Kitabı oxu: «Океан между нами»

Глава 1. Изабелла «Поинт-брейк»

Я поняла, что не возьму следующую волну слишком поздно. Она поднялась над моей головой, загородив солнце. Она не должна была разбиться так далеко от берега, но на гребне уже собиралась пена, как явная предвестница беды. Воду под ногами утягивало на глубину, в основании волны. Она набирала силу, как и мой страх. Доска для серфинга, взятая напрокат в баре на берегу, оказалась старой, длинной и неповоротливой. На ней я не могла прорезать волну. Поэтому я легла на доску животом, подняла ноги в коленях и принялась грести прочь так быстро, как только смогу. Хотелось зажмуриться, чтобы не видеть, как ослепительно блестящая водная гладь темнеет в тени надвигающейся волны.

Все оказалось бесполезно. Я была слишком неопытной и медленной. За спиной загрохотало. Волна разбилась над моей головой с устрашающим шумом, а в следующую секунду ударила в спину, увлекая на дно. Я успела сделать лишь один вдох, прежде чем тьма окружила со всех сторон. Вихрь подхватил меня, лишив ориентации. Все смешалось. Я не понимала, где низ, где верх, а легкие уже горели от нехватки кислорода.

Ещё один удар. В этот раз меня протащило спиной по дну. В круглом вырезе цельного купальника саднило кожу от песка и ракушек. Зато я смогла оттолкнуться, чтобы попробовать всплыть. Заставила себя открыть глаза, хотя их жгло соленой водой. Над головой стало светлее, а значит, до поверхности оставалось не так много.

Легкие конвульсивно сжимались, требуя сделать вдох. Когда до поверхности оставался последний рывок, лиш, ведущий от манжета на щиколотке к доске для серфинга, резко дернул в противоположную сторону.

Я закричала от неожиданности. Поток ледяной воды хлынул в рот и легкие, вызывая рвотные спазмы. Их нужно было подавить, чтобы не сделать ещё хуже. Сердце бешено стучало. Я кашляла и глотала еще больше воды. Я тонула и ничего не могла сделать. Сознание сковало паникой, а перед глазами взрывались звезды.

На запястье что-то сжалось и дернуло вниз. От ужаса, что это может быть акула, я из последних сил попыталась высвободиться, но поняла, что мое запястье держат не острые зубы, а чьи-то сильные пальцы. Я обхватила их, а в следующую секунду моя голова оказалась на поверхности.

– Черт тебя подери! – крикнул мужчина.

Я открыла рот, но дышать не получалось. Вода вырывалась из легких, обжигая горло и нос. Я кашляла, как сумасшедшая, прижатая спиной к моему спасителю. Одной рукой он крепко держал меня под грудью, а другой, должно быть, греб, потому что мы двигались резкими толкачами. Глаза слезились так сильно, что я не могла ничего различить.

– Держись! – приказал незнакомец и, отпустив меня, всунул под мою грудь конец доски, а сам нырнул, чтобы снять манжет с моей щиколотки.

Руки дрожали. Я то и дело соскальзывала, и резкие движения на моей ноге не помогали.

– Готово! – Мужчина всплыл на поверхность после того, как освободил от поводка, ведущего к доске.

Он поднял меня на доску и принялся толкать ее перед собой. Я закрыла глаза и попыталась размеренно дышать: четыре секунды на вдохе, восемь на выдохе. Сердцебиение постепенно замедлялось, но тело все ещё сотрясали судороги.

У берега мужчина поднял меня на руки, вынес из океана, сделал пару шагов и опустил на горячий песок. Сухой песок.

Я была жива.

Какое-то время спустя – я потеряла счет минутам, – мне наконец удалось приподняться на локтях и посмотреть на своего спасителя. Он сидел на песке, согнув ноги в коленях, и тяжело дышал. Мужчина был крупным, с четкими линиями мышц. Влажная кожа на широких плечах блестела в розовом свете заходящего солнца. Его волосы были светлыми и коротко постриженными. Из-под хмуро сведенных бровей на меня смотрели невероятной синевы глаза. Если бы меня попросили найти актера на роль Посейдона, я бы непременно выбрала его.

