Kitabı oxu: «Волчица на продажу. Соната золотой луны», səhifə 4

Глава 7

Эмбер поднесла его руку к своему лицу и стала внимательно изучать, перебирая каждый палец. И такое в этот момент у нее было милое, нежное выражение лица, словно получила долгожданный подарок, что Рафаэль не стал нарушать момент.

Прикосновения ему нравились, было в них нечто интимное, особенное. Так что разом выветрились все мысли, и красный знак «Стоп», который он себе мысленно поставил перед глазами, куда-то исчез.

Волчица продолжала играть с ладонью, выводить линии, слегка массировать, и он позволил себе прикрыть глаза, пока водитель вез их к центру города. Эмбер воспользовалась его состоянием и засунула средний палец себе в рот, издавая причмокивающие звуки, стала водить языком по коже, сжав палец в плотное кольцо нежных губ.

Горловые звуки ее удовольствия бежали по его телу и сосредотачивались внизу, пробуждая плоть, вызывая ненужные и такие желанные фантазии. Сердце Рафаэля стало биться конвульсивно, часто, кровь ударила в виски. Она сосала его палец с такой самоотдачей, с таким неподдельным удовольствием, и это подкупало больше всего. Давно он не ощущал такую откровенную невинность, такую непорочную жажду, молодой девы.

Она просто хотела его, не преследуя своих целей, не думая, выдвинув эмоции на первый план. Сейчас именно он был источником ее огня, именно он заставил забыть страхи. Помимо зова плоти, им завладело желание укрыть, защитить, оберегать от бед.

– Нравится? – он все же не позволил своим чувствам просочиться сквозь маску, голос звучал нарочито холодно.

– Угу, – она не достала палец изо рта и только ускорила движения языком. Закатила глаза, грудь, которую, вампир недавно сжимал в своих ладонях, сейчас взывала к нему, приподнимаясь и опускаясь от прерывистого дыхания волчицы, угадывались и красивые, аккуратные соски, порочно выпиравшие из-под платья. Он ощущал, как они изнывают, лишенные ласки. Рафаэль захотел ощутить их вкус у себя во рту так остро, что рот наполнился слюной.

– Хочу попробовать тебя всего… – она на миг достала палец и прошептала, глядя на него своими изумрудными, покрытыми дымкой страсти глазами.

Его спас водитель, остановивший машину.

– Пошли, – Рафаэль проигнорировал ее реплику. Соврать он не мог, резко отвечать тоже не хотел, а сказать правду было бы неосмотрительно. Он запоздало напомнил себе, какая кровь течет в ней. И несмотря на то, что сейчас сама Эмбер воспринимает все, как искренний порыв, в итоге в полной мере вкусив наслаждений, она может пойти по стопам своей матери.

Волчица, вздохнув, вылезла из машины, приняла протянутую руку. Ей явно не хотелось покидать полумрак автомобиля. Они шли по тротуару, держась за руки. Она игриво продолжала потирать его ладонь пальчиками.

Тучи над ними расступились, и солнце озарило улицу. Эмбер вскрикнула, и прижалась к вампиру. Это не было игрой или попыткой соблазнить, просто рефлекторно она искала укрытия. И прильнула к нему, тому, кому доверяла. В такие моменты, когда нет времени на раздумья, поддаваясь импульсу, мы показываем свои истинные помыслы. И она доверяла ему, однозначно и бесповоротно. От такого заключения Рафаэлю стало не по себе. Он-то не может ее защитить. Он уедет, исчезнет из ее жизни, и вскоре у нее не окажется надежной спины. Помимо воли он уже переживал за нее. Хотя и продолжал корить себя.

– Солнце… жжет… – захныкала она, пряча лицо у него на груди.

Вампир взял ее на руки, ускорил шаг:

– Сейчас, еще немного и будем в здании, – прошептал на ухо. Эмбер обвила его руками за шею, подрагивала всем телом, трогательная, уязвимая. Рафаэль поймал себя на ужасающей мысли, что не прочь бы ее так носить каждый день. Тут же отогнал, раздавил подобную ересь в зародыше, обругав себя последними словами. – Ну вот, все, – зайдя в торговый центр, поставил ее на ноги. Волчица нехотя разжала объятия, в последний момент притянув к себе и поцеловав в щеку. Нежные как лепестки розы губки прошлись бархатным касанием по сердцу вампира.

