Kitabı oxu: «Я осознан, что дальше? От практики медитации к пробужденной жизни»

Şrift:

Переведена по исключительной лицензии от Саундс Тру Инк

* * *

Посвящается людям, дающим надежду на будущее, Дереку и Фрэнку Джону

Хватит смотреть на небо сквозь соломинку!
Лама Сурья Дас

Введение

Революция осознанности сейчас в самом разгаре. Огромное множество людей – от ученых, исследователей, специалистов сферы ментального здоровья до рядовых практиков – расхваливают преимущества осознанной жизни. И я один из них. Вот уже более сорока пяти лет я практикую медитацию осознанности и наслаждаюсь ее необыкновенными плодами. Каждый день я начинаю и заканчиваю медитацией, участвую в ежегодных ретритах и преподаю различные виды медитации по всему миру. Двадцать лет назад моя страсть к этому древнему искусству побудила меня принять участие в традиционном трехлетнем тибетском буддийском ретрите. Этот опыт до сих пор остается событием, более других преобразовавшим всю мою жизнь.

Это был не обычный трехлетний ретрит, предназначенный для монахов, а креативная пятилетняя программа, разработанная для современного западного человека. В ней один год уединенного ретрита чередовался с годом возвращения к обычной мирской жизни. Это был блестящий способ совместить медитацию с жизнью обычного человека и распространить медитативный опыт на период, наступавший после уединения. Но эти пять лет были нелегкими. Из-за жесткой дисциплины ретрита теперь пять лет обучения в докторантуре мне кажутся чем-то несерьезным. В периоды строгого ретрита я медитировал по четырнадцать часов в день и даже спал, сидя в традиционном ящике для медитации. Это устройство, которое я называл «гробом для эго», эффективно поддерживало меня в практике ночных медитаций (которую я описываю в главе 8). Ретрит предусматривал системные тренировки, которые разрабатывались на протяжении тысячелетий великими созерцателями и позволяли войти в, так сказать, пожизненное уединение среди повседневной жизни.

Это было похоже на обучение в университете медитации. Я проходил углубленные «учебно-практические курсы», практикуя десятки видов медитаций, что позволило мне познать измерения ума и сердца, о существовании которых я прежде даже не подозревал. Годы жизни в миру были не менее плодотворными: каждый из них давал мне возможность закрепить знания, усвоить практики и подготовиться к новому году уединения. Мирские периоды также указали мне на ограничения ретрита, множество «врагов» глубокой медитативной практики и на то, как легко скатиться в «духовный обход»¹. Этот термин, предложенный психологом Джоном Уэлвудом, указывает на то, что мы легко можем использовать медитацию и духовность, чтобы обойти вызовы повседневной жизни. Если мы не будем внимательны к этому, медитация может легко превратиться в изощренный способ ухода от действительности.

Я покинул ретритный центр под названием «Сопа Чёлинг» (что буквально означает «Место дхармы² терпения» или «Место дхармы воздержания») со слезами благодарности за полученный мною огромный дар. Еще находясь там, но уже осознавая свою удачу, я вдруг подумал: «В очереди на этот тренинг должны стоять тысячи людей!»

Трехлетний ретрит традиционно проходит в тишине, в уединении от мира и скрепляется десятками монашеских обетов. Обрив голову и облачившись в монашеские одежды, я отдался освященной временем дисциплине. Участникам справедливо советуют молчать обо всем, что происходит на ретрите, а также практиковать смирение. Интенсивная медитация – это интимное занятие, поэтому информация о ней не должна выходить за пределы семьи. Как предупреждают в даосской традиции, «знающий не говорит, говорящий не знает».

Хотя я глубоко уважаю такой традиционный подход и на протяжении последних двадцати лет соблюдаю этот негласный уговор, я все-таки считаю возможным поделиться некоторыми из этих медитативных технологий с миром, который завоевывают материализм и психология потребительства. Иначе какой смысл в медитативной практике? Чтобы самосовершенствоваться вне реальности? Следовать за своим блаженством в райские состояния, пока весь остальной мир катится в ад? Если мы не можем взять эти замечательные медитативные инструменты и применить их в мире, который так в них нуждается, медитация превращается в коварную форму бегства и опасный пример духовного избегания (или духовного обхода). Она становится все более неуместной в этом пылающем мире.

