Он уже в детстве знал, что не во всем Государстве пасмурные дни чрезвычайная редкость; уже в детстве знал, что города его страны носят странные номерные названия и лишь один, – столица, – белоснежный град, в пригороде которого он жил, гордо именуется Мукро. Знал (но не понимал почему): стоит опасаться черных машин, угольками мелькающих среди светлых улиц. Знал (но не понимал почему): непрерывные беседы в ночи на кухне взрослые ведут шепотом, поглядывая на темные окна. Знал (но не понимал почему): нельзя упоминать монстров вслух, иначе услышат они твой несмелый шепот через многие мили, и примчатся, оголив металлические когти.
Впрочем, он тогда и не стремился понимать; детское сознание ловило бабочек и пушистые облака, желтые одуванчики и увлекательнее рассказы, музыку из соседского старого патефона и яркие живописные закаты, солнечные улыбки в бликах речной воды и запах теплоты на пыльном чердаке. В редкие моменты, когда первые нотки липкого клокочущего страха царапали детское сердечко, он хмурился и спрашивал у родителей, куда пропал их старый почтальон? Почему после приезда черной машины в дом его подружки через дорогу ее мама постоянно плачет? Куда делся старший брат той девчушки, что живет у цветочного магазина? Кто те, кого боятся упоминать вслух? И, главное, что же скрывают окна ночью?
Внезапный стук. Парень вздрагивает, глотает судорожно воздух, давясь слюной – тут же зажимает руками рот, почти задыхаясь, но до парализующего ужаса боясь закашляться. Сердце с бешеной скоростью барабанит по ребрам, и перед глазами мир трясется в эпилептическом припадке.
Нет. За дверью никого нет. Там не может никого быть. Нет. Нет. Нет, это невозможно.
Секундная мысль, подняться и глянуть в дверной глазок, окатывает холодной волной и исчезает – нет. Звука больше нет. Ему почудилось от напряжения. Сыграло в шутку разыгравшееся воображение.
Нельзя смотреть в глазок. Нельзя подходить к двери. Нельзя накликать беду. Упаси Богиня Матерь!
Вспоминать. Вспоминать… Он ведь уж увидел картинку перед глазами – зеленая трава перед домом, желтые одуванчики, нагретый до дрожащего воздуха асфальт; мальчишки собираются небольшой компанией отметить начало каникулярного периода. Первый из четырех этапов школьной учебы завершен – впереди целая жизнь. Столько дней, столько открытий, столько возможностей – он уже знает, что первым делом, когда окончит школу, переедет из пригорода в сам город. Конечно, ему хотелось бы путешествовать – объездить всю страну вдоль и поперек, изучить каждый ее закоулок, поймать каждого монстра, описанного в книге Северных сказаний. Узнать наконец, кто они. Родители на такое желание сына лишь молча улыбаются; но бабушка, однажды, подзывает его к себе в темной домашней библиотеке, и говорит, что мечта его практически неосуществима. "Не на монстров тебе нужно будет охотиться, чтобы проколесить Государство. Самому монстром будет нужно стать". Он тогда не вникает в ее слова; не понимает, почему после этого отец скандалит со старой мудрой бабушкой. Та больше и не поднимает этой темы; молчит все больше, почти не покидает библиотеки. Лишь припоминает отца отца – деда, исчезнувшего еще до рождения внука.
399 AZN qarşılığında bu va daha 2 kitab