Kitabı oxu: «Двуликая правда», səhifə 2
– Значит, Лику так и не нашли, но ее мужа все равно осудили? – не удержался от вопроса Марк.
– Да. Милиция сначала на грабителей думала – вроде как из дома вместе с Ликой большие деньги пропали. А потом за Влада взялись. Сперва он клялся, что даже не видел ее в тот вечер. А потом вдруг взял да признался, что это он… Что он сам убил Лику.
– То есть он подписал явку с повинной?
Она кивнула.
– Вот только на суде забрал свои слова обратно. Сказал: на него давили, избили, заставили все подписать без адвоката… В итоге он получил двенадцать лет, большую часть уже отсидел. – Валентина Ивановна закрыла альбом. – А ведь я до сих пор верю, что Лика жива…
– Мам, ты опять за свое? – В дверях появилась Клара с подносом в руках.
По комнате поплыл пряный, чуть кисловатый аромат. Поставив блюдо с уткой на стол, она села на диван по другую сторону от матери и взяла ее за руку.
– Ну подумай: разве бы Лика нас бросила?
– Значит, у нее были на это причины! – сердито откликнулась Валентина Ивановна. – И гостиницу эту Лика небось для отвода глаз забронировала. Иначе зачем ей вещи туда отвозить, а потом домой возвращаться? Наверняка со следа сбить хотела, а сама в другое место по-тихому и сбежала. Да и Влад почему тогда в милицию пошел, если виновен? Не знаю, что там у них произошло, раз Лика решилась сбежать, но я всегда буду верить, что дочка жива, – упрямо повторила мать Клары. – По крайней мере, до тех пор, пока она не найдется.
Как бы Марку ни хотелось узнать о причинах, побудивших Лику пропасть на долгих девять лет, он понимал: эту тему лучше не развивать.
Клара поймала его взгляд и, будто прочитав его мысли, сказала:
– Все мы не верили, что с Ликой что-то случилось. Пока Влад сам во всем не сознался… – Она посмотрела в окно, задумчиво наматывая на палец длинную прядь волос. – А ведь это я их познакомила. Радовалась, что благодаря мне они вместе… – Она встала. – Пойду принесу чистые тарелки, – и вышла из комнаты.
В тишине буднично тикали настенные часы.
Валентина Ивановна снова промокнула глаза и повернулась к Марку:
– Вот вы, Марк, вы можете узнать, что с моей Ликой?
Он приподнял брови.
– Каким образом?
– Вы такой опытный журналист! И сейчас так много всяких средств: интернет там, другие современные штучки… Вы наверняка сможете узнать: что на самом деле случилось в тот день, второго ноября две тысячи девятого года?
Марк с состраданием глядел на пожилую женщину, которая все еще надеялась вернуть дочь, и понимал: спустя столько лет ответ вряд ли найдется. Как и сама Анжелика.
– Я подумаю, – уклончиво ответил он.
За окном спальни бушевала неожиданная весенняя вьюга, пришедшая на смену проливному дождю.
– Сладких снов, милый. – Клара зевнула и прижалась к нему, обдав жаром еще разгоряченного тела.
Марк поцеловал ее в висок, скользнув губами по влажной коже, и выключил прикроватную лампу. Комнату окутал бархатный полумрак – несмотря на поздний час, ночной город пестрел огнями, их свет проникал сквозь незашторенные окна. Со стороны дороги доносился равномерный, усыпляющий гул.
Вглядываясь в размытые очертания предметов, Марк думал о том, что день хоть и начался так паршиво, но принес неожиданные открытия. Он мысленно вернулся на несколько часов назад, в пропахшую стряпней квартиру. К разговору, не шедшему у него из головы…
Марк снова щелкнул выключателем.
Клара, щурясь, приподнялась на локте.
– Ты чего?
– Ларчик, насчет твоей сестры… – осторожно начал он.
– Ясно, – вздохнула она и откинулась обратно на подушку, уставившись в потолок.
