Kitabı oxu: «Вторжение. Мор. Том 1», səhifə 4

Проклятый лабиринт

Вход в пещеру скрывали низкие деревья и густой кустарник. Лошадей они не брали – гора располагалась близко, так что замок отсюда хорошо виден. Не было и слуг – только воины. Дюжины человек должно хватить для поиска.

– Все готовы? – спросил седой усатый рыцарь.

Альбрен, как самый старший из них, возглавил отряд. Урих, имевший боевой опыт, был вторым командиром. Эберт надеялся, что эти двое проживут как можно дольше, и ему руководить группой не придётся.

– Одну секунду, – задержал он всех.

Эберт открыл небольшую бутыль, которую дала Лусетта. Приготовленного отвара здесь ровно на один глоток. Понюхал, вроде ничем подозрительным не пахнет. Выпил залпом. Да, он ожидал чего похуже, но зелье оказалось безвкусным.

– Готов.

Они направились к входу. С каждым шагом Эберт чувствовал, как его тело становится легче и наполняется энергией, даже кашель не так беспокоит. «У меня в лучшем случае полдня, – напомнил себе Эберт. – А дальше пойдёт быстрое ухудшение». По словам Лусетты, напиток улучшает его состояние лишь на время. А взамен через несколько часов наступит резкое ухудшение. Обострятся все болезни, что с учётом его здоровья просто убьёт его. Поэтому к полудню, в крайнем случае к вечеру он должен вернуться. Или погибнуть от побочного действия зелья.

– Идите рядом, и всё будет в порядке, – обратился к нему высокий и белокурый Урих.

– Мы идём за Рейфом, – напомнил Альбрен. – Но ты, если увидишь эти грибы или плесень, что там ищешь, сразу поворачивай назад.

Оба рыцаря знали о его ситуации, а потому доверяли ему меньше всех. Впрочем, Эберт не стал бы оспаривать своё положение. Он хоть и был третьим дворянином, но не имел должного военного опыта, в отличие от остальных.

Эберт незаметно глянул на своего боевого слугу. Родин, как представил его Тормотр, был высоким воином с мощным подбородком и острой бородкой. Носил кирасу поверх кольчуги. А на правом плече был повязан зелёный платок с перечёркнутым гербом в виде сломанного копья. Бастард. У него был один приказ – без Эберта не возвращаться. На него можно было положиться.

Остальные хоть и не имели нормальных доспехов, лишь кольчуги да шлемы, но, видимо, участвовали в походах. Только Урих и Альбрен имели полные латные доспехи. Сам же Эберт не смог найти ничего подходящего и тоже пришлось надевать кольчугу. Впрочем, в подземелье это не должно стать проблемой.

Едва войдя в пещеру, они тут же погрузились во мрак, так что все достали и зажгли лампы. Изнутри лабиринт не был похож на пещеру – это был именно коридор, где стены и пол выложены отшлифованным гладким камнем. Всё неплохо сохранилось, возможно, из-за отсутствия влаги и ветра.

Пройдя полсотни шагов, они наткнулись на первую развилку. Все столпились в центре. Куда идти: прямо, налево или направо? На стене сразу в нескольких местах нарисованы стрелки во все стороны. Видимо, различные отряды до них пытались так пометить свой путь. Возле одного из указателей нарисованы два сражающихся рыцаря.

– Нам сюда, – ткнул Эберт в схематичное изображение.

Далее на каждой развилке они быстро находили стрелку с маленькими рыцарями и следовали дальше. Постепенно чужих указателей становилось всё меньше, пока они не исчезли совсем. Отряд шёл туда, где долгое время не ступала нога человека.

Лампы осветили нечто похожее на высокую изгородь или частокол из тонких палок от пола до потолка. Однако подойдя ближе, Эберт понял, что это не ограда и не решётка, а копья, которые падали с потолка. Внизу на каждом древке был тяжёлый длинный наконечник. Он поднял лампу выше – копья выпадали из круглых отверстий. Их было так много, что даже просунуть руку затруднительно.

