Kitabı oxu: «Чехословакия-68. Пльзеньская осень. Воспоминания советского военного переводчика», səhifə 2
В столице
По рекомендации знакомого однокурсника меня взяли на работу в Лениздат – самое крупное издательство города на Неве. Я трудился там поначалу младшим редактором в отделе общественно-политической литературы, редактором в сельскохозяйственном отделе и затем около полувека сотрудником в газете «Телевидение. Радио».
Редакционное дело поглощало всё время и силы. К 1968 году я подзабыл чешский язык: читать мог, но говорил с трудом. Однако в военкомате, отправляя меня «на военные сборы», не поинтересовались уровнем лингвистических знаний. А в отделе кадров издательства быстро оформили бессрочный отпуск, пообещав семье выплату моего жалованья.
И вот позади прощание на вокзале с родными и друзьями. Ритмично постукивают колеса поезда «Ленинград – Москва». В вагоне еще несколько мобилизованных знатоков чешского языка: сотрудник редакции художественной литературы Лениздата; преподаватель филологического факультета ЛГУ; научный работник Института русской литературы; инженер с Кировского завода; архитектор и еще два молодых питерских интеллигента. Ехали мы в двух купе, пили вино, говорили, как обычно бывает в дороге.
В Москве сообща пообедали в ресторане «Славянский базар» и направились в Военный институт иностранных языков. Там, в своём кабинете, с переводчиками беседовал начальник вуза, генерал-полковник Андрей Матвеевич Андреев, кадровый военный, Герой Советского Союза. Он дал понять, что нам, возможно, придётся поработать какое-то время за границей. Всё зависит от того, как сложатся взаимоотношения руководства СССР и ЧССР.
Переводчиков со славянских языков в институте Конечно, не готовили. Трудно было предположить, что таковые потребуются. Вот и пришлось срочно привлекать штатских из Москвы, Ленинграда и других городов. Набрали десятка три людей, владеющих в разной степени чешским или словацким языком.
На казарменном положении мы питали повышенный интерес к событиям, происходившим в Чехословакии. Хотелось, чтобы неоднократные межправительственные переговоры благополучно завершились и мы могли вернуться в свои дома.
«Пражская весна»
Общая картина событий, происходивших в Чехословакии, мне и моим товарищам была неясна. О них мы узнавали из газет и передач радио. Некоторые сведения поступали от преподавателей института, которые перед началом занятий отвечали на наши вопросы. Многое прояснилось для меня позднее.
В январе 1968 года Первый секретарь Центрального комитета компартии Чехословакии Антонин Новотный – коммунист с 1921 года, узник гитлеровского концлагеря Маутхаузена, опытный руководитель, немало сделавший для реабилитации политзаключенных – лишился своего поста. Вождь партии и Президент, Новотный как государственник препятствовал федерализации страны, разделению её на Чехию и Словакию. Его позиция вызвала недовольство части словацких функционеров.
На пленуме Президиума Центрального комитета партии состоялись выборы нового Первого секретаря. Избрали словака Александра Дубчека – в прошлом выпускника Высшей партийной школы при ЦК КПСС, 1924 года рождения. Он был на двадцать лет моложе предшественника. Ему доверяла Москва. Он свободно говорил по-русски и понравился Леониду Брежневу, который поддержал Дубчека.
В марте Новотный лишился и должности Президента. По новому закону, посты Первого секретаря и Президента не мог занимать один человек. 30 марта Президентом страны был избран генерал армии Людвик Свобода, – бывший командир чехословацкого корпуса, в составе Красной армии освобождавшего свою страну от гитлеровских оккупантов.
Зденек Млынарж вспоминает, что Дубчек на торжественных проводах Новотного в отставку поцеловал старшего товарища. Однако вскоре он вынудил уволиться всю команду Новотного: министра внутренних дел, генерального прокурора, председателя Центрального совета профсоюзов. Он сформировал себе новую команду.
В апреле правительство возглавил Олдржих Черник. Председателем Национального собрания был Йозеф Смрковский, председателем Национального фронта – Франтишек Кригл. В роли идеолога «Пражской весны» выступил вице-премьер Зденек Млынарж. Экономикой занимался другой вице-премьер – Ота Шик, сторонник внедрения рыночных отношений в промышленность и торговлю.
Чехословацкий агитационный плакат, на котором запечатлены руководители ЧССР. Плакат доставлен патрулём в начале августа в советскую комендатуру Пльзени
В стране были разрешены многопартийность, политические клубы, отменена цензура, фактически распущен комсомол, подобная участь ждала рабочую милицию. Реформы осуществлялись под девизом: «Социализм с человеческим лицом». Автором этого привлекательного и алогичного термина (ведь лицо может быть только у человека) считается учёный-марксист Радован Рихта, директор Института социологии и философии, занимавший эту должность при двух президентах Александре Дубчеке и позднее – Густаве Гусаке. Значительное количество людей восприняло термин «Социализм с человеческим лицом» как обещание земного рая. Расставаться со светлой мечтой-иллюзией всегда трудно.
Вскоре Александр Дубчек понял, что ошибся, отправив в отставку опытных и властных бюрократов из окружения Новотного. Оппозиционные журналисты эмоциональными выступлениями в прессе, по телевидению и радио провоцировали кремлевские власти на ввод в Чехословакию своих войск. А Дубчек теперь не имел действенных рычагов воздействия на прессу. Центрист, он хотел реформировать страну постепенно, без лишних криков и шума, а так уже не получалось.
В июне в газетах появилась привлекшая всеобщее внимание статья журналиста-диссидента Людвика Вацулика «Две тысячи слов» – своеобразный манифест оппозиции, который подписали семьдесят представителей творческой интеллигенции. В статье много говорилось о свободе и демократии. Вместе с тем, адресованная широким слоям населения, она свидетельствовала, что в стране появились силы более могущественные и радикальные, чем правительство. При необходимости они готовы выступить на его защиту «с оружием в руках» при условии, что оно будет выполнять программу этих «сил», ориентированных на западную Европу и вступление в НАТО.