Трехлетний ретрит – это таинство по своей природе, но не по духу. Дух участия в этом интенсивном обучении заключается в том, чтобы выйти в мир и помочь ему. Вы делаете шаг назад, чтобы поработать над собой, а затем – шаг вперед, чтобы помочь другим. Я прекрасно понимаю, насколько скользкая сама эта тема; я понимаю, что, заявляя о своей приверженности традиционному кодексу молчания и о необходимости смирения, я неявно возвеличиваю себя и демонстрирую свой авторитет. Поэтому, почитая традиции и уважая кодекс молчания, я должен признать, что мы живем в необычное время. Если созерцатели не решат поделиться внутренними технологиями, способными изменить мир, то и традиции, и сама цивилизация могут исчезнуть. И они уже делятся. Некоторые из предлагаемых в этой книге медитаций уже стали общеизвестными, но я не знаю ни одной книги, которая бы собрала их воедино и в то же время содержала конструктивную критику «революции осознанности».

Однажды для меня наступил переломный момент. В тот день я осознал одну удручающую истину: эта планета и все ее обитатели находятся в большой опасности. Если каждый из нас не пробудится сначала по отдельности, а затем и коллективно, Homo sapiens станет одним из 95 % исторически вымерших видов. Часто говорят, что самая большая проблема современности в том, что у нас есть обладающие огромной силой непревзойденные технологии, но уровень осознанности не соразмерен этой силе. Поэтому технологии используются для причинения вреда другим и надругательства над планетой, что равносильно самоубийству. Способные противодействовать этому медитативные практики, предлагаемые на следующих страницах, предназначены для взращивания всеобщей осознанности, что позволит нам использовать технологии с разумностью, пропорциональной их силе.

Таким образом, в этой книге я ставлю перед собой три задачи: отдать должное силе осознанности и определить ее недостатки; познакомить вас с медитациями, которые основываются на осознанности, и ответить на вопрос «что дальше?»; и сделать все это во имя помощи другим людям и хрупкой планете, на которой мы с вами соседствуем.

Как читать эту книгу

За последние десять лет я написал семь книг, центральной темой которых является медитация. Среди них – введение в медитацию, книга о пользе и опасностях глубокой духовной практики, книга о работе с физической и эмоциональной болью, три книги о медитациях, которые можно практиковать во время сна и сновидения, а также книга о медитациях, направленных на подготовку к смерти. Цель книги, которую вы сейчас читаете, – предоставить обзор того, что возможно благодаря медитации, а также познакомить вас с чудесами вашего собственного ума.

Хотя я представил эту книгу как «обзор», она отнюдь не поверхностна. Мои примечания в конце книги, которые обозначаются цифрами в квадратных скобках, предназначены для тех, кто хочет погружаться в тему глубже. Если вы новичок в медитации, я рекомендую вам при первом прочтении пропускать эти сноски и вернуться к ним позже. Эта книга должна помогать идти дальше и погружаться глубже, и каждый читатель может сам установить, с какой скоростью ему комфортно двигаться.

Чтобы отдать должное глубине и особенностям самого понятия «осознанность», мы начнем с изучения общепринятой терминологии и убедимся, одинаково ли мы ее понимаем. Например, что означают такие термины, как осознанность, осознание и медитация озарения? Люди используют слова, полагая, что слова для всех обозначают одно и то же. Но многозначность терминов приводит к серьезной путанице. Если вы обнаружите, что запутались в терминах, которые употребляются в этой (или любой другой) главе, просто не беспокойтесь о них на первых порах.

Хотя книги служат отличным источником знаний, если вы новичок в медитации, вам будет полезно найти хорошего инструктора. Смогли бы вы научиться играть в гольф или на пианино только по книге? То-то! Поэтому в конце книги я дам список сообществ, которые в рамках своей учебной программы практикуют наставничество. Конечно, эта часть книги будет короткой, и я прошу прощения у многих достойных организаций и людей, на которых я здесь не ссылаюсь³.

Хотя, как непредубежденный ученик, я остаюсь открытым ко всем потокам мудрости, я в основном изучаю и практикую буддийскую традицию. Когда меня спрашивают, какой традиции я придерживаюсь, я часто отвечаю, что я «интересист». Мне глубоко интересны человеческое состояние, природа ума и любые методы, которые позволяют мне глубоко исследовать это. Помните, что Будда не был буддистом, так же как Христос не был христианином, а Мухаммед – мусульманином. Это были чрезвычайно пытливые личности, которые заглядывали глубоко внутрь себя и делились тем, что обнаруживали. Ни у кого нет эксклюзивных прав на ум или патента на истину.