– Спасибо! – она улыбнулась открыто, со свойственной ей умиляющей Рафаэля наивностью.

– Давно ты так на солнце реагируешь? – взяв ее за руку, повел по торговому центру.

– Сколько себя помню, всегда ощущала дискомфорт, а сегодня прям аж запекло, словно кожа заживо сгорала, бррр, – она смешно сморщила носик. – А ты разве спокойно переносишь солнце?

– Оно не желательно, но с возрастом, уже вырабатывается некий иммунитет.

– Ты вампир, это как раз понятно. Но, Рафаэль, я-то почему так реагирую? Получается хуже вампира? – она потешно округлила зеленые глаза.

– Непереносимость солнца бывает не только у вампиров, – что он мог еще ответить. Что скорее всего ее вампирская суть дает о себе знать? Хорошо, если этим все ограничится, а если все пойдет дальше? Когда он уедет, нужно все равно наблюдать. И при любых подозрительных изменениях ему тут же доложат.

Рафаэль все еще надеялся, что если за столько лет сила не проявила себя, то она и дальше будет дремать. В первую очередь для ее же блага.

Волчица скользила равнодушным взглядом по витринам. Глаза ее загорались, лишь когда она поднимала голову и смотрела на него.

– Идеальное сочетание, тьма для нас обоих милее, – она засияла, сжав его руку сильнее.

– Эмбер, не строй иллюзий. Напоминаю, я скоро буду очень далеко, – он отвернулся, не желая видеть, как гаснут два изумруда. Лучше сейчас пресечь девичьи мечтания, пока не стало больнее.

– Ты вернешься… – она прошептала это едва слышно, скорее успокаивая себя. Столько в этих словах было отчаянной веры, столько надежды, ее эмоции окатили Рафаэля ледяным градом, вонзались в тело, приносили боль, режущую, отравляющую.

– Пошли, подберем тебе одежду, – желая сменить тему, он почти силком затащил ее в первый подвернувшийся магазин.

– Угу… – она даже не посмотрела на груду брендовой одежды, окружавшей ее со всех сторон. К ним подбежала продавец-консультант, с дежурной улыбкой нахваливая новую коллекцию. Рафаэль отошел в сторону, наблюдая со стороны.

Через минут десять, Эмбер нагрузили вещами и отправили в примерочную. Она безропотно пошла. Рафаэля в этот миг одолело желание посмотреть, как волчица примеряет обновки. Как снимает платье, как обнажается точеная фигурка. Желание было настолько диким и сильным, что он не смог ему сопротивляться, или не слишком и хотел.

Решив, что ничего не случиться, если он взглянет одним глазком, Рафаэль слился с пространством. Людей в магазине в этот момент не было, а девушка-продавец пошла за чем-то в подсобку.

Способность становиться невидимым, тенью, была его особенностью. Редчайшим даром среди вампиров. Рафаэль столетиями оттачивал свое мастерство. И теперь даже далеко не все древние вампиры могли распознать его присутствие.

Тенью проскользнув к примерочной, он слегка отодвинул шторку. Эмбер даже не заметила, она сидела на пуфике, закрыв лицо руками, и сотрясалась в рыданиях. И такой она была беззащитной в этот момент, столько боли клубилось вокруг волчицы. Что в очередной раз его сердце дрогнуло.

Вампир шагнул в примерочную, замер, позабыл обо всем, сейчас он хотел только утешить. Вытереть эти слезы, унять боль и вновь увидеть улыбку на нежном личике. Сделав еще шаг, он погладил ее по волосам.

Эмбер вздрогнула:

– Как ты? – в заплаканных глазках блестели слезы, губы подрагивали, но вся боль мгновенно померкла, она уходила, пряталась в глубину, и взгляд озаряла радость. И причиной радости был именно Рафаэль. Одно его появление и волчица преображалась на глазах. Эта метаморфоза должна была его напугать, сделать еще осторожней, а вместо этого в сердце вампира растаяла еще одна льдинка, а защитная каменная стена дала заметную трещину.