Марк вгляделся в ее лицо, пытаясь угадать, о чем она думает.
– Ты говорила, она погибла. Но я не знал как…
Клара повернулась к нему, ее глаза мерцали в тусклом свете лампы.
– Прости, что не рассказала, просто… До сих пор слишком больно вспоминать.
Марк притянул ее к себе и нежно провел рукой по ее обнаженному плечу.
– Извини, что поднял эту тему. Я понимаю, как тебе тяжело…
– Все в порядке. Просто давай обсудим это завтра? Сейчас я жутко хочу спать. – Поцеловав его в ямочку на подбородке, Клара улеглась обратно.
Марк снова нажал на выключатель.
Уличные фонари рисовали на стенах причудливые, будто ожившие тени. По потолку медленно скользили дорожки от фар проезжающих под окнами машин.
– Боже, когда ты повесишь шторы? – сонно пробормотала Клара, зарываясь в подушку. Вскоре послышалось ее мерное дыхание.
Немного полежав, Марк понял, что уснуть не получится, и вылез из кровати. Устроившись на кухне перед ноутбуком, он надел наушники и открыл браузер. Под первые аккорды Peace Sells1 его пальцы быстро забегали по клавиатуре, и гугл выдал громкие заголовки: «Пропавшая девушка так и не найдена», «Успешный бизнесмен осужден за убийство жены», «Тела нет, а дело есть».
Марк внимательно вчитался в текст статьи, датированный две тысячи одиннадцатым годом:
«Этим утром бизнесмен Владислав Мохов был приговорен к лишению свободы на двенадцать лет за убийство своей жены Анжелики Моховой. Тем самым был создан очередной прецедент по делам, когда тело жертвы не было найдено. И если во времена СССР работал пресловутый принцип “нет тела – нет дела”, то с 2000-х годов от данного правила стали отходить, ведь современные методики и криминалистическая техника позволяют виртуозно расследовать подобные дела, даже если преступник успешно избавился от трупа. Вот и в случае с Моховым собранных доказательств хватило, чтобы прийти к выводу: это он убил Анжелику.
Как установило следствие, в роковую ночь со второго на третье ноября 2009 года супруги поссорились. Затаив обиду, Мохов взял во дворе своего коттеджа кирпич и ударил жену по голове, а с наступлением ночи вывез труп на своей машине. Охранник коттеджного поселка подтвердил, что видел его “Лексус” в районе двух часов ночи.
Почти две недели спустя Мохов заявил в милицию о пропаже жены. Тогда-то с помощью специальных устройств криминалисты и обнаружили в коттедже Моховых замытые следы крови. Бизнесмена незамедлительно задержали, после чего он дал признательные показания. К сожалению, Мохов так и не сознался, куда спрятал тело, а в дальнейшем и вовсе отказался от своих показаний, сославшись на давление следствия. Однако суд не признал эти аргументы существенными и посчитал Владислава Мохова виновным, а его вину – доказанной».
Статью сопровождали фотографии эффектной блондинки: яркие глаза цвета жженого сахара, еле заметная бусинка родинки над пухлой верхней губой, приятные глазу плавные линии тела. Марк отметил, что при всей непохожести у сестер было и много общего: узкий, с легкой горбинкой нос, крутой изгиб бровей, высокие скулы, продолговатое лицо.
Марк приблизил один из снимков – единственный, где Анжелика не улыбалась. Она сидела за офисным столом, положив руки с безупречным маникюром перед собой. Волосы убраны то ли в хвост, то ли в пучок. Классическая белая рубашка, в высоком вырезе которой блестела золотая цепочка. Пара тонких колец на пальцах, на запястье – дорогие часы с металлическим браслетом.
Откинувшись на спинку стула, Марк разглядывал фото и уговаривал себя отказаться от этой затеи. И чего он так за нее уцепился? Ведь если бы не дурацкий ультиматум главреда, он бы даже не рассматривал этот случай всерьез. Все же поиск пропавших людей – работа довольно специфическая: они сбегают из дома, попадают в секты, теряют память. Да и что он найдет спустя девять лет? В лучшем случае подтвердит, что девушку действительно убил ее муж.