Я стал последователем буддизма, памятуя о том, что «за двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь». В определенный момент эта пословица помогает принять решение. Буддизм откликается во мне, но в вас он может не откликаться. Я мог бы свести все практики этой книги к их объективной сути, как делали в своих презентациях медитации некоторые духовные учителя – например, Экхарт Толле. Это могло бы привлечь более широкую аудиторию – тех, кто не приемлет никаких «-измов», или тех, кто скорее духовен, чем религиозен. Каким бы жизнеспособным ни было такое упрощение, оно граничит с неискренностью. Я склонен чтить традиции, на основе которых возникли эти практики, а затем переводить их в современный мир с его культурой. Если обычные переводчики преобразовывают тексты из одного языка в другой, то переводчики культур работают над преобразованием учений из одной культуры в другую или из одного временно́го периода в другой. Этот вид перевода является важной частью нашего путешествия.

Каждой из практик, описанных в этой книге, я лично занимался на протяжении десятилетий, поэтому я буду опираться на свой опыт, а также на знание литературы и учения, полученные от мастеров медитации, которые занимались этими практиками. Хотя мой подход в основном основан на буддийской традиции, по своему духу он интегрален и охватывает широкий спектр возможностей.

У меня нет ни возможности, ни амбиций изучать и практиковать медитации из бесчисленных других традиций, а затем каким-то образом сжимать их до крошечных масштабов, делая доступными каждому. Однако я думаю, что непредвзятый читатель сможет работать с медитациями, которые я представляю в книге, и при необходимости адаптировать их к своим личным особенностям. В конце концов, любая форма обучения и трансформации предполагает перевод на разных уровнях. Окончательный переводчик – вы сами. Именно вы должны ввести эти учения в свой ум и в свое сердце, в словарь, который будет понятен вам, а затем и во всю свою жизнь.

Глава 1
Осознанность как основа

Оставайся за столом и слушай. Даже не слушай: просто жди. Даже не жди: будь абсолютно спокоен и одинок. Мир сам попросит сорвать с него маски: он не сможет иначе, он будет упоенно корчиться у твоих ног.
Франц Кафка

Когда люди думают о медитации, они, как правило, сосредоточиваются лишь на осознанности. На самом деле медитация – это собирательный термин для обозначения целого ряда практик, подобно тому как слово «спорт» обозначает десятки видов физической активности. По мере расширения своих горизонтов за пределы осознанности важно совершенствовать также и свое понимание медитации в целом. Погружаясь в другие методы медитации, мы будем выходить за пределы осознанности, продолжая включать ее в свою практику. Иными словами, осознанность – это каркас медитации, на котором основываются все практики, описанные в этой книге. Без осознанности как основы медитации любая другая практика будет строиться на зыбком фундаменте. Поэтому, хотя описанные в этой книге практики выходят за пределы осознанности, они всегда включают в себя осознанность. Взрослея от восемнадцати до девятнадцати лет, вы не избавляетесь от того, что переживали в восемнадцать. Вы выходите за пределы этого опыта, но он включается в ваш опыт девятнадцатилетнего.

Я практикую медитацию вот уже почти полвека, и каждая следующая практика, которую я осваивал, укрепляла и усиливала предыдущую. Например, когда я изучал физику, я был приятно удивлен тем, что изучение линейной алгебры и дифференциальных уравнений помогло мне понять общую алгебру, а «математический анализ III» помог мне усвоить «математический анализ II», который помог мне переварить «математический анализ I». Подобно этому, последующие медитации не только выходят за пределы осознанности и включают ее в себя, но также закрепляют и усиливают ее. Изучение других форм медитации поможет вам развить осознанность, и, как ни странно, когда вы «уйдете» от осознанности, ее станет еще больше: она станет для вас более ценной, более применимой, более глубокой.

Прежде чем выходить за пределы осознанности, давайте убедимся, что мы правильно ее понимаем. Английский термин mindfulness был впервые использован Томасом Уильямсом Рис-Дэвидсом в 1881 году в качестве перевода слова «сати» на языке пали. Обычно сати переводится как «внимание», «удержание внимания», «осознавание» и «проницательность»⁴. Санскритский эквивалент этого слова – смрити, что буквально означает «памятование», то есть способность удерживать концентрацию на чем-то, не отвлекаясь и ничего не упуская. По-тибетски «осознанность» – тренпа, буквально «вспоминание». Роберт Э. Базуэлл-младший и Дональд С. Лопес-младший пишут, что осознанность «способствует контролю над умом, устраняя отвлекающие факторы и помогая медитирующему обрести власть над своими мыслительными процессами… Акцент на осознанности – одна из наиболее характерных черт буддийской теории медитации»⁵.