Эмбер вскочила и прижалась к нему, так крепко, словно хотела расплавить кожу и пробраться внутрь, слиться с ним. Он поднял ее голову и, повинуясь мгновенному порыву, стал собирать слезинки с ее щек, бережно, едва касаясь волчицы губами. Даже слезы ее со вкусом горечи, были для него блаженным нектаром.

Глава 8

Я дрожала в его объятиях, рыдала и не могла остановиться. Грустно и смешно, но я хотела, чтобы мои слезы и дальше лились по щекам, тогда ведь и Рафаэль будет продолжать собирать их губами. Пусть не останавливается, пусть и дальше его нежные губы блуждают по-моему лицу. Такой защищенной и в то же время ранимой я себя никогда не ощущала.

Заходя в примерочную, на меня нахлынула боль. От осознания того, что вампир одевает меня как куклу. Чтобы сбагрить кому-то. Отвязаться, избавиться и укатить в неизвестном направлении. Я хотела наброситься на него с кулаками, выкрикивать ругательства в лицо, но как только он появился. Не понимаю как, возник как призрак, только что я была одна и вот он уже стоит передо мной.

Тут же забылись все обиды. Важно только его присутствие, руки, обнимавшие меня и эти невероятные губы. Я с трудом подавила порыв впиться в них поцелуем, боясь разрушить момент, хоть такой близости.

«Только не уходи, будь рядом!» – кричала мысленно, опасаясь говорить вслух. Любое неосторожное движение, может спугнуть мое призрачное счастье. Которое, как я уже тогда понимала, ускользает от меня. Но я не хотела верить, отчаянно цеплялась, не понимая своего влечения, не осознавая, как сильно я попала, эмоционально привязалась. С ним была гармония души и тела, я была полноценной, живой, и даже в какие-то мгновенья счастливой.

Не сдержавшись, провела рукой по волосам, жестким и шелковистым, ощущения блаженства на кончиках пальцев потекли по моему телу, концентрируясь внизу живота. Даже невинное касание к нему заставляло гореть, плавиться как восковую свечу. И больше всего хотелось удержать эти ощущения, усилить их, познавать его, испить до дна.

Он взял мое лицо в свои руки, наклонился близко-близко. Мои губы приоткрылись, так же как и сердце, я готова полностью принять вампира. Он сделал глубокий вдох, и выдох обжег меня запахом желания.

– Я подожду снаружи. Примерь вещи, – тон голоса шел вразрез со словами. Я бы многое отдала, чтобы узнать, что он в действительности хотел сказать.

– Рафаэль! – удержала его за руку.

– Да… – фиалковый свет в глазах приглушен, загадочен, словно изнутри пробивается тьма его желаний, показывается на поверхность, и манит, зазывая к неведомым мне удовольствиям.

– Помоги мне. Я сама не справлюсь… – хлопаю невинно глазами и начинаю снимать платье.

– Неужели? – улыбается, открыто, весело, впервые вижу на его лице такую улыбку. На душе становится еще теплее. Интересно, какой он без всех свои масок, без этой серьезности и вечных дум, терзающих его?

– Именно так, – остаюсь перед ним в одних кружевных трусиках. Лифчик под платье я изначально не одевала. Нагибаюсь, чтобы взять первую попавшуюся вещь, оттопыривая попку, не спешу разгибаться.

Прохладная ладонь накрывает полушарие. Тихо охаю, и кручу пятой точкой, трусь об него. Притягивает меня к себе с зажатым в руке темно-зеленым платьем. Забирает его, и начинает меня одевать, касаясь руками кожи, медленно, чувственно, разглаживает складочки, поправляет грудь, и каждое прикосновение как музыка по телу, неспешная мелодия соблазна.

– Оно подходит к твоим глазам, – шепчем на ухо, покусывает мочку, берет ее в рот, играет с ней языком, мои глаза закатываются, дышать невыносимо тяжело, между ног мокрота, пульсирующая изматывающая боль. И только его пальцы могут ее унять, прекратить безумную пытку.

Смотрю на наше отражение в зеркале, не узнаю себя, я сейчас красива, первый раз в жизни нравлюсь себе. Распутная, соблазнительная, и этот неестественный блеск в глазах, словно под действием веществ или пьяна. Хотя так оно и есть, я под кайфом, и мой кайф, мой наркотик – Рафаэль.