Нужно брать тему маньяка – Нумеровский будет доволен и наконец от него отстанет. Да и народ любит истории пострашнее.
Марк встал и открыл холодильник, раздумывая, чего бы такого съесть. Но, осознав, что не голоден, захлопнул дверцу – еще бы, после такого застолья он даже позавтракает одним американо. Он вернулся к столу, чтобы закрыть ноутбук и пойти спать. Взгляд скользнул по красивому лицу на экране…
Ладно. Пора было признать: несмотря на доводы здравого смысла, история Анжелики плотно засела у него в голове. И не отпустит, пока он не выяснит о ней все.
Марк снова уселся за стол. Итак, что он помнил про две тысячи девятый год? Курс доллара тридцать, закрытие Черкизона. Крушение Невского экспресса, авария на Саяно-Шушенской ГЭС, пожар в Перми. Выход его последней книги. Развод с Марго. Год катастроф и потерь…
Создав новый файл, Марк набросал предварительный план: опросить свидетелей, осмотреть место происшествия, изучить материалы дела – у адвоката наверняка сохранились. И самое главное: поговорить с осужденным, что в колонии строгого режима не так-то легко сделать.
Спустя час Марк почувствовал, как усталость наконец берет верх, все чаще пробирает зевота, а веки наливаются сонной тяжестью. Сделав еще несколько пометок, он скопировал новый файл на флешку – давняя привычка не хранить все яйца в одной корзине, – и закрыл ноутбук, прервав шикарное гитарное соло Марти Фридмана2.
Вернувшись в спальню, Марк тихонько залез под одеяло. Клара крепко спала. Ее темные кудри разметались по подушке, в полумраке контрастируя с белой наволочкой, и он с трудом поборол желание коснуться их, чтобы ощутить в ладони шелковистую тяжесть.
Сегодня Марк увидел Клару совсем другой – ранимой и такой уязвимой. У него не было братьев или сестер, и он мог только представить, каково это – расти с кем-то рядом, доверять секреты, делить комнату и свою жизнь. А потом вмиг потерять по прихоти жестокого убийцы.
Лежа рядом с ней в уютной темноте, прислушиваясь к легкому мерному дыханию, он пообещал себе поставить наконец точку в той неизвестности, в которой жила ее семья последние девять лет, – и узнать правду об Анжелике.
Глава 3
Сквозь закрытые веки просачивался тусклый утренний свет. Цепляясь за остатки сна, Марк перевернулся на живот. Размытые образы замелькали, сменяя друг друга, пока пронзительный вой окончательно не выдернул его из дремоты.
За окном верещала автомобильная сигнализация. Марк открыл глаза и достал из-под подушки телефон: почти восемь.
Клара уже проснулась – сидела, прислонившись к изголовью кровати, и листала в смартфоне ленту социальной сети.
Поймав его взгляд, она с улыбкой спросила:
– Привет! Будешь кофе или еще понежишься в кроватке?
Хрипловатый после сна голос будил фантазию, и Марк тотчас притянул ее к себе.
– Предлагаю понежиться вместе, – пробормотал он, покрывая поцелуями тонкую шею.
Клара хихикнула и слегка отстранилась.
– Эй, ты забыл? Я превращаюсь в человека только после дозы кофеина и никотина. – Она выскользнула из объятий Марка и, натянув его футболку, обернулась в дверях: – Присоединяйся!
Он полежал еще немного, но, поняв, что больше не уснет, встал и собрал разложенный диван. Затем принял душ, завернулся в оранжевое махровое полотенце и прошлепал на кухню.
На столе уже стояли две огромные, совсем не кофейные, кружки, над которыми поднимался пар. В воздухе смешались ароматы кофе и дыма: Клара облокотилась на подоконник и курила. Марк давно бросил, однако ничего не имел против ее вредной привычки, тем более с сигаретой она выглядела особенно сексуально.