Эберт взялся за ближайшее древко и дёрнул – гнилая деревяшка тут же сломалась. Остальные последовали его примеру. Некоторые копья уже рассыпались в труху, другие легко разрушались, поэтому они быстро очистили развилку и стали осматривать стены. Но никаких указателей не нашли, как не обнаружили трупов или крови на полу.

– И куда же нам идти? – Урих заметно нервничал.

– Можно разделиться.

Эберт впервые услышал Родина, который с самого знакомства в кабинете Тормотра хранил молчание. Голос у него слегка хриплый.

– Нет, лучше держаться вместе, – скомандовал Альбрен. – Так безопаснее. Не хватало ещё нам сгинуть здесь.

– Эберт, есть предложения, куда идти?

Уриху видно было не по себе стоять и ничего не делать. Эберту же было вообще неинтересно направление, поэтому он просто пошёл налево, чтобы избежать любых споров. Следом пошёл Альбрен, а за ним – все остальные.

– Сэр, надо поворачивать назад, – раздались обеспокоенные возгласы. – Это какой-то лабиринт.

Конечно, Эберт знал, что такие разговоры пойдут, но не представлял, насколько быстро это произойдёт. Впрочем, он не против, если кто-то покинет группу.

– Сначала осмотрим всё здесь, – резко прервал всех Альбрен. – Если у кого-то поджилки трясутся, то хотя бы не показывайте своей трусости.

Впереди дорогу перегородила куча камней. Осыпавшийся частично свод всё ещё позволял пробраться через груду земли справа, хотя для этого пришлось пролезать под самым потолком.

– Вы знаете, куда направляетесь? – обратился к нему Урих.

Эберт лишь пожал плечами. Конечно, он не понимает, куда идёт! Но прямо сказать это нельзя. Он уже выпил зелье, так что оставалось найти или дурацкую плесень, или не менее дурацкого брата.

Впереди была новая развилка. Теперь от главного коридора один поворот отходил налево под острым углом. Эберт сделал по нему несколько шагов – дорога явно шла вверх и при этом плавно поворачивала по спирали налево.

– Может, это выход? – предположил Урих. – Отправимся туда, посмотрим, что наверху.

Эберт почувствовал, как в груди загорается надежда. Конечно, это ничего не поменяет. Выпитое им зелье по-прежнему заставит вернуться его назад. К тому же если дорога ведёт на поверхность, то это означает лишь одно – Рейф точно не пошёл в эту сторону. Но в любом случае Эберт был бы рад увидеть солнце. Остальные тоже хотели выбраться на свежий воздух и потому спешили, из-за чего группа сильно растянулась, так что Урих и другие впереди идущие моментально скрылись за первым же витком.

Вдруг раздался такой грохот, будто сверху упал гигантский камень. «Обвал?!» – мелькнуло в голове у Эберта. Остальные, наверно, подумали примерно то же. Все стояли и напряжённо вслушивались.

– Бегите назад! – раздался чей-то крик далеко впереди.

Дважды повторять не потребовалось – все тут же бросились вниз. Эберт быстро отставал от остальных. Разве что Родин, помня приказ, держался рядом. Эберт постарался ускориться, когда услышал, как нарастает мощный гул, который исходил от пола, словно недовольный улей, потревоженный непрошеными гостями.

Все быстро обогнали его. Рядом остался сэр Альбрен со своим молодым оруженосцем, а Родин глянув назад вдруг ускорился и моментально вырвался вперёд. Эберт бросил взгляд через плечо, пытаясь понять, что так испугало бывалого воина – сзади прямо на них катился гигантский каменный шар.

Эберт, собрав последние силы, ринулся вперёд. Родин уже был у развилки, но побежал не прямо, а свернул налево. «Шар покатится дальше», – догадался Эберт. Гул уже давно превратился в грохот, раздававшийся прямо за спиной. Молодой оруженосец помчался вслед за Родиным и свернул туда же. Эберт и Альбрен добежали последними и прыгнули налево, чувствуя, как сзади пронёсся гигантский камень.

Он упал на колени, пытаясь отдышаться. И тут раздался оглушительный грохот, а вслед за ним – не менее громкий треск и такой шум, будто посыпались камни на брусчатку. Коридор тут же утонул в облаке пыли, от которого Эберт закашлял.