Утонченно мужественный, с растрепанными волосами и фиалковым блеском нереально манящих глаз, сжимавший мою талию, как музыкант любимый инструмент. Длинные пальцы перебирают ткань на животе, он смотрит на меня с интересом, вожделением, и все же горечь его метаний, внутренней борьбы и чего-то неуловимо личного, витает над нами. Она отравляет воздух, мешает единению, насильно растягивает нас по разным сторонам.

Склонив голову, отходит в сторону.

– Ты ведь такого не носишь? Выбери что тебе по душе, – говорит глухо. Понимаю, старается перевести тему, убежать от жажды, поглотившей нас.

– Я обычно в спортивной одежде хожу. Но я хочу одеться для тебя. Так, как нравится тебе, – поворачиваюсь и смотрю на него, подхожу ближе, загоняю в угол, хочу накрыть своим желанием, затопить так, чтобы не имел шанса вырваться.

– Не надо… для меня, Эмбер, – неожиданно, хлестко, болезненно. Морщусь и вздрагиваю.

Долго смотрит на мое лицо, изучает. Потом улыбается грустно, обреченно, улыбка, которая с ним всегда, та, что я боюсь больше всего.

– Ты больше всего мне нравишься без одежды, – шепчет еле слышно, и выходит из примерочной.

После посещения этого магазина, он был вежлив, отстраненно нежен, скупал все, за что только зацепится мой взгляд. Словно действительно хотел передать меня в руки стае со всем необходимым. Косметика, предметы туалета, украшения, шмотки на все случаи жизни. И чем больше было покупок, тем сильнее в душе росла паника.

Покупок было столько, что они не влезли в багажник. И большую часть, нам обещали доставить на дом, через несколько часов.

Уже в машине я зло прошипела:

– Мне не нужно это барахло. Ты сам прекрасно знаешь, что меня интересует.

– Завтра мы отправимся в новую стаю. Я хочу, чтобы у тебя было все необходимое, – голос бесцветный, безжизненный. Ощущения не обманули, Рафаэль меня благородно сбагривал.

* * *

Входила в дом с саднящей болью в груди. В состоянии, когда понимаешь, что все реально, но до последнего не веришь. Не хотела думать, что он скоро уедет. Что я останусь одна, не буду видеть дивного фиалкового света и ошеломляющих моментов его нежности. Как я смогу прожить без него?

Странная штука жизнь. Еще несколько дней назад, я и представить не могла, что буду вот так убиваться из-за вампира. Чужого, незнакомого мне. Что я знаю о нем? Ничего. Практически полный ноль. Призрак, о котором у меня никаких сведений. Тот, кто появился из ниоткуда и так же исчезнет.

И я, наивная дурочка, продолжала надеяться на чудо. Продолжала верить, что не отпустит. Оставит рядом, заберет с собой. Как хотелось убежать с ним от удушающей действительности. Угроз, грязи, страхов. Того, чем я жила последние три года.

И вот он появляется, освещая меня изнутри, дарит надежду, что мир не так жесток. Отогревает меня, измученную, истерзанную. И только чтобы вот так исчезнуть? Нет. Я не хотела в это верить. Не могла. Ведь тогда для меня навсегда погаснет свет.

Хочет моей безопасности в новой стае? Не бывать этому никогда. Почему-то мне казалось, он единственный может меня защитить, сможет противостоять. Только не могу я открыться тому, кто так легко отпускает.

За себя не боюсь, нет. Но один неверный шаг, и погибнут близкие, и кровь их будет багроветь на моих руках. Я не имею права так рисковать. Да, и по сути кто я для него? Волчица, которую пожалел? Играет в благородство? Только на хрен оно мне сдалось!

Даже прикасается осторожно, сдерживает себя. Боится испортить? Фыркнула, поднимаясь по лестнице к себе в комнату. Рафаэль исчез сразу же как мы вошли, где-то в недрах дома на первом этаже. Избегает?

Рэджи принес еду и бесшумно удалился. Вежливость, чтоб ее!