Он уселся за стол, придвинул к себе кружку и отхлебнул обжигающий американо, обдумывая, как начать разговор.
– Ларчик, этот случай, с твоей сестрой… Я подумал: может, твоя мама все же права?
Затянувшись, Клара молча покачала головой.
– Признание у Владислава могли просто выбить, – продолжил Марк, – он заявлял об этом в суде.
– Скорее всего, это адвокат посоветовал ему отказаться от своих показаний.
– Ну хорошо, допустим, Лику все же убил ее муж. Почему тогда он не сознается, куда дел тело?
Клара выпустила струйку дыма и отвернулась к окну.
– Наверное, мы этого уже не узнаем, – тихо проговорила она.
Марк откинулся на спинку стула и задумчиво потер подбородок.
– Я все же думаю этим заняться. Как ты понимаешь, у меня теперь куча свободного времени. – Он невесело улыбнулся.
– А смысл? – спросила Клара, все еще глядя сквозь слегка запыленное стекло. – Лику все равно не вернешь.
– Твоя мама до сих пор на это надеется.
– Да, она выбрала верить, иначе, наверное, сошла бы с ума. Я и сама долго не могла смириться. Искала ее, клеила фотографии по всему Подмосковью, создала группу поиска в интернете. Многие откликнулись, предлагали свою помощь – оказывается, у нас столько неравнодушных людей! – Чуть помедлив, Клара снова повернулась к Марку: – Ты знал, что у сестры даже нет могилы? Мама не захотела, ведь тогда это означало бы признать Ликину смерть. А вот мне очень не хватает такого места, куда можно прийти, принести цветы, просто поговорить… – Ее голос дрогнул, и она замолчала.
Марк встал и в два шага оказался рядом. Обняв ее одной рукой, другой легонько провел по ее щеке:
– Прости меня.
– Ты ни при чем. Просто меня изводит вся эта неизвестность, – пробормотала Клара, задумчиво водя пальцами по его груди.
– Я больше не буду мучить тебя вопросами, если ты против.
– Я вовсе не против. Вдруг ты и правда узнаешь, что там на самом деле случилось? Тогда всем станет легче, да и мама наконец успокоится… – Клара подняла голову и, встретившись с ним взглядом, кивнула: – Окей, займись этим. К тому же это так важно для твоей работы.
– Спасибо, солнце. – Стараясь скрыть не совсем уместную радость, Марк нежно коснулся губами ее губ. – Скажи, когда будешь готова, поговорим подробнее.
Она приглашающе махнула сигаретой в руке:
– Да что тянуть, давай прямо сейчас.
– Ты уверена?
– Да.
Марк уселся перед ноутбуком, который с вечера оставил на столе, и ввел комбинацию цифр «120617» – день их знакомства. Клара считала это очень романтичным. Он не стал разубеждать ее, хотя всего-навсего опасался забыть памятную дату.
Создав новый файл «19 апреля 2018. Интервью с Кларой Усовой», Марк пробежался глазами по вопросам, записанным накануне, и задал первый из списка:
– Ты знаешь, почему Анжелика собралась разводиться?
Клара затушила окурок под струей воды и прислонилась бедром к кухонному шкафчику, скрестив на груди руки.
– Лика очень хотела ребенка. Настолько сильно, что это стало смыслом ее жизни. Через четыре года после свадьбы она забеременела, но случился выкидыш… Помню, как Лика все время лежала, уткнувшись лицом в стену и прижимая к груди детское одеялко… Думали, она совсем умом двинется. Но через какое-то время все успокоились, снова заговорили о ребенке. Только больше у них ничего не получалось. Сестра обратилась к врачу-репродуктологу, и началось: ЭКО, всякие стимуляции, психологи, йога, несколько лет на гормонах… В конце концов Влада все это стало раздражать. И однажды он заявил, что больше не хочет детей. Мол, ему и так неплохо живется, без памперсов и пустышек. Они поссорились, и Лика переехала к маме. Тогда она в первый раз сказала нам, что готова развестись, раз мужу нормальная семья не нужна. Она просто хотела ребенка – даже если не от него.