– Ты как? – спросил он.

Даже такому сильному мужчине заплыв дался тяжело. Что уж говорить обо мне – хрупкой и неподготовленной нью-йоркской девчонке. Пять занятий по серфингу оказались недостаточными для покорения океана. Кто бы сомневался.

Я снова распласталась на спине, но продолжала смотреть на него.

– Я думала, что мне конец.

Он сжал челюсти, крутя на левом запястье розовый браслет.

– Какого черта ты забыла в воде, если плаваешь, как камень?

– Я умею плавать, – резко возразила я.

Терпеть не могла, когда кто-то сомневался в моих способностях. Даже если этот кто-то только что спас мне жизнь.

Он покачал головой. Без слов поднялся, взял свою доску и подошел к кромке воды, куда волны уже вытолкнули мою доску. Подхватил ее и, снова нависнув надо мной, голосом, не терпящим возражений, сказал:

– Чтоб я больше тебя здесь не видел. Даже по щиколотку в воду не заходи на моем пляже. Поняла?

Глава 2. Алекс «Заноза в заднице»

Она шла по берегу, и волны лизали её ступни. На левой щиколотке позвякивал золотой браслет. Бедра, затянутые в короткие джинсовые шорты с оборванными краями, сексуально покачивались. Края белой рубашки она завязала под маленькой упругой грудью. Плоский живот был цвета свежих сливок. Каштановые волосы до плеч были ещё слегка влажными. Огромные зеленые глаза с вызовом смотрели прямо на меня, полностью игнорируя Стива и Томаса, которые развалились на раскладных креслах-шезлонгах рядом. Когда она остановилась напротив нас, я скрестил руки на груди.

– Я же предупредил тебя, чтобы ты больше не заходила в воду.

– Манхэттен Бич – общественный пляж, – парировала она. – Я могу делать, что хочу.

Стив перевел удивленный взгляд с меня на девушку и обратно.

– Цыпочка, которой ты спас жизнь час назад?

Я коротко кивнул.

Она засунула пальцы в задние карманы шортов, из-за чего ее плечи расправились, а очертания груди заметно проступили под рубашкой. На губах Стива расплылась идиотская улыбка.

– Кстати, я не цыпочка, – сказала девушка с насмешкой. – У меня есть имя – Изабелла. Но вы можете называть меня Иззи.

– «It´s so easy to fall in love», – запел Томас песню Линды Ронстадт и отсалютовал бутылкой с пивом. – Томас, но для тебя я просто Том.

– Стив, но для тебя я буду, кем захочешь: хоть котиком, хоть золотком. Выбирай на свой вкус.

Стив попытался встать, но я схватил его за шиворот футболки и толкнул обратно в шезлонг. Тот прищурился, стряхнул мою руку и нагло улыбнулся.

Изабелла выжидательно смотрела на меня. Я упрямо молчал. Думал, что она переведет тему, засмущавшись из-за моей открытой неприязни, но не тут-то было.

– Как тебя зовут?

– А что?

– Хочу знать имя своего спасителя, чтобы каждый год в День благодарения воздавать ему хвалу.

– Это вовсе необязательно.

– Папа воспитал меня иначе.

Я закатил глаза, но в итоге все-таки произнес:

– Алекс.

Ее улыбка стала ярче, освещая лицо.

– Не хочешь присоединиться к нам, Иззи? – спросил Стив.

– Не-а.

Она покачала головой, а потом пошлепала ногой по воде так, что брызги взметнулись выше щиколоток. Вот же паршивка!

– Я хочу, чтобы Алекс научил меня кататься на серфе.

Том присвистнул.

Я уставился на Изабеллу, сжав зубы. Просто удивительно, как в такой миниатюрной девушке может умещаться столько наглости.

– Нет, – отрезал я.

– Иззи, зачем тебе он, когда есть я? – спросил Стив. – Поверь мне, я катаюсь не хуже.

Изабелла проигнорировала его, продолжая смотреть на меня.

– Почему нет?

– Ответ лежит на ладони.

– Кажется, я не могу его разглядеть.