Заставила себя через силу проглотить несколько кусочков пищи. Поплескалась в ванной. Потом ходила из угла в угол, тишина давила. Легла на кровать, пробовала уснуть. Все бесполезно. За окном уже темнело. Подумалось, что наступает наше время с Рафаэлем.

И чего я тут валяюсь, бездействую? Времени мало, пока я тут, нельзя отчаиваться, надо пытаться, бороться за того, кто заставляет сердце биться чаще.

Вышла из комнаты. В коридоре царил полумрак. Тишина. Удушающая. Словно в доме и нет никого кроме меня. Прошлась по коридору, заглянула в комнаты – ни души. Стала спускаться по лестнице, босая, в приобретенной сегодня шелковой длинной ночнушке. Смотрела вниз, высматривая его силуэт и не заметила, как оступилась, кубарем с грохотом полетела вниз.

Не успела опомниться, как надо мной склонились фиалковые глаза, в полумраке их мерцание так завораживало, что я снова забыла обо всем на свете. Лицо вампира озабоченное.

– Ты как? – спрашивает эротичным шепотом. Каждое движение в нем сводит с ума.

– Не знаю, – хриплю и продолжаю наслаждаться сиянием его глаз.

– Поднимайся, – протягивает мне руку, я ее беру и не двигаюсь с места. Рафаэль поднимет меня на руки и несет обратно на второй этаж, – Ты же оборотень, как можно быть такой неуклюжей, – в голосе такая теплота и забота, что хочется завернуться в каждую буковку, произнесенную его соблазнительными губами.

– А я всегда была такой. Даже перекидываюсь с трудом. И силы во мне меньше, чем в волке и скорости, – он странно на меня посмотрел изучающее, сканируя, и ничего не ответил. А я обвила шею руками, положила голову на плечо и поймала себя на мысли, что не прочь провести так всю жизнь.

– Где болит? – принес меня в комнату и осторожно поставил на пол. – Ходить можешь?

Я вместо ответа упала ему на руки, подняла голову, губы так близко, манят, зовут прикоснуться к ним.

– Неа, не могу ходить, – шепчу, глядя ему в глаза.

– Врунишка, – улыбается, крепче прижимая меня к себе.

Встаю на цыпочки, тянусь к его губам, но вампир опережает мой порыв и неуловимым движением подхватывает на руки и кладет на постель.

– Отдохни, Эмбер, – заботливо укутывает меня одеялом. Поднимается и собирается уходить.

– Стой! – кричу так громко, что у самой чуть уши не заложило.

Останавливается, смотрит вопросительно.

– Мне больно…

– Где? – снова подходит к моей кровати, – У тебя ведь нет повреждений, – говорит утвердительно, словно только что просканировал меня.

– Я покажу, присядь, – садится на краешек, беру его руку и кладу к себе на грудь, – Тут болит…, – ладонь прохладная, а прожигает шелк насквозь. – Без тебя…

Долго смотрит на меня, изучает, второй рукой дотрагивается до пряди волос на лице, нежно забирает ее за ухо, проводит ребром ладони по щеке. Закрываю глаза, дрожу, как же волшебно, сказочно. Отчетливо понимаю – его касания стали для меня потребностью. Жесткой. Невыносимой. Хватаю его ладонь, начинаю лихорадочно целовать, задыхаюсь от его запаха, не могу надышаться, дурею, пьянею.

– У тебя вся жизнь впереди, – во взгляде грусть, словно она придавливает его своим весом столетий.

– Не оставляй меня сегодня без ласки… прошу… – вкладываю в слова всю нерастраченную нежность, скопившуюся в душе.

– Я побуду с тобой, пока не уснешь, – забирается на постель, сжимает меня в кольце своих рук, гладит плечи, волосы, руки, трогательно, казалось бы успокаивающе, а у меня все тело горит, между ног усиливается боль, соски ноют, тоскуя по его прикосновениям.

Целую его грудь, прикрытую черным халатом, он прижимает мою голову к себе и шепчет:

– Спи… Эмбер…

Эта ночь похожа на пытку. Он рядом и так далеко. Нежный, заботливый, он воздвиг границы, которые я не могу пересечь. К утру ломка в теле стала невыносимой, но я ни за что не согласилась бы ее прекратить. Лучше так, я на все согласна, только пусть будет рядом.