– Идёмте назад, – скомандовал Альбрен, когда все отдышались и пыль улеглась.

Когда они вернулись, то обнаружили, что проход завален грудой камней, из-за кучи земли даже не было видно шара, который вызвал такой обвал.

– Мы умрём! – воскликнул молодой оруженосец. Похоже, он был на пределе: лицо побледнело, руки тряслись, а голос дребезжал.

– Замолчи, Керр, – тихо приказал ему Альбрен. – Паника лишь укоротит жизнь. Если будем сохранять спокойствие, то обязательно выберемся.

Насчёт последнего Эберт сомневался. И не он один – на лице Родина тоже застыл ужас, хотя он и держал себя в руках. «Надеюсь, мое лицо выглядит не хуже, чем у него. Наверно, стоило подождать Рейфа», – подумал Эберт. Впрочем, сожалеть о чём-либо уже поздно – он зашёл слишком далеко, чтобы пытаться поворачивать назад. Обвал ничего не меняет, только убирает иллюзии.

– Предлагаю отойти подальше, – нарушил молчание Родин. – Надо убедиться, что разрушение не повторится. Не хотелось бы, чтобы нас придавило.

Они отошли вглубь коридора, но ничего не происходило. Похоже, новый обвал им не угрожает. Эберт пытался откашляться, было такое чувство, будто пыль начала вызывать раздражение только сейчас. В горле и носу жгло всё сильнее.

– Что это? – раздался голос Керра.

Парень высоко поднял лампу. Только сейчас Эберт заметил клубы бледно-зелёного пара под самым потолком. Керр поспешно опустил руку и со стоном быстро снял перчатку. Вся кисть буквально на глазах покрывалась красными пятнами. Меньше всего Эберт хотел бы задохнуться от разъедающего тумана. Необходимо было срочно выбираться.

– Надо вернуться! – запаниковал парнишка, чуть не плача от боли.

– Тогда точно погибнем, – покачал головой Альбрен. – Движемся вперёд.

Завал им быстро не разобрать. Дым со временем опуститься ниже и тогда убьёт их. Они могут рассчитывать лишь на то, что опасный участок достаточно короткий и они успеют его миновать. Пришлось торопиться – клубы опускались всё ниже.

Вскоре показался источник проблемы – расщелина в полу, из которой вырывалась тонкая струйка дыма. Здесь уже пришлось пригнуться. Но это плохо помогало – дышать становилось всё сложнее. Эберт полностью лёг на пол – стало немного легче. Миновав источник дыма он смог приподняться и догнать остальных.

Впереди показался резкий обрыв – это может быть спасением или погибелью. Эберт полз как можно быстрее. Перед лицом темнело, невыносимо жгло глаза, нос и рот, а кашель не прекращался ни на секунду. Не ему одному было тяжело – Альбрен застонав выронил лампу, но всё же не отставал от группы.

Первым добрался Родин, задержался на секунду у самого обрыва, а потом прыгнул вниз. Сразу же донёсся громкий всплеск. «Спасены!» – радость придала Эберту сил, и он устремился вперёд. Глаза открыть было уже невозможно, а каждый вздох сопровождался болезненным приступом кашля. Вывалившись головой вперёд, он упал в холодную воду.

Спасён! Эберт откашлялся, промыл глаза. Вода доходила до груди и была ледяной – необходимо выбираться отсюда, пока все не замёрзли насмерть. Лампы остались лишь у Керра и Родина – свою он потерял после прыжка. Из-за недостатка света было плохо видно, но Эберту казалось, что дым вверху стал не только ниже, но и гуще.

Вдруг он отчётливо услышал, как ему на шлем упала капля, и сразу раздолось тихое шипение. Эберт провёл ладонью по железу – вроде всё было в порядке. Вторая капля попала на кольчугу, и он сразу почувствовал, как под ней начинает жечь кожу.

– В воду! – крикнул Эберт и нырнул.

Остальные поступили так же. Теперь света вообще не было. Что делать, совершенно неясно. Ногой он случайно задел лампу, которую, видимо, выронил ранее, и чисто рефлекторно попытался её поднять, но понял, что она уплыла в нишу левее. Через секунду он осознал, что это настоящий проход. Насколько далёкий неизвестно, но выбора нет. Он ухватил ближайшего человека и потянул за собой, надеясь, что он даст сигнал остальным. Одной рукой Эберт ощупывал пространство впереди, а другой – потолок, чтобы не биться головой.