– Хорошо, если ты настаиваешь: у тебя нет таланта, а у меня – желания устраивает твои похороны.

– Те волны были довольно высокими для новичка, – встрял Томас. – Кто тебя учил?

– Парень из бара. – Изабелла указала на забегаловку у нас за спиной. – Марк.

Стив рассмеялся, откинув голову назад, и стукнулся затылком о деревянный каркас шезлонга. Потирая затылок, он сказал:

– Марк даже рыбу, рожденную в океане, не научит плавать.

Изабелла пожала плечами.

– Значит, дело не в таланте. Кстати, я в него не верю. Главное – это упорство и труд, а их мне не занимать. Ну, что ты думаешь, Алекс?

– Я думал, что ты чересчур самоуверенная и действуешь мне на нервы. И давай закончим на этом разговор.

– Нет. – Она сделала шаг назад, в противоположном направлении от берега, и набежавшая волна коснулась её коленей.

– Выйди из воды, – потребовал я.

Пульс участился. Это были дешевые провокации с ее стороны, но почему-то они на меня подействовали. Может, причина в том, что прошедшая неделя была слишком тяжелой, а спасение этой ненормальной отняло последние силы.

– Нет. – Она замотала головой, и в ушах сверкнули золотые серьги-обручи. – Я буду стоять тут, пока ты не согласишься быть моим инструктором.

Я надеялся запугать её строгим взглядом, но она не пошевелилась. Наоборот, только ещё шире улыбнулась. Вот же заноза в заднице.

– Почему именно я?

– Это же очевидно. Ты спас меня. Это раз. – Она загнула один палец. – Ты явно местный и знаешь, на что стоит обращать внимание в этих водах. Это два. – На указательном пальце блеснуло золотое колечко, но на безымянном ничего не было. – Я хочу учиться у профи. Это три. – Она помедлила, глядя на меня. – У меня ещё семнадцать пальцев на руках и ногах. Ты хочешь, чтобы я их все использовала?

Я тяжело вздохнул. В теории, я мог бы разработать план занятий, составить расписание, правильно поставить ее на доску. Проблема заключалась в том, что для качественного обучения нужны месяцы, а она уедет отсюда через пару недель, вдоволь насладившись калифорнийским солнцем. Тогда зачем вообще начинать?

Изабелла сделала ещё три шага. Вода коснулась её шорт и начала окрашивать их в темно-синий цвет. Я сжал кулаки.

– Выйди из воды.

– Нет. Тебе придется вытащить меня отсюда силой или согласиться стать моим инструктором.

– Тебе кто-то говорил, что ты ужасно надоедлива?

– Моя мама, – хихикнула она. Опустила руки в воду и послала в мою сторону сноп брызг. – Ну! Решайся!

– Ни. За. Что.

Она подняла руки над головой, соединила пальцы и приготовилась нырнуть.

– Я должен был дать тебе утонуть, – проворчал я.

– Очень может быть! – рассмеялась Изабелла. Её чистый смех разнесся над пляжем.

Ещё один шаг. Теперь она по талию стояла в воде.

Я резко встал, стремительно пересек берег до кромки воды, большими шагами переступил через стихающие волны, подхватил Изабеллу за бедра и перекинул через плечо. Взвизгнув, она начала колотить меня по спине.

– Тебя нужно научить не на доске кататься, а слушаться.

Глава 3. Изабелла «Знаки Вселенной»

Я вырывалась исключительно ради приличия. Мягко колотила по мускулистой спине и упругим ягодицам, даже не пытаясь причинить Алексу боль. На самом деле, мне нравилось висеть на плече сильного и бескомпромиссного мужчины.

Под смех друзей он пошел к забегаловке Марка. В баре, будто наскоро сколоченном из бревен, бамбука и ракушек, было многолюдно и громко играла музыка в стиле регги. Поцелованные солнцем серферы развалились за круглыми столиками, расслаблено протягивали пиво и с доброжелательным любопытством поглядывали на меня и Алекса.

– Чувак, мы живем в двадцать первом веке, – крикнул какой-то мулат в желтой рубашке с розовыми пальцами. – Если хочешь секса, тебе больше не нужно утаскивать женщину в свою пещеру!