– Влад знал, что Анжелика собиралась уйти? – уточнил Марк, вбивая в файл новую информацию.
– Думаю, нет. Сестра боялась, что муж ее без скандала не отпустит.
Он заинтересованно приподнял брови, и Клара пояснила:
– Были звоночки. Например, как-то раз в отпуске, в Париже, они сильно поссорились: Влад приревновал Лику к гиду и устроил скандал. Ну, она взяла, быстренько собрала вещи и переехала в какой-то дешевый отель. Два дня там просидела, рыдая в подушку. А потом ее отыскал Влад вместе с полицией – полгорода на уши поднял, но нашел. На коленях умолял его простить и вернуться, целое шоу перед полицейскими устроил, представляешь? Лика нам с мамой все в красках описывала. Или взять хотя бы тот раз, когда они из-за ребенка поссорились и Лика переехала жить к маме. Так Влад день и ночь у подъезда дежурил, под окнами бродил, в дверь трезвонил…
– Он часто ее ревновал?
Клара закатила глаза.
– Да постоянно! То к начальнику, то к управляющему поселком – находил любые поводы! Поэтому, когда Лика решилась уйти, само собой, предпочла сбежать по-тихому, без всей этой драмы, и переждать там, где он ее не найдет. Но не успела…
Она провела руками по голым, не прикрытым футболкой предплечьям и глубоко вздохнула.
– Это случилось в понедельник, второго ноября. Она позвонила мне и призналась, что собирается уехать и подать на развод. Я, конечно, была в шоке, ведь ни мне, ни маме Лика ничего не говорила о своих планах, хотя наверняка долго их вынашивала. Она вообще все и всегда планировала наперед. А тут эти новости, как гром среди ясного неба! Позже мы узнали, что она обо всем успела рассказать подруге. А вот маме звонить не стала, только эсэмэс отправила: мол, уезжаю, потом все объясню.
Клара придвинула к себе кружку и сделала пару глотков.
Марк ждал, не перебивая.
– На следующее утро объявился Влад с вопросом, где Лика, – продолжила она. – Сказал, что накануне вечером приехал из командировки, нашел на столе еще теплый ужин и записку от Лики – якобы она у меня, – так что не волновался, поел и пошел спать. И с утра обнаружил, что она все еще не вернулась. Ну, я и рассказала, что сестра уехала, так как хочет с ним развестись.
– Как он отреагировал?
– Как самый настоящий брошенный муж: сначала всех собак на меня спустил, потом принялся за ее поиски. Ходил такой расстроенный, несчастный… – Клара горько усмехнулась. – Хорошо притворялся.
– Когда вы почувствовали неладное? – спросил Марк, не отрываясь от экрана и быстро стуча указательными пальцами по клавиатуре: хотя он и учился печатать правильно, побороть привычку так и не смог.
– Через неделю Ликин мобильный был по-прежнему недоступен. Поначалу мы с мамой особо не беспокоились: сестра обещала выйти на связь, как только обустроится на новом месте, и просила ее не искать. А Влад психовал, допытывался, что нам известно. И дней через десять пошел в полицию – милицию тогда еще.
Марк посмотрел на Клару поверх ноутбука.
– Зачем он пошел в милицию, если сам ее и убил?
– Наверное, для отвода глаз, чтобы подозрения на него не пали, – предположила она. – В общем, Лику объявили в розыск. Нехотя так, мол, если уйти от мужа собиралась, то нам-то зачем ее искать. А потом нашли отель, где за день до своего исчезновения, в воскресенье, Лика забронировала номер – оплатила его на неделю вперед, оставила вещи, а сама вернулась домой. В отеле ее больше не видели.
– То есть из отеля Лика поехала обратно в поселок? – уточнил Марк.
– Получается так.
Он нахмурился.
– Но почему? Ведь проще было сбежать, пока муж в командировке.