Он пытался идти как можно быстрее, чувствуя, как сзади его толкают другие, в ушах уже стучало, невероятно хотелось вдохнуть. Постепенно пространства становилось всё больше. Наконец, он смог вынырнуть. Пройдя ещё десяток шагов, они выбрались из воды в новый коридор, который шёл выше.

Несколько минут все просто сидели в темноте и пытались отдышаться. Эберта трясло от холода, чтобы хоть как-то согреться, он решил помочь Родину зажечь лампу.

– Чёрт, мы точно умрём, – простонал Керр, его нервы, видимо, были на пределе.

На этот раз никто не пытался воодушевить окружающих – Альбрен молился, а Родин тихо ругался. Эберта трясло от холода, вдобавок начинался кашель то ли от опасного газа, которым он надышался, то ли из-за окончания действия зелья. Времени в любом случае мало. Не зная, что теперь делать, он просто отправился дальше по коридору.

– Эберт, вы куда? – спросил Альбрен.

– Искать Рейфа.

– Ваш брат, скорее всего, мёртв, а в лучшем случае его тут нет, – раздражённо заметил Родин. – Лучше попробовать выбраться отсюда.

Эберт не ответил. Да и что можно сказать? Он знал, что не жилец, и шёл сюда просто, чтобы красиво умереть. Жаль остальных, но так должно было закончиться.

– Делайте что хотите, но я пойду дальше.

Альбрен кряхтя встал и догнал Эберта, слегка прихрамывая. Наверно, ему сильно досталось. Родин помявшись тоже пошёл за ними.

– Сэр Альбрен, постойте, – тихо зашептал Керр, думая, что Эберт его не слышит. – Нам лучше выбираться, оставьте его, видите же, что он не в себе, ищет смерти и нас за собой ведёт.

Рыцарь не ответил, повисло неловкое молчание. Они шли в тишине, прислушиваясь к каждому звуку. Коридор вёл вперёд, новых развилок не было, если не считать огромных трещин по бокам, за которыми находилось пустое пространство.

Вдруг спереди послышался гул, который быстро прекратился. Все остановились и напряжённо вслушивались. Эберт даже постарался дышать ровнее и тише – воздуха не хватало. Послышалось? Справа трещина в стене, а за ней – другой коридор. Может, звук оттуда?

– Вроде, всё спокойно, – неуверенно прошептал Альбрен. – Идём дальше?

Тут вдали вспыхнула яркая точка. Все моментально напряглись, ожидая новой ловушки, а свет быстро становился ярче. Вдруг Родин взял Эберта и рванул в сторону. Они ударились о стену с трещиной. Та не выдержала, и оба провалились в соседнее помещение. А сзади уже пылал огонь. Через образовавшуюся дыру было видно, как через весь коридор нёсся поток пламени под дикие вопли Альбрена и Керра.

Спустя некоторое время огонь исчез. Затихли и крики спутников. Эберт едва пришёл в себя от удара о стену, как Родин отдал ему лампу, выглянул через дыру и позвал остальных. Внутрь не заходил – ловушка могла сработать снова. Ответом ему была тишина.

– Что с ними? – Эберт встал, потирая ушибленное плечо. Голову от сильного удара спас только шлем. Они оказались в новом коридоре, который поворачивал направо.

– Вижу их тела, – оруженосец постоял ещё пару мгновений, отвернулся и присел к стене.

– Мертвы?

– Да.

Эберт не мог просто стоять и думать о гибели товарищей. Нужно двигаться дальше, чтобы хоть как-то отвлечься.

– Пошли.

– Куда и зачем? – устало спросил Родин. – Не понимаю, чего вы добиваетесь?!

Эберт не ответил и отправился дальше. Его оруженосец последовал за ним, постоянно спрашивая, куда они идут и зачем вообще ввязались во всё это. Напряжение росло с каждой секундой.

– Керр был прав, вы ищите смерти, а я следую за мертвецом, – наконец, выдал Родин. – Будь проклято это место и миг, когда я согласился пойти с вами.