– Катись к черту, Уильямс, – отрезал Алекс.

Он опустил меня рядом с барной стойкой и пальцем подозвал Марка, который натирал клетчатым полотенцем пузатый бокал. Я не спешила уходить – мне было интересно, почему Алекс принес меня сюда и что собирается сделать следующим.

Марк подошел к нам. Ему могло быть и тридцать, и пятьдесят: кожа загрубела из-за сильного ветра, вокруг серых глаз собрались глубокие морщинки, а волосы выглядели, как солома. Голубая футболка с прорехами болталась на тощих плечах.

– Марк, – процедил Алекс, – если я еще раз увижу, что ты пускаешь новичков кататься на лонгборде в такую погоду, собственноручно засуну его тебе в задницу. Ты понял меня?

«О!» – мысленно воскликнула я, когда заметила резко побледневшего Марка. Во время мини-курса он ничего не говорил про типы досок. Получается, вина за мое почти-утопление лежала не только на мне?

Я повернулась к Алексу. То, что он разбирался во всех этих тонкостях и внешне напоминал сурового бога моря, делало из него прекрасного учителя. Да, от своей идеи правильно брать волну я не отказалась. Не зря же Вселенная привела меня прямо к нему?

– Не слышу твоего ответа. – Алекс наклонился ближе к Марку и убийственно-спокойным голосом спросил: – Ты понял меня?

Марк быстро заморгал.

– Понял.

Напускная суровость Алекса меня совершенно не пугала. С двумя старшими братьями, игравшими в американский футбол на позициях защитника и квотербека, я привыкла к заботе и нежностям, похожим на поглаживание ежовыми рукавицами.

– Я бы хотела угостить тебя. В качестве благодарности за спасение. Что ты предпочитаешь?

– Я не пью, – отрезал Алекс.

Он отвернулся и пошел к стене, у которой стояла длинная деревянная скамья. На ней были свалены спортивные сумки и объемные рюкзаки. Из недр этой горы он вытащил сумку, в которую можно было бы спрятать человека, и, похоже, собрался уйти, даже не попрощавшись. Алекс оказался неприступнее, чем мне бы хотелось, но когда я отказывалась от задуманного?

Серфинг должен был стать первым шагом к возвращению контроля над своей жизнью. Ещё до того, как мои братья начали профессионально играть, а я стала работать в отделе маркетинга команды Нью-Йорк Джайентс, мой отец был там главным тренером. Сколько я себя помнила, вся наша жизнь определялась календарем команды: подготовка к новому сезону, активный период с еженедельными воскресными играми, напряженные плей-офф, финальный Супербоул, подготовка драфта и наконец короткая передышка в конце мая-начале июня. Её я ждала с особым трепетом. Мы срывались с места и проводили две недели на Западном побережье. Если подумать, это было лучшее время. После плотного и неспешного завтрака впятером папа кидал мяч с Тревисом и Коулом на заднем дворе, а мы с мамой ехали к океану на арендованном синем Форде Фокусе. Мама пила капуччино в кафе на пляже, а я строила замки из песка и кидала восхищенные взгляды на серферов. Они казались мне всесильными, бесстрашными, свободными.

Именно такой я хотела снова стать.

– Видимо, все-таки придется попросить Стива научить меня, – сказала я достаточно громко, чтобы Алекс услышал, несмотря на музыку и голоса других посетителей.

Он резко обернулся. Его пальцы крепко сжались вокруг лямок спортивной сумки.

– Держись от него подальше.

– Но Стив милый, – невинно вздохнула я.

– Стив лихач и совершенно не беспокоится о правилах безопасности. С ним ты утонешь быстрее, чем встанешь на доску. Может быть, ещё на берегу.

Я пожала плечами.

Если бы Вселенная хотела списать меня со своих счетов, то сейчас береговая служба вылавливала бы мой труп из океана. Развернувшись, я пошла туда, где все ещё сидели Том и Стив.

– Если ты утонешь, лучше никому не станет! – крикнул Алекс мне вслед.

Вместо ответа я вышла из бара. Мои ступни коснулись горячего песка. Соленый порыв ветра щекотал кожу.