Многие думают, что концепция осознанности пришла из буддизма, но она появилась как минимум за тысячу лет до Будды. Она возникла из тумана древности индийской истории и выкристаллизовалась в индуизме, насчитывающем около четырех тысяч лет. Четкой информации о происхождении или об основателе индуизма нет, поэтому точное время зарождения концепции осознанности определить невозможно. Ясно лишь то, что Будда ее не изобретал. Он унаследовал понятие осознанности от древнеиндийской мудрости.

На современном Западе осознанность получила распространение благодаря деятельности Джона Кабат-Зинна, который умело презентовал ее бесчисленному множеству людей с помощью своих программ по снижению стресса благодаря осознанности (или программ MBSR⁶). Его определение осознанности остается вполне рабочим: «Осознавание, возникающее через направление внимания на цель в настоящий момент благодаря непредвзятому отношению к разворачивающемуся опыту»⁷. Известный переводчик тибетских священных текстов Ларри Мермельштейн указал в личной переписке, что осознанность означает «вспоминать, вызывать из памяти». В медитации она имеет важное прикладное значение – «присутствовать». Присутствовать означает, что вы можете действительно помнить, что прямо сейчас вы находитесь здесь. А с чем мы находимся здесь, сейчас, постоянно? С нашим «сознанием». И если наше сознание полностью присутствует, значит, мы «осознанны»⁸. Функцию осознанности можно определить как способность удерживать ум на каком-либо объекте, будь то дыхание, сенсорное восприятие или появление, наличие и прекращение мыслей.

Слово осознанность часто используют как синоним слова осознавание⁹, однако, несмотря на близость этих терминов, они означают не совсем одно и то же. Осознавание присматривает за осознанностью, чтобы обеспечить ее присутствие. Когда мы отвлекаемся от объекта осознанности – будь то дыхание, свеча, мантра или любая другая точка внимания – и погружаемся в неосознанность, именно осознавание обнаруживает такое рассеивание и предупреждает ум о необходимости вернуться в состояние осознанности. В созерцательных традициях осознанность и осознавание идут рука об руку, удерживая ум в настоящем моменте и возвращая его обратно, если он сбивается с пути¹⁰. В тибетской традиции они настолько тесно связаны, что их часто называют одним термином трен-ше («осознанность-осознавание»).

Осознанность-осознавание сродни дрессировке щенка, и наши практики должны проходить в таком же игривом и добром духе. Команда щенку «место» – это аналог осознанности. Когда щенок не слушается и убегает, осознавание отмечает это и возвращает его в статичное положение. Когда щенок шалит, вы не наказываете его. Вы мягко, но уверенно возвращаете его в исходное положение для дальнейшей тренировки.

В общем, осознанность – это многозначный термин со множеством определений, которые отличаются не только в разных традициях (например, в тибетском буддизме, дзэн-буддизме и буддизме Тхеравады), но даже внутри них. Когда за дело берутся ученые и переводят этот термин на научный язык, ситуация становится еще более запутанной.

Технические нюансы становятся все более тонкими, и ученые продолжают спорить об осознанности и ее точном значении (используя в качестве доказательства свои любимые древние тексты) не только в буддизме, но и во многих других созерцательных традициях¹¹. Давайте упростим проблему и остановимся на вышеупомянутых общих определениях и последнем определении Б. Алана Уоллеса, известного авторитета в области внимания и осознанности в индийской и тибетской традициях: «Осознанность определяется как способность ума удерживать внимание на привычном объекте, не отвлекаясь и не забывая о нем».

Хотя осознанность используется во многих религиозных и духовных традициях, она сама по себе не является ни религиозной, ни духовной практикой. Это техника, и даже, смею сказать, «технология», для укрощения ума¹². Практиковать осознанность может каждый, у кого есть ум, и ни одна традиция не может претендовать на ее авторство. Может ли кто-нибудь предъявить эксклюзивные права на внимание, ментальную дисциплину или заботу? Это универсальные принципы, доступные каждому.