Эберт прислонился к стене. Он слишком сильно устал, чтобы убеждать спутника. Но тот вдруг остановился, прекратил ворчать и уставился вдаль. На его лице застыла маска ужаса. Из глубины коридора к ним шёл призрачный пёс, будто сотканный из слегка светящегося тумана. Эберт почувствовал, как ледяной страх покрывает всё тело, а ноги лишились последних сил, и он опустился на пол.

Родин бросился бежать, пёс, помедлив пару мгновений, без единого звука помчался следом за ним. Эберт не мог понять, каким чудом ему удалось выжить. Призрак словно не заметил его. Опомнившись, он побежал в противоположном направлении. Сзади раздался крик. Эберт свернул куда-то, потом ещё и ещё, пока окончательно не затерялся в лабиринте.

Через некоторое время он остановился, чтобы отдышаться. В глазах танцевали тёмные пятна, а сердце пыталось выпрыгнуть из груди. Он оказался в длинном, извилистом коридоре, из которого вело сразу множество тёмных проёмов. В ближайшем был тупик, в следующем тоже. За каждой дырой – лишь небольшое помещение. В некоторых из них были кости. Может это склепы? Эберт поёжился, вспоминая призрачного пса. Не хватало ещё проклятых духов здесь увидеть. В очередном помещении скелет в куче гнилья. Под ногами что-то звякнуло. Свет лампы выхватил из темноты проржавевшую вилку. Эберт остановился, пытаясь сообразить, что это значит. Какой идиот положил столовый прибор в могилу?

Подняв лампу выше и осветив помещение, он понял, что находится не в лабиринте с ловушками, а в подземном городе. Это жилое помещение, а коридор снаружи – нечто вроде улицы. Ну да! Если приглядеться, то куча трухи со скелетом – это кровать, а вот это – стол, даже сохранилась глиняная тарелка. Он бродил по старым помещениям, где всё уже давно превратилось в пыль. Иногда попадались целые вещи вроде ржавых ножей или посуды: мисок, кувшинов и прочих сосудов.

Эберт не знал, сколько времени он провёл здесь в одиночестве. Кажется, слишком много – даже одежда успела высохнуть. Но вот теплее не стало. Наоборот, он чертовски замёрз, а всё тело покрылось липким холодным потом. Ноги стали тяжелее камня, дико не хватало воздуха, а кашель мешал нормально дышать. Но сильнее всего он страдал от жажды. Безумно хотелось пить. Ощущение такое, будто в горло засыпали смесь из песка и соли. Кажется, ему уже не выбраться отсюда, может, хотя бы воды удастся найти?

Очередной приступ кашля вызвал резкую боль в груди и горле – на пол брызнули капли крови. Эберт оказался в огромном помещении с кучей валунов, а в центре стоял постамент с кувшином. Отличное место, чтобы посидеть и отдохнуть. Хотя если здесь чей-то прах, а камни – могилы, то лучше ничего не трогать. Эберт аккуратно встряхнул сосуд – внутри раздался плеск. Только сейчас он понял, что перед ним кувшин для вина с типичной для него ручкой, даже крышка припаяна воском. Но можно ли это пить? «А не всё ли равно, – подумал Эберт. – В любом случае я долго не протяну, так что выпью напоследок, а если это яд, то умру быстрее и без мучений».

Кувшин с трудом удалось поднять и поставить его на колени. От такой незначительной нагрузки сразу закружилась голова. Он попытался отдышаться, но толку от этого никакого – стук в ушах становился сильнее. Снял крышку и рывком поднял сосуд. В глазах потемнело, руки ослабли, а последнее, что он почувствовал – как на лицо ему льётся жидкость. «Сдохнуть от вина – отличная смерть», – только и успел подумать Эберт.

Оставшееся время

Его привёл в чувство улыбающийся Рейф. Состояние было такое, что даже говорить сложно. Рядом находился черноволосый мужчина с короткой неаккуратной бородкой и такими же неопрятными растрёпанными волосами. Он ощупывал грудь и голову Эберта, словно проверял, не сломал ли тот свой череп из-за падения:

– Жить будет, но его нужно срочно отнести к Лусетте, иначе ваш брат сдохнет, – сказал мужчина скрипучим голосом, подняв глаза на Рейфа. – Она мастерица в приготовлении всякой дряни с необычным эффектом.