– Стив! – позвала я парня. – Вам что-нибудь принести?

Он обернулся на мой голос и расплылся в улыбке.

– Ты – главный подарок. Иди сюда!

Он похлопал себя по бедру. Я пошла прямо в его объятия, но медленно, чувствуя, что совершаю ошибку. Если бы Вселенная хотела, чтобы моим наставником стал Стив, то не Алекс спас бы меня. А он и впрямь оказался крепким орешком.

Черт!

Глава 4. Алекс «Когда все идет не по плану»

Я смотрел вслед Изабелле несколько секунд, наслаждаясь плавными движениями её бедер. Если бы за соблазнительные пляжные дефиле выдавали медаль, у нее давно бы была золотая.

Меня подстегивало желание снова закинуть Изабеллу себе плечо, но именно эта потребность и заставила меня резко отвернуться. Я подошел к своей доске, прислоненной к стене бара, подхватил её и направился к парковке. Туристы предпочитали брать доски напрокат. Даже местные все чаще отказывались от покупки своего оборудования, чтобы избежать сложностей с транспортировкой и хранением, но я был верен своей доске от Channel Island вот уже пять лет: белая, с двумя вертикальными полосками и легкими потертостями от песка. Я купил её перед смерью Стефани и не собирался менять.

Я закинул сумку на заднее сиденье серо-голубого Jeep Wrangler с открытым верхом и аккуратно привязал доску к багажнику. Сел на водительское сиденье и вставил ключ в замок зажигания, но мотор не завел. На часах было всего девять вечера.

Теплый порыв ветра растрепал волосы. Я с наслаждением вдохнул полной грудью любимый соленый воздух. Возвращаться домой не хотелось. Сейчас там ждали только воспоминания и одиночество. Я разблокировал телефон и набрал номер Молли. Она ответила после пятого гудка.

– Алло, пап! – заверещала дочка в трубку, которую я чуть не выронил от неожиданности.

На заднем плане послышались хохочущие визги десятка мальчиков и девочек, которые проводили летние каникулы в конном лагере вместе с Молли.

– Привет, тыковка, – сказал я, стараясь говорить беззаботно, но горло сдавило от тоски. – Как твои дела?

Я ужасно скучал по Молли, хотя только сегодня утром отвез её в Сан-Диего. Решения расстаться на четыре недели далось мне с трудом, но Молли обожала конные прогулки, посиделки у костра в компании друзей, спортивные занятия и походы, а мне, как ни крути, нужно было работать.

– Чем вы занимаетесь? – спросил я, когда раздалось грозное шипение, будто кто-то выплеснул ведро воды на костер, а следом разразился очередной взрыв детского хохота.

– Что? – переспросила Молли, явно не расслышав вопрос.

– Почему вы не спите?

– У нас ночь страшилок, – весело объяснила она, а потом вдруг закричала: – А-а-а! Зомби! Зомби! Они приближаются!

От её заливистого смеха на душе стало тепло.

– Молли! – крикнула какая-то девчонка. – Скорее!

– Не могу, мне папа позвонил.

Молли обреченно застонала, и я почувствовал укол вины. В обязанности дочери не входило развлекать меня.

– Бросай телефон, – сказал я. – Не хочу, чтобы ты стала ужином для зомби.

Её дыхание стало прерывистым. Видимо, она бросилась бежать со всех ног.

– Люблю тебя, пап!

– А я тебя, тыковка.

Кто-то захрюкал, и под счастливый хохот связь оборвалась.

Я отключил телефон и кинул его на соседнее сиденье, сложил руки на руле и оперся на них лбом.

Как же быстро растут дети. Когда Молли только родилась, я думал, что больше никогда не проведу и секунды в одиночестве, но в мае ей исполнилось семь и она наконец смогла уехать в конный лагерь, о котором мечтала последние несколько лет. А это значило, что впереди меня ждали четыре недели относительной свободы.

Двадцать восемь дней.

И ночей.