Клара обхватила кружку обеими руками, словно пытаясь согреться.
– Мы говорили об этом с мамой. И пришли к выводу, что Лика до последнего сомневалась.
– Бросить мужа или нет?
Она кивнула:
– Да. Никак не могла решиться. И мне кажется, что она все же передумала уезжать и осталась, чтобы поговорить с ним. А он ее убил…
Клара замолчала, накручивая на палец длинный каштановый локон. В наступившей тишине сквозь приоткрытую створку с улицы послышался рев мотоцикла, но вскоре смолк.
– В общем, выяснив про отель, милиция всерьез взялась за поиски Лики. – Ее голос звучал приглушенно, слова будто давались ей с трудом. – Сначала они решили, что Лику ограбили по дороге в отель, потому как Влад заявил, будто из дома вместе с ней пропала крупная сумма. Мы с мамой места себе не находили! Я снова и снова вспоминала наш с Ликой последний разговор. Ругала себя, что ничего не сделала, когда она мне позвонила. Надо было пойти к ней, отговорить – тогда бы ничего не случилось!..
Клара несколько раз шмыгнула носом и отвернулась к раковине. Сквозь тонкую ткань футболки как-то особо трогательно проступали ее острые, подрагивающие лопатки.
Марку хотелось прижать ее к груди и гладить по голове, пока не высохнут слезы и не вернется ее ласковая улыбка. Но что-то в ее позе говорило: не стоит.
– Хочешь, мы закончим прямо сейчас? – с беспокойством спросил он. – У меня такое чувство, будто я заставляю тебя снова переживать весь этот кошмар.
– Нет. Все нормально, – сдавленно пробормотала Клара. – Я же сама согласилась поговорить. Просто не могу вспоминать спокойно…
Она умыла под краном лицо и вытерлась бумажным полотенцем. Затем повернулась к нему и слабо улыбнулась:
– Теперь все в порядке.
– Когда Лика с тобой связалась?
– Примерно в пять.
– К этому времени она могла уже уехать и звонить по дороге, – предположил Марк. Ему не хотелось, чтобы Клара снова стала винить себя.
– Нет, Лика точно была дома: она не дозвонилась мне на мобильный и тогда набрала со своего домашнего телефона на мой домашний – у меня сработал определитель. Еще позднее сестру видел курьер, когда привез ей продукты – примерно за два часа до того, как домой вернулся Влад.
– А во сколько он приехал?
– Около восьми.
Марк отпил слегка остывший кофе и сделал очередную пометку в файле.
– В общем, поиски так ничего и не дали, – продолжила Клара. – А спустя какое-то время к ним домой направили криминалистов, и там, на кухне, нашли замытые следы крови. Анализы показали, что кровь Ликина… Тогда стали опрашивать всех в поселке и выяснили, что один из охранников видел ночью «Лексус» Влада, пока тот якобы спал после возвращения из командировки. В его машине тоже нашли кровь, ну и остальные улики указывали на него. – Она снова обхватила кружку руками. – Владу предъявили обвинение и отправили в СИЗО. Он, конечно же, все отрицал, да и все мы не могли в это поверить. Просто в голове не укладывалось, что он мог такое сотворить! Я помню, как вместе с отцом Влада мы поехали к следователю и пытались убедить его, что это какая-то чудовищная ошибка! Тогда он показал нам собственноручно написанное Владом признание, где тот очень подробно, со всеми деталями, излагал, как приметил на заднем дворе кирпичи, из которых они собирались сложить уличную печку… – Голос Клары вновь задрожал. – Как подкрался к Лике и с размаху ударил ее по голове. Как ночью вывез ее куда-то в лес и закопал… – Она посмотрела прямо на Марка. – Вот тогда я наконец убедилась, что он и правда ее убил.
– Вы с ним говорили после этого?
Клара покачала головой:
– Из СИЗО Влад так и не вышел, сидел до суда. А там отказался от показаний. Но все понимали: о таком невозможно соврать… Так что он получил по заслугам.
