я не согласна. Не наказывай меня так, я больше не подведу тебя!

Управляющий фермой остановился и задержал девушку, чтобы обменяться взглядами.

– Не спорь со мной, дочка. Я не виню тебя ни в чем. Просто не геройствуй, если для этого у нас в городе есть мужчины. Завтра на пастбище пойдет кто-то из рабочих, а охотники займутся волками. Свои сбережения оставь для личных трат. У тебя есть муж, и именно он заплатит мне за задранную волками овцу, а не ты. Не хочешь сидеть дома, не сиди. Приходи, если хочешь, завтра к полудню, я найду тебе другую работу на ферме, но на пастбище ты больше не пойдешь! Не спорь со мной, а не то я найму пастуха для тебя, – строго сказал Флорентине Джорджио и потянул ее на рукав, чтобы снова продолжить путь.

– Как скажешь, – хмуро ответила девушка и пошла рядом с управляющим фермой, ускорившим шаг.

На развилке дороги они разошлись в разные стороны молча. Флорентина покорно побрела домой по крайней улице Гилбадна и в самом конце ее скрылась из виду между домов, а Джорджио устремился в направлении фермы.

Если бы он знал, что пастушка совершенно не хочет идти домой, где ее ожидает неприятный разговор с пьяным мужем, то он не стал бы откладывать встречу с Антонио и проводил бы девушку до дома, самолично объяснив бы ему, что произошло с его женой. Джорджио в меньшей степени волновали деньги, которые он намеревался взыскать с владельца скотобойни, нежели душевное спокойствие Флорентины, определенно потрясенной событиями, произошедшими с ней в этот злосчастный день. Лысоватый ларг очень переживал за девушку. Он не горел желанием изучать подробности ее противостояния с двумя волками, дабы не заставлять ее испытывать снова тот ужас, который она пережила, поэтому не стал задавать лишних вопросов и поспешил покинуть пастушку. Можно не сомневаться, что Флорентина осознает свою вину перед управляющим фермой и его присутствие действует на девушку угнетающе. Джорджио имел богатый жизненный опыт, хорошо разбирался в людях и знал, как легко можно поссориться с дорогим тебе человеком из-за неумышленной бестактности или недопонимания при разговоре в стрессовой ситуации. Пусть лучше Флорентина успокоится, а то, чего доброго, надумает себе чего-нибудь и обидится на лысоватого ларга, ведь она очень эмоциональная и ранимая девушка с нелегкой судьбой.

Уже на полпути к ферме Джорджио вспомнилось, как девушка выразила недовольство тем, что управляющий фермой настоял на том, чтобы деньги за задранную волками овцу ему возместил именно муж Флорентины. Поначалу лысоватый ларг не придал значения словам пастушки, приняв их за беспокойство из-за перенесенного ей тяжелого испытания, но теперь он начал понимать, что отношения между Антонио и его женой складываются не так гладко, как может показаться со стороны. Впрочем, совать свой нос в чужие отношения Джорджио не собирался, несмотря на то, что Флорентину он любит, как дочь, но ему следовало бы хорошенько обдумать предстоящий разговор с владельцем скотобойни и завершить его таким образом, чтобы самому не остаться в накладе и не создать неприятностей для прелестной пастушки. Однако самым важным для Джорджио было не поссориться с Флорентиной и по возможности держаться поблизости до тех пор, пока он жив, а когда он умрет – дело уже за нотариусом Гилбадна, который будет обязан передать девушке, где бы она не находилась, свидетельство о праве на наследство, заверенное управляющим фермой и мэром города.