– Что с ним?

– Это из-за зелья, что дала Лусетта. Оно даёт много жизненных сил, но взамен отнимает её после окончания действия, что в его случае крайне опасно. Пей!

Мужчина стал насильно заливать Эберту в рот кислую маслянистую жидкость, так что он чуть не захлебнулся. Но после первых же глотков ему стало легче, и он смог нормально дышать и даже говорить:

– Хватит заливать в меня эту гадость!

– Я переволновался, пока тебя искал, – насмешливо изрёк брат, глядя сверху вниз.

– Как ты узнал, что я тут? – только сейчас Эберт понял, что его смущает в и без того дурацком положении.

– Ха-ха, мы смогли выбраться из этого лабиринта сразу, как вы в него зашли. Я ещё застал тот случай с гигантским шаром. Все решили, что он вас убил, так что пришлось заставить Уриха со слугами разгребать завал. Это заняло бы несколько дней, если бы не подоспел Ханл. Он и помог раскидать камни.

Эберт понятия не имел, как один человек сумел разобрать груду щебня, с которой не могла справиться целая команда. Впрочем, были вопросы и поважнее.

– Вы нашли Родина?

– Ага, нагадил себе в штаны, когда увидел призрачного пса, – Рейф скривился так, будто ему поведение оруженосца доставило проблем. – Но с ним всё в порядке, живой-здоровый, ну, по крайней мере, телом, а вот головой не знаю.

– С его мозгами всё в порядке будет, они не слишком сложные для лечения, – прокаркал Ханл, в голосе чувствовались раздражённые нотки. – И сколько раз повторять, что это не призрак и никакой не дух, а охранное заклинание. Просто имеет крайне необычный вид. Что, впрочем, отличный ход – если не убьёт, то испугает до чёртиков.

Эберт внимательнее рассмотрел Ханла – на вид около тридцати, прямой нос, горделивый проницательный взгляд, ровная как стена осанка, на левой стороне шеи ожог. Одежда без каких-то украшений, но из хорошей ткани. Судя по разговорам он был магом, раз смог в одиночку раскидать завал и заодно изгнать призрачного пса.

– С нами были ещё Альбрен и Керр…

– Да, им уже не помочь, – вздохнул Рейф. – Их тела быстро достали, а вот тебя пришлось искать дольше. Благо услышали, как ты разбил этот кувшин и сразу пришли на помощь.

И правда, кругом валялись осколки, но без вина, воды или следов другой жидкости. Сам он тоже был совершенно сух, будто ничего и не было.

– Хватит языками чесать, – проскрипел Ханл. – Его надо срочно выносить. Лусетта уже готовит зелье, так что если поторопимся, то он поправится.

– Я нашёл эту светящуюся плесень и тут же отправил её со слугой в замок, – сообщил Рейф, поднимая Эберта и взваливая его себе на спину. – Ведьма начала работать над зельем сразу, как Ханл пришёл в крепость и услышал новости, так что к нашему возвращению всё должно быть готово.

– Кроме тебя, ещё кто-то выжил?

– Из моей группы никто не пострадал. Удавалось всё миновать. Копья из потолка меня только рассмешили – да ты и сам знаешь. А вот дальше нам встретился какой-то светящийся камень, который всех сводил с ума. Подойти не удавалось, так что я смог уничтожить его, лишь метнув копьё. После него нам так плохо стало, что пришлось взять отдых на день. Я тогда запретил всем возвращаться в замок и даже выходить из лабиринта. Решил, что эти трусы откажутся потом идти в пещеры. Дальше были ещё какие-то дурацкие ловушки. Ничего серьёзного, кроме ожившей статуи, которая чуть всех не убила, но я обезвредил её, достав кристалл у неё из затылка.

Эберт был, конечно, рад тому, что с братом и его спутниками всё хорошо. Но вот только получается, что он сам зря отправился в подземелье и рисковал собой. И ведь ещё повёл с собой людей, которые погибли из-за него. Хотел героической смерти, а получилась феерическая тупость.