Когда сквозь плотные шторы стали пробиваться первые лучи солнца, я уснула. Не заметила как, видно эмоциональное напряжение дало о себе знать.

Когда проснулась, вампира рядом уже не было. Появился Рэджи с завтраком, и посланием от Рафаэля, чтобы я собиралась, готовилась к поездке. Выходим через час. Вот сейчас мне захотелось завыть по волчьи. Впервые в жизни.

Глава 9

Рафаэль меня ждал внизу, в белом костюме, чуть удлиненном сзади. Его старомодные вещи смотрелись на вампире крайне сексуально. Красивый, изысканный и мужественный, белая кожа слегка светилась, глаза ясные, красивые и спокойные. Я оделась как можно проще, джинсовый костюм и футболка, хотелось не привлекать внимания, затеряться. А лучше бы меня вообще не приняли, но это уже из разряда фантастики.

Когда мы выходили из дома, я скривилась. Рафаэль предпочел этого не заметить. Он был сама галантность, вежливая и до одури холодная. Смотрела на его руки, и уже даже не верилось, что совсем недавно они меня касались. Сидел в машине как красивая статуя, без движений. Еле сдержалась, чтобы не ударить, может, таким образом, удалось бы вызвать хоть какую-то эмоцию. С каждой минутой мое раздражение росло так, что даже спокойно сидеть не получалось.

Машина остановилась у какого-то мрачного дома, еще более пугающего, чем у Рафаэля. И к нам сел Офал, сегодня его глаза были просто желтыми, словно два солнца погасли. Отсканировал меня, вежливо поздоровался, и вновь воцарилась давящая тишина.

На аукционе я себя чувствовала гораздо лучше. Там меня хотели, за меня сражались, а тут открыто сбагривали с благородным видом. Омерзительное ощущение.

Мы выехали за город, проехали недолго, остановились у тянущихся вдоль леса домов. Абсолютно разных, некоторые были маленькими одноэтажными скромными строениями, другие поражали роскошью.

– Тут они живут? – место мне не нравилось. Вроде бы тихо, уединенно, но пахло отталкивающе для меня.

– Да, почти все члены стаи живут одной общиной. Так решил их альфа, – ответил Офал, даже не взглянув на меня.

– Мало в каких стаях соблюдаются древние традиции. Я привыкла, что волки смешиваются с людьми в городе, и живут обычной жизнью, собираясь в лесу лишь во время общих собраний или праздников. Я так привыкла. Мне нравится в городе! – посмотрела в упор на Рафаэля взглядом давая понять, что не хочу тут быть.

– Довольно много волков продолжают жить близко друг к другу. Эмбер, у каждой стаи свои законы. Ты привыкнешь, – снова ответил Офал. От его голоса мурашки ужаса поползли по коже. Надеюсь, хоть его буду редко видеть.

Когда мы вышли, из домов стали выходить оборотни. Приветливо улыбаясь, обступая нас, и все как один уставились на меня. Захотелось снова забраться под машину и спрятаться под сиденьем.

Из дома, стоявшего на холме, самого большого, кричащего о роскоши, выделилось несколько фигур и направилось к нам. Один волк возвышался над всеми остальными, тяжелая поступь, он шел как король, широкие плечи, одет в белую майку и джинсы. Когда он подошел ближе, я ощутила себя мышью, настолько он был высок.

Рафаэль был не низкий, я ему была по плечо. А этому думаю едва груди достану. Здоровенный амбал, с горой бугристых мышц, смертоносная машина. От него веяло аурой силы. Не было сомнений – это и есть Альфа.

Лицо довольно молодое, с грубыми чертами лица и не в меру большими губами, на ум пришло сравнение – лепешки. Цвет глаз светло-светло голубой, почти прозрачный. Волосы чуть удлиненные, пшеничные.

– Я Аякс, добро пожаловать к нам в стаю, Эмбер! Рад видеть и вас, Офал, Рафаэль! – он издал волчий вой, кажется, даже земля задрожала.

Вампиры учтиво поклонились.

– Добрый день, – пролепетала я растерянно. Перед ним я терялась.

– Это твой новый альфа, – пояснил Офал, хотя итак было все понятно.