Марк кивнул. Сам знал, как торжество справедливости придает сил, чтобы подняться и идти дальше. Однако по-настоящему лечит лишь время.
– Ты, случайно, не в курсе, кого еще допрашивали по делу Лики? – спросил он, возвращаясь к списку вопросов.
– Управляющего поселком, Ликиного соседа, нашу маму, меня, мою подругу Рину и ее мужа…
– Они хорошо знали Лику?
– Не особо, просто они тоже из нашего поселка. В тот вечер мы втроем уехали в Москву и вернулись уже глубокой ночью. Я осталась у них – слегка перебрала с выпивкой. – Клара смущенно улыбнулась. – А наутро меня разбудил Влад, будто бы в поисках Лики. Рина слышала наш разговор и пересказала его следователю.
– Понял.
– Еще показания давал директор фирмы, где сестра работала аудитором, – добавила она. – И ее подружка Настя, которая работала там же юристом, это ее Лика посвятила в свои планы уйти от мужа. Ну и все, вроде никого не забыла.
– Какие отношения были у Лики с остальными коллегами?
– Кроме Насти, она особо близко ни с кем не общалась. Но работала там еще одна аудиторша, ее звали… кажется, Полина. Сразу Лику невзлюбила, как только та на работу устроилась. Называла ее «Анжелочка», представляешь? Сестра этого терпеть не могла, но старалась не обращать внимания.
– Надо будет со всеми связаться, – пробормотал Марк, добавил в файл последние комментарии и сохранил его на флешке. – Кажется, на сегодня все! Дашь мне номер телефона своей мамы? Хочу задать ей еще пару вопросов.
– Конечно! – Клара поставила кружку в раковину, затем подошла к Марку и нежно обвила его шею руками. – Спасибо, что взялся за дело Лики. Даже если ничего не получится, знай: я это очень ценю! Но пообещай мне кое-что…
– Например?
– Что по выходным ты будешь отдыхать! А то я тебя знаю: уйдешь с головой в новое расследование, и я забуду, как ты выглядишь, – поддразнила она с манящей улыбкой.
Взгляд Марка скользнул по ее четко очерченным губам, опустился ниже, к каштановым завиткам на плечах, и еще ниже, к маленькой груди, где ткань футболки натянулась, очерчивая два острых пика. Да, сейчас он был готов пообещать что угодно.
– Согласен, – пробормотал Марк и притянул Клару к себе, проведя ладонью по гладкой коже ее бедра. – Как насчет того, чтобы вернуться к утреннему сценарию?
– Вообще-то, мне пора на работу… – Кларино горячее дыхание коснулось его щеки.
Стало очень жарко.
Марк приподнял бровь:
– Точно? – И его руки нырнули под ее футболку.
Клара охнула и прильнула к нему всем телом. Оборона пала.
– Скажу, что застряла в пробке, – пробормотала она куда-то ему в ключицу.
Марк легко освободил ее от одежды. Его полотенце полетело следом, и, больше не сдерживая себя, он подхватил Клару на руки и унес в сторону спальни.
Когда Марк снова вышел из душа, Клара уже натянула темно-синее шерстяное платье и теперь красила ресницы, глядя в карманное зеркальце.
Он открыл шкаф и достал из аккуратной стопки чистые джинсы.
– Ларчик, подбросишь меня в торговый центр по дороге? Хочу заранее купить дочке подарок.
– Конечно! Что-нибудь уже выбрал?
– Пока нет.
– Понимаю, – хмыкнула Клара. – Девочкам вообще сложно угодить. Помню, когда я была маленькая, папа всегда дарил мне что-то особенное. Если уж книжку – то с красочными картинками, если куклу – то непременно редкую, заграничную. А однажды серьги с настоящими бриллиантами подарил. Я их ношу в память о нем, почти не снимая. – С этими словами она заправила за ухо волнистую прядь, продемонстрировав ему маленькую сережку-гвоздик.