Буддийская традиция проводит важное различие между Правильной осознанностью (самма сати), представленной в седьмой истине Восьмеричного благородного пути, и Неправильной осознанностью (миччха сати). Внимательность снайпера – не того же качества, что осознанность хирурга или святого. Правильная осознанность руководствуется благими намерениями, этическими принципами и дисциплиной. Буддолог Эндрю Олендзки пишет: «Осознанность – это по своей сути благотворный и здоровый ментальный фактор, поэтому она не может функционировать в тот момент, когда ум находится под влиянием алчности или ненависти, даже в самых слабо выраженных вариантах предпочтения или противодействия. В любой момент, когда вы хотите или не хотите, чтобы все было определенным образом, ум не находится в состоянии осознанности»¹³.

Слово «правильная» в данном случае означает понимание того, как неразрывно связана осознанность с другими здоровыми аспектами ума. Трудно дать единственное определение осознанности, потому что точное определение должно включать весь «оркестр», который всегда сопровождает осознанность. Осознанность – это один из инструментов в хорошо слаженном оркестре. Она никогда не играет в одиночку.

Согласно учению буддийской психологии, или Абхидхармы, при наличии осознанности в игру естественным образом вступает ряд других факторов. Так что «правильная осознанность» – это нечто большее, чем отдельная практика чистого внимания. Сара Шоу говорит, что в оркестр осознанности входят такие инструменты, как этика, забота о последствиях, самоуважение, чувство равновесия и уверенность¹⁴.

Многочисленные книги и более семнадцати тысяч научных статей провозглашают преимущества осознанности – физические, психологические и духовные. Некоторые из них я указываю в библиографии в конце книги.

1.Англ. spiritual bypassing. – Здесь и далее в сносках прим. ред.

2.Дхарма – многозначное санскритское слово, которое происходит от корня, означающего «держать» или «поддерживать», и переводится как «учение», «истина», «порядок реальности» или «космический закон».

3.Будьте осторожны при поиске сообщества или инструктора. Хотя есть много благородных сообществ, учителей и людей с прекрасными намерениями, по мере того как медитация становится бизнесом, шарлатанов и культов становится все больше. Вот несколько кратких рекомендаций по поиску учителя.
Не торопитесь и задавайте сложные вопросы. Если сообщество или учитель не принимают этого, будьте осторожны. Приветствует ли сообщество других учителей и даже другие традиции или оно закрыто для внешних потоков мудрости? Если «другое» не приветствуется, это может быть сигналом тревоги. Являются ли ученики в сообществе по-настоящему добрыми, внимательными и заботливыми? Или же во внутреннем кругу есть атмосфера групповщины? Если да, будьте осторожны. Будьте осторожны с переносом и контрпереносом – то есть с тем, как мы проецируем наши надежды и мечты на человека или организацию и как они, в свою очередь, проецируют их на нас. Важны ли для этого учителя или сообщества общественная работа и помощь другим? Если нет, спросите почему. Являются ли они частью устоявшейся традиции или линии передачи? «Новые» и «независимые» учителя и сообщества могут быть аутентичными, но далеко не всегда. Наконец, хотя медитация – дело серьезное, юмор не чужд глубокой внутренней работе. Есть ли в учителе и сообществе энергия легкости, игривости и радости – или все предельно серьезны и чрезмерно «духовны»?

4.Буддийская сутра (сутта на пали), в которой подробнее всего обсуждается осознанность, – это знаменитая «Сатипаттхана-сутра», или «Рассуждение об основах осознанности». Весь текст, The Way of Mindfulness: The Satipatthana Sutta and Its Commentary, by Soma Thera, доступен в Интернете на accesstoinsight.org/lib/authors/soma/wayof.html. Другая классическая презентация осознанности – Висуддхимагга: Путь очищения Бхадантачарии Буддхагхоши в переводе с пали бхиккху Ньяньямоли.

5.Robert E. Buswell Jr. and Donald S. Lopez Jr., The Princeton Dictionary of Buddhism (Princeton, NJ: Princeton University Press, 2014), 831.

6.Англ. Mindfulness-Based Stress Reduction.

7.Это тонкий, но важный нюанс, когда мы добираемся до более высоких уровней медитации, но есть только настоящий момент. Даже мысли могут возникнуть только в настоящий момент. Мы вернемся к этой теме в нашем обсуждении открытого осознавания (см. «Недуалистическое мышление» в главе 6).