Я вытащил ключ из замка зажигания и выбрался из джипа. Обошел бар Марка и оглядел пляж. Со странным облегчением я отметил, что Стив и Том сидели в шезлонгах в гордом одиночеств. Куда подевалась Изабелла? Я обернулся. Она стояла у барной стойки и медленно перемешивала пластиковой трубочкой желтый коктейль с облаком взбитых сливок. Её плечи поникли, а на лице не было ни единой эмоции. Я подошел к ней и облокотился на барную стойку. Марк, остановившись напротив меня, приподнял брови в немом вопросе.

– Лимонный айс-ти.

Изабелла вскинула голову. Удивление на её лице сменилось удовлетворением. На губах снова засверкала улыбка.

– Ты вернулся. – Она сказала это с такой интонацией, будто только что подтвердилась какая-то важная гипотеза.

– Как видишь.

Марк поставил передо мной стакан с холодным чаем. Внутри позвякивали льдинки. Я с удовольствием сделал большой глоток.

– Правильный выбор, – заметила Изабелла.

– Если ты про айс-ти, то да. – Я усмехнулся и посмотрел на нее. – Мне кажется, я еще об этом пожалею, но должен спросить: почему именно серфинг?

Изабелла закусила губу и опять перемешала практически нетронутый коктейль. Спустя несколько минуты молчания она тихо спросила:

– Ты когда-нибудь стоял на руинах своей жизни?

Из моей груди донесся непонятный звук, напоминающий бульканье. Когда-нибудь? Да вся моя жизнь состояла из таких моментов. Например, когда в двадцать лет Стефани объявила о том, что забыла принять противозачаточные и мы станем родителями. Или когда на восьмом месяце беременности мы узнали, что у нее рак груди. Или когда спустя два курса химиотерапии у нее обнаружили метастазы в головном мозге…

– Было пару раз.

Изабелла нахмурилась, видимо, услышав болезненные нотки в моем голосе. Я по привычке растянул губы в улыбке, скрывая свои чувства.

– Что помогло тебе начинать с нуля?

– Я никогда не начинал с нуля. Просто продолжал двигаться дальше, не повторяя ошибок.

После смерти Стефани моя жизнь стала безумно предсказуемой. Все соответствовало четкому плану, особенно, контрольные визиты к врачам.

– То есть ты стал роботом? – поддела Изабелла. – А как же спонтанные решение, которые, обычно, оказываются самыми лучшими и правильными в жизни?

– Самые лучшие решения – выверенные и проверенные опытом.

– Это ж скукота смертная, – фыркнула Изабелла.

– Так причем здесь серфинг? – спросил я, резко возвращая разговор в первоначальное русло.

Изабелла приподняла брови, но после некоторых колебаний ответила:

– Последний год был дерьмовым, поэтому я решила вернуться туда, где чувствовала себя счастливой, и наконец научиться серфингу, на который никогда не хватало времени.

Я мог это понять. После смерти жены я бы поступил точно так же, если бы не дочь. Я сделал ещё пару глотков айс-ти. Из-за жары лед успел растаять. Внешние стенки стакана покрылись испариной. Капельки воды стекали по ним, образуя на барной стойке лужицу. Марк не тратился на картонные подставки. Дерево с грубыми прожилками было защищено толстым слоем лака.

Изабелла втянула через трубочку треть коктейля и поморщилась. Многие туристы считали, что на берегу океана нужно пить пина коладу, хотя большинству она даже не нравилась из-за излишней сладости и сливок. И, на мой взгляд, пить алкоголь в жару – это по-настоящему идиотская затея.

Я забрал у нее стакан и спросил:

– На сколько ты приехала в Лос-Анджелес?

– А что?

– У меня есть четыре недели, чтобы научить тебя уверенно стоять на доске. С одним условием.

Изабелла шокировано открыла рот.

– Каким?

– Ты будешь четко следовать всем моим указаниям.

– Но… – начала было она.

– Никаких «но», если ты хочешь, чтобы именно я стал твоим инструктором. Мое слово на этом пляже – закон.

Я ждал, что с её тягой к своевольным поступкам, она взбрыкнет и откажется, но Изабелла удивила меня. Она протянула руку и с подкупающей улыбкой сказала:

– Заметано.