– Прошу в мою обитель, – скорее приказал, чем пригласил волк, повернулся к нам задом и величавой походкой направился к дому.

И я подумала, как бы богатырь не выпячивал грудь, но он вампирская шавка, он служит и находится в подчинении. По дороге со мной пытались заговорить волчицы, некоторые смотрели с неприязнью, другие с любопытством. А желание сбежать у меня только усиливалось.

На первый взгляд оборотни казались сплоченной командой, тут ощущалась практически солдатская дисциплина, порядок. Может для кого-то это и хорошо. Только я не намерена привыкать к этим порядкам!

Для себя я решила, как только Рафаэль уедет, сбегу нафиг отсюда. Не хочу я жить так, под постоянным контролем. Мне его за три года хватило с головой. А дома, в моей стае, у нас все было иначе. Мой отец давал своим волкам свободу, был мягок, рассудителен и ни перед кем не выслуживался.

Вдруг Аякс резко обернулся и рукой властно подозвал к себе. Поплелась обреченно, обернувшись на Рафаэля, он шел с Офалом, на лице не единой эмоции.

– В нашу стаю попасть чужаку – это честь. Со стороны я редко кого принимаю, – голос его басистый, громкий, и даже в человеческом облике слышалось рычание.

– Велика честь быть на побегушках у вампиров, – фыркнула и отвернула от него голову. Может, если буду говорить, что думаю, он меня погонит?

– Несмышленая девка, в единстве сила. Недаром мою стаю все десятой дорогой обходят, чуют мощь, – он был горд собой.

– Единство – это когда союз. А ты просто выслуживаешься перед советом, что скажут, то и делаешь. Считай их ручная собачка, а с виду грозный волк, – посмотрела в его глаза и нахально засмеялась, а когда увидела побагровевшую физиономию, зашлась в истерическом хохоте.

– Думаешь, собрала сплетни и самая умная? – рыкнул довольно миролюбиво. – Вот принесешь клятвы стае, изучишь законы, вот тогда и поговорим, – и горделиво вошел в свой дом.

Нет, мне определенно нужно сматываться отсюда. Не хватало еще клятв верности стае. Но пока надо терпеть и, желательно закрыть рот. И, когда появится возможность, поговорить с Рафаэлем, он должен меня понять. Не может он оставить меня в этом зверинце!

Нас провели в большой просторный зал, тут все сверкало роскошью, волк всеми силами старался подчеркнуть свое положение.

Вокруг меня собралась стая. Вампиры остались стоять в стороне. Оборотни стали выкрикивать какие-то непонятные мне слова. И потом традиционно началось обнюхивание, ко мне подходили волки по одному, нюхали за левым ухом потом за правым, затем в шею. И называли свое имя. Стандартное приветствие, я его знала. Так мы знакомимся с запахом новоприбывшего. Ну, это я пережить могла. Последним ко мне подошел Аякс, с довольной улыбкой на физиономии.

Наклонился к моему левому уху, потом резко притянул к себе, сжал на талии стальную руку, и стал меня беспардонно хаотично обнюхивать, с какой-то дикой жадностью.

– Что ты делаешь! – стала кричать, он не обращал внимания. Стая замерла.

Так продолжалось минуты две, потом оборотень отпустил меня и попятился назад, обвел взглядом присутствующих и торжественно пробасил:

– Вот она, моя истинная! Я нашел ее!

– Н… н… нет! Не… может… быть, – я качала головой, мыслей не было, паника парализовала, сковала сильнее, чем стальные цепи. Оглянулась на вампиров, взглядом моля о помощи, она не смотрели на меня, только как-то странно переглядывались между собой.

Стая начала орать, кричать, меня обступили еще плотнее. Зал озарился всеобщей радостью, Альфа нашел свою истинную. Только я ничего не понимала. Он не мой истинный. Быть такого не может! Я бы почувствовала, хотя бы что-то. Но нет. Аякс был для меня пустым местом, ни неприязни, ни трепета сердца, абсолютный ноль.

Пусть, как находят истинных я знала только в теории, но ведь должна же была пробежать искра. Хоть что-то! Вот как с Рафаэлем, только увидела и больше ни о чем думать не могу. Готова за него даже предать. Эх, жаль вампир не может быть истинным для волчицы. Если бы не этот факт, то я бы ни секунды не сомневалась, кто мой избранник.