8.То, что на русский принято переводить как «осознанность», на оригинальном английском называется mindfulness. Вот этимология этого слова: mind – «ум, сознание», fully – «полностью», «осознанный» (букв. «в полном уме») – mindful.

9.Англ. awareness.

10.Нейробиолог Ричард Дэвидсон использует для этой способности ума, то есть для того, что мы называем «осознаванием», термин метаосознавание. Это еще один пример того, как легко все запутать.

11.Б. Алан Уоллес пишет: «Современное психологическое описание осознанности, которое явно основано на описаниях осознанности, представленных в современной традиции Випассаны (созерцательного прозрения) буддизма Тхеравады, существенно отличается от индо-тибетской буддийской версии. Подход современной Випассаны рассматривает осознанность как неразличающее «чистое осознавание» от момента к моменту; индо-тибетская же традиция характеризует осознанность как сохранение в уме объекта внимания, состояние незабывания, неотвлечения и неблуждания». – B. Alan Wallace, The Attention Revolution: Unlocking the Power of the Focused Mind (Boston: Wisdom Publication, 2006), 60. Бханте Гунаратана в своей книге Mindfulness in Plain English (Somerville, MA: Wisdom Publications, 2019) определяет ее как «чистое внимание… осознавание настоящего времени… Она всегда остается в настоящем… Когда вы вспоминаете своего учителя во втором классе, это память. Когда вы затем осознаёте, что вспоминаете своего учителя во втором классе, это осознанность». Буддхагхоша, учитель традиции Тхеравады, пишет: «Качество [сати] не колеблется; ее свойство не теряется; ее проявление – охрана… Ее следует рассматривать как привратника, поскольку она охраняет врата глаз». Учитель медитации Асанга определил осознанность как «незабывчивость ума по отношению к знакомому объекту». А его знаменитый брат Васубандху определил ее как умение «не терять объект ума». См. больше: Wallace, Attention Revolution, 59–63.

12.Заманчиво заявить, что осознанность – это нейтральная технология, но на самом деле нейтральных технологий не бывает. Любая технология зависит от контекста. Осознанность возникла вместе с сотериологической мотивацией. Пожалуй, ближе всего к нейтральному аспекту ума, тесно связанному с осознанностью, находится внимание, но даже внимание часто направляется бессознательными процессами и нагружено контекстно-зависимыми намерениями. Дело в том, что осознанность – это один из инструментов в наборе, в котором также есть такой инструмент, как внимание, которое может работать с любым умом. Это сродни нейтральности полезной для тела физической растяжки. Растяжка кажется нейтральным упражнением, сугубо физиологическим и анатомическим событием. Но когда кто-то добавляет к этому упражнению ярлык «йога», оно уже не является нейтральным. Христианские фундаменталисты яростно выступают против введения йоги в школы, заявляя, что она тайно прививает неокрепшим детским умам восточные религиозные идеологии. Говоря о буддизме, но с аргументом, который применим к любому взгляду на ум, философ Эван Томпсон пишет: «Буддийские теории ума [действуют] так, как будто они являются ценностно-нейтральными описаниями, но на самом деле они основаны на ценностных суждениях о том, как развивать или формировать ум для реализации высшей буддийской цели – нирваны. С философской точки зрения теории являются нормативными (поскольку они основаны на этических ценностных суждениях) и сотериологическими (поскольку они связаны со “спасением” или “освобождением”). Буддийские теории ума теряют смысл, если их извлечь из буддийских нормативных и сотериологических рамок… [Кроме того], медитация осознанности – это социальная практика, положительная или отрицательная ценность которой зависит от социальных фактов за пределами мозга». – Thompson, Why I Am Not a Buddhist, 13, 19. Короче говоря, ничто, даже сама наука, не является абсолютно нейтральным и, следовательно, объективным.

13.Andrew Olendzki, “What Mindfulness Is (Not),” Lion’s Roar, June 15, 2017.

14.См. Sarah Shaw, Mindfulness: Where It Comes From and What It Means (Boulder, CO: Shambhala, 2020). В школе Сарвастивада-Абхидхармы осознанность – один из пяти определяющих ментальных факторов, которые должны помогать уму в установлении его объектов. Остальные четыре – стремление, решимость, концентрация и мудрость (или познание). Эти пять определяющих факторов сопровождают благотворные состояния ума, причем если присутствует один, то присутствуют все.

Pulsuz fraqment bitdi.