– Что-то особенное… Знать бы – что, – пробормотал Марк, натягивая носки. Не хотелось давать бывшей жене новый повод выставить его перед Лизой никчемным папашей.
Клара будто прочитала его мысли:
– Ты хороший отец, Марк. И не важно, что там говорит твоя бывшая. – Она немного помолчала, занятая нанесением на губы розоватого блеска. – Может, я смогу помочь? Расскажи, что нравится Лизе.
Марк покопался в памяти:
– Музыка, аниме, шмотки. Но их покупать не рискну.
– Музей или театр?
– Вряд ли.
– Украшение?
– Если честно – понятия не имею, что может зайти девочке-подростку. Да и мать ей пока особо не разрешает.
– Хм, надо еще подумать… – Она в последний раз провела кисточкой по губам и бросила на Марка игривый взгляд поверх зеркальца: – Кстати, сто лет не была в театре. Пригласи меня!
Марк улыбнулся. Обычно совместные выходные с Кларой проходили по одному из привычных сценариев: они гуляли по Москве, смотрели кино и потом ужинали в каком-нибудь ресторане. Или прекрасно проводили время в постели. Последний раз спектакль он смотрел вместе с трехлетней Лизой – давали «Репку». Видимо, пора наверстывать.
– Принято! – ответил он и, несмотря на протесты, поцеловал ее в свеженакрашенные губы.
В начале десятого Марк зашел в торговый центр, напоминающий белоснежный круизный лайнер с многоярусными террасами, мраморными полами и стеклянными лифтами. Лавируя между посетителями, он недоумевал, что все они здесь делают с утра в будний день.
Час спустя, выйдя из очередного магазина, Марк в замешательстве остановился. Марго давно поставила крест на его способности выбирать подарки для их дочери: мягкие игрушки – уже не по возрасту, набор для вышивания – Лиза терпеть не могла рукоделие, духи – еще рано…
Он посмотрел по сторонам и заприметил вывеску известного книжного. А может, и правда книгу? Хотя тоже вряд ли – современные подростки предпочитают любой литературе крутые гаджеты. А у Лизы их и так навалом: мать и отчим потакали всем ее прихотям. Марку же такие покупки чаще всего были просто не по карману.
Его взгляд скользнул по стеклянной витрине, сплошь уставленной новинками и бестселлерами, и уперся в вычурную ярко-лимонную обложку – последнюю книгу Александра Канаева, Лизиного отчима.
Марк отвернулся. Когда-то и его детективы стояли там же, били все рекорды продаж, а он получал отличные гонорары. Однако время шло, тиражи падали, а новых книг он так и не написал. Много раз пытался, но забрасывал работу как безнадежное графоманство. Вдохновение ушло, оставив после себя десять серых лет писательского забвения. И все из-за Канаева, черт бы его побрал.
Марк побрел вдоль ярких вывесок, подумывая, не купить ли Лизе очередные наушники. Возле входа в магазин электроники к нему кинулся промоутер, наряженный в ярко-розовый плюшевый костюм дракона.
– Приходите на фестиваль! – глухо пробурчал он сквозь зубастую маску и вручил Марку глянцевый флаер.
«Hinode Power Japan 2018, – прочитал он. – Главный фестиваль японской культуры. Композиции из любимых во всем мире аниме, а также крупнейший конкурс косплея 28 и 29 апреля на ВДНХ».
Засовывая флаер в карман пальто, Марк удовлетворенно хмыкнул: кажется, вопрос с подарком неожиданно решился. С чувством выполненного долга он уже направлялся к выходу, когда в кармане пальто зазвонил его мобильный.
– Слушаю.
– Марк, это Валентина Ивановна. Дочка сказала, что вы все же решили написать про Лику.
– Да.
– Вы не представляете, как я вам благодарна! – затараторила мать Клары. – Если хотите – приезжайте ко мне. Я все подробно расскажу! Сегодня вам будет удобно?
– Я обязательно заеду, – осторожно прервал ее Марк. – Но чуть позже. А пока поможете мне найти одного человека?