– Аякс, ты в этом уверен? – посмотрела на оборотня. Нет, он определенно не моя пара.

– Волк никогда не ошибается, учуяв истинную, – сверкнув глазами и плотоядно посмотрев на меня, заключил он.

– Я ничего не чувствую! – выкрикнула, глядя на Рафаэля. Сейчас мне казалось, что меня обвиняют в ужасном преступлении. И важнее всего для меня было, чтобы вампир знал – я по-прежнему хочу только его.

– Ты слишком взволнована. Новое место, новые запахи, привыкнешь и учуешь своего самца. Тебе повезло, волчица, завтра ты станешь женой самого альфы! – гордо вздернул подбородок, словно одаривал меня несметными сокровищами.

– Не рано для свадьбы? – Рафаэль сделал шаг вперед, пронзая волка фиалковым взглядом. Он смотрел так пристально, что Аякс невольно вздрогнул, я заметила, как по коже поползли мурашки.

– А что тянуть? Мы нашли друг друга! Освоится уже в статусе моей жены. О таком подарке судьбы мечтает каждая. А я хочу поскорее получить наследника. Ты ведь знаешь, поиск истинной – долгий путь, и нет гарантий, что он увенчается успехом. Я тоже ждал ее слишком долго, – он говорил быстро, скороговоркой, словно оправдываясь.

– Столько желаний в тебе… – тихо протянул Рафаэль, продолжая приближаться к альфе.

– Да, их много. И ты должен меня понять. А за то, что привели мне в стаю истинную, я непременно отблагодарю, Аякс всегда помнит добро, – он повернулся ко мне, и я скривилась от пожирающего взгляда.

– Я чую страх в тебе, волк, – рядом с Рафаэлем возник Офал. Его глаза вновь превратились в два ослепляющих солнца. Оборотень, невольно стал отступать назад, лицо побледнело.

– Во мне много эмоций. В жизни волка, это особенный момент, вампирам такое сложно понять, даже если вы знакомы с нашими традициями, – он отводил взгляд, стараясь не смотреть на них.

– Я не выйду за тебя замуж! И никто меня не заставит! – выкрикнула со своего угла, по-прежнему зажатая стаей.

– Из какой стаи ты родом? Я свяжусь с альфой и добьюсь разрешения! – он вопросительно уставился на меня.

Я запаниковала. Нет. Если он свяжется с родителями, опасность для них возрастет в разы. Только не это! У меня ведь еще есть младший братик. Я не могла допустить, чтобы он пострадал.

– У нее нет больше стаи. Никогда не поднимай этот вопрос, – Рафаэль сказал, как отрезал.

– Окей, окей, – замахал руками. – Нет, так нет, но тогда по закону нет, ни одной причины отказывать. Истинная для волка – непоколебимый закон.

– Даже если я не ощущаю в тебе истинного?! – прокричала, глотая слезы.

– Пройдет совсем немного времени, и жить без меня не сможешь, – он улыбнулся похотливо, и к моему горлу стала подбираться тошнота. Обвел надменным взглядом присутствующих, – На сегодня приветствие окончено. Будем готовиться к церемонии. Завтра проведем заодно полный обряд принятия в стаю и клятву верности на крови!

– Рафаэль! – я посмотрела на него, моля о помощи. Пусть вытянет меня отсюда, заберет от этой горы мышц, как можно дальше.

– Ты теперь должна искать защиты у своего будущего мужа. Вампиры тебе не помогут. Совет меня поддержит в стремлении создать семью. Вот об этом единстве я ранее говорил! – он уже праздновал победу. – И, многоуважаемый Офал не пойдет против совета, даже если его голос будет против. А Рафаэль и вовсе не член совета, – он надменно посмотрел на вампира.

– Мне надо поговорить с ним наедине! – воскликнула, цепляясь за последнюю надежду.

– Вы уже наговорились. Пора готовиться к свадьбе, – он перевел взгляд на двух волчиц около меня, – Покажите моей будущей жене ее комнату. Пусть наберется сил.

И меня поволокли. Просто подняли за руки и потащили из зала. А я все смотрела с мольбой в глазах на Рафаэля.