***

Снаружи собралась вся группа. Урих с грустной улыбкой пожал Эберту руку («Рад, что хотя бы вы остались живы»). Была ещё пара незнакомых людей – вероятно, спутники Рейфа. Накрытых тел всего двое – это, видимо, Альбрен и Керр.

Сам Эберт был не в состоянии идти, так что его несли на импровизированных носилках из копий, щитов и ткани. Когда его увидела в таком состоянии Элла, она даже говорить ничего не стала – проста шла рядом и молча плакала. Вроде живой, а ощущение такое, будто находишься на собственных похоронах. Отвратное чувство.

Легче стало разве что в своей комнате, когда на него перестали смотреть окружающие, как на заморскую зверюшку. Рядом были только Элла и Рейф. Ну ещё Ханл, которому лучше бы уйти, чтобы оставить его наедине с родными. Но его желанию не суждено сбыться. Напротив, в и без того небольшую комнату вошли ещё Тормотр и Лусетта.

– А вот и наши герои, – громко заявил барон с довольным видом. – Я уже начал переживать. Ханл, тебе подарок за спасение братьев Аремин.

Он протянул старую, потёртую книгу с какими-то странными красными символами на чёрной кожаной обложке.

– О-о, вот за это огромная благодарность, такое днём с огнём не отыщешь.

– Ещё бы, она ведь про магию огня, как никак, – похвастался Тормотр и тут же с серьёзным видом добавил. – И ты убери её сразу, распространение таких фолиантов незаконно. Меня по голове не погладят, а тебя убьют на месте.

Лусетта тем временем уже протиснулась к его постели и налила в чашку приготовленное горько-кислое зелье, так что Эберт с трудом смог его выпить. После чего стала прогонять обеспокоенных гостей:

– Всем нужно оставить больного.

– Я останусь, – буркнула Элла.

– Никаких возражений, юная леди, – категорично заявил Ханл. – Ему нужен крепкий сон. На следующий день он должен почувствовать себя лучше, если никто не будет мешать ему отдыхать.

***

Проснулся Эберт оттого, что какая-то птаха насвистывала в окне бодрую мелодию. Как только открыл глаза, сразу понял, что сейчас ему намного лучше. А то он уже начал забывать, что значит дышать полной грудью. Хотелось петь вместе с птицами, а также танцевать и бегать. За окном деревья оделись в молодую листву, светило тёплое весеннее солнце, а птицы соревновались в пении. Никогда ещё мир не казался таким удивительно прекрасным. Или после тёмных пещер и отчаяния любые краски становятся яркими? Теперь, когда он вернул себе силы, то, наверняка, сможет найти родителей. И обязательно придумает, как их вытащить.

– Можно войти, – резкий стук в дверь застал его врасплох.

Судя по голосу, за порогом Лусетта. Крикнув, чтобы его подождали, он быстро стал одеваться. Но колдунья оказалась не одна – первым вошёл Ханл.

– Как вы себя чувствуете? – спросила Лусетта.

– Намного лучше, – ответил Эберт, поглядывая на Ханла. Тот стал усердно рассматривать помещение, притворяясь будто его здесь нет.

– Вы всё ещё бледны, вам надо больше отдыхать. Мне нужно вас осмотреть, поэтому сядьте прямо, дышите ровно и не двигайтесь.

Она села напротив, приложила свои маленькие ладони к его груди и сидела так закрыв глаза. Ничего не происходило, так что оставалось только догадываться, что именно делает колдунья.

– Странно, но это не помогло, – подытожила она так, словно ожидала какого-то эффекта.

И как могло помочь простое прикладывание ладоней к его груди? Если она пыталась этим способом понять, что с ним, то лекарь она не такой уж хороший.

– То есть я здоров?

– Я только что сказала, что зелье вам не помогло.

Слова отозвались в груди Эберта холодным страхом. Но тут же отбросил всякие предрассудки – он чувствует себя куда более здоровым, чем раньше.

– Но ведь мне лучше!

– Да, симптомы исчезли, так что если принимать отвар, то ваше состояние будет устойчивым какое-то время. Но это зелье должно было полностью вас вылечить. В крайнем случае, заметно ослабить заболевание. Южный красный мор унёс жизни многих людей, но в итоге его удалось победить именно этим лекарством. К тому же вы уже долго сопротивляетесь заразе, так что я рассчитывала, что настой полностью вас исцелит.

– Возможно, состав несовершенен, – заметил Ханл. – Ты ведь не соблюдала рецептуру, так как торопилась к нашему возвращению.

– Я знаю, как его готовить, и зелье идеально подходило для его случая, – раздражённо заметила она. – Не надо забывать, что настой имеет и побочные эффекты. Да, если сделать полноценную вытяжку из плесени, то действие усилится, но и неприятные последствия появятся. К тому же болезнь слаба – он уже долго с ней борется. Я решила, что достаточно небольшой концентрации. Но ушли лишь симптомы, и то не все. И не надо говорить мне, что я где-то ошиблась – я всё делала правильно.

Ханл поморщившись отвернулся к окну. Лусетта продолжила:

– Видимо, проблема в самой болезни. Хоть и есть сходство с красным мором, но это не он. Сэр, если более крепкий настой не поможет, то состояние с каждым годом будет ухудшаться, а болезнь начнёт привыкать к лекарству.

Эберт не знал, что ответить. Только-только обрадовался, что болезнь ушла навсегда, как всё вернулось на прежний круг. Он вздохнул и кивнул в ответ в знак понимания.

– Если проблему не удастся решить, – тихо произнесла Лусетта. – То через пару лет вам станет значительно хуже, а ещё через год вы умрёте.

Его словно по голове ударили. Эберт почувствовал, как тело покрывается липким холодным потом. Может, ослышался? Нет, на слух он не жаловался. Ему осталось три года. Эберт, конечно, всегда знал, что из-за болезни его жизнь будет короткой, но никогда не думал, что умрёт молодым. Бред какой-то, ведь ему стало лучше! Однако он тут же вспомнил, что и раньше болезнь отступала на некоторое время, но потом всегда возвращалась с новой силой. И с каждым годом ему становилось всё хуже.

– Вообще, такое впечатление, будто имею дело с проклятием, а не болезнью, – продолжила Лусетта.

– Он выжил лишь благодаря своей склонности к магии, – произнёс Ханл.

– Что? – одновременно спросили Эберт и Лусетта.

– А ты не заметила? Он прирождённый волшебник.

Лусетта быстро положила руки ему на голову.

– Верно, – сказала она с задумчивым видом. – Если вас обучить, то проживёте дольше.

– Я могу быть магом? – он иногда мечтал стать им, но всё же услышать такое было неожиданно. Даже не верилось в такую удачу.

– Это не так просто, как некоторым кажется, – заметил Ханл. – Тренировки утомительны и даже порой опасны. И вершин мастерства можно достичь лишь через годы занятий.

Эберт крепко задумался. Конечно, обучаться магии – крайне заманчиво. Хотелось бы съездить в Храм, но для этого нужны деньги и время. Он посмотрел на колдунов. Есть ведь и другой вариант. Но стоит ли? За свободное изучение магии по голове не погладят, но ведь она может продлить его жизнь.

– Вы можете меня обучить? – обратился Эберт к Ханлу.

– Нет. Зачем мне это? Не вижу никакой выгоды для себя.

Как правило, подмастерье брали, чтобы заработать на его труде. Но если прибыль была невысока, то заниматься с учеником соглашались только за деньги.

– Я могу заплатить.

– Если средств достаточно, то советую обратиться в Магический Храм, а я не беру учеников из принципа.

– Из-за войны поездка на континент невозможна, да и моё положение…, – Эберт смутился.

Он не стал рассказывать о проблемах с инквизицией и обвинений в его адрес. Распространяться о таком лучше не стоит, а Ханла это явно не касается.

– Тогда попроси Лусетту, – кивнул он в сторону колдуньи. – Самый сильный лекарь из всех, кого я знаю.

Ханл вышел, давая понять, что не намерен продолжать диалог. Видимо, поднялся сюда, только чтобы составить компанию. Лусетта сидела с гордым и одновременно хитрым видом. Эберт нерешительно обратился